184-я стрелковая дивизия, 294-й стрелковый полк

               


К двум часам дня, на поезде, мы добрались до города Большие Чапурники, в котором дислоцировалась 184-я стрелковая дивизия, а к вечеру были уже в селе Дубовый овраг, где базировался наш 294-й стрелковый полк.

Весна 1942 года, до чего же ты была суровая и печальная для советского человека. Красная Армия, истекая кровью, с большим трудом сдерживая натиск врага, всё же отступала вглубь родной страны.
Наш 294-й стрелковый полк дислоцировался в большом колхозном селе, в котором все мужчины были мобилизованы, молодые парни ушли на фронт добровольцами, а в селе остались лишь женщины, старики, да дети.
184-я стрелковая дивизия, в состав которой входил наш полк, в марте 1942 года только начинала своё третье формирование. Меня временно назначили начальником штаба 3-го батальона, так как такового ещё не существовало. В полку в это время не было даже командира, его функции выполнял заместитель командира полка. В батальонах числилось всего лишь несколько десятков военнослужащих.

Через две недели 184-я стрелковая дивизия была полностью укомплектована, и её возглавил полковник Койда Самуил Трофимович, начальником штаба дивизии стал подполковник Айолло Израиль Моисеевич, а военкомом дивизии - полковой комиссар Машков Фёдор Федотович.
Командиром нашего 294-го стрелкового полка назначили майора Зубаирова Хусаина Фатиховича, а функции военкома полка принял на себя батальонный комиссар Спиридонов Александр Фёдорович.
Старший лейтенант Костров Егор Григорьевич принял командование 3-м стрелковым батальоном.
Я приступил к непосредственным обязанностям заместителя командира пулемётной роты по строевой части, под руководством командира 3-й пулемётной роты старшего лейтенанта Глотова Николая Григорьевича.

Пополнение, прибывающее в дивизию, формировалось в основном из залечивших первые раны и вышедших из окружения солдат, а также из мобилизованных запасников. С ними необходимо было пройти курс обучения, подготовить младший командный состав, то есть организовать полковую школу.
С этой разношёрстной массой людей, частенько проскальзывали шпионы и диверсанты, их нужно было выявлять и изолировать, не допускать до переднего края.
После полного укомплектования батальонов, рот и взводов приступили к тактическим занятиям, чтобы за короткое время обучить военнослужащих элементарным правилам ведения боя.
А в это время эхо войны уже гремело где-то на подступах к Дону.

Меня, офицера, показавшего лучший результат по стрельбе из снайперской винтовки в дивизии, временно откомандировали в полковую школу и назначили инструктором взвода курсантов, которых необходимо было обучить навыкам снайперской подготовки.
Из-за нехватки подходящих кандидатур, школу ещё полностью не сформировали, поэтому по приказу командира полка я отправился на станцию Котельниково, чтобы встретить курсантов, недавно расформированной снайперской школы.
С двумя сержантами мы добрались до пункта назначения, и по соответствующим документам приняли призывников 1923-1924 годов рождения.
В обратный путь нам любезно предоставили гружёные железом платформы. На протесты никто не реагировал, поэтому пришлось вместе с курсантами погрузиться на этот утиль и добираться до Сталинграда.
По прибытию на товарную станцию мы провели перекличку, и оказалось, что двух курсантов не хватает. Старшему сержанту Федько я приказал следовать с группой, а сам остался ждать отставших бойцов, и только рано утром мы прибыли в часть и я доложил командиру полка, что курсанты отдельной полковой школы Котельниково, в количестве 161 человека, доставлены в расположение 294-го стрелкового полка.

На следующий день начался отбор 45-ти бойцов, наиболее подходящих для обучения снайперскому мастерству. Когда взвод был полностью укомплектован, я построил курсантов и увёл на занятия.
За первый день учёбы мне не удалось, как следует запомнить бойцов в лицо, не говоря о том, чтобы запомнить всех по фамилии.
Построив взвод на следующее утро, я провёл перекличку, и оказалось, что команда не в полном составе. Поинтересовавшись у помощника командира взвода: «Где отсутствующие?» Получил ответ: «Трое курсантов зарегистрировались в журнале у дежурного по школе, и ушли в санчасть».
Вечером, когда взвод вернулся с занятий, и курсанты поужинали, я отправился смотреть кино, которое крутили на улице, и каждый желающий солдат или колхозник могли его посмотреть, поэтому народу всегда собиралось много.
Забравшись поближе к экрану, я присел рядом с девушками и начал смотреть фильм под названием «Суворов». Не прошло и десяти минут просмотра, как послышалась команда: «Лейтенант Лысенко к выходу».
Быстро выбравшись из рядов, я побежал в расположение школы и доложил начальнику о прибытии. Он спросил: «Твои курсанты все на месте?» Я ответил: «Не проверял, товарищ капитан». Он приказал проверить и доложить немедленно.
Прибежав в расположение взвода, я встретил старшего сержанта Федько, от которого узнал, что два курсанта ушли из санчасти, но в полковую школу не вернулись. О дезертирах я доложил начальнику школы, а он приказал об инциденте сообщить в штаб полка.
Начальник штаба полка приказал мне немедленно предупредить секретные посты, чтобы задержать дезертиров.
Место дислокации этих постов находилось в семи километрах от штаба полка.
Ночь была тёмной, я пошёл пешком, и в полночь все посты уже были предупреждены. Когда возвращался обратно, увидел, что приток Волги сильно разбушевался и три крайних дома, стоявшие у реки, рухнули в обрыв. Вокруг бегали кричащие люди, спасая утопающих и имущество.
Мне кое-как на лодке удалось перебраться через протоку в село Дубовый овраг, и только утром, очень уставший я доковылял до полковой школы и доложил капитану о выполнении приказа, затем позавтракал и отправился с курсантами на тактические занятия.

Мы прошли по плотине, где был вырыт колхозный пруд, за ним по другую сторону располагалась высотка, там проводились занятия по снайперской подготовке. По плотине на лошадях скакали командир полка майор Зубаиров и военком Спиридонов. Командир полка крикнул: «Лейтенант Лысенко поручите взвод своему помощнику и подойдите к нам». Я приказал старшему сержанту Федько вести взвод, а сам пошёл получать нагоняй от начальства.
Но ситуация оказалась гораздо серьёзнее, чем я предполагал.
Командир полка и военком спешились, отдали лошадей коневоду, и направились ко мне. Командир полка сразу спросил меня строго: «Где твои курсанты, куда ты их отпустил?» Я ответил: « Не знаю, ушли в санчасть и не вернулись». Он закричал: «Не знаешь, сволочь, скрываешь изменников Родины?» Я ответил: «Откуда я могу знать, кто у нас в полку изменник, а кто нет, если основная масса настоящий сброд». Майор Зубаиров побагровев от ярости, крикнул: «Молчать!» Я ему уже умоляюще тихо сказал в страхе: «Товарищ майор я ведь с ними ещё не познакомился даже, в лицо не помню тех, кто дезертировал, как я могу скрывать, или ручаться за них?» Командир полка в ярости хотел меня ударить, но военком Спиридонов преградил ему путь. Тогда майор крикнул: «Я тебе покажу сволочь, как Родине служить, чтобы и потомки твои помнили». Я хотел что-то ответить, но он с молниеносной быстротой, не помня себя от ярости, выхватил пистолет и выстрелил в меня.
Но пуле не суждено было сделать дырку в моём теле, потому что каким-то чудом, в последний момент, военком Спиридонов успел ударить майора по руке, и пуля пролетела над моей головой. От удара, пистолет вылетел из руки майора и утонул в пруду. Лоб мой покрылся холодным потом, и всё тело дрожало. Придя в себя, я сказал майору, что когда-нибудь эта пуля его найдёт.
Возможно, произошла случайность, и майор не собирался стрелять, а от удара по руке машинально нажал на спусковой крючок?
Я развернулся кругом и пошёл догонять свой взвод. По рассказам очевидцев, командир полка и военком ещё долго стояли на этом месте.

Так в 25 лет я очень близко познакомился со смертью и навсегда запомнил, что на войне можно погибнуть не только в противостоянии с врагом, но и от своей отечественной пули. Какая горькая печаль залегла у меня на сердце, если за три года срочной службы я имел несколько десятков благодарностей, то сейчас мог позорно погибнуть от руки своего командира.
В нашем полку часто случались необъяснимые происшествия, из строя выбывали лучшие офицеры - двоих разорвало гранатой, одного убила лошадь, один офицер утонул, а другой повесился. Говорить о своих подозрениях никто не мог, иначе можно было загреметь в особый отдел, а там ни с кем особо не церемонились.
Вечером после тактических занятий, когда взвод вернулся в расположение части, меня вызвали в штаб полка. О своём прибытии я доложил командиру полка. За столом сидели майор Зубаиров и военком Спиридонов. Они долго рассматривали карту местности, затем майор поднял голову и грубым голосом сказал: «Товарищ лейтенант, вот вам удостоверение на право проверки документов у военнослужащих и командировочное свидетельство. Немедленно отправляйтесь на поиски своих дезертиров. Путь ваш будет пролегать сначала до полевой бригады, а затем к двум станциям - Обгонерово и Тундутово, в общей сложности около 40 километров. О дезертирах сообщите в комендатуры этих станций, и если они будут задержаны, доставьте в расположение полка. Оружия мы вам не выдаем и транспортом не обеспечиваем из-за отсутствия такового. Сейчас 19 часов, завтра в это же время сообщите о выполнении приказа. Вам всё понятно?» Я ответил: «Так точно».
«Можете выполнять», - сказал майор Зубаиров.

Себе в помощники я выбрал смышлёного курсанта, а у ребят, побывавших на передовой, взял две финки и мы отправились в путь. Шли мы по незнакомой местности и думали: «С кем же нам предстоит иметь дело? Кто они такие эти дезертиры, если решились на предательский шаг, возможно готовы и на убийство своих соотечественников? А у нас даже нет оружия».

На закате солнца, подойдя к полевой бригаде, мы встретились с колхозниками. Они покормили нас и предложили остаться на ночлег. Надвигалась гроза, но приказ есть приказ, и мы отправились дальше.
До станции Абгонерово добрались только ранним утром. Шёл проливной дождь с грозой, и чтобы переждать стихию мы укрылись под навес крайней избушки, а когда полностью промокли, постучали в окошко и очень долго уговаривали хозяйку дома впустить погреться.
Войдя в дом, увидели, что на кровати шестеро детишек спят друг с дружкой вповалку. В доме было очень тепло и уютно. Хозяйка в большом испуге и переживаниях налила нам миску молока, затем раскинула на полу постель, и мы как младенцы уснули.
Примерно через три часа проснулись, женщина вручила нам высушенное обмундирование и честно призналась, что с большой тревогой провела это раннее утро, думая, что мы немецкие диверсанты.
Будучи уже в хорошем настроении она налила нам миску молока и угостила лепёшкой. Хорошо позавтракав, мы поблагодарили женщину за гостеприимство, дали ей 50 рублей денег и отправились на станцию.
Пообщавшись с комендантом станции, мы оставили ему адрес, в случае, если дезертиров задержат, чтобы сообщили в часть.

На станцию Тундутово добрались на товарном поезде. О дезертирах и там не было никаких сведений. Когда возвращались обратно, решили сократить путь и идти через лес. Перейдя высотку, немного не доходя до леса, между сопок увидели машину полевой метеостанции, а рядом вагончик для жилья и сразу же поспешили туда.
Начальнику метеостанции мы предъявили документы, объяснили причину своего появления, а он рассказал, что вчера вечером его девчата, а в его подчинении были только девушки, видели за высоткой в ложбине двух или трёт солдат, сидевших у костра. Начальник метеостанции рассказал, что девчонки не решились подойти к солдатам, а он не придал этому случаю особого значения: «Мало ли командиров отправляют своих солдат в разведку?»
Он спросил: «Вы, наверное, проголодались?» - и крикнул: «Люся, подойди к нам». Из вагончика выбежала очень миловидная девушка в гимнастёрке и солдатской пилотке, а на груди её висела медаль «За боевые заслуги».
Я удивился, что такая молоденькая девушка, а уже воевала. Лейтенант улыбнулся и сказал: «Она у нас временно, после госпиталя на выздоровлении. За нею уже два раза приезжал командир, но мы не отпустили, срок выздоровления не закончился. Она первый снайпер в части». Девушка смутилась, а лейтенант сказал: «Вот что Люся, накорми-ка наших коллег, тем, что у нас есть». Она хотела возразить, но лейтенант сказал: «Ладно-ладно, они такие же как мы, ты главное масла не жалей и всё будет в порядке».
Девушка пригласила нас в комнату, оборудованную под столовую, в обе миски положила горячей пшеницы, бросила туда масла и ушла в другую половину вагончика. Мы хорошенько покушали, попили воды, поблагодарили за угощение и собрались уходить, как вдруг начальник метеослужбы что-то вспомнил и обратился ко мне: «Слушай лейтенант, давай-ка я возьму девчат, мы попробуем окружить тот овражек, в котором вчера видели солдат, и убедимся, не те ли там дезертиры скрываются, из-за которых ты столько бед натерпелся? В наличии только три винтовки и пистолет, ну ничего здесь везде дислоцируются наши войска».
Мы взяли винтовки, зарядили магазины и отправились в путь, а с нами пошли две девушки. Пройдя от вагончика в направлении оврага около одного километра, мы никого не обнаружили.
В ложбинке рос мелкий кустарник, не доходя метров двести до глубокого, заросшего тальником оврага раздался выстрел, одна из девушек вскрикнула и села на корточки, оттого что касательным ударом пули была ранена в ногу.
Когда мы залегли за кустарник и по одному разу выстрелили в направлении оврага, оттуда послышался голос: «Друзья уходите отсюда, иначе мы перещёлкаем вас как мишеней. Дайте отдохнуть».
Нам ничего не оставалось делать, как вернуться к вагончику и сообщить об инциденте на станцию Абгонерово.
Через час прибыла машина, на кузове стоял спаренный пулемёт и четыре солдата вооружённых до зубов. С начальником метеослужбы мы запрыгнули в кузов, и шофёр поехал в указанном направлении.
По прибытию на место, пулемётчики очередями прочесали весь кустарник, никаких ответных выстрелов не последовало. Так над оврагом мы проехали ещё около пяти километров, наготове держа оружие, но никого не обнаружили. Затем со всеми распрощались, а водитель довёз нас до воинской части.
Я доложил командиру полка о выполнении его (преступного) приказа, и на этом моя виновность закончилась.

Видели бы меня мои родные, как я исхудал за эти дни! Но это были только цветочки...

05.04.1986 г.


Если понравилась глава, можно прочитать всё произведение по адресу: "Воспоминания о войне" Лысенко Михаил Яковлевич http://www.proza.ru/2018/05/31/1649               

Фотография взята из интернета...


Рецензии
Ваши воспоминания бесценны, уважаемый
Михаил Яковлевич!
Здоровья Вам, всего самого доброго
и творческого вдохновения.
С глубоким уважением-

Галина Преториус   28.04.2019 14:57     Заявить о нарушении
Огромное спасибо Вам, Галина, за добрые слова, сказанные в адрес моего дедушки! Низкий поклон Вам и уважение!
К сожалению, дедушки уже нет с нами.
Внук Лысенко Михаила Яковлевича - Олег...

Михаил Лысенко 3   28.04.2019 16:34   Заявить о нарушении
Будьте счастливы, Олег.
Спасибо, что ответили.

Галина Преториус   28.04.2019 16:40   Заявить о нарушении