Полусказки бывшей ведьмы. Дракон 10

- Может, всё же скажешь мне своё имя? – голосом медовым спросила девушка, глядя на мужчину поверх бокала, наполовину заполненного рубиновым вином.
   Тот, только что отнявший такой же бокал от уст, только отрицательно качнул головой в ответ и улыбнулся. Иной бы не устоял супротив чар прекрасной собеседницы такой: с волосами цвета янтарного, глазами яркими, как звёзды, зубами белыми, как жемчуг. Стан её весь кружевами окутан небрежно, а с белого плеча те кружева вовсе осунулись  – и манило, и влекло оно взгляд гостя таинственного.
    - Оставь мне мои тайны, милая. Не для того я семь ветров победил, семь кордонов миновал да сто семь стражников одурачил, чтоб секреты свои на твою красоту выменять, - мужчина свой ответ хоть в бархат и обрядил, но внемлющий в его словах холод потаённый почуял бы. Да и когда взор мужской от плеча белого отрывался да от уст женских, сладко улыбающихся,  бросал его незнакомец за окно – туда, где облака проплывали седые и косматые меж вершин старых гор – Мудрогор.  Долго он путь искал в это место далёкое, где от всего мира вдали замок старый схоронился, ото всех за туманами укрытый , со всех сторон высокими Мудрогорами хранимый.
   Спросили бы у гостя молчаливого :зачем добирался он сюда - долго и тяжело, силою и хитростью – не ответил бы. Чутьё вело его. Непонятное да смутное, щемило внутри и тянуло, тянуло к  горам.  Когда хозяйка башни ему дверь открыла – подумалось на миг, что к ней и вело.  Ан нет,  в груди не унялось – нытьём ныло. Вот и решил задержаться, осмотреться. А за иным дело не замедлило. Одиночество женское – вещь знакомая. Что с ним делать да как из того выгоду для себя извлечь – тому странника обучать не надобилось.
- Дивлюсь храбрости твоей, гость мой драгоценный. И замок этот, и башню мою особое колдовство хранит – никому сюда хода нет. А ты вот добрался.  Для того, видать, чтоб тоску мою развеять. А то ведь погубят меня горы эти да ветра холодные, - красавица в последние свои слова горечи добавила да невидимую слезинку смахнула, на миг глаза потупив.
- Да уж, не жарко здесь у тебя. Зимой, верно, ни камины, ни меха не выручают?
- Разве меха да камины способны сердце согреть в лютую стужу? Рядом с возлюбленным сердце отогревается да оттаивает. С ним-то и в опочивальне теплее, на перинах пуховых, под одеялами атласными. – После этих
слов показалось незнакомцу странствующему, что кружева с женских плеч ещё ниже спустились. Отпил он холодного вина, чтобы зверя внутри утихомирить, и поднялся от стола. Только зверь своего требовал  -
и вот уже смуглые пальцы мужские кружевную оборку поправляют, к белой коже прикасаются ласково. Спросил тихо, в самое ушко:
- Кто же запер тебя в башне высокой, в замке этом сыром? Кто такую красоту от всего мира сказочного прячет? Супруг твой? Или отец бессердечный?
- Нет у меня супруга, -  кокетливо ответила собеседница, своей рукой смуглую мужскую накрыв, не отталкивая, но приближая. Вздохнула, -  и батюшки нет. Прячет меня здесь мой брат – Янош Синебрад.  Жду, пока он мне мужа богатого найдёт.  Говорит Янош, что этот дворец – не просто дворец, а для двух его сокровищ тайный ларец.
    Ещё внимательнее гость пришлый на собеседницу взглянул, к ней лицо своё приблизил.
- Одно сокровище и угадывать не буду – вот, передо мной оно. А до второго мне и дела нет.
- Скажи мне, - как узнал обо мне? – Вдруг отпрянула дева от рук жадных и губ горячих, обернулась в объятиях крепких и прямо в глаза пришлому  посмотрела - зачем явился? По правде скажи!
- По велению сердца шёл, по зову внутреннему, - ни капли не солгав ответил незнакомец, - верилось, что отыщу здесь, среди гор, что-то особенное.
    Зарделась прекрасная хозяйка башни, то ли вино её щёки окрасило, то ли слова заветные, которые любой царевне по нраву бы пришлись. И потянулась устами к его улыбке…

- А всё ж интересно малость, что за второе сокровище, которое брат твой от людских глаз прячет? Самоцвет какой редкий? Или ещё одну девушку? Может у твоего Яноша ещё одна сестра имеется? – Гость улыбнулся и покосился на возлежавшую на перинах красавицу. Та мгновенно брови нахмурила:
- Одна я у брата, единственная. И самоцветы ему не в ценность.
   Девушка помолчала, подумала, встала и подошла к стене, закрытой ярким гобеленом. Она наклонилась и, почти касаясь губами пёстротканой завесы, пропела слова какой-то песни. По гобелену прошла дрожь -  из него выплыла старинная шкатулка. Она опустилась в руки хозяйки, тихо щёлкнул хитромудрый замок. Крышка откинулась, являя миру таинственное содержимое.
- Как по мне – непонятная вещица. Невзрачная. С виду на зеркало похожа, да только не отражает ничего. Ещё и в руки не возьмёшь – жжёт руки. Янош сам не знает, для чего это надобно.
- Если не знает, зачем прячет? – спросил незнакомец, впившись глазами в маленькое тусклое зеркальце, смирно лежавшее на чёрном бархате шкатулки. Он почувствовал, как забилось его сердце, как чёрной и горячей пеленой стало заволакивать сознание. Нужно было спешить.
- Друг его велел спрятать. Чародел пустынный. Вроде бы эту вещицу с какого Дракона нечистого сняли. Только вот как она служит – не вызнали.
- Тут темно у тебя, - срывающимся голосом произнёс мужчина. – На свет бы, рассмотреть лучше.
     Девушка немного раздражённо повела плечом, но уступила. Пошла вперёд, к балкону каменному, по пути  шаль на плечи накидывая. Незнакомец плащ свой чёрный с кресла поднял, надел и за нею ступил…
  -  Ему что при свечах, что при солнечном свете одна цена, - презрительно девушка губы искривила, - ни красоты в нём, ни волшебства. Даже названия ему нет.
-  Зерцало о двух сторонах - ему имя. Старинная вещица. Драконья. – Гость башни протянул руку и на глазах изумлённой девушки взял в руку зеркальце. Оно словно откликнулось на прикосновение – засияло, и на ободке золотой дракон обозначился.
- Когда золотой стороной к себе повернуть, Зерцало об опасности предупреждает - жжёт грудь драконью, а если серебром к себе направить – путь указывает. Хоть между туч, хоть в лесу дремучем, хоть в глубинах морских – выведет, - рассказывал неспешно, а сам в зеркальце глядел. А оттуда глаза жёлтые отражались, с чёрными зрачками-прорезями, с искрами синими.
     Горная красавица слушала эту речь, удивлённо на Зерцало глядя, на гостя своего случайного и что-то проясняться стало в красивой её головушке. Да только поздно.
    Миг один и незнакомец уже на широких перилах. Плащ на ветру развевается, а девушке мерещится, что не и плащ то вовсе - а крылья перепочатые.
- Не сердись, красавица! За своим приходил! Как  моё Зерцало в чужие руки попало – не знаю, но драконьи вещи Драконам служить должны!Так  брату передай и товарищу его пустынному!
…В сердцах смахнула рукой со стола бокалы недопитые, разлетелись капли алые, цвета ярости женщины брошенной. Хоть и знала она, что гнев брата изведает, но не о потере зеркальца драконьего тужила…
«Зерцало о двух сторонах вернул. Теперь память свою вернуть бы», - успел подумать Дракон, до того как вовсе обернулся.  Летел в туманном небе, а у него на груди малое зеркальце тускло мерцало, вело куда-то серебро путеводное…

Лиави Ди "Полусказки бывшей ведьмы. Дракон"