Сектор 33. Михаил Ошеров

Сектор 33

В моём мобильном телефоне в качестве сигнала вызова уже давно установлена мелодия «Город над вольной Невой», которая стала официальным гимном болельщиков нашей футбольной команды «Зенит».

«Сектор Тридцать три,
В непогоду, в зной,
Мы душою и сердцем с тобой».

Я там был — на секторе «33». Я там был все сезоны первой половины 1980-х годов. Это было здорово. Мы «болели», орали до хрипа, хлопали в ладоши до боли. Полтора часа подъема чувств и адреналина – это незабываемо. Потом я вырос, закончил институт, начал работать, и тот юношеский задор, азарт «боления», чистота чувств, стали как-то пропадать.

В прошлом году «Зенит» приезжал в Израиль играть матч с местной командой «Бней Иегуда» (Тель-Авив), и я в первый раз за всё время, проведённое мной в Израиле, пришёл на футбол. К местному израильскому футболу я абсолютно равнодушен.

На «Зенит» тогда пришло много народу. Болельщиков «Зенита» было не меньше, если не больше болельщиков небольшого тель-авивского клуба, и болели «наши» более организованно и громко. «Зенит» в Израиле играл, как у себя дома, и выиграл. Я и все сидящие на трибунах наверняка в этот день вспомнили молодость и стадионы имени Кирова и «Петровский».

Сейчас многие юные болельщики «Зенита», возможно, даже не знают, что такое «Сектор 33».

В 1980-х годах это был один из секторов огромного открытого стадиона имени Сергея Мироновича Кирова. Стадион был построен давно, на нём не было никакой крыши, а наша ленинградская погода — это дожди, а в марте — апреле и в ноябре — это ещё и снег. Летом, когда была хорошая погода, футболисты не играли, а весной и осенью мы мучались на трибунах.

«В непогоду, в зной
Мы душою и сердцем с тобой ….»

Два часа на стадионе, час туда и час обратно в дождь или в снег — это было суровое испытание.

Я ходил на футбол только на стадион имени Кирова. Зимой «Зенит» играл в СКК, туда было долго и неудобно добираться, да и там не было 33-го сектора. Я ходил не только на «Зенит».

Иногда на стадионе имени Кирова, иногда на стадионе имени Ленина (нынешнем «Петровском») в конце 1970-х — начале 1980-х играло ленинградское «Динамо». В 1977-м году я был на матче с московским «Спартаком», который тогда вылетел в первую лигу. Мне тогда запомнился молодой невысокий спартаковский футболист, который забил гол нашему «Динамо». Это был юный Сергей Шавло, и это был один из его первых матчей и первых голов за «Спартак».

Сектор 33 находился не в самом удобном месте стадиона — не по центру. И не за воротами одной из команд. Он находился как бы по диагонали, слева от центрального входа на стадион имени Кирова. От более близкого к центру соседнего сектора 34 он был отделён металлическим заграждением, идущим от поля до самого верха стадиона. Так что в случае беспорядков милиция могла достаточно легко окружить фанатов на секторах 33 и 32, прижав их снизу — от поля, сверху — от круговой дороги, идущей по верху стадиона и сбоку — от обычно пустующих 30-го и 31-го секторов. Обычные болельщики тогда сторонились «фанатов», не хотели попадать в неприятности и садились по возможности подальше. Только несколько раз в году, когда домашние матчи «Зенита» должны были быть важными или интересными, и на стадионе имени Кирова был аншлаг, болельщики сидели рядом с фанатами. Во время обычного матча стадион имени Кирова сначала заполнялся от главного входа — это были 40-е — 50-е сектора, на машинах подъезжали тогдашние ВИП-болельщики, которые сидели на трибунах со стороны моря — со стороны, противоположной главному входу на стадион, на трибунах с первыми и с 80-ми — 90-ми номерами. Так стадион выглядел во время рядовых матчей, когда на футбол приходило 20 — 25 тысяч человек — две группы обычных болельщиков по центру стадиона и «фанатские» сектора 32, 33 и 34.

Билеты на футбол и на Сектор 33 тогда можно было покупать в обычных театральных кассах (они официально назывались «театрально-спортивные кассы») за несколько дней до футбольных матчей (кажется, за неделю). В день матча билеты продавались только в кассах стадиона. Этих касс было много, они стояли двумя рядами по сторонам перед главным входом в стадион, но всё равно в день матча там были очереди.

Я покупал билеты в соседних театральных кассах. Их было две. Одна, простая, в простом небольшом помещении. Находилась рядом со мной — на проспекте имени Щорса у перекрёстка с Рыбацкой и Большой Зелениной улицами, на западной стороне проспекта Щорса, к которой выходила улица Большая Зеленина, за один дом до перекрёстка с Большой Зелениной. Я жил буквально через двор от этого перекрёстка, на улице Ораниенбаумской, и в основном покупал билеты на футбол в этой кассе. В кассе висели афиши театральных и эстрадных представлений, мюзик-холла, Ленинградского цирка.

Вторая касса была на Большом проспекте Петроградской стороны, недалеко от станции метро «Петроградская», и я покупал там билеты по дороге домой, если возвращался домой на метро. Это было небольшое старинное помещение, отделанное натуральным деревом. Это был выгороженный боковой вход в театральный зал, и эта театральная касса производила впечатление театра, театрального подъезда, театрального гардероба. В ней внутри висели рекламные афиши только серьёзных вещей — театральных и балетных спектаклей, концертов в филармонии и консерватории. Я первоначально даже стеснялся покупать там билеты на футбол.

Надо заметить, что обычные советские болельщики зря боялись «фанатов». За всё время, что я ходил на футбол, я ни разу не видел никакого криминала. Ну, распить на несколько человек бутылку пива или вина после матча (на матче было невозможно – вокруг были милиционеры). Однажды после матча я видел большую толпу, которая бежала драться с фанатами приехавшей сюда в гости команды соперника. Это было действительно немного страшновато.

На самом матче атмосфера была «боевая». Непонятно как пронесённые на матч флаги – большие и маленькие. Несколько лидеров, «заводивших» трибуну. Помню имена Марадона, Шляпа, Сильвер (у него не было одной ноги), других имён не помню. Мы пели песни, аплодировали, кричали «кричалки».

Люди сами вязали шарфы и шапочки с символикой «Зенита». Это сейчас всё можно купить в специальных магазинах, а тогда этого просто не было. Люди как-то делали это сами. Тогда нас всегда можно было отличить по «зенитовской» атрибутике. У обычных людей её просто не было. Саму атрибутику – шарфы и лыжные шапочки лучше было надевать на самом стадионе, внутри. Милиция до и после матча внимательно следила за одеждой болельщиков. С точки зрения общественного порядка в городе, за пределами стадиона, самыми опасными для общества были как раз не «фанаты», у которых после игры уже не оставалось никаких сил, а обычные компании болельщиков, которые весь матч сидели тихо, после победы могли начать её отмечать и могли не остановиться.

Самым тяжелым в посещении футбольного матча была обратная дорога со стадиона. Туда болельщики добирались в разное время, а вот обратно выходили все вместе. У Приморского парка Победы, внутри которого находился стадион имени Кирова, было два места, откуда тогда можно было уехать в город — это кольцо трамваев у входа в Приморский парк Победы и кольцо трамваев перед входом в ЦПКиО (Центральный парк культуры и отдыха) имени С.М. Кирова, который находился на соседнем, Елагином острове. Трамвайное кольцо «Приморский парк Победы» напоминало железнодорожный вокзал — оно разделалось стрелками на три остановки трёх трамваев, каждая из которых вмещала два длинных двухвагонных состава. Рядом находился небольшой домик, где отдыхали водители и кондукторы. Недалеко от кольца, но уже в парке, был общественный туалет.

От стадиона до обеих трамвайных остановок было большое расстояние — около двух километров, Туда. на стадион, идти было относительно нетрудно, но после двух часов матча уставшему человеку нужно было снова проходить эти два километра дороги.

Приморский парк Победы был отделён от остальной территории города высокой и красивой железной оградой. Напротив трамвайной остановки было несколько нешироких ворот для прохода. Все это место во время окончания футбольных матчей контролировалось и управлялось специальным подразделением милиции, среди которого было несколько конных милиционеров. Милиционеры были по обе стороны ворот и не пускали всю толпу к трамваям. Народ скапливался очень большой толпой по ту сторону ограды, эту толпу контролировали конные милиционеры. С той стороны подъезжали трамваи, и милиционеры регулировали выход из парка к трамваям. Давка там, у самых ворот была ужасная. Народ видел подъезжающие трамваи и стремился к ним пройти. Само ожидание в этой очень плотной толпе могло затянуться на пол часа. Я смог выдержать такое только пару раз.

Трамваи походили к этому кольцу достаточно медленно. Кроме местных маршрутов номер 1, 33 и 34 туда заворачивали трамваи из ЦПКиО номеров 17 и 25, а также 40-й из трамвайного парка. Но все равно это не спасало. Чтобы не стоять по полчаса в этой толпе, я обычно шёл пешком дальше. На следующей остановке «Детский сектор» сесть в трамвай было по-прежнему невозможно, а вот уже на следующей остановке «Стадион «Динамо», которая находилась рядом с одноимённым старым и очень красивым, построенным в 1930-е годы стадионом «Динамо», можно было попытаться сесть в трамвай, случайно завернувший туда из ЦПКиО. Напротив этой остановки и стадиона было небольшое трамвайное кольцо. Это место очень хорошо известно по фильму «Не болит голова у дятла», деревянный дом главного героя и деревянный трамвайный мостик с Крестовского острова на Петроградскую сторону — это всё осталось в этом фильме.

Если и тут трамваев не было, я шёл дальше пешком по этому уникальному деревянному трамвайному мостику через Малую Невку на Петроградскую сторону, к следующей трамвайной остановке и кольцу (конечной остановке) трамвайного маршрута номер 30.

Команда «Зенит» образца 1984-года любила своих болельщиков, и болельщики любили свою команду. В команде были почти все «свои», питерские, ленинградские, они жили в нашем городе, были простыми ребятами. Сезоны 1983-го и 1984-го года команда играла с невероятным задором и невероятной энергией. Дома «Зенит» побеждал почти всех, но и в гостях громил фаворитов, и где-то к лету 1984-го года мы поняли, что «Зенит» серьёзно борется за первое место. Самое главное – игра футболистов, игра команды была просто фантастической. По сравнению с унылой игрой типа киевского «Динамо», в которую играл морозовский «Зенит», «Зенит» Садырина играл легко, ярко и вдохновенно. Сзади Анатолий Давыдов и Владимир Долгополов подбирали всё, в центре всё «выжигал» Алексей Степанов, в середине поля дружно работала полузащита – Николай Ларионов, Николай Воробьев, Сергей Веденеев, Валерий Брошин, Юрий Желудков, Дмитрий Бараннник, Аркадий Афанасьев, Вячеслав Мельников, впереди – Владимир Клементьев, Юрий Герасимов, Сергей Дмитриев, Борис Чухлов, на «ноль» в воротах уверенно стоял Михаил Бирюков.

Это была фантастическая команда. «Зенит» в 1984-м году выиграл в гостях в Тбилиси у «Динамо» и в Москве у «Спартака». Эта игра стала фактически игрой за звание чемпиона СССР, а гол Юрия Желудкова в этой игре, – со штрафного удара в «девятку» мимо Рината Дасаева, стал лучшим голом года.

Буквально через сезон-другой с командой стало происходить что-то непонятное, игры не стало. Но даже тогда появлялись проблески игры чемпионского сезона. В 1986-м году в команду пришёл феерический 16-тилетний Олег Саленко. В 1987-м году «Зенит» сражался за то, чтобы не вылететь из высшей лиги. Смотреть на игру команды без боли было трудно. Каждый матч игрался «на валидоле». Матч с конкурентом за вылет из высшей лиги – с «Гурией» (Ланчхути) проходил неинтересно и скучно. Но вдруг оказавшийся на правом фланге (!) Владимир Долгополов, который обычно играл тогда или переднего центрального защитника, или заднего, но никак не крайнего полузащитника, пытается навесить справа в центр штрафной соперника. Мяч у него срезается и летит очень странно – не высоко и не низко перед штрафной площадкой, там, где нарисован полукруг. Находящийся в зоне между центром поля и штрафной площадкой соперника полузащитник «Зенита» Аркадий Афанасьев бежит на этот мяч и совершает фантастический прыжок головой вперёд – почти параллельно земле. Мяч с линии круга штрафной площадки на огромной скорости вонзается в верхний угол ворот. Этот был редчайший по красоте гол. Эта игра проходила то ли 30-го, то ли 31 числа календарного месяца, и этот гол не попал в лучший гол месяца. Но когда начали подводить итоги года, и телезрителям показали лучшие голы месяцев, из которых им нужно было выбрать лучший гол года, телезрители начали писать в редакцию телепередачи, проводящей этот отбор, что в список нужно включить гол Аркадия Афанасьева. И этот гол стал лучшим голом 1987-го года.

Последний раз я был на стадионе имени Кирова перед самым его уничтожением. Его уже начали разбирать, но внезапно городу понадобилось место для размещения антиглобалистского саммита, который должен был проходить одновременно со встречей «Большой восьмёрки». Мой близкий родственник оказался участником этого саммита и предложил сходить туда. Для меня это было прощанием со стадионом.

Антиглобалистский саммит проходил для меня, человека непосвящённого во все эти тусовки и идеологии, весьма странно, да и публика была тоже весьма странная. На разных участках трибун люди группами обсуждали что-то, причём выступающий говорил снизу для сидящих перед ним и сверху. В группах было по тридцать — сорок человек. Рядом с некоторыми группами стояли таблички с наименованием секций.

После окончания участники саммита стали собираться по своим группам, в составе которых они приехали. Помню группу анархистов-синдикалистов, которые выглядели как их товарищи из фильмов про Гражданскую войну. Были группы с Украины, из других стран бывшего СССР, кажется, из Белоруссии.

Я обошел стадион по трибунам по кругу, первый раз в своей жизни вышел на святое для каждого болельщика «Зенита» поле. Газон всё ещё был в отличном состоянии, да и на всём стадион не было заметно каких-либо работ по его разрушению. За исключением небольшой заброшенности снаружи у главного входа, весь стадион имени Кирова производил впечатление готового к играм и к приёму болельщиков. «Зенит» тогда играл на маленьком «Петровском» - бывшем хоккейном стадионе имени В.И. Ленина, мест там было очень мало — около 20 тысяч на весь город. Почему в своё время была прекращена эксплуатация стадиона имени Кирова, почему болельщики «Зенита» все 1990-е и 2000-е годы должны были тесниться на «Петровском», - это мне не понятно и до сих пор.

«Сектор 33» как название умер вместе со стадионом имени Кирова. Болельщики на «Петровском» организовали «Вираж». Но пока существует «Зенит», пока мы поём наш гимн, мы будем помнить Сектор 33 и первые победы нашей команды.

"Мы с тобой, "Зенит", мы с тобой всегда,
Ты не будешь один никогда!"