Заповедь любви 20. Келейные записки иеромонаха С

Келейные записки иеромонаха Серапиона
Тетрадь третья

Ночлег в Шумарово

Не желая более искушать судьбу, мы решили остановиться на ночлег в Шумарово. В окнах одного из домов на окраине села еще теплился свет. Постучали. На крыльцо вышел хозяин. Им оказался Дмитрий Иванович Чернышев, владелец местной сыроварни и мелочной лавки. Выслушав нашу просьбу, он открыл ворота во внутренний двор. Бричку поставили под навесом, а лошадь на ночь распрягли и, бросив на землю пару охапок соломы, привязали рядом с бричкой к столбу. Затем вслед за хозяином прошли в дом.
Дмитрий Иванович раздул сапогом самовар. Я поведал ему о наших приключениях. Он рассказал, что три года назад у них был случай, когда, также недалеко от Шумарово, волки загрызли женщину из Большой Режи. «Главное, если нет рядом укрытия, не бегите – у них инстинкт разгорается. Догонят, собьют с ног – и поминай как звали. Отпугивать криком не надо, в глаза нельзя смотреть – это все для хищников как угроза, лучшей защитой от нее они считают нападение. Вот если стоять в полный рост на возвышении с воздетыми вверх руками, чтобы выше казаться, и громко, но спокойно говорить – это для них сигнал, что перед ними кто-то большой, сильный, но не желающий им зла – с ним лучше не задираться». От разговора о волках перешли к поиску общих знакомых. Выяснилось, что Дмитрий Иванович хорошо знает Александра Егоровича Крилова, а с Елизаветой Федоровной Бродовой его связывает многолетняя дружба еще с детских лет. Знал он и ее мужа, племянник которого Алексей Антонович Брядовой* на земском собрании был избран заведующим Шумаровским военно-конским участком.
Ермолай, перегруженный впечатлениями уходящего дня, медленно потягивал сложенными в трубочку губами чай из блюдечка, прикусывая сахаром, и больше молчал.
Покуда мы чаевничали, жена Дмитрия Ивановича приготовила для нас с Ермолаем места на сеновале, куда мы вскоре и перебрались.
Укрытый теплым лоскутным одеялом, убаюканный запахом душистого сена, я почти моментально провалился в сон. Однако тот был недолгим. Меня разбудили громкие всхлипывания.
– Ты чего не спишь, Ермолай? – обеспокоенно повернулся я к нему.
Он ничего не ответил, только всхлипывания стали громче.
– Да что с тобой? – я схватил паренька за плечи и слегка тряханул, приводя в чувство.
Он разревелся как ребенок, уткнулся лбом мне в грудь, и тут его прорвало:
– Вы такой добрый, такой честный, спасли мне жизнь, а зачем? Я трусливый и лживый человек. Я сам себе противен. Даже Глаша предпочла мне другого. И правильно сделала! Я ей платочка ситцевого не подарил, а Пашка в один день одел с ног до головы. Я жадный, никчемный человек. Но я не хочу, чтобы вы страдали из-за меня. Не доверяйте мне никогда. Это я сегодня вам все это говорю, потому что совесть проснулась, а завтра она опять уснет, и от меня всем вокруг будут только несчастья!
– Успокойся, успокойся, – повторял я, гладя рукой его прижатую к моей груди голову. – Теперь у тебя все станет по-другому. Все будет хорошо.
– Да как же хорошо, если я сам себе не верю?
– А ты Богу верь. Если он совесть в тебе разбудил, значит, ты у него в любимчиках, и Он тебя без Своей помощи не оставит.
– Вы смеетесь надо мной? – Ермолай отстранился от меня и после секундной паузы обреченно произнес: – Правильно – надо мной надо смеяться!
– Отнюдь не смеюсь. Христос к кому пришел? К грешникам. Ел и пил с мытарями. Коль ты осознал свою греховность, коль в тебе совесть заговорила, то ты сейчас для Христа – в любимчиках.
– Если такие, как я, любимчики, то кто же тогда праведники?
– Праведники в чести потому, что, как ты сейчас, каждый день слезами умываются.
– Слезы слезам рознь.
– Правильно. Но ты по себе знаешь, о каких слезах я говорю. Равноценны твоим слезам только слезы благодарности, потому что они тоже изливаются, когда человек осознает свою недостойность – перед величием милости. Понимаешь, о чем я говорю?
Ермолай удрученно молчал.
– Когда человек испытывает благодарность? – не отступался я от него.
– Когда получает более того, что считает для себя заслуженным.
– Хорошо сказал! Подаяние, превышающее наши заслуги, – благое подаяние.  Слышал, небось: Блаженны нищие духом, ибо им будет дано Царство Небесное?**
– Слышал, но как-то все мимо пропускал.
– Я тоже не сам дошел. Мне священник с детства за отца был, он все по жизни и растолковывал. Так вот, он говорил так, что благодать Божия дается всем людям***  – иудеям и эллинам, правоверным и самарянам, но принять ее в силах лишь нищие духом. Нищета духовная – противоположность надменности, плод осознания человеком безграничности изливаемой на него Богом любви и, как следствие, – своей немощи, невозможности быть Ему равным в этом.**** Те, кого мы почитаем за праведников, не отделяют себя от величайших грешников и с радостью готовы служить всем людям: отдавать последнюю рубашку, подставлять щеку*****. Не в надежде на будущую награду, а исходя из потребности души.
Ермолай задумался. За стенами сеновала начало светать. Короткая майская ночь быстро подходила к концу.
– Что толку мне от моей нищеты, если Глаша с другим, – прошептал он, снова впадая в меланхолию.
Я нарочито рассмеялся:
– Вчера ты прикидывал – не променять ли бедную Глашу на богатую Марфу Игнатьевну, а сегодня без Глаши уж и белый свет не мил?
– Потому как любовь никакой благодатью не заменишь, а коль ее у меня отобрали, то и все остальное бессмысленно.
– Пашка отобрал? Так ты, кажется, назвал соперника?
– Я все просчитал – больше некому.
– Ух, какой ты математик! – Я захватил ладонью свисавший со стропил пучок сена и поднес к лицу Ермолая. – Что же это за любовь такая, если ее, как это сено, любой может захватить, отдать, развеять по ветру? – Я подбросил пучок, и тот развалился на сотни травинок. – Любовь не насморк, чтобы то быть, то не быть. Она суть наша. Мы созданы из вещества, называемого любовью. Любить означает проявлять свою суть, быть самим собой. Двое раскрываются друг перед другом, они – одно целое. Такое единство разрушить невозможно. Никакой Пашка его не украдет. Не было у вас такого единства – одна лишь страсть. Твои терзания – от ума: что выгоднее, престижнее, надежнее… Расчеты, расчеты, расчеты – сплошная коммерция. Разве это любовь? Такая арифметика оттолкнет кого угодно, а ты будешь изнурять себя новыми вычислениями – кто прав, кто виноват, что сделано и сказано не так, как надо было сделать. Если Глаша ушла к другому, поблагодари Господа, что через нее ты узнал боль потери. Боль – часть любви. Она говорит о том, что любовь проснулась и жаждет проявиться. Проснулась с твоей болью. Ты наконец-то осознал, кем являешься по своей сути. Ты любимчик у Господа – один из немногих, кому открылось, что нет ничего более ценного в этом мире, чем любовь. Сделай еще один шаг – доверься Господу, и Он позаботится, чтобы твоя любовь смогла выразиться не только в боли, но и в радости служения другому человеку, всему миру! Ни дать, ни отобрать любовь не может никто.
– А у меня отобрали, – размазывая слезы по щекам, возразил мне Ермолай.
Я понял наконец, что перебрал с нравоучениями. Передо мной был беспомощный младенец. Один во всей вселенной. Я обнял его и дал возможность выплакаться у себя на плече.
Утро было уже на подходе: хозяйка в сенях прогремела ведрами, петухи начали перекличку.
Ермолай отстранился от меня, вытер слезы. Я достал из дорожной сумки иконку и фонарь. Предложил Ермолаю помолиться вместе Богородице, попросить исцеления душевных ран и всех благ для Глаши.
Мы встали на колени, я направил на листовушку лучик фонаря, и каждый про себя прочитал молитвы. Не знаю, о чем конкретно молился Ермолай, а я о том, чтобы все у него в жизни сладилось.
– Ну как спалось на сеновале? – спросил нас хозяин, когда мы спустились вниз и зашли в избу.
– Отлично, – ответил я и стал развязывать кошелек, чтобы рассчитаться за ночлег.
 – Обижаешь, – остановил меня Дмитрий Иванович. – Если люди будут нуждающимся за деньги помогать, то куда мы скатимся? Сегодня я вам помог, завтра вы кому-то, а там и мне какая нужда будет – на том и земля русская держится, что чужую беду своей ощущаем, а не наживаемся на ней!
Я и сам был с детства тому научен, поэтому поблагодарил хозяина и послушно затянул тесемку на кошельке.
– Хочу передать гостинец твоему дядюшке. Примешь? – обратился хозяин к Ермолаю.
– Почему не принять?
– Лизавета! – крикнул Дмитрий Иванович хозяйке. – Принеси нашего маслица для Александра Егоровича да попотчуй гостей на дорожку парным молоком.

* Алексей Антонович Брядовой – родом из крестьян, в 1898 году с женой и детьми был причислен в Мологское 2-й гильдии купечество. Лесоторговец. Его избрание заведующим Шумаровским военно-конским участком примечательно тем, что на эту должность, как правило, избирали только помещиков.
**Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное (Евангелие от Матфея, 5: 3).
***Ибо явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков (Послание к Титу, 2:11).
****Нищета духовная – прямая противоположность надменности и хвастовству (Свт. Николай Сербский, «Миссионерские письма»).
Нищета духа является от видения и сознания грехов и греховности своей (Свт. Игнатий Брянчанинов, «Плачь инока о брате его, впавшем в искушение греховное», ст. 3 «Решь»).
*****Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду (Евангелие от Матфея, 5: 38-40).

Продолжение: http://www.proza.ru/2018/08/17/449

К аннотации и оглавлению http://www.proza.ru/2018/08/19/768