Первый желтый лист

Он увидел первый желтый лист на дереве возле окна квартиры. Этот желтый лист символизировал конец его жизни. Его звали Транквил. Такое странное имя вызывало непонимание окружающих, как и его образ жизни. У Транквила всегда была привычка абстрагироваться от внешнего мира, полностью концентрируя свой взгляд на объекте, который его заинтересовал. В этом желтом листе он видел себя, свой собственный конец жизни. Ведь все радости и грусти были в прошлом, но сейчас был только беспросветный мрак.

У него был только один выход, и этот выход нужно было признать как единственно верным. Транквил устал от норм позитивистов, которые больше напоминали ему сказочные сплетни.

Никогда ничего радостного не будет, никогда не будет ничего хорошего, нужно было посмотреть правде в глаза.
         
Транквил решил, что сейчас нужно это сделать. Он ждал, когда лист упадет, а затем он обязательно последует за ним. Иначе быть не может — Транквил сидел в однокомнатной хрущевке, стены у него были обшарпанные, денег у него не было, диван и кровать у него были старыми и дряхлыми, воды и перспектив у него не было. Человек не может изменить все, если захочет — все это бред, все это придумывают счастливчики, чтобы лишний раз поиздеваться над неудачниками. Он смотрел на желтый лист, понимая, что у него тоже было свое лето, которое навсегда ушло.

Он помнил, как гулял с ней, он помнил каждую минуту и мгновенье их совместного времяпрепровождения. Теперь, наверняка, она встретила другого, а то и вовсе уехала из Крыма, как и он: но она уехала на более лучшее место…
Ветер подул и лист чудом не оторвался. Еще можно было подумать. Говорят, что сердца не разбивают. Это бред. У него было сердце разбито, и даже если бы он десять раз переспал с проституткой, плотское удовлетворение не заменило бы ему духовную близость. Все ушло окончательно, и именно это нужно было признать, как и то, что эму было противно думать о половых контактах с другой девушкой, его мысли были посвящены ей и только ей. Она разбила сердце ему: пора было признать этот факт, пора было понять, что он до сих пор безответно ее любит. Пусть это чувство уже перегнило, но он правда ее любит, прекрасно зная, что оно безответно.

Он видел, как лист отрывался от ветки дерева, так и его душа отрывалась от тела. Как бы это было хорошо, замечательно, божественно и великолепно! Может, там бы он встретил взаимность, жаль только, что после смерти ничего не будет, он это знал, и от этого ему становилось еще хуже. Абсолютно были правы те, кто говорил: незнание — блаженство.            

Что еще ждать от жизни? После того, как ему разбили сердце, он не видел смысла в дальнейшем существовании. Сердца не соберешь, и бесполезно было верить в другое.

Он помнил, как они гуляли возле реки. Вот тогда и было счастье, когда он обнимал ее, когда он чувствовал ее волосы и тело. Теперь все ушло, и после того, как с ним случилась трагедия, он долго не мог отойти от нее. Его мир тогда продолжал рушиться, и теперь он сидел у разбитого корыта. Он был уверен, что его жизнь разрушилась не тогда, когда пали все перспективы, а тогда, когда она его бросила. Как бы пафосно это не звучало, он не мог дальше жить с разбитым сердцем.
             
А первый желтый лист уже упал с дерева.