Сила пантов

Давно это было, в 1980 году. В  Киргизии, в альпинистском лагере Ала-Арча,  куда я прилетел, что бы выполнить третий разряд по альпинизму, эта история и началась.  Подробности этих событий мною описаны в другом рассказе, а здесь я хочу рассказать о силе оленьих пантов. Так получилось, что наш инструктор заинтересовался мумием, которое мне приходилось добывать когда-то и не раз. Инструктору я помог, набрал ему сырца прямо здесь, не отходя далеко от  нашей стоянки в горах,  а вот девушка из нашего отделения из Тюмени, заинтересовало мумие. Дома мумие у меня было,  и она предложила мне сделку, поменять мумие на панты. Она рассказала, что её дядя работает на звероферме, где содержат маралов с единственной целью. Каждый год им отрезают молодые рога для использования в медицинских целях. Мы обо всем договорились, обменялись адресами,  и по приезду домой отправили друг другу бандероли. Она мне рассказала, что с ними делать, что бы получить лекарство от многих болезней.
Бандероль мне пришла, и когда я распечатал её, то обнаружил в ней три волосатеньких рога. Мне оставалось выскоблить из них их внутренности и залить водкой. Не буду описывать всю технологию приготовления, сейчас это можно найти в интернете без проблем. Но настойка выстояла положенное время и была готова к употреблению.
Вот только беда, болеть-то никак не получалось, что бы испытать на себе,  мне было тридцать два года. Так эта банка и стояла в столе ничем о себе, не напоминая, но однажды представился случай. В то время я резко поменял свою жизнь, оставив работу радиста у альпинистов, устроившись на экскаваторный завод в литейный цех учеником подручного сталевара. За два предыдущих года наш семейный бюджет окончательно истощился и я,  поверив в рассказ одного моего приятеля, что в литейке  зарабатывают приличные деньги, поддался искушению.
Пришел я в литейный в конце декабря, но уже через четыре месяца перевелся в ремонтно-механический цех по своей основной специальности фрезеровщика. График работы в литейке был трехсменным. В первую и вторую смену было терпимо, а вот к третьей смене я так и не привык. Навряд ли кто-нибудь из депутатов поймет, что ночью можно и нужно работать. Выходить из дома в ночь, когда дети уложены спать по своим кроваткам,  а жена после твоего ухода тоже отправится в спальню. Каждый,  испытавший это на себе, знает все прелести такой работы. В цехе зимой почти, как на улице, да еще  копоть,  сквозняк и ощущение социального неравенства. Могу только представить работу шахтера! Две,  трех тонные электродуговые печи, мостовой кран, конвейер с формами для розлива металла и восьмисоткиллограмовый ковш из которого и разливали металл. При розливе  металла брезентовую куртку,  как правило, снимали с себя,  оставаясь в одной рубахе. Соски так обжигало, что приходилось, держась за штурвал приплясывать от боли. В бригаде нас было трое: сталевар и двое подручных. В задачу одного из подручных входило заправка шихтой печей. Нужно было выкатить тележку с корзиной на улицу, на шихтовый двор, забраться на кран, при помощи магнитной шайбы заполнить корзину и закатить тележку в цех. Второй подручный занимался розливом металла, но на другой день они менялись. Сталевар следил за процессом варения стали, время от времени беря в руки лопату, что бы подбросить в печь тот или иной элемент. Когда шихта расплавлялась, нами бралась предварительная проба на процент содержания углерода в расплаве. Это называлось взять скрапину. Сталевар зачерпывал небольшим ковшиком металл, а подручный держал полосу жести над ведром с водой. Сталевар выливал расплав на жестянку,  и подручный быстро опускал её в ведро с водой. Когда скрапина  остывала, её переламывали,  и потому насколько она была хрупка, мы должны были определить процент содержания в ней углерода. Через пару месяцев я уже определял этот процент с точностью до десятой доли процента. Когда же процент этот подгонялся под норму, путем выжигания или наоборот добавления в расплав углерода, мы брали уже пробник и подручный относил пробник в лабораторию на спектральный анализ. Если лаборантка давала добро, начиналась разливка металла в формы.
В один из таких дней, когда предстояла ночная смена,  я и решил попробовать свой эликсир. Перед выходом из дома я выпил пятьдесят граммов этой настойки. Выпил намеренно перед ночной сменой. Наверное, мне не хватит словарного запаса, чтобы описать его действие. Ночь пролетела, как одно мгновение. Тонус мой настолько был высок, что после окончания смены, я был готов к дальнейшей работе. В конце смены, как правило, подручному вменялось убирать козла из ямы. А это остатки металла после наполнения последнего разливочного ковша и металла, который бывало,  что непроизвольно попадал в яму при наполнении ковша. Работа эта в конце смены давалась нелегко, в яме жарко, да и усталость давала знать. Но вот в ту смену я  не ощутил той присущей моей работе усталости. 
Но ощутить всю силу настойки мне так и не удалось, через несколько дней я получил письмо от мамы из Украины. В нем она посетовала на отсутствие в продаже лекарства, которое прописал ей врач. Врач рекомендовал ей лечиться препаратом  изготовленном  на основе пантов марала. Решение было принято сразу,  и банка с настойкой перелитая в грелку была отправлена маме на Украину. Мне так и не удалось ощутить в полной мере силу марала, но мама прожила долгую жизнь длинною в восемьдесят пять лет.
                15.08.2018 г.