Вождь. Глава 1. Между молотом и наковальней. Ч. 1

"Удар за ударом.
То в холод, то в жар.
Судьбы героев
Куёт Рушунар."
Один из переводов надписи врат Каима Ледяной Пустыни осуществленный исследователем, философом и писателем Премыслом Ледовладским.
3201г.

Лес из-за густой, не пропускающей свет растительности, называемый Чёрным, в эту ночь полностью оправдывал своё название. Он, преодолев горизонт, сливался с пустым безлунным небом в облако вязкой, осязаемой тьмы. Из болот, тысячи лет назад покрывших большую часть этих земель, тянулись корявые но пышные деревья, серо-коричневые, будто продолжение болотной тины, над которыми возвышались нескладные острые скалы.
Дикие звери, привыкшие в сей час бодрствовать, во мраке затихли, выдавая себя лишь блеском глаз и редким бухтением. При всей своей неподвижности лес напоминал спящее чудовище, покой которого нарушал лишь свет костров, собравшихся в чаще, и играющий скрипом древних деревьев ветер, вторящий ритуальному барабану хертуммима.
На созданном кострами и факелами пятне света, спасаясь от черноты леса, располагались три группы заросших дикарей обмотанных шкурами и дешёвой тканью, что, впрочем, в Диких Землях считалось обычной одеждой.
Во главе каждой группы стояли вожди, которые отличались от остальных, если не считать украшений из камней или костей, только выражением лиц. Но отличались сильно, ведь ссылаясь на выражения лиц вождей можно было решить, что правят они не диким племенем в сотню человек, а огромным княжеством.
Вожди внимательно смотрели на хертуммима — старика в медвежьей шкуре. Тот сидел у костра напротив изображающих богов трёх деревянных идолов.
В центре капища возвышался отец всех богов Род, или как его тут, на юге Диких Земель, называли – Рааду. По правое плечо Рааду находился Раардаран — южный аналог бога войны Рушунара. А слева от Рааду стоял идол Гелоша — бога смерти, по странному стечению обстоятельств носившего одно имя у всех антийских племён и княжеств.
Хертуммим ритмично бил в небольшой барабан и что-то тихо бормотал в густую, дикарски растрёпанную бороду. Волхв нередко прерывал этот таинственный и немного нелепый процесс для того, чтобы подкинуть в костёр сушёных трав. Их было немного, но костёр разгорался на славу, что, как шептали в толпе, являлось чрезвычайно хорошей приметой. Каких же именно благ это пророчило, трясущиеся от страха дикари не уточняли.
Страннее всего себя вёл дым, он то становился огромным молочным облаком, то почти исчезал, то превращался в прозрачные потоки пара. А спустя несколько таких перевоплощений, дым вовсе встал в небольшой, но густой столб, и хертуммим замер.
Соревнующиеся в серьёзности и бесстрашии вожди напряглись ещё сильнее от ожидания важной части ритуала. Вожди сделали несколько шагов к старику, остановились и направили свои изуродованные в непрекращающихся боях медные мечи к его лицу.
Хертуммим резкими движениями схватился за один из мечей правой рукой и быстро скользнул ладонью по лезвию. Затем прикоснулся к остальным мечам по очерёдности, оставив на них свои кровавые отпечатки, и направил руку в костёр. Кровь волхва закапала в огонь, неведомой силой заставляя искажаться и дрожать белый столб дыма. Старик медленно, с осторожностью окунул лицо в дым и глубоко вздохнул. Дым окружил его, вплетясь в длинные седые волосы и бороду так, что со стороны казалось, будто волхв слился с ним. Хертуммим плавно замахал руками, приказывая дыму расползаться в стороны, и стал медленно подниматься на ноги. Удивительно быстро дым заполнял капище, заставляя дышать собой всех присутствующих, погружая их в новый белый мир, где нет черноты леса, страхов и соревнования в серьёзности.
Из-за укреплённой дымом смелости никто даже не дрогнул, когда глаза идола Раардарана вспыхнули красными огнями и со скрежетом зевнул его деревянный рот.
- Вы тупые дикари! Вам не видать победы! - грохочущим голосом заговорил бог войны.
- О, великий Раардаран, жизнь ты наша и свобода! - театрально затянул волхв. – Молю, научи слуг своих верных, как врагов одолеть!
- Мозги, вот что вам нужно! Слышали, что это такое?! – бог захохотал. - Впрочем, нужны они вам только, чтоб было чем обрызгать врага, разрубившего вашу башку!
- Но Мудромир...
- Мудромир настоящий воин! – громыхнул идол. – Теперь ему будет принадлежать ваша свобода!
- Мудромир не воин, а наёмник! Он служит не тебе, а златоградскому князю, – вдруг заговорил вождь Болотных Змей.
- Замолкни, смертный! Я говорю со жрецом! – из ноздрей Раардарана полыхнуло пламя.
- Прости, прости его, — хертуммим прижался к земле и затрясся от страха.
- Хотя зверушка права, — Раардаран недовольно фыркнул серым дымом. - Мудромир не чтит богов.
- Мудромир сам себя зовёт богом, — угоднически зашипел волхв. - Молю тебя, Душетворец, убей его нашими руками, накажи за богохульство.
- Убить?! Ни за что! Он моё любимое оружие массового поражения, — идол захохотал, плюясь огненными каплями. - Но так и быть, я всё исправлю! Я дам вам нового Вождя Всех Вождей!

*****

Утром лес выглядел уже не так таинственно и устрашающе. Он наполнился звуками и лучами света, которые всё-таки просочились между густыми кронами.
Несмотря на это передвигаться по лесу было не просто, что подтверждалось ворчанием и ругательствами отряда из десяти воинов в чёрных кожаных доспехах под такими же чёрными зерцалами и закрывающих кольчугой всё лицо шлемах-масках с невысокими гребнями, которые, ведя за поводья своих коней, пробирались через заросшее болото. Прекратили ворчать чёрные воины, только оказавшись на поляне капища.
Тут не было никого, кроме сидящего на одном колене перед идолами мужчины. Он, опираясь на правую руку, в кулаке которой сжимал ремень и ножны с мечём, наклонился к углям главного костра. Воины видели незнакомца со спины и не могли рассмотреть его из-за тёмно-синей накидки, спадающей с плеч на землю.
- Эй, дикарь, что ты тут делаешь? - выкрикнул предводитель отряда, сняв шлем.
Дикарь медленно встал, немного откинул плащ локтём и, повернувшись, ещё раз осмотрел всё капище.
Предводитель чёрных воинов понял, что перед ним не дикарь или, во всяком случае, не такой дикарь как остальные, ведь доспехи незнакомца могли стоить как амуниция всех его подчинённых вместе взятых. Дикарь был защищен сложным кольчато-пластинчатым доспехом, на кольчужном полотне которого красовались шестнадцать крупных пластин, включая закреплённые ниже пояса, и ещё несчитанное количество мелких. Переливающие пёстрым металлическим блеском доспехи выглядели очень лёгкими и тонкими, детально, будто вторая кожа, повторяя тело незнакомца. Руки его от основания пальцев и почти до локтя были оплетены металлическими лентами в форме незамысловатого геометрического узора, а на правом бедре и колене крепился налядвенник. Дикарь одним движением застегнул на талии ремень с ножнами, украшенными узором, образующимся металлическими пластинами разной формы, нашитыми на дорогую плотную кожу.
Предводитель чёрных воинов, побоявшись даже думать, что за меч могут хранить такие ножны, повёл отряд ближе к незнакомцу. Когда чёрные воины подошли достаточно близко, дикарь прекратил осматривать капище и повернулся к отряду. Предводитель воинов увидел лицо незнакомца, которому, как показалось, было чуть меньше сорока: каштановые волосы до плеч, чёрная короткая борода, не до конца закрывающая глубокие скулы, нос с небольшой горбинкой и большие разноцветные глаза - радужка левого была зелёной, а правого голубой.
- Вы Мудромир. Тахар меня задери, - предводитель отряда облегчённо выдохнул. - Моё имя Волконрав. Мы...
Мудромир осмотрел отряд. Из обитых красной кожей ножен чёрных воинов виднелись рукояти ромланских тальваров с навершиями в виде морды чёрной змеи.
- Разведывательно-диверсионный отряд князя Радорнежа? Я почти польщён, - грубым, немного хрипловатым голосом заговорил Мудромир.
- Взаимно, - ответил Волконрав, не заметив сарказма. - Вы молились идолам?
- Нет.
- Я ничего не имею против. Мне сказали, что вы из Диких Земель.
Мудромир провёл ладонью по бороде, недовольно поднял брови и на секунду закрыл глаза.
- Благодарю, - не нашёл ничего другого Мудромир. - Дорога к капищу Троицы всегда идёт по спирали, так что вы зря свернули, тем более в болото.
- Я обязательно запомню это, - Волконрав, обернувшись вполоборота, недовольно сжав губы, посмотрел на подчинённых. - Мы по личному приказу князя Радонежа поступаем к вам в распоряжение.
- Замечательно, - Мудромир не выглядел обрадованным, скорее наоборот, был похож на человека, в список проблем которого добавилась ещё одна. – Вы забрались сюда, только чтобы мне это сообщить? - Мудромир резко выхватил нож с пояса, так что разведчики вздрогнули и по привычке схватились за сабли. – Мы могли бы встретиться и в лагере, - достать оружие златоградцы не успели, ведь Мудромир ухмыльнулся и ножом разделил на две части обгорелый стебель растения, который держал в руке.
- Я не привык сидеть без дела, - Волконрав криво заулыбался в ответ.
- Да уж, наслышан я о твоих делах, - Мудромир обнюхал растение. – Всё-таки древняя традиция антов давать имя не по рождению, а по поступкам, исключительно полезна. Ты так не считаешь? – Мудромир облизнул разрезанный стебель растения.
- Волконравом назвали меня мои бойцы. Покажи мне того, кто доволен нравом своего командира.
- Мои до сих пор зовут меня Вождём, хоть племя моё вместе с городом давно развеяно по ветру.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Знакомый привкус, - Вождь перебил разведчика и указал на него разрезанным стеблем растения. – Диковед мёртв, и племена объединяются в единую армию, чтобы дать златоградцам отпор.
- Ты это по привкусу травы понял? - Волконрав вздохнул и снова ненадолго взглянул на своих воинов, которые шёпотом обменивались шутками о проницательности Мудромира. – Ты ведь понимаешь, что это невозможно? Дикари веками враждуют. Они скорее с голыми жопами пойдут на златоградскую армию, чем помирятся с соседями.
- А ты много знаешь об этих землях, - Мудромир карикатурно замотал головой из стороны в сторону, пытаясь подчеркнуть несерьёзность своих слов.
- Разумеется, это моя работа. Я занимался разведкой политического климата в Диких Землях задолго до того, как ты заключил договор с моим князем, - Волконрав снова не заметил сарказма в словах Мудромира, но не потому, что был глуп, а только потому, что привык вызывать восхищение у простых вояк своей знаменитой персоной. – Чтобы примирить дикарей хотя бы на время, необходимо что-то из ряда вон выходящее.
- Примерно полтора дня назад здесь было около ста пятидесяти человек. Я об этом не знал, значит, собрали их тут не Филины, а волхв противника. Стояли они разделённые на три группы, - Мудромир зашагал по поляне капища, в воздухе обводя руками участки вытоптанной травы. – У каждой группы был свой лидер, он подходил к главному костру, чтобы участвовать в ритуале. Это, увидев землю и траву, расскажет тебе любой охотник. Правда не каждый знает, что такая расстановка используется только для хертуммимского суда при военных конфликтах. Во всех остальных случаях люди на капище стоят общей толпой, все, за исключением, конечно, волхва, равные перед богами, - Мудромир остановился у идолов. - А это… - Вождь показал растение, которое держал в руках, - стебель болотного звездолиста. Его можно встретить только в полсотне вёрст отсюда, только там достаточно светло для него. А попал он в этот костёр, потому что является галлюциногеном.
- Волхв вызвал у дикарей галлюцинации, чтоб помирить их? – Волконрав, нахмурил брови, не желая мириться с правдоподобностью рассказа Мудромира.
- Вот это здесь недавно, - Мудромир подошёл к Рушунару и указал на серые, еле заметные линии копоти, идущие от носа идола до земли. - Из ноздрей выпрыскивалась горящая нефть. - А тут, наверху, осадок дымляка, - Мудрамир повернулся к идолу Рода. - Такой бывает, если использовать некачественные дымовые шашки. Снизу его почти везде стёрли, а вот до верха добраться поленились.
- Что же всё это должно значить?
- Трюк этот старый, благо, что не популярный. Хертуммим подстроил божественное явление и устами бога приказал племенам объединиться. Ну и, боюсь, этот хертуммим вовсе не наш союзник.

«Всякий правитель, кто с войском придёт в Земли Дикие,
Предан наследником будет своим, и муки испытав великие
Падёт. И кровью зальются владенья его, вобранные мором.
И на веки веков легенды запомнят, рожденные его позором».
Проклятие захватчиков Диких Земель, сотворенное волхвом Володдаром. 3182г.

Пролетая над лагерем златоградцев в Диких Землях, птицы в основном наблюдали излюбленные антами окружности. Большим диаметром, естественно, обладал диск, вырубленной среди Чёрного леса поляны, которую делили между собой златоградцы и военные наёмники. Вторым по размеру кругом был прерывающийся на юге и западе воротами частокол Златоградского лагеря. Меньшей окружностью из всех являлся располагающийся почти в центре лагеря забор, охранявший покои князя Радонежа Драгомировича. Забор, в свою очередь, тоже был окружен тремя кольцами дорог.
Немного юго-западнее лагеря, тоже на поляне, но уже почти в чаще леса, пряталась стоянка наёмников Мудромира, была она гораздо меньше по размеру и куда более хаотична в обустройстве, но небольшой размер делал стоянку почти незаметной, а точно спланированный хаос не позволял никому, кроме самих наёмников, добраться до центра стоянки.
Между двумя лагерями на севере поляны рос могучий, не меньше двух метров в обхвате, древний дуб. Хотя почти все златоградские вояки в его древности сомневались. Они были уверены, что дуб всего за два месяца вырастил волхв, живущий теперь под его ветвями. Этому особенно внимательные даже находили доказательства в виде таинственных знаков, в которые складывались камни у корней дуба, или веток, напоминающих птиц и зверей.
Диск вырубленной поляны обычно был серо-жёлтым от покрывающей его странной сухой травы, заросли которой тропки делили на неправильные соты, но сейчас часть поляны вдруг посинела от плащей и знамён. Наездник в дорогой сине-голубой накидке в окружении многочисленной охраны двигался к златоградскому лагерю, что выдавало в нём персону важную, а белые двуглавые орлы на синих полотнах знамён и плащей означали принадлежность гостей к княжеству Небославскому. Наездники, беспрепятственно проходя сквозь все посты охраны, двигались к самому большому шатру, что стоял в центре лагеря и исполнял роль княжеской ставки.
Устройство ставки князя Радонежа мало чем отличалось от его тронного зала, хотя и шатёр заметно уступал в размерах. Перед входом в шатёр метрах в пяти располагался трон с восседавшим на нём князем. На высокой спинке кресла из драгоценного дерева каракамня была вырезана самая массивная форма герба Златоградского княжества: два жеребца, стоящие на дыбах и смотрящие в разные стороны от окружённого лучами солнечного диска. Между входом и князем стоял длинный стол со свечами, которые освещали карты, документы, деревянный фигурки, бутылки, кружки и личное оружие. А вдоль тряпичных стен шатра на лавках сидели княжьи советники и начальники всех подразделений. Не было только разведчика Волконрава и главы наёмных отрядов Мудромира.
В шатёр вошла черноволосая девушка в дорого украшенной вышивкой и мехом сине-голубой накидке. Невысокого роста и весьма хрупкая, она сильно отличалась от вошедших следом трёх небославских воинов, один из которых комплекцией был гораздо ближе к медведю, чем к человеку. Именно этот двухметровый великан единственный поклонился князю, после чего снял синий плащ и как тряпочку сжал его в руке. Предплечье здоровяка окольцовывала желтая повязка наёмной златоградской армии.
- Долгого тебе здравствования, князь, - заговорила девушка.
- Какие новости, Милана? – Радонеж не особенно обрадовался гостям.
- Дикари тебя не обманули. В порту Боловеля стоят подозрительные корабли. На некоторых есть экипаж, и я уверена, что помимо экипажа там ещё велиградская пехота.
Присутствующие основательно переполошились и испугались, возмущённо заворчав и разочарованно вздыхая.
- Велиградская?
- Капитан этого корабельного отряда породистый кригериец, не иначе как орденский рыцарь. Я полагаю, никому, кроме велиградского князя Яросвета, рыцарь служить не станет.
- Яросвет занят гражданской войной, - из-за спинки трона появился военный советник боярин Немир Путиславович, полный мужчина преклонных лет в чёрно-золотом ферязи, местами укреплённом металлическими и кольчужными нашивками, - откуда он, по-твоему, ещё войско взял? – Немир хищно осмотрел Милану, но, только поймав её прожигающий насквозь взгляд, снова исчез за княжьим троном.
- Доказательства твоим словам есть?
- Прости, князь, но в полномочия представительницы Совета Князей шпионаж не входит, как бы ты ни был уверен в обратном. У меня нет ничего, кроме логических умозаключений, которые, кстати, мне видятся вполне достаточными, - Милана протянула Радонежу два свитка. Первый был аккуратно завёрнут, оплетён зелёной шелковой лентой и запломбирован печатью свободного города Боловеля с изображением кувшинки, а второй, из бумаги заметно более низкого качества, наспех сложен. Не смотря на то, что князю не составило бы труда принять свитки из рук Миланы самостоятельно, к ней подошёл дружинник, взял свитки и передал князю.
- Там ничего интересного, - отметила Милана, как только князь развернул первый свиток. – Мужи Боловеля народным собранием решили передать тебе власть над вольным городом, если ты прекратишь дикарские войны под их стенами и предоставишь им право самостоятельно избрать удельного князя.
Радонеж отложил первый свиток и развернул второй, который при значительно меньшем размере содержал гораздо больше текста. Крохотные, еле разборчивые буквы располагались блоками, составляя таблицу.
- Портовый документ?
В палатку, раздвинув тряпичные двери, вошёл Волконрав и, согнувшись в поясе, поклонился князю. Поклон разведчика затянулся и прекратился лишь спустя несколько секунд после появления позади него Мудромира. Волконрав выпрямился и направился к своему месту, поближе к трону. Мудромир же приветствовал князя кивком головы, торопливо подошёл к двухметровому воину из эскорта Миланы и что есть сил ударил его ладонью по плечу.
- С возвращением, Добрыня, - Мудромир пожал по размеру напоминающую лопату руку богатыря.
Лицо Добрыни расплылось в улыбке.
- Велиградцы здесь для усиления дикарских сил, иначе быть не может, - объявил князь. - На какую помощь от Совета Князей я могу рассчитывать?
- Ты сам боролся за единоличное владение Дикими Землями, - Милана довольно заулыбалась, - и договор уже заключён. Помощь будет стоить новых денег.
- Если я потеряю юг Диких Земель, все будут в убытке, - Радонеж понял, что Совет Князей решил заработать на его безвыходном положении и от того кипел внутри, снаружи сохраняя хладнокровность статуи.
- Если ты пошлёшь меня к Совету с этим, то уверяю тебя, я вернусь, чтобы предложить тебе цену нашей помощи. Если ты сразу скажешь, сколько готов заплатить, договоры пройдут гораздо быстрее, - Милана скрестила руки на груди.
- У нас хватит сил, князь, - из-за трона снова появилась голова Немира, - прикажи Драгомиру вести сюда своё войско через Змеиный Коридор. С ним мы запросто дойдём до Долруша, прикроем переправу через Гаруш для южных пограничных частей и объединимся с ними. Нас станет пять тысяч - немногим меньше, чем дикарей на пути к Великому Болоту. С нашим опытом и вооружением победа обеспечена.
- Драгомир держит Волчью долину, - справа от князя заговорил не уступающий боярину Немиру в полноте и крепости воевода, - её оставлять нельзя. Не говоря уже о южной границе.
- Богослав Святоозёрский даже пёрнуть боится без указки волхвов. Думаешь, он ни с того ни с сего ринется на Златоград?
- Радонеж, численность твоей армии в Диких Землях и так превышает уговорённое количество. Пятитысячное войско я от Совета скрывать не стану, - Милана провела по чёрным, еле достающим плеч волосам ладонью.
- Совету придётся дать нам помощь, - снова заговорил Мудромир, заставив остальных затихнуть. – Диковед пропал, должно быть убит. Племена юга объединяются. Мы можем потерять всё.
Волнение в палатке подкрепилось смачными ругательствами, как правило, не имеющими определённой цели, но многие адресовались дикарям, которые почему-то не желают отдавать свои земли, и Мудромиру как яркому представителю дикарского народа, чья глупая затея, как и ожидалось, дала трещину.
- Этого следовало ожидать, - одну из приличных форм этих ругательств озвучил Немир. - Теперь нам нужен быстрый и мощный удар, пока дикари ещё раздроблены.
- Ни Совет, ни волхвы не одобрят такой ход, Радонеж, - напомнила Милана, - здесь ты миротворец.
Радонеж ударом кулака по ручке кресла оборвал все звуки в палатке и, задумавшись, уставился на Мудромира.
- Ты сверлишь меня своими проклятыми разноцветными глазами так, что мне, ей-богу, хочется вскочить и дать дёру, - Радонеж вытянул ноги и облокотился на спинку трона. – Вкладывай уже, что задумал.
- Ещё есть шанс взять южные Дикие Земли малой кровью, - продолжил Мудромир, – но нужно время. Дней десять до объединения силы племён в единую армию у нас есть. За это время я найду агентов Диковеда, чтобы помочь завершить им операцию, и отыщу тех, кто объединяет племена, чтобы им помешать.
- Добро, - поразмыслив, ответил князь. – Я даю тебе семь дней и отряд Волконрава, используй их как пожелаешь.

*****

Словно повторяя за волхвом, вековой дуб, кряхтя старым стволом и ворча шелестом кроны, клонился в молитве заходящему Солнцу. Помогающий дубу ветер раздувал у его подножья костер, который сливался с вечерним небом яркими красками пламени и, потрескивая, сыпал гроздьями искр.
После очередного поклона Солнцу волхв Буревлад выпрямил спину, открыл глаза и посмотрел на небо. Увидев там первые три звезды, образующих небольшой аккуратный треугольник, подобрал с земли украшенный вырезкой деревянный посох и, опершись на него, встал с колен.
- Здравствуйте, - у костра под дубом сидел мокрый пахнущий тиной Волконрав, он отломленной веткой очищал пластины своего лежащего на коленях зерцала. - Кровяница, чёрт бы её побрал. Не думал я, что есть на свете ещё такие глухие места, где она до сих пор растёт, – разведчик жаловался на растение, чьи споры придавали грязи на зерцале бордовый оттенок.
– И Вам здравствовать, – волхв наблюдал за гостем как за зверем, вычёсывающим блох из шкуры.
– Я Волконрав, глава княжеской разведывательной службы, – разведчик отвлёкся от кирасы, встал, обтёр правую руку о штаны и протянул её волхву.
– Я знаю, – устало вздыхая, произнёс Буревлад и, ухмыльнувшись, посмотрел на протянутую руку.
Только теперь Волконрав заметил его высокий рост и худощавое сложение. Объем телу волхва, казалось, придавала только белая мантия с вышитыми узорами, в форме которых преобладали природные мотивы. Исключением был только большой заключённый в окружность жёлтый треугольник на груди, являющийся знаком особых способностей. Большую часть его лица закрывали длинные аккуратные волосы и борода.
- Очень рад знакомству.
- Взаимно. Знакомых волхвов, признаться, у меня не много, - разведчик, поняв, что не дождётся рукопожатия, сложил руки вместе, потерев ладонью о ладонь, - тем более таких искусных.
- Молва сильно преувеличивает мои возможности, - Буревлад подошёл к дубу и, усевшись у его корней, оперся спиною о ствол. – А я представлял Вас иначе, - волхв стал задумчиво рассматривать медленно затухающий закат, - по мне Вы должны походить на мясника. Хотя я рад, что ожидания мои не оправдались.
Волконрав молча сел рядом, подвинул к себе доспехи и решил продолжить их чистку, но остановился.
- Зачем такая сложность? – снова заговорил разведчик.
Волхв оторвался от созерцания небосвода и посмотрел на Волконрава.
- Почему нельзя захватить Дикие Земли так же, как и остальные - боями, осадами и диверсионными операциями? Зачем нужна эта легенда о Вожде Всех Вождей? - продолжил Волконрав.
- К сожалению, не всё так просто.
- Мудромир сказал мне тоже самое, - Волконрав заулыбался, как всегда неуклюже, и уставился на волхва.
- Легенда о Вожде Всех Вождей появилась в Диких Землях давно, наверное, ещё до моего рождения. Она здесь играет важную роль для культа Раардарана, - Буревлад понял, что разведчик просто так не отстанет. – Подобных преданий множество в Диких Землях, не говоря уже об остальном мире, но именно легенда о Вожде Всех Вождей отлично подошла как оправдание для вождей, желающих сдаться.
- Оправдание? Я пока мало что понимаю.
- Здесь совсем недалеко, за рекой Гаруш, располагается община Белых Зубров. Богатое племя, а Ватаг, их вождь, очень уважаем и влиятелен. Но уважение не спасёт его, если он хотя бы заикнётся об уступке златоградцам. Его же соплеменники повесят Ватага на Холме Висельника с отметкой еретика на лбу и изберут нового вождя, что бы тот повёл их в бой против превосходящего во всём противника, - волхв заметил, как костёр доедает небольшое брёвнышко. - Их бесстрашие, ненависть и ярость, подкреплённые отварами волхвов ещё и нанесут златоградской армии ощутимый ущерб. Вот Мудромир и предложил поступить иначе. Он договорился с Диковедом, предводителям Филинов, что калики разнесут по Диким Землям весть о Мудромире как о Вожде Всех Вождей.
- Филины? Это разве не сказки?
- Не всё про них ложь. Филины – братчина каликов. Они бродячие барды, лекари и воины. Тайно миром они, конечно, не правят, как в легендах, но передают важные послания, лечат дикарей, обучают их, поют былины. Их тут уважают, - Буревлад взял охапку сухих веточек. - Сначала они рассказывали, что Мудромир лишь странно подходит под описание Вождя Всех Вождей из пророчества, затем о том, что волхвы одобрили его кандидатуру, ну, а потом о его победах, смекалке и доблести, - волхв бросил ветки в костёр.
- Всё для того, чтобы остальные вожди не боялись сдаться ему?
- Именно. Теперь вожди, увидев тысячу златоградских дружинников у ворот своего града, могут убедить соплеменников присягнуть Мудромиру как Вождю Всех Вождей, а значит законному правителю, - Буревлад ткнул в костёр посохом и перевернул догорающее полено. – Вот только не всем удаётся убедить соплеменников, а некоторые и не пытаются.
Волконрав заметил, что волхв смотрит куда-то вдаль, и, повернувшись в ту же сторону, увидел три фигуры, идущие со стороны лагеря Мудромира. Когда фигуры приблизились, Волконрав разглядел среди них Мудромира в полном обмундировании, богатыря Добрыню в тяжелой тёмно-золотой байдане и невысокого молодого парня в укреплённом металлическими нашивками тегиляе, с коротким композитным луком, хранившемся в закрепленном на поясе сайдаке.
Мудромир, богатырь и лучник остановились у костра и синхронно кивнули. В ответ Волконрав поднялся и поприветствовал Мудромира, ударив кулаком себе в грудь.
- На берегу Гаруша в указанном месте, - Волконрав начал отчёт, - мы обнаружили следы недавней стоянки. Три дня назад там стояло около двух сотен человек. Ушли они в сторону Малого Гаруша. Там, в проклятых болотах, следы теряются.
– У меня новости тоже малоприятные. Мощь того, кто блокирует мои силы, растёт. Он действует профессионально, хоть и не обладает большим потенциалом, – когда ветер раскалил обугленную сторону полена докрасна, волхв подбросил ещё немного сухих веток. – Не могу сказать точно, сколько продлится наша борьба, но я уверен, что противник слеп, он тратит все свои силы на создание помех для меня. Он почти не способен скрывать самого себя, возможно, я уже обнаружил его.
- Остроок, - командным тоном произнёс Мудромир.
Лучник отдал Мудромиру странного вида мешок размером примерно с человеческую голову. Мудромир развязал мешок, достал из него, как ни странно, именно человеческую голову и, держа её за волосы, протянул волхву. Голова была грязна и волосата, как, в общем, любая из тех, что носят на плечах дикари, отличало её от остальных только отсутствие тела и вырезанный на лбу крест.
- Это Камнетверд – вождь Камнетелых, - спокойно прокомментировал Буревлад. - Кто его обезглавил?
- Я, - Мудромир небрежно запихнул голову назад в мешок и вернул Острооку. – Мы нашли его на Холме Висельников. Мне нужно было точно узнать, кто он. Не тащить же сюда ради этого всю его тушу.
- Его нужно похоронить, отдав почести по всем порядкам, – Буревлад от возмущения заговорил быстрее. – Тело и голову для этого нужно объединить.
– К чему нам голова мёртвого дикарского вождя? – Волконрав перебил волхва.
– Пока сказать трудно. Камнетверд один из Каменных Братьев, а они до фанатизма религиозны. Сомневаюсь, что он вдруг решил признать меня Вождём Всех Вождей и его казнили за это. Произойти могло, конечно, всё что угодно, но нельзя упускать тот факт, что Камнетверд, как и его братья – влиятельные вожди Диких Земель. Его дочь - жена вождя Медвежьей Рощи, а сын женат на дочери атамана Стражей Склепа. Быть может, его убил конкурент по влиянию над племенами.
- Всё это значит только то, что мы по-прежнему ничего не знаем, - сказал Волконрав, прежде недовольно фыркнув.
- Узнаем, когда доберёмся до общины Камнетелых.
- А мне снова искать испуганных дикарей в болоте? – Волконрав накинул зерцало на себя поверх кожаной кирасы и принялся застёгивать его ремни по бокам. – Может, ты меня в Запределье отправишь, чтоб я не мешался?
- Проверить ещё несколько стоянок было бы не плохо, но на это нет времени. Для гадюк есть другая работа, - Мудромир направился к своему лагерю, рукой подзывая к себе богатыря и лучника, - Буревлад тебе всё объяснит, - пробормотал Вождь разведчику, уже не смотря в его сторону.

«Нашептали древние дубы
О побоище мне том кровавом.
Где воины в сече полегли
Под градом славным - Азвоаром.
Где Ёрш, Истом и Военег,
Собрав все силы воедино,
Так покорить и не смогли
Свободные земли Мудромира.»
«Песнь о битве под Азвоаром», отрывок.
Автор не известен. 3379 г.
Чёрное рвущееся молниями на части небо так низко, что, кажется, вот-вот раздавит меня. Гроза здесь, на севере Диких Земель, редкость, тем более такая неистовая. Мой отец решил бы, что это неспроста, он верил, что Рушунар вершит судьбы, испытаниями и наказаниями куёт из людской души душу бойца. Так он, во всяком случае, говорил.

Как я здесь оказался? Порыв ветра снес меня как пушинку. Я падаю. Почему так долго? Я на земле. Я такой крошечный, что бурление лужи от капель дождя кажется огромными взрывами. Похоже, дождь затихает. Это я? В луже отражается вовсе не Вождь, а крохотная белая птичка – князёк с синими крыльями и разноцветными глазами – левый зелёный, правый голубой.
Похоже, это просто сон, иначе быть просто не может. Я готов поверить в то, что стал птицей, но не поверю, что передо мной врата свободного города Азвоара. Ворота большие и крепкие, но всё ещё в частоколе - при мне здесь была крепостная стена. Значит, это время правления моего отца или деда.
Думаю, я ничего не потеряю, если заберусь повыше, пока дождь не разыгрался снова. О, это действительно интересно!
Там, на площади, в окружении воинов отца, зевак и кольца пламени стою я. Сейчас мне одиннадцать лет и пока меня зовут Метируш - «отмеченный Рушунаром». Так меня назвали из-за разноцветных глаз.
Мне впервые в жизни доверили сражаться боевым оружием. Вручили железный меч, выкованный стариком Огнезаром, чтобы я прошёл ритуал посвящения в войны. По традиции каждый молодой воин должен одолеть чучело дракона Гракшаритара - олицетворение страхов. Но на деле чучело удосужились смастерить только для меня. Остальные же, не состоящие в родстве с вождём племени, «становились воинами» только от того, что выдерживали в круге огня воздействие одурманивающих отваров достаточно долго, не обмочившись. Мне тоже для посвящения хватило бы и этого, но отец будет недоволен. Он так обрадовался, когда началась гроза, пробормотал что-то про страх и мужество, и дал мне этого мерзкого варева.
В глазах всё помутилось, задрожало, сердце заколотилось как у загнанного, мышцы напряглись, а кожа онемела, так что даже не ощутила жара огненного кольца, в которое я вступил. Огонь этот не гаснет даже под проливным дождём, а лишь плюётся в ответ искрами. Это сейчас я знаю, что тот отвар готовится из богатых психоделическими веществами голубого мухамора и болотного звездолиста, а пламя не тухнет из-за горючей нефти, но тогда, в одиннадцать лет, всё это казалось мне настоящей магией.
Гракшаритар ожил, завертел тремя головами, стал тянуться ими ко мне, но я не растерялся, и мечём в трясущихся от страха руках снёс одну из голов. Оставшиеся головы отступили. К тряске добавился озноб, он прокатился по телу волной мурашек, зрение сузилось, во рту пересохло, от чего я, сам того не замечая, стал ловить капли дождя языком. Гракшаритар снова ударил. Головы за мгновенье оказались прямо перед моим носом. Я вздрогнул. Выронил меч и попятился назад. Глаза дракона загорелись вместе со вспышкой молнии, Гракшаритар зарычал раскатом грома. Я закрыл глаза, прикрыл голову руками, чтобы не видеть чудовище, но чернота закрытых глаз залилась кровью. Скелеты застучали челюстями, застонали умирающие. Пришлось снова открыть глаза и сквозь слёзы осмотреться. Я не увидел меча - похоже, дождь смешал его с грязью. Снова молния, а за ней удар грома. Но я не закрыл глаза, пусть и очень хотел, железо меча отразило свет молнии металлическим блеском, и я одним прыжком достиг своего оружия. Схватил меч, перекувырнулся по грязи через себя и вскочил на ноги. Гракшаритар снова был поблизости, он открыл пасть, но я ударил, и ещё одна голова упала на землю. Последняя, центральная голова дракона выправила шею, встала дыбом так, что до неё не добраться. Гракшаритар оскалился, будто улыбнувшись. Грудь сдавило действием отвара, сердце заколотило ещё быстрее, дыхание участилось, а кровь словно закипела. Страх не отступал, но тело заныло невероятной силой, никогда я не чувствовал себя так ужасно и так замечательно одновременно. Вдруг всё вокруг вспыхнуло светом, молния ударила совсем рядом, громом сотрясло землю, а все присутствующие уставились в небо и в страхе прижались друг к другу. Они только полсекунды спустя снова увидели меня, когда я уже был в прыжке, в двух метрах над землёй у головы Грагшаритара.

*****

- Проснись, Мудромир, – рядом с Вождём на кровати сидела доверенная Совета Князей Милана Небославская, прикрывающая наготу покрывалом из волчьей шкуры. – Тебе приснился кошмар.
Мудромир не пошевелился, он, как показалось Милане, даже прекратил дышать. Милана выпустила из рук покрывало, обнажившись до пояса, и осторожно положила ладони Мудромиру на грудь, у недавно затянувшегося резаного шрама. Похоже, копейщик целился в шею, ведь шрам начинался у самого верха грудины, но Вождь резко развернулся, и копьё скользнуло вниз по левой груди.
- Стоп! – мысленно Милана приказала сама себе. – Чудо-доспехи Мудромира не пробить деревянным колом, которым привыкли пользоваться в Диких Землях, тут не поможет даже медный наконечник, по сей день являющийся венцом первобытной изобретательности. Вот же хитрый дикарь! Не так хорошо я знаю его дела, как должна бы.
Вождь резко открыл глаза, и ещё до того, как Милана успела окончить испуганный возглас, приподнявшись, сковал её объятиями. Мудромир без особой бережности схватил доверенную Совета Князей левой рукой за бедро, правой за ягодицу и усадил её на себя. Руки Миланы спустились к прессу Мудромира. Вождь убрал волосы Миланы назад, прикоснулся губами к шее и, широко раздув ноздри, вдохнул её запах.
- Нам пора идти, - Милана остановила Мудромира, отодвинув его, пытаясь освободиться из объятий.
Ладони Мудромира спустились по талии Миланы к бёдрам и отступили. Она улыбнулась, посмотрев в разноцветные глаза, и встала с кровати.
- Ты поверишь мне, если я скажу, что этим шрамом меня украсил златоградский дружинник?
- И с какой же стати он решил это сделать? – Милане нередко казалось, что Вождь слышит её мысли. Она, конечно, осознавала глупость такого предположения, но чувства, охватывающие её по этому поводу, не переставали быть столь же раздражающими.
- Из-за глупого спора.
- Я не верю.
- Ты поэтому уходишь?
- Нет, - одевшись, Милана распахнула тканевые полотна, закрывающие вход в палатку Вождя, и вздрогнула. Её взгляд врезался в стену богатырской спины. – Он вообще спит когда-нибудь? – Милана обратилась к Вождю.
Добрыня повернулся и заглянул в палатку, впустив лучи еле виднеющегося из-за горизонта солнца.
- Буди десятников и своих тяжеловесов, Добрыня. Мы выступаем.