Летите голуби, летите...

 Хочется поведать об одной значимой стороне жизни солдата ГСВГ – это обеспечение продовольствием. В учебном подразделении все было по - расписанию и по букве утвержденного главным по питанию солдат в меню, которое вывешивалось в столовой. Нам, курсантам, было все-равно, что там висит. Главное, что на столах всегда были бачки с едой. Щи, да каша – пища наша. Да еще, обязательно на обед миска с кусочками свинины. Благо, что в части была своя свиноферма. А вечером на ужин обязательно по Уставу – жареная рыба. В общем, голодными не были.
 Были отдельные моменты, когда рыбу не ели по причине вымачивания ее в уксусе, чтобы не так пахла. Рыбу можно было выбрасывать сразу, после получения со склада, но, Устав не нарушали, и перед тем, как выбросить, ее жарили и ставили на столы. По этой ли причине или потому что старослужащие на ужин кашу не ели, но молодым была поставлена задача - накормить дедушек желательно до полуночи. И мы, молодые сержанты, после отбоя готовились под прикрытием темноты проникнуть в столовую, чтобы быстро нажарить «картофана». Нажарить – это было самое легкое, а самое тяжёлым было пронести вкусно пахнущий бачок в роту и не попасться проверяющему или дежурному по – столовой прапорщику.
 «Картофан» - это конечно хорошо, вкусно, но, было такое время, что картошки не было. Молодые отдыхали. Раз нет «картофана», значит, и «шуршать» не надо. В одну из темных ночей («ночь коротких разборок») старые собрали нас, молодых, в «каптёрке». Разговор был о том, что мы вообще на службу, мягко выражаясь, что-то там забили. А мы стояли, такие с виноватыми лицами.
– Взяли бы пример с соседней роты. Там молодые придумали жарить оладушки, блины.
Да, там были затейники. Они придумали не только оладушки печь. Что там оладушки для здоровых «дембелей». Они нашли мясо. Нет, они не объедали своих товарищей, не воровали из столовой, а придумали готовить суп, да с бульончиком из голубей. Надо сказать, что немецкие голуби были по виду, что наши инкубаторские куры. Жили они стаей на чердаке. И стая была такая большая, что мы думали, хватит на весь «дембельский» батальон.
 Была поставлена задача, чтобы обеспечить деликатес «дембелям». Я житель городской, голубей видел только во дворе, и никогда не ловил их. Да чтобы еще при этом и есть? Меня успокоили, сказав, что голубей мне дадут уже общипанных и готовых к приготовлению. Мне надо было только заложить их в кастрюлю, посолить, «лаврушечки» кинуть и к приходу роты из кино, а дело было в субботу, подождать, пока «роту» «отобъют», и под покровом сумерек и одной тусклой лампочки дежурного освещения спального помещения казармы, принести «деликатес» прямо с доставкой в койку «дедушке», на которой, конечно же, уже разместятся другие «дедушки», в ожидании кулинарного дебюта молодого сержанта.
Рота ушла в кино. Я выбрал место в каптёрке. Поставил плитку. Приготовив общипанные и выпотрошенные ингредиенты, в виде общипанных голубей и специй.
 Выключил в каптёрке свет, чтобы не привлекать внимание. Закрыл дверь на ключ. И действо началось. В свете от уличных фонарей я закладывал этих голубей, прислушиваясь к каждому шороху за дверью. В какой-то миг подумал, что дверь-то закрыта, а запах пойдет, это же сразу «спалят». Вода закипела, мясо варилось, и вдруг плитка перестала работать. Красная нить накала в темноте погасла, а мысли раскалились до бела. И что теперь делать? Попробовал включить свет – не включается.
 «Пробки!» - сделал я заключение, благо мать была электриком, которая ставила «жучки» в пробках, когда мы с братом делали короткое замыкание. Вышел в коридор. Тишина. Дневальный на месте. Я быстренько перенес кастрюлю в бытовую комнату. Там был свет, и розетки работали. Бытовая комната была красивая, с зеркалами и сплошной полочкой под зеркалами, покрытая белым пластиком. Мысли были заняты деликатесом, поэтому, не подумавши, поставил плитку на пластиковую полку. Включил плитку, погасил свет, и вышел в коридор.
 Рота пришла из кино. "Замок" поинтересовался, как дела. Все шло к завершению приготовления деликатесного блюда. Через полчаса все курсанты лежали по койкам и смотрели гражданские сны. Еще через полчаса состоялся внос трехлитровой кастрюли с мясом птицы в спальное помещение казармы. Кастрюля источала такой вкусный запах, что некоторые курсанты стали ворочаться на койках, принюхивались с закрытыми глазами, и снова их головы падали на казенные подушки.
 Я вышел из спального помещения. Ночь прошла тихо. Ранним утром захотелось горячего, сладкого чая. Приготовил стакан, два лезвия, деревянную палочку, провод. Своего рода – кипятильник. Завернул в бытовку, чтобы убрать плитку. И тут меня охватил еще больший ужас, чем попасться на глаза с кастрюлей дежурному по батальону. Под плиткой был черный круг. Пластик под плиткой прогорел. Завтра старшина роты устроит нехилый разбор.
 Решение пришло быстро. Штык-ножом вырезал красивый круг, чтобы не осталось следа от испорченного пластика. Дело было сделано. По геометрии точно бы поставили оценку пять. Об остальном не думал, как буду дежурство сдавать. Занес плитку в каптёрку, и тут меня ждал второй «сюрприз». Голубей я закладывал в темноте, а сколько штук не знал. И теперь, около окна, на газетке, лежал одинокий, ощипанный голубь.
Открыл окно, посмотрел на Куртфишераллею. Машин не было. Взял голубя, и как можно сильнее, метнул его на территорию немецкого стрельбища. Был там небольшой участок земли, на котором тренировались полицейские полицейского училища, который находился рядом с нами. Бегали, кувыркались, по мишеням из пистолета стреляли. «Нечаянно голубя подстрелили», - мелькнуло в голове.
Утром пришел старшина роты. Доложил, что происшествий не случилось. Он пошел по комнатам, проверять порядок, как полы натерты, как в Ленинской комнате порядок наведен. И тут вдруг крик:
– Бегом ко мне! Что это такое?
– Полка.
– Да нет, смотри, круг пластика вырезан, кому на хрен это надо было делать? – Не знаю, может он и раньше был, не заметил.
– Все проверять при приеме, сдаче наряда!
– Так точно, будем проверять.
 А супчик «старым» понравился. Правда, сказали, что можно было бы, для остроты, побольше перчику положить. Конечно можно, если время было больше ночью по столовой пошарить. А так, что попало под руку, то и пошло в суп. И, вообще, главное в супе это не специи, а немецкие, упитанные голуби, которых становилось все меньше и меньше. Дело дошло до того, что пришло время, когда пришлось отказаться от диетического питания «дембелей» и перейти снова на такой родной каждому сердцу солдата, сержанта, офицера и прапорщика, жаренный соломкой в кипящем масле, «картофан». А что голуби? Летите голуби, летите…

Г. Дрезден, Куртфишераллее, 101Учебно-танковый полк, 15УТР, 86747»Я».

Василий Бухаров.