Вера Островская

Девора родилась в 1880 году. У Давида Островского, раввина одной из синагог города Вильно, было десять детей: семь сыновей и три дочери, Девора была младшей. Вскоре после ее рождения, мать Деворы умерла. Сыновья в 1900 году дружно уехали в Америку, дочки - Соня, Аня и Девора - остались. Давид решил снова жениться, но по еврейским законам для этого сперва надо было выдать замуж всех дочерей. Двое старших уже были пристроены, а с младшей возникли проблемы: Девора выросла слишком самостоятельной, гордой и непокорной. Ни один еврей Вильно не хотел брать ее в жены.

Гирш Найман родился в 1868 году в Юзовке, в семье, у которой не было своего дома, скитались по разным углам. Гирш решил, что женится только тогда, когда у него будет свой дом. В 1895 году Гиршу, который работал жестянщиком, повезло: получил очень выгодный заказ на поставку фонарей для железной дороги - индустриализация Донбасса шла полным ходом. К 1900 году Гирш стал заводчиком, построил дом и заполнил его всей утварью, включая собственноручно изготовленную посуду. Не было только белья - тогда Гирш решил жениться на белошвейке, которой в приданое дадут швейную машинку.
Какой-то ушлый шидух прознал, что в Юзовке есть богатый жених, а в Вильно - красивая невеста. Гирш приехал в Вильно. Красота Деворы настолько очаровала жениха, что он не обратил внимания на заявление невесты о том, что она никогда не будет шить. Швейная машинка Зингер была предъявлена, но финансово образованный Гирш выяснил, что куплена она в кредит, на имя Деворы и, несмотря на красоту невесты, отказался подписывать ктубу. Давиду пришлось потратить деньги, отложенные на собственную свадьбу, чтоб выкупить швейную машинку. Молодая семья Найман вместе с Зингером уехали в Юзовку. Девора таки пошила все белье, но через 90 лет машинка сломалась. Я ее починил и приделал электродвигатель.
На этом юмор заканчивается, начинаются погромы и войны.

----------------------

У Гирша и Деворы родились три дочки: Соня (1906), Бася (1908), Перл (1912) и два сына: Исаак (1910) и Самуил (1920). Судя по тому, что дочку назвали так же, как сестру Деворы, а у евреев не принято называть детей в честь живых родственников, старшая Соня к тому времени умерла. Анна стала известной пианисткой, много гастролировала, вышла замуж за певца, у них родились два сына.

В 1920 году синагогу в Вильно сожгли и Давид Островский переехал к Деворе в Юзовку. На Донбассе евреям тоже было опасно жить и Девора постаралась сделать так, чтобы никто не знал об их еврействе. Даже свечи субботние не зажигали. Не обращая внимание на требования конспирации, Давид регулярно ходил в синагогу, не скрывая свои пейсы и цицит.
Толпа пьяных погромщиков ходила по улице, вламывались в поисках евреев в каждый дом. Гирша дома не было, Давида и подросшую Соню Девора спрятала в маленькой комнате, сказав уродам, что там больной холерой. Себя женщина назвала Верой, младенца на руках - Иваном. Погромщики поверили, что в доме живет русская семья и ушли, оставив только свою вонь. Погром на всю жизнь сломал психику Деворы: вселил в нее мерзкое чувство страха. В тот же день Девора выгнала отца из дома. Дальнейшая судьба Давида мне неизвестна.
Жить в загаженном доме и городе Девора отказалась. Гирш купил дом с мастерской в Сумах и семья переехала туда. Заодно поменяли документы: Девора стала Верой, Гирш - Григорием, Бася - Бертой, Перл - Полиной. Соня и мальчики остались со своими именами. Но старые документы тогда сохранились: оригинальное свидетельство о рождении Баси, выданное в синагоге, в 1895 году я использовал для получения визы в США.

В течении 30-х годов: Соня вышла замуж за Якова, своих детей у них не было, но они усыновили Славу, сына друзей, которых расстреляли в 1937 году. Имени Полиного мужа я не знаю, вроде как он был одним из главный архитекторов Украины. Детей у них тоже не было. Семья не общалась с Полиной очень много лет: обиделись на то, что только ее власти перевезли из Харькова в Киев, когда перевели туда столицу Украины. Исаак переехал в Кишинев и женился на Муре (Мирьям?), у них в 1936 родился сын Борис. Самуил жениться не успел. Берта вышла замуж за Льва Эммануиловича Жерновского. В 1939 году них родилась дочь Стелла - моя мама. На момент начала войны Берта ждала второго ребенка: сын Виктор родился уже в эвакуации.
Вера и Григорий Найман жили в Сумах и не собирались бежать от немцев: они же не русские и не украинцы - чего их бояться? Марк, брат Льва, был майором Красной Армии и отступал со своими солдатами. Он заехал за стариками на машине в 3 утра: выводить их пришлось силой - не дали даже одежду с собой взять. В 6 утра в город вошли немцы. Русские соседи сразу же, безо всяких приказов, привели немцев в еврейский дом и захватили его по праву первых доносчиков. Откуда я это знаю? Добрые соседи сами все рассказали, когда семья в декабре 1943 года вернулась из эвакуации. Григорий не стал их сразу выгонять из дома, хотя Лев предлагал подвести предателей под расстрел. Перезимовали вместе.

---

Когда началась война, Лев Жерновский работал инженером на Харьковском Авиазаводе. Его почти сразу призвали в ополчение и отправили защищать город, не дав оружия. Военный опыт у деда был: он прошел всю Гражданскую в отряде Буденного. Дед говорил, что немцев не видел ни разу. Несколько недель отряд бродил по лесам, потом голод вынудил вернуться домой: пересилил страх расстрела за дезертирство.
Авиазавод за это время подготовили к эвакуации, вместе с семьями работников, включая мою маму, бабушку и Веру с Григорием, которых Марк привез в Харьков. Несколько дней все жили на Южном вокзале, но в день отъезда моя очень беременная бабушка пешком пошла домой (5 км, до Парка Горького). Именно в этот день дед вернулся домой, иначе бы остался в оккупированном Харькове, где убили всех евреев. До 1943 года семья жила в Пензе (Молотов), дед работал на авиазаводе.
Исаак и Самуил пошли на фронт с первых дней войны. Самуил защищал Севастополь, был ранен, эвакуирован в Казахстан, в Форт-Шевченко. Из госпиталя он написал матери, попросил приехать. Вера проехала 2000 километров по охваченной войной стране: зимой 1941-1942 года. Не успела: Самуил умер за несколько дней до ее приезда. Санитарки сказали, что он все время звал маму. Исаак прошел всю войну, был сапером, имел много наград. В 1945 году его отправили разминировать Западную Украину. Скорее всего, бандеровцы не знали, что он - еврей. Исаака Найман убили потому, что он был советским офицером. Мура, его вдова, с большим трудом выбила военную пенсию: муж погиб не на фронте.
Муж Сони, Яков, тоже был на фронте, при штабе, большим начальником. Брат деда, Марк, был редактором фронтовой газеты. Второй мой дед всю войну водил машины со снарядами. Несколько раз был ранен, контужен, потерял слух, но дожил до правнуков. На фронте погибли муж и оба сына Анны - дочери Давида Островского, сестры Веры. Пусть у тех, кто говорит якобы "все евреи воевали в Ташкенте" на языке вырастет большой типун. После войны Анна зареклась играть и подарила пианино племяннице, Берте, для ее детей. Никто из семьи не играл на этом пианино. Один раз его настроили для меня в 1980 году. Мастер сказал, что инструменту более 100 лет, немецкое, настоящий шедевр. Я оказался бесталанным. Несколько раз играла моя племянница, когда приезжала в Харьков в гости. В 2000 году, когда мы уезжали в США, пианино оставили новым хозяевам родительской квартиры: бесплатно, в нагрузку.

----

За годы войны в Пензе (Молотов) собралась почти вся семья: Вера с Григорием (ему было уже больше 70 лет, поэтому не призвали), Соня со Славой, Мура с Борисом, Берта со Львом, Стеллой и Виктором. Сразу после освобождения Харькова в 1943 году деда отправили туда первым: готовить завод к ре-эвакуации. Троих детей отправили в Сумы с Верой и Григорием: купили козу и завели огород. Жили впроголодь, но однажды четырехлетний Виктор отказался есть мясо: когда забили его любимого козленка по кличке Буян.
В начале пятидесятых, в разгар антисемитского "Дела врачей", Берта предложила самим уехать в Магадан, пока не послали. Руководство завода радостно эту идею поддержало. 15 лет дед строил аэродромы по всему Дальнему Востоку. Стелла вернулась в Харьков в 1960, Виктор остался в Магадане: женился на местной девушке Вале, у них родились двое детей: Вера и Дима.
Вера Найман (Островская) умерла в 1958. В 1963 Стелла вышла замуж, через год родился мой брат Александр. В 1965 Берта и Лев вернулись в Харьков и забрали Григория к себе. Гирш Найман дожил до 100 лет, успел поиграть с правнуком - моим старшим братом. Умер со словами "Обязательно соберите на мои похороны миньян". Не собрали.
Я родился в 1969 году.

------

Пользуясь случаем, разыскиваю родственника: Борис Исаакович Найман, уехал в Израиль в 1988 году из Кишинева.