МЯУ! И ГАВ!.. О братьях наших меньших, все 2 ч

1.

СТРАННАЯ КАРТИНА

Какая странная картина!
На ветках — киски и коты:
Видать, устроили смотрины...
Прохожие, разинув рты,
Глядят с улыбкою на шашни
Своих мурлычущих друзей.
«Надоедает быт домашний»,—
Заметил важный фарисей.

Кошачий мир неугомонен
И неподвластен вовсе нам.
Недаром при Тутанхамоне
Мурлык причислили к богам!
Им всё на свете безразлично,
Когда пора гульбы пришла.
Ужель на ветках неприлично
Решать любовные дела?..


КОШАЧЬЯ ГОРДОСТЬ

Мой серый кот не голубой
И не какой-нибудь кастрат.
Зелёные глаза горят!
И хвост всегда торчит трубой!

Вот на спину он лёг вальяжно
И вытянулся во весь рост.
Косясь глазами, очень важно
Стал наблюдать свой дымный хвост.

И я беру пример с него,
И я хочу, когда где надо.
Хотеть, конечно, всем легко.
А вот торчать — не всем награда.


МОЙ КОТ СВОЁ ВОЗЬМЁТ!

Какой весёлый церемониал!
(Порой такие трюки нас заводят).
…За нами кот следит, усами водит.
Что если смысл игры он разгадал?

Верхом на ней я должен доскакать
От двери по ковру до табуретки.
И вдруг, как бы от искры из розетки,
Она из-под меня и – на кровать.

Туда же, - боже мой! – и кот-наглец.
К стене прижался, выгибая спину,
Шипит… Я думал, что нахала скину, -
Куда там! Расцарапал мне… крестец.

Коту мы отомстили будь здоров! -
На табуретке сидя, насмехаясь.
Но в тайне я котом гордился, каюсь!
Взываю: не кастрируйте котов!


КИСКА-ОПТИМИСТКА
 
Вдоль каменной стены крадётся кошка,
В усы мурлыча песенку о том,
Как за углом (пройти еще немножко!)
Ей перед носом мышь вильнёт хвостом...

На оптимисток нынче нету спроса:
Судьба подбросила ей за углом барбоса!

 
В ПОЛНОЛУНИЕ

Хочет за ширму
Луна заглянуть – страшно:
Кот на циновке.

«Муррр...» Да, не спит он,
Щурится на тарелку,
»Вискасом» грезит.


УЖЕ СВЕТЛО…

…когда другие – в темноте
закрытых глаз под одеялом.
Зашевелился в немоте
дымок на горизонте алом.
Вернулись в жэковский подвал
бездомные коты-гуляки.
Был выпускной кошачий бал
под лай чувствительной собаки.
И снова в доме кутерьма,
пока не ляжет снова тьма.


КОШКИ – НАША СОВЕСТЬ

Война за стенкой!
Собака тоже лает.
Кота не слышно;
на шкафе лёжа, мыслит:
«В семье не без уродов...»


ПРОЧЬ, СУЕВЕРИЕ!

Кот перебежал
дорогу, оглянулся...
А мне хоть бы что!


ДВЕ ЖАЛОСТИ

Пора!.. Но жалко
тревожить уснувшего.
Кот под машиной.

А под капотом
Микки Маус греется!
Жаль,  ехать надо.


КАЖДЫМ УТРОМ
 
Мы каждым утром забываем,
Что в окружении домов
Ночь кашляет собачьим лаем
И плачет воплями котов.

Мы затыкаем уши ватой
По предписанию врачей
И закрываем виновато
Глаза – на чаянья ночей.
            
Вот! Даже Никта* тянет руки
И просит света до утра…
Но день и ночь – всегда в разлуке,
До всем известного одра.

*Древнегреческая Богиня Ночи.


О СЕБЕ НЕМНОГО (в мой день рождения)

…Гулял по парку.
Вдруг с карканьем ворОна
Летит так низко,
Что задевает нагло
Крылом мою макушку.

В другой раз пёсик
Меня встречает лаем.
За что? – не знаю.
Почувствовал, быть может,
Что я котам потворщик?


ВДВОЁМ

Мороз ударил,
но печка полыхает...
Так стало жарко,
что слез мой кот с лежанки,
на подоконник прыгнул.

В окно мы смотрим:
как матовые – стёкла!
Все запотели.
Тут я протёр ладонью
пятно... Лучи приставил.

Сквозь круг прозрачный
увидел: на соседском
крылечке кошку.
Чем нам её утешить?..
Над «солнцем» вывел пальцем:
«Эй, Мурка! С Новым Годом!»


КОТ РАЗМЫШЛЯЕТ…

1.
Люди, люди! Кажется вам, будто
Никого на свете нет умнее.
Мнится вам, мол, если тварь обута,
Значит, на полу ей всё виднее.

Вижу, как с утра хозяин шарит
По карманам пиджака и куртки.
Дальновидный, с головой как шарик,
Знать не знает, где найти окурки.

Сам же их вчера до поздней ночки
Собирал в коробочку от спичек.
Но один воткнул в горшок, в цветочки,
Два других в скорлупках от яичек,

Коробок нашёл-таки, тупица!
А не знает, что под табуреткой
На полу давным-давно пылится
Маленькая жёлтая монетка.

2.
Люди думают, что нет добрее,
Чем они в облупленном жилище.
Думают, что если я старею,
Мне уже вредна мясная пища;

И тем боле – жирная, свиная.
Рыба, говорят, дешевле даже.
Что она вкусней, я точно знаю.
Не переходили бы на каши.

Я тут ободрал кусок обоев,
Лужу сделал второпях у двери,
Избежать надеялся побоев,
Думал, что двуногие не звери.

Но они хитрее: носом в лужу
Ткнули, извалять грозили в дёгге...
Я же злость не выказал наружу,
Сел под стол, поджав смиренно когти.

3.
В общем, я не смею обижаться,
Им в лицо гордыней ихней тыча,
И когда хозяева ложатся,
Я ложусь у них в ногах, мурлыча.

Потереться я люблю усами
О ладонь и пальцы в маникюре,
Заглянуть зелеными глазами
В те глаза, что голубей лазури.

А потом, лениво извиваясь,
Вдруг упасть, приняв такую позу,
Чтоб хотелось Киске, улыбаясь,
Гладить шерсть мне пальчиками по-за

Подбородком и чуть-чуть пониже...
Не пойму, как можешь ты, Царевна,
Жить с курилкой под одною крышей?..
Засыпаю... Вьётся дым... Деревня!..

4.
Всё одно вам – что зима, что лето.
А моя пора начнётся в марте.
Тает снег уже, наверно, где-то
И кошачьи шалости на старте.

О ту пору мы в деревне будем
Среди трав, не тронутых косою.
«Благо кошкам городским и людям
Снова очутиться в мезозое!» -

Скажет так хозяин мой – всезнайка.
«Снова Барсик будет весь ободран!» -
Пожалеет нежная хозяйка.
Ну а я шмыгну в кустарник бодро.

Затеряюсь эдак дней на десять,
Отдаваясь дракам, воплям, играм...
Буду, как рождённый в джунглях, грезить,
Сам себе казаться барсом, тигром.


2.

В ЗООМАГАЗИНЕ

- Вам суку или…
по ориентации?
- По традиции!


ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЕ ИНСТИНКТЫ

«Опасность – не секрет, но самосохраненья
инстинкт заложен в нас за сотни тысяч лет».
                Адольф Зиганиди (Ялта, Крым)


Собачке с дамой на прогулке
по набережной шастать в ногу, –
хотя и чинно, - мало проку;
ей бы под кустик в переулке,
под пряной веткой лавровишни,
присесть на корточки – не лишне;
там нет следов от потных ног,
там метит лишь знакомый дог.

Собачка на прогулке с дамой…
Зачем, скажите, даме сука?
Престижно с ней ходить, но – скука
хвостом вилять, кому – не знамо.
Иной пассаж – будь то знакомый,
что нюхом праведным ведомый…
Уррр!.. Кабы перегрызть он смог
ей ненавистный поводок!

«Пора выгуливать собачку!» -
однажды вспомнилось в соседстве,
где дама пробовала жвачку
как освежающее средство.
И вот уж бриз ласкает ушки
и ножки… Скорые подружки
нырнули резво в темноту
под лавровишней в горсаду.

О, непредвиденное «кабы»!
Вдруг раздаётся рык собачий…
Быть осмотрительней пора бы,
да ведь инстинкт – злодей незрячий!
Хозяйка, чтоб избегнуть драчку,
схватила на руки собачку.
Но не учла, что дерзкий пёс
ей под подол просунет нос.

P. S.
С тех пор втроём, - кто бы так мог! –
собачка, дамочка и дог
вдоль моря делать променад
спешат… с заходами в горсад.


К МАДАМ. Сонет дога по имени Бу

Гуляем мы обычно  в радости:
У ней стихи как дождь в грозу;
Ей в мысли краплют, - чую! - гадости,
Когда на куст я лью росу.

Задравши лапу, я в смятении:
Зачем ей надо в Коктебель?
К чужому псу в пылу  хотения?..
Я б ей помог, ведь я – кобель!

А хвост мой – четверти  не менее,
Конечно, метра... Я ж не вру!..
Сливай, мадам, своё творение
Под жёлтый крап мой на ветру!

Когда-нибудь сама поймёшь:
Зря догу Бу в стихах ты лжёшь!


ХОККУ (СОБАЧКА) ГАВ

Слюни бульдога
текут угрожающе...
Пёс вдохновился!


СОБАЧЬЯ ЖИЗНЬ. Басня

Он был одним из баловней столичных.
Как вдруг, — о рок! — былых уж нет утех,
Возможностей, привязанностей личных...
Как говорят: грызи пустой орех!

Порой судьба обманывает тех,
Кто не привык глодать костей обычных.
На задних лапках на виду у всех
Хватал он мяса кус из рук владычных.

Но и хозяин был не без прорех.
Хоть ордена носил он и медали;
Лишили места за мздоимный грех,
Забыли, как хвалили, величали.

Хвостом виляет пёс, прося бакшиш, —
Разжалованный босс подарит шиш!


И ТУТ ПРОБЛЕМА ЖЭКа!

В одной конуре,
Пусть даже в самой большой,
Двум псам не сжиться.


В ОДНОЙ КЛЕТКЕ

Посадили собаку с кошкой
В одну клетку на «многая лета» —
Стали мирно хлебать окрошку
И кусать с двух концов котлету.

Теперь эта пара — реклама счастья,
В золочёной раме «Филимон и Бавкида»,
Мастера по любовной части...
Купидон — их семейный идол!

Может быть, даже щенокотята
Иль котятощенки заведутся.
Их взаимность не требует злата:
Это вам не в кибуце!

У стены, на Постели Плача,
Жмутся жертвы брачной юдоли...
Ну а этим — во всём удача.
Вот что значит — в неволе!


ДИНКЕ, Другу Человека

На свежескошенной траве
постлал я одеяло.
Лежу и мысли в голове
распутываю вяло.
И вдруг одна - красивей всех –
в извилину вцепилась
и объявила, как на грех,
мол, "я в тебя влюбилась".
О нет! Навряд ли я польщусь
отдаться мыслеформе.
Она в ответ: «Я воплощусь –
и всё пойдет по норме!»
"Подвинься, - говорит, - чуток
и вспомни, как бывало,
сверчок влезал на свой шесток
и враз под одеяло.
А там ждала его она –
любовница евойна..."
- Прочь, наважденье! Сатана!
Одна жена достойна! -
Кричу... Спросонья тру глаза,
о том не помышляя,
что рядом Динка-егоза
лежит, хвостом виляя.


НА ПОВОДКЕ И БЕЗ

*   *   *
Пыхтит старушка,
за поводок держится...
Час променада.

*   *   *
Таращит глазки
болонка, прячась в шубке,
спешащей в гости.

*   *   *
Пёс безработный.
Туда-сюда по скверу
пустили бегать.

*   *   *
У сорной урны –
бездомная собака.
Следит, всё помнит.


ЗИМНИЙ СОН

Вижу: свора
             собак в поле носится, словно по кругу;
без разбора
             норовят они в горло вцепиться друг другу.
Я бегу
             по целинному снегу, по свежей пороше.
Не могу!
             Задыхаюсь, вот-вот упаду, не дай Боже!

Увидав,
              первым бросился с бешеным лаем за мною
волкодав,
              на клыках у него шерсти клок с сединою.
Поначалу
              я съёжился, принял звериную позу,
зарычал
              и оскалился злобно в ответ на угрозу.

Окружён!
              Слышу вой и как будто бы скрежет зубовный...
Я с ножом.
              Как решить эту свару нам враз полюбовно?..
Тут сухарь
              достаю из мешка — вожаку подношенье.
Словно псарь,
              остальным предлагаю своё угощенье.

«Вы — не волки:
              вы только случайно отбились от дому.
Я — не вор
              с кистенём, и добру я не ворог чужому.
В стужу
              я убежал от людей, стерегущих бараки.
Эти хуже,
             чем голод и сторожевые собаки...»

Волкодав
             заскулил и лизнул меня в мёрзлую руку,
осознал,
             что пора начинать с миром волчьим разлуку.
Минул я
             степь открытую, лесом спокойней дорога.
Помянул
             добрым словом собак подобревших и Бога.

Как спираль,
             закружила опять чёрно-белая вьюга...
Ад и рай,
             как голодные псы, вновь вцепились друг в друга.
Поспешай!..
             Тут я вдруг оглянулся, дотоле не зная:
по пятам
             пробирался за мной волкодав… И вся стая!


ИЗ АТЛАНТИЧЕСКИХ ПЕСЕН

Исчезают в море корабли,
В глубину немую уплывают...
Сиротливо псы, на лунный блик
Глядя, у причалов завывают;

Чёрную трусливую волну
Укусить пытаются, оскалясь,
И её, солёную, клянут,
За людей, в беспомощности каясь.

Покрывает скользкая трава
Одичалые в ночи причалы.
Исчезают в море острова,
Уплывая в сонные провалы.

Носом корабля последний мыс
Вынырнул нечаянно из мрака.
И глядит луна на землю вниз,
Как осиротелая собака.