Экономический ликбез

На мой взгляд,сейчас остро стоит проблема популяризации экономики, как науки. Я считаю, что непонимание механизмов современных товарно-денежных отношений вызвано отсутствием популяризации истории экономики в целом, и современной экономической парадигмы в частности. Эта статья преследует цель совершить небольшой ликбез в области истории экономических взаимоотношений между людьми, избавить читателя от возможных заблуждений и, в какой-то степени, спрогнозировать направление движения экономики в обозримом будущем. Для того, чтобы объяснить, как работают современные товарно-денежные отношения мне придётся рассмотреть некоторые исторически сложившиеся формы средств товарооборота.

Начать стоит, с самых примитивных форм товарооборота. Например, в традиционном обществе с натуральным хозяйством преобладал натуральный обмен. При натуральном обмене товар непосредственно обменивается на товар – горшок на молоко, плуг на зерно, шило на мыло и так далее. В обществе с натуральным обменом в роли денег выступают любые материальные блага, включенные в товарооборот. Основным минусом товарного обмена является плавающий спрос на товар. Разные участники рынка могут иметь различные товары и различные запросы. Вот пример классической проблемы обмена в натуральном хозяйстве: Предположим, у нас есть мельник, у мельника есть мельница, ему нужны жернова, жернова есть у плотника, плотнику нужно дерево, дерево есть у дровосека, дровосеку нужен топор, топор есть у кузнеца, кузнецу нужна руда, руда есть у рудокопа, рудокопу нужна еда, еда есть у крестьянина, крестьянину нужна мельница... В таких условиях, когда один товар непосредственно обменивается на другой, потребность в товаре не всегда может быть реализована. Например, мельник, нуждающийся в новых жерновах, не может ничего предложить плотнику в обмен на них, поскольку мельница плотнику не нужна. Плотник не может ничего предложить дровосеку, дровосеку нечего предложить кузнецу и так далее. Трудности натурального обмена препятствовали развитию производств поэтому со временем, от натурального обмена отказались. Более прогрессивной формой денег являются так называемые «товарные деньги». Они представляют собой эквивалент труда, в роли которого выступает товар, обладающий стоимостью сам по себе. Ярким примером товарных денег могут являться активно использовавшиеся в средние века золотые, серебряные и медные монеты. Стоимость товарных денег, как правило, не зависит от экономического положения производителя. Покупательная способность товарных денег эквивалентна стоимости материала, из которого они производятся, соответственно, она гарантируется ценностью материала на рынке. Однако, независимость ценности товарных денег от экономики страны эмитента не гарантирует устойчивость вложений. Так, например, после открытия Америки, массовый импорт золота в Европу сильно повлиял на экономику. Он повлёк за собой увеличение количества находящегося в обороте золота, что обеспечило быстрый прирост денежной массы, одновременно существенно подорвав основанную на товарных деньгах экономику, поскольку с увеличением количества золота на рынке спрос, постепенно, стал отставать от предложения, что вызвало серьёзное обесценивание золота и нанесло финансовый ущерб тем, кто хранил в нём свои накопления. Особенно сильно это проявлялось во время так называемых «золотых лихорадок».

Принципиальным витком развития денег стало появление так называемых «ценных бумаг». Ценные бумаги – это обобщенное название документов, закрепляющих за владельцем некоторые имущественные права на тот или иной актив. Считается, что первые ценные бумаги сформировались как долговые расписки, утверждающие права одного человека по отношению к имуществу другого. Оборотом подобных бумаг занимались, в основном, купцы, так как, это существенно упрощало их товарные отношения – не было необходимости в постоянном ношении при себе больших сумм товарных денег, что было не только неудобно, так ещё и повышало риск быть ограбленным в дороге или даже в городе. Со временем, таким способом ведения отношений заинтересовались ростовщики. Они выдавали своим заёмщикам деньги под долговую расписку. Эта расписка вошла в новое время под названием «вексель» и даже получила серьёзный юридический статус. Некоторое время спустя, когда вексельные отношения стали распространяться по Европе, крупные ростовщические организации пришли к выводу о том, что при помощи долговых расписок можно получить большое количество товарных денег на руки и, при этом, дать обязательства, которые, вероятно, никогда не пришлось бы исполнять. Так в ходу появились «облигации» - в сущности, облигация, представляла из себя тот же вексель, но выдавалась она не конкретным человеком, а организацией, то есть банком. Предъявитель облигации мог в любой момент потребовать у банка обмена своих облигаций на золотые, серебряные или любые другие формы товарных денег. Однако, на практике, люди старались не обменивать облигации на золото, поскольку расплачиваться облигациями было гораздо удобнее. Как дополнительный стимул «держания» облигаций «на руках» банки предлагали процент по вкладу, за то время, пока товарные деньги лежали в банке. Таким образом, банк получал огромное количество золота, которое у него никто не собирался требовать назад. За счёт этого, банк мог вкладывать золото в любые проекты и, тем самым, получать дополнительный доход с лежащих в нём денег. Крупные банки, инвестируя золото, могли рассчитывать на то, что фирма будет хранить золото именно в них, поскольку для банка была бы крайне выгодна сохранность вложенного капитала. Таким образом, банк мог инвестировать одни и те же деньги в несколько предприятий, при этом, расплачиваясь, по сути, теми же векселями. По своей структуре, подобные банки имели очень много сходств современными финансовыми пирамидами, наподобие МММ. Возможность неограниченного инвестирования подтолкнула Европейскую экономику вперёд настолько интенсивно, что общество в течении нескольких десятков лет перешло от традиционного (аграрного) типа к индустриальному, а общественная формация сменилась с феодальной на капиталистическую. Постепенно, государство монополизировало производство векселей, путём создания центральных банков, подчиняющихся напрямую правительству. Таким образом, большинство обязательств по конвертации векселей в драгметаллы автоматически перешло к государству. Именно появление государственной монополии на производство подобных «векселей» и стало толчком к появлению валюты в современном виде. На момент появления первых государственных денежных билетов, любой желающий мог потребовать немедленной конвертации облигаций в драгметаллы. Таким образом, мнимая обеспеченность ценных бумаг товарными деньгами надёжно защищала экономику от инфляции, что позволяло удерживать рынок в стабильном положении вне зависимости от экономической ситуации.

Однако, как и любой финансовый пузырь, экономика, основанная исключительно на облигациях, рано или поздно должна была рухнуть. По мере приближения конца индустриального общества, экономическая грамотность населения начала понемногу возрастать, во многом, это было обусловлено работами Маркса, популяризовавшими экономику до такой степени, что любой умеющий читать человек мог приблизительно понять большую часть экономических закономерностей, действующих на рынке. Эхо расправившей крылья экономической науки довело до того, что капиталисты, прежде не вникавшие в банковские вопросы и использовавшие деньги исключительно как средство товарообмена, начали постепенно осознавать, что количество выпущенных облигаций, мягко говоря, не эквивалентно общему запасу активов, на которые их можно было бы обменять. Они проследовали простой логике – если они не обменяют бумаги на активы вовремя, то в определённый момент эмитенты попросту не смогут выполнить свои долговые обязательства. В этот период и был запущен кумулятивный процесс, положивший конец эпохи денег, обеспеченных драгметаллами – держатели облигаций начали стремительно обменивать ценные бумаги на золото и серебро. Разумеется, государственная экономика не могла позволить себе удовлетворить все требования инвесторов, поскольку это повлекло бы за собой неизбежный крах всей финансовой системы того времени. Выходов у общества, на тот момент, было два – плановая и долговая экономика.

Плановая экономика требовала отказаться от рыночных отношений в принципе, национализировать предприятия, ликвидировать частную собственность и всё это для того, чтобы получить новую экономическую систему, которая смогла бы функционировать без привлечения денежных единиц в любой форме. Основным аспектом плановой экономики было выполнение глобального производственного плана. Задачей плана было из данных предприятию материалов в заданный срок произвести достаточное количество обработанной продукции, соответственно, если один из этапов цикла производства не справлялся со своей задачей, то разом останавливался весь производственный процесс, поскольку, недопроизводство в одной сфере было тесно связанно с недопроизводством во всех остальных сферах общества с плановой экономикой. Характерной чертой плановой экономики является практически полная невозможность перепроизводства – поскольку план составляется исходя из нужд различных отраслей, а отрасли, в свою очередь производят строго в соответствии с планируемым потреблением, то такое решение может стабильно соотносить производимые ресурсы с потребляемыми. Сферическая плановая экономика в вакууме, с точки зрения глобальных перспектив, может видеться более выгодной и ресурсоёмкой, чем долговая, однако, на практике, построение идеальной плановой экономики оказалось недостижимой утопией, по крайней мере, для общества двадцатого века.

Долговая экономика пошла по более простому, пусть и менее перспективному пути. Первым решением, принятым в рамках построения долговой экономики, была отмена «золотого стандарта» - непосредственной конвертации банкнот в золото и серебро, что, разумеется, вызвало недовольство у тех, кто имел вклады. На смену обеспеченным золотом облигациям в оборот вошли «фидуциарные» или «фиатные» «символичные» деньги. Ценность таких денег не привязывается непосредственно к золоту или серебру, она устанавливается государством и им же гарантируется. Иначе говоря, фидуциарные деньги обеспечиваются спросом исключительно благодаря доверию инвестора государству, благодаря вере в то, что при необходимости, государство сможет гарантировать обеспечение этих денег ресурсами. Разумеется, экономика, построенная на обращении фидуциарных денежных средств, очень сильно привязана к положению страны эмитента на мировой арене. Во многом, именно политические успехи и неудачи страны эмитента влияют на востребованность валюты на мировом рынке. Важным аспектом ценности денежных средств является внутренняя и международная пропаганда. Создание образа сильного государства привлекает валютные инвестиции - поскольку иностранные инвесторы обретают уверенность в стабильном росте денежных единиц страны, они начинают скупать валюту, как известно, спрос рождает предложение, что на фондовом рынке проявляется как скачок курса. Скачок курса снова увеличивает спрос и так далее. Внутренняя же пропаганда напротив, сдерживает граждан от инвестиций в валюту потенциального экономического противника, что неизбежно ведёт к падению его курса. Таким образом, создаётся разница валютного курса и, глобально, экономика одной страны эмитента может развиваться за счет инвестиций из экономики другой страны эмитента.

Теперь самое вкусное. Настало время ответить на вопрос о том, как производятся деньги при долговой экономике. С тех пор, как мы отказались от товарных денег, контролировать эмиссию денежных знаков стало очень сложно – потенциально, любой Центробанк мог бы производить денежную массу непрерывно, «не выключая печатный станок». В современном обществе широко представлены две слабо аргументированные позиции по этому поводу. Они активно популяризируются различными СМИ, как телевизионными, так и более современными. Одна утверждает, что банки действительно безостановочно печатают денежные средства, с целью личного обогащения, что монополия на производство денег позволяет банкам «шиковать», производя денежные средства непосредственно себе в карман. Другая концепция утверждает, что государство могло бы «заставить» Центробанк напечатать большое количество неподкреплённых платежных средств и раздать их народу, чтобы повысить материальное благосостояние населения. Сейчас я постараюсь более или менее популярным языком опровергнуть эти «вбросы».

Для того, чтобы это сделать мне понадобится ввести термин «покупательская способность». Как я уже писал выше, государственное обеспечение денег драгметаллами было прекращено, однако, это не означает, что деньги могут быть совершенно ничем не подкреплены. Современная экономика подкрепляет свои денежные единицы покупательной способностью – индексом, определяющим количество товаров и услуг, которых потребитель может купить за валюту при текущем уровне цен. Индекс Покупательной Способности Денег рассчитывается по формуле Iпсд = 1/Iц , где Iц – индекс цен. Индекс цен, в свою очередь, является процентным отношением стоимости потребительской корзины в текущем году к стоимости потребительской корзины в базовом году. Что же мы из этого имеем? Мы имеем жесткий, математический аппарат, позволяющий количественно отследить изменения покупательной способности валюты и, как следствие, контролировать реальную стоимость валюты, особенно в сравнении с биржевой. Таким образом, банки уже не могут вольно назначать стоимость той или иной валюты в командно административном порядке, что обязывает их тщательно продумывать выпуск в обращение фидуциарных денег(эмиссию).

Предположим, что у нас есть некоторое государство N, в государстве N есть собственная валюта – сантики. Экономика страны N является фидуциарной и держится исключительно на производстве дырок от бублика. Всего в обращении страны N находится сто сантиков, общее количество дырок от бублика равняется десяти. В соответствии с этим, ценность одной дырки от бублика будет условно равна десяти сантикам и наоборот. Если государство N захочет произвести эмиссию своих денежных знаков ей следует учитывать, что это повлечёт за собой снижение покупательной способности сантика. Так, например, если страна N произведёт сто новых сантиков, то дырка от бублика станет стоить уже двадцать сантиков, что, в свою очередь, ударит по карману тех, кто имел на руках сантики на момент эмиссии, поскольку ценность их валюты снизится в два раза. Таким образом, жители страны N столкнутся с инфляцией – увеличением количества денег в обороте, обесценивающим денежные знаки. В данном случае, произошла стопроцентная инфляция, сделавшая всех держателей сантиков в два раза беднее, в сравнении с периодом до эмиссии. Но куда же делись деньги? Ответ – перешли к эмитенту, то есть к государству N в виде «сеньоража» - дохода, получаемого эмитентом от эмиссии денег. Эмиссию зачастую проводят для того, чтобы «залатать» бюджетные дыры, расплатиться по долговым обязательствам, осуществить прирост денежной массы, обеспечить банки денежными знаками для выдачи потребительских кредитов, вложить свежий капитал в экономику, ну или в целях самого обыкновенного личного воровства, что тоже, увы, не редкость.

Итак, оторвёмся от страны N и предположим, что абстрактное, современное, фидуциарное государство решило заняться бесконтрольной эмиссией денег, с целью получения неограниченного сеньоража. Для начала, хотелось бы пояснить, что это, в принципе невозможно – сеньораж не позволяет принципиально создавать деньги «из неоткуда». Общая денежная масса всегда находится в строгой зависимости от имеющихися на рынке товаров. Таким образом, государство не «создаёт» деньги, а меняет распределение их между собой и населением в свою пользу. Предположим, государство произведёт неизмеримо большое количество денег. Пускай, общее количество денег будет стремиться к бесконечности, при этом, на руках у населения будет оставаться строго доэмиссионная сумма. В этом случае, процент благ, которые государство сможет присвоить себе, по факту покупки их за счет сеньоража, будет асимптотически стремиться к ста, однако никогда не достигнет и не перейдёт черты в сто процентов. Таким образом, мы видим, что эмиссия, с увеличением процента, начинает приносить всё меньше и меньше сеньоража, что делает крайне невыгодным производство большого количества неподкреплённых денег. Ну и, разумеется, стоит учитывать, что при гиперинфляции тотальное обнищание населения мгновенно разрушает экономику, что ведёт к тяжким последствиям для государства. Надеюсь, я смог достаточно просто и ответить на вопросы по каким причинам государство принципиально не может заниматься бесконтрольной эмиссией денег, а также почему бессмысленна эмиссия денег для простой «раздачи» их на руки.

Так как же тогда государству соотносить своё желание получить сеньораж с поддержанием экономической стабильности? Оптимальным вариантом было бы производить умеренную эмиссию примерно сравнимую с общим количеством произведённых материальных благ. Но как же подсчитать более или менее точное количество произведённых благ и как наиболее безболезненно и при этом эффективно влить сеньораж в оборот? Именно для этого и существует долговая экономика! Принцип её работы, в общем, не так уж и сложен, как это кажется на первый взгляд. Основой долговой экономики являются банковские обязательства юридических лиц. В условиях долговой экономики, все крупные предприятия непрерывно кредитуются в крупных банках. Предприятия постоянно занимают конечные суммы денег для того, чтобы вернуть их через определённое время, но уже с процентами. При кредитовании юридического лица банк снабжает клиента эмиссионными деньгами, таким образом, вводя новые деньги в экономику. Несмотря на то, что отдельное предприятие может полностью отдать выданный ему кредит, глобально, всего количества современной денежной массы не хватит для того, чтобы погасить все взятые кредиты, поскольку, количество денег в обороте равно сумме, необходимой к уплате по долговым обязательствам без учёта процентов. Соответственно, если завтра все деньги мира будут возложены к порогу Международного Валютного Фонда дело будет за малым – останется погасить проценты, и вот уже мир будет спасён от «долгового рабства». Однако, проблема такого сценария в том, что в обороте денег больше не останется – совсем, произвести новые нельзя, поскольку банкам принадлежит монополия на их производство, а непогашенные проценты всё ещё остаются непогашенными. Разумеется, чтобы выйти из подобной неловкой ситуации, Международный Валютный Фонд с радостью предложит человечеству взять небольшой кредит на погашение процентов по предыдущему долгу, разумеется, под весьма символический процент...

И подобный круг не закончится никогда. Деньги будут плавно переходить из рук в руки, старые кредиты будут гаситься за счет новых, а долговая экономика будет процветать. Если раньше, в экономике, построенной на облигациях, было лишь вопросом времени когда пузырь лопнет и банки не смогут расплатиться, то современная долговая экономика, в этом плане, гораздо стабильнее – в нынешних реалиях, покуда удерживается государственная монополия на производство валюты, мировой экономике ничего не угрожает, а значит люди по-прежнему смогут работать на предприятии, функционирующем в кредит, ездить на машине, купленной в кредит, жить в государстве, живущем в кредит и, при этом, быть абсолютно уверенными в завтрашнем дне, благодаря невероятному уровню стабильности, который присущ современной долговой экономике.

Отдельного слова заслуживает криптовалюта. Государства и банки активно борются с её распространением, поскольку, они не могут удерживать монополию на её производство. Глобальный переход товарно-денежных отношений на необеспеченную ничем, кроме производственных мощностей майнеров, криптоэкономику, может повести за собой полную невозможность предприятий гасить задолженности даже по текущим кредитам, поскольку, оплата деятельности предприятий будет производиться не фидуциарной, а криптографической валютой. В свою очередь, это поставит банки в положение труднейшего выбора – им либо придётся признать криптовалюту как средство платежа, либо отказаться от её признания. В первом случае, потенциально, из-за утраты монополии на производство денег, может случиться ситуация, когда все обязательства заёмщиков перед банками будут погашены, в том числе, процентная ставка по этим обязательствам. Это неизбежно повлечёт крах долговой экономики, поскольку, никто не будет брать новый кредит в деньгах, не имеющих ценности в товарообороте. Хуже всего, то, что новая криптоэкономика будет децентрализованной, а курс будет плавать в зависимости от торгов на криптовалютных биржах, что будет мешать использованию её в качестве платежного средства. В июле 1992 года был прецедент, когда введение свободного курса рубля за день обрушило рыночную стоимость российской валюты по отношению к доллару в двести пятьдесят раз. Хотя, возможно, тот факт, что криптовалюта всегда находилась в биржевых условиях, позволит ей защититься от кардинальных перепадов, по крайней мере, до момента, пока Федеральный Резервный Банк не объявит о своём дефолте.

Вариант с непризнанием криптовалюты, в сущности, ещё хуже – невозможность погасить задолженности перед банками вызовет стремительный дефолт сначала мелких, а потом и крупных, в том числе, государственных предприятий. В определённый момент, кредитор попросту не сможет востребовать долг с должников, что, разумеется, парализует деятельность предприятий и ввергнет общество в самый масштабный экономический кризис за всю историю человечества. Справедливости ради, надо сказать, что дефолт, последующий непризнанием криптовалюты как средства платежа, может стать отправной точкой для построения общества нового типа, ведущего своё хозяйство в рамках плановой экономики, однако, это только один, наиболее благоприятный вариант развития событий, меньшее из зол, как говорится. Как итог мы видим, что введение во всеобщий оборот криптовалюты приведёт к неизбежному дефолту либо долговой банковской системы, либо предприятий, существующих в её рамках. И темпы внедрения криптовалют в банковские операции весьма однозначно свидетельствует о том, что первый сценарий гораздо ближе к своей реализации.

Подводя черту, мне хотелось бы дать разъяснение – факт осознания широкими массами принципов работы современной экономики может нанести существенный, а возможно, и вовсе не поправимый ущерб общественному спокойствию и благополучию. Однако, я все равно считаю, что каждый участник современной рыночной экономики имеет не только право, но и обязанность знать и понимать её механизмы, чтобы не только не попасть под финансовый «каток», но ещё и оградить от этого своих друзей и близких. Масштабные экономические флуктуации неизбежны, выдерживание политики общественной тишины похоже на поведение ребёнка, закрывающего глаза во время пряток, в надежде, что так его не будет видно. То, что проблема не видна ещё не означает, что её нет. То, что население не в курсе о том, как работает экономика, ещё не значит, что оно ею не интересуется. Однако, ввиду отсутствия распространения объективного научного экономического знания, в обществе активно начинают появляться личности, пропагандирующие идеи то «взять всё, да и поделить», то «напечатать и раздать», а то и вовсе «поставить курс сто долларов за рубль». На мой взгляд, отсутствие финансового просвещения может быть гораздо разрушительное для современной экономики, чем любые процессы, проходящие на фондовом рынке.