Из наследия писателя Авдеенко

Юность комсомольская моя

Солнце над  горизонтом


Молодое солнце встает над горою и обрушивает на меня и на землю жаркие потоки, тянет все живое за уши.
Солнце Магнитки!.. Двадцать пять мне, вымахал  сколько положено, дальше вроде некуда тянуться, но я все же расту. Бегу – и чувствую, как расту. С каждой минутой, шагом наливаюсь силой. Небо приблизилось – хоть рукой доставай.
Ну и утро! Ну и денек! Не было такого со времен сотворения мира! Хорошо мне сейчас, но еще лучше будет в полдень, вечером, завтра, через год. И так до скончания века. Ни от кого и ни от чего не зависит моя радость. Ее источник в моих руках, душе.
Пыль на дороге уже горячая. Она сочится сквозь жиденькую парусину моих потрепанных, на резиновой подошве скороходов, греет и щекочет ноги. Пороша Магнитки! Сизая поземка строительной бури. Крохи, оброненные с праздничного стола пятилетки землекопами, грабарями, экскаваторщиками.
Под  гору, все под гору спускается моя рабочая тропа. От соцгорода до горячих путей Магнитки.

 Наша точка опоры

«Дайте мне точку опоры, и я переверну весь мир!» - воскликнул Архимед. Мы не выпрашиваем точку опоры, сами создаем. Все свои сбережения вложили в Магнитку. Корабль за кораблем посылаем в чужие страны: продаем пшеницу, сало, масло, меха, лес, лен. Покупаем домны, мартены, прокатные станы, рудообогатительные фабрики. Бриллианты, жемчуга, платину, золото, полотна Рубенса и Рембранта обмениваем на машины. Настанет час и их шедевры вернутся к победителям, а золото мы навсегда унизим за то зло, какое оно причиняло людям: построим из него общественные уборные.
Разрослась  на сто квадратных километров наша мировая точка опоры – Магнитка. Домны первая, вторая, третья подпирают башнями уральское небо. Воздух над ними перекипает зноем. Нежно курятся контрольные свечи.

Радуга Магнитки

Стоят колонны заводских дымов: жемчужные, шоколадные, белоснежные, грифельные. Радуга Магнитки! По железобетонному хребту эстакады грохочет вертушка, поезд, составленный из заморских самоопрокидывающихся хопперкаров. Вертится днем и ночью, в туман и бурю: с рудой – в доменный, порожняком – на Магнит-гору.

Многотрубная электростанция развернулась в мою сторону сотнями озаренных окон. Экскаватор «Марион» высоко взметнул стрелу, распоровшую небо.  Оскалились, засияли зубья ковша. Ревут, поют, стучат, скрежещут гильотинные ножи, чудо-резаки, автоматические зубила, сверла, прессы, клепальные молотки.

В рабочем строю

Богатырем становлюсь, когда вижу и слышу Магнитку! Догоняю  людской поток. Спецовки, пропахшие землей, маслом, железной окалиной, стружкой. Сбитые, пропыленные ботинки. Веревочные чуни. Черные резиновые калоши. Заскорузлые сапоги. Хорошо печатать шаг в рабочем строю. Левой, левой!.. Шагаем здесь, в Магнитке, а слышно в Африке и Азии, Америке и Австралии. Сотрясается шар земной. Левой, Донбасс!.. Левой, Кузбасс! Левой, Уралмаш, Комсомольск-на-Амуре! Левой, левой, левой, пятилетка!
Рабочие люди! Красные люди! Гигантскую лестницу я преодолел вместе с вами, прежде чем попасть сюда, на «пуп рабочей земли», на горные хребты пятилетки, подступы к бесклассовому обществу. Ленин предсказывал: «Человек будущего – рабочий». Я и есть тот самый человек…»

Мы прославим Магнитку

Ударник, призванный в литературу!..
До сих пор ударял только на паровозе, на горячих путях, на Магнит-горе – и вдруг поднимайтесь в заоблачные высоты. Чувствуйте себя как дома:  не  боги, мол, горшки обжигают. Никто не рождается ни директором, ни генеральным секретарем, ни писателем, ни композитором. Все люди равны. Кто был ничем, тот станет всем. Гугель был обыкновенным мастером в Мариуполе. Бетонщик Галлиулин, бравшийся на селе за любую работу, сейчас краса и гордость стройки.  Батрака Сергея Соседа   в деревне  человеком не считали. На Магнитке начинал свою жизнь землекопом. Теперь он знаменитый экскаваторщик, орден Ленина получил.
Нет ничего удивительного, что ударник Голота стал членом литературного объединения, имеющего собственный журнал. Мало нас: Василий  Макаров, Борис Ручьев, Михаил Люгарин,  Виктор Светозаров, Анатолий Панфилов, Борис Троицкий, Александр Голота. Небольшое объединение, но имя имеет значительное – «За Магнитострой литературы».
Я уже не просто ударник – призванный в литературу, без отрыва от производства, хотя всего лишь один очерк опубликовал. Считаюсь полноправным. Все мы – начинающие и зеленые. Верим в талант друг друга, верим, что напишем много, прославляя Магнитку….