Жизнь поколений. Необычное задание

       Необычное задание

       Было это в середине восьмидесятых годов. Вызывает меня к себе директор нашего института. Захожу к нему в кабинет и вижу, у него сидит пожилая худощавая узбечка.
     Директор предложил сесть и говорит
-Знакомься, это секретарь партийной организации колхоза, где нам предстоит собирать хлопок в это году, Саида Салимовна. Она приехала к нам с просьбой помочь подготовить их машинный парк к зимней эксплуатации. В виде компенсации, нам предлагают записывать на организацию сбор 200 кг. чистого хлопка за каждого направленного к ним человека. Как ты на это смотришь? Можем ли мы помочь им в этом вопросе?
-А почему именно ко мне Вы обратились с этим вопросом? У нас же есть лаборатории, занимающиеся этой темой. Вот пусть они напрямую и занимаются.
-Ты заканчивал факультет эксплуатации авиадвигателей, знаешь слесарное, токарное, сварочное дело. Тебе и карты в руки. Вряд ли тебя в этом задании ученый лаборатории заменит…
- Это для меня понятно… но, крайне, невыгодно. На хлопке меня три раза покормят, спать уложат, да, и на еду я как-нибудь уж заработаю. Да и не скучно там, с друзьями. И от дома отдохну. Кстати, на работу персонально меня возить не будут. А на нашем автобусе пока доедешь – десятый час, уезжать – в пятом. Это всего шесть часов работы. Что можно за это время сделать? А на электричке – это вставать утром в пять, выезжать в шесть, оттуда – в шесть, дома – полвосьмого. Итого – почти пятнадцать часов. На каторгу похоже.  Да, к тому же – дорога и питание за свой счет.

      Тут в разговор вклинилась парторг
-Ну, дорогу и питание мы компенсируем. Зачислим временно в штат. А уезжать с работы можно и раньше, хотя бы – часа в четыре…
- Может, и решим с этим вопросом, зато другой появляется. Я в командировках много работал в ремонтных мастерских. Знаю положение дел. Местные кадры новый персонал приводят к общему знаменателю. Тем более, если они более знающие в работе, чем остальные. Чтобы не высовывались. А как это делается, думаю, и вам известно. А у меня нет желания еще и из-за этого нервы трепать…
-Ну, это не вопрос. Я сама приведу их к нужному вам знаменателю!
-Я не смогу по каждому пустяковому для вас делу разыскивать вас, чтобы пожаловаться. К тому же – есть куча способов сделать так, что не на кого жаловаться. Здесь требуется или «волосатая рука» или соответствующие полномочия наказания таких типов.  Но есть еще один вариант, обеспечить привлекаемых людей прикрытием…
-А это как? Поясните…
-Нужен пожилой бабай. Бывший механизатор, желательно – заслуженный колхозник, орденоносец. Чтобы он возглавил создаваемую бригаду. К нему нужен особый подход, чтобы он проникся важностью порученного дела. Попросить помочь руководству  подготовить технику к сезону. Ему делать ничего не нужно, только «крышевать», и командовать. И членам бригады нужно к нему относиться, как к важному начальнику. Тогда, я думаю, дело пойдет. А как его поощрить – это ваша забота.
-Есть у нас такой. Касым-ака, почетный колхозник, кавалер Ордена Трудового Красного Знамени. Думаю – не откажет.
-Только он должен будет понять, что в наши дела ему вникать не нужно… Мы уж как-нибудь, сами. А все остальное – обеспечим.

       Порешили на том, что со мной будет работать сотрудник нашего отдела Васюткин Борис. Бывший тракторист. Платить нам будут три рубля в день, и работать будем с одним выходным с восьми утра до четырех.

      Дня через два приехали мы с Васюткиным в этот машинный парк. Парторг собрала собрание, где представила нас, как помощников этого самого Касыма-ака. И сказала, что руководство просило его помочь механизаторам подготовить трактора к пахоте, и что бы не получилось, как в прошлом году. (Что там у них получилось в прошлом году – я не знаю).
      Выделили нам маленькую комнатку, где можно было переодеться и хранить наши инструменты.
      Нашему уважаемому руководителю принесли электрический чайник, пиалы, посуду и все остальное. В общем, устроили его с комфортом.
      Потом мы пошли смотреть этот машинный двор.

      Что он собой представлял, видно из рисунка. Могу только сказать, что основной цех был с земляными полами, пропитанный метра на полтора машинным маслом. Из оборудования был в нем  старый верстак с поломанными тисками, кран-балка с вертикальным перемещением, и бачками и ведрами со слитым маслом.

      Самое плохое было то, что кран-балку вдоль и поперек нужно было перемещать вручную. С обеих сторон цеха были ворота, которые, судя по виду, даже зимой не закрывались.
      При виде этой разрухи я даже пожалел, что согласился. Но делать уже было нечего…
      На площадке стояли штук семь гусеничных тракторов Т-4 Алтайского тракторного завода. А с другой стороны штук двенадцать тракторов Т28Х4…

       Борька запускал по очереди гусеничные трактора, мы с дедом слушали работу двигателей (и краем глаза видели, что за нами внимательно наблюдают). Послушав последний двигатель,  мы гуськом пошли в нашу комнатку. Впереди наш дедок, за ним мы друг за другом. Со стороны здорово смотрелось!...
      Забыл сказать, что наш дед прекрасно говорил на русском. Совершенно без акцента. И вот он спрашивает
-Ну, что скажете, мужики?
Я ему
-Мощи не додают из-за давления масла. На самом минимуме. Вкладыши изношены, дым черный прет, как у паровоза.

     Борька добавляет
-Все  разрегулированые.  Второй и пятый греются на глазах. Один (третий) стучит. Смотреть надо, почему.
      Дед в ответ
-Все правильно. Могу сказать - почему. После капитального ремонта сразу пятый лемех навесили, не обкатав. За деньгами погнались. А здесь так, один год с деньгами, два остальных – с дулей в кармане. Вот и норовят машину кому-либо скинуть…
      Надо вкладыши баббитом заливать…
-Залить то можно, только где двигатели разбирать? Подставки-кантователя то нету.
      Тут дед и предлагает
-А давайте, на колесах колесных тракторов. Поставим два колеса, на них двигатель…
-Опасно… убиться можно…
-Наши бы убились… вы – нет..
-Все равно, больше трех двигателей  отремонтировать не успеем…
      А к отремонтированным добавим те, про которые Боря сказал…. Может, удастся на ход поставить.
      На том и порешили…

      Так и начался наш рабски-ударный труд на этом машинном дворе…
       Надо сказать, что было у меня два альбома. Наши, ГОСНИТИевские. Один – капитальный ремонт двигателя А01М (для гусеничного), другой – капитальный ремонт трактора Т28Х4. Очень подробные. Там даже было написано, в каком порядке болты откручивать.
       Приволокли мы два колеса от колесного трактора, поставили на них снятый с трактора двигатель и стали его разбирать на части.
       Наконец добрались до коленвалов. И началась адова работа.

       Нужно было снимать по очереди вкладыши, выплавлять с них старый баббит, лудить, заливать новый, мазать синей краской, ставить коленвал на место, затягивать и крутить. Потом снова разбирать и смотреть, где краска стерта. И от стертых мест удалять излишки баббита. И так много раз, пока площадь прокрашенной поверхности не станет меньше 40 % всей площади вкладышей. Дней десять ушло у нас на один двигатель…

       Все бы ничего, да вот нашему деду стало скучно показательно командовать. Смотрю, пришел на работу в спецовке. Ну и начал руководить реально. Я  по альбому делаю, а он требует, как его учили. И пришлось мне настучать на него парторгше, чтобы она заняла его чем-то, лишь бы работать не мешал. Что она там придумала, не знаю. Но стал дед приходить раз в два дня, работу принимать… И все опять наладилось.
       Наконец мы закончили ремонт, и установили двигатель на трактор. Наступил день испытаний.
       Пришел хозяин этого трактора. (Я его только первый раз в этот день и увидел).
       Сел он за рычаги и прогонял его на всех оборотах. Борька подрегулировал опережение и все законтрил наглухо. После чего пошли на поле.

       Трех лемеховый плуг он протащил бодро, не напрягаясь. Повесили четвертый лемех. И его он выдержал, чуть напрягшись. Повесили пятый лемех. Здесь пришлось напрячься. Пошел черный дым из трубы.
       Боря опять подрегулировал, и на этом испытания были закончены.
       С трактористом договорились, что не менее пяти дней будет вначале работать с четырьмя лемехами, и только потом навесит пятый. (А наш дед ему пригрозил, что сам за этим проследит).
***   ***   ***
 На следующий год парторгша приехала на месяц раньше хлопковой кампании. И опять с аналогичной просьбой. К тому же, получили они два трактора Т4 с капитального ремонта и они не давали необходимой мощности, грелись и парили через полчаса работы.
     Я уже повидал это хозяйство, и желания еще один год там работать у меня не было.
     Я так прямо и сказал Виктору Владимировичу
-В этой мастерской условий для работы нет. Подставки-кантователя для двигателя нет, кран-балка не работает, приходится вручную перемещать. Тележки для транспортировки двигателей с большими колесами нет. От трактора до цеха человек восемь толкает… в землю колеса зарываются. Даже схваток для подъема двигателей нет. Клиновыми ремнями приходится пользоваться. Убиться там запросто можно…
     Директор стал уговаривать, и пообещал все обеспечить…
     Делать нечего, поехали опять в эту мастерскую.

     Деда уже больше не трогали, так как нас уже хорошо знали…
     Перво-наперво, запустили оба отремонтированных трактора. Минут через двадцать один запарил. Заглушили. Через десять минут, запарил второй.
     Сели, стали думать, что делать. Рекламации колхоз писать не будет. Вся надежда у них на нас.

     Помните, в прошлом рассказе на плане мастерской внизу справа был изображен «хитрый домик»? Это была баня… но не простая баня, а заведение для районного аппарата. Сами понимаете, какого. Сантехника, зеркала, бассейны, парилки, бары – все на высшем уровне. И помыться можно, и отдохнуть от дел праведных, расслабиться…
     Так вот, в мастерской пожарного гидранта не было, а там был. Вот он-то нам и нужен был.

     На следующий день мы под присмотром нашей кураторши подогнали трактор к этому домику, отсоединили рукава от радиатора, насадили пожарный рукав, закрепили хомутом и дали полное давление.
     И поперло из внутренностей двигателя всякое дерьмо. Не думал, что столько может в рубашке двигателя уместиться.
     Вымокли до нитки, но двигатель прокачали.
     Потом собрали, как было, и поехали назад. Там не глушили, оставили работать часа три. Нагрев двигателя прекратился.
     На следующий день то же самое сделали и со вторым двигателем, с тем же результатом.

     А тут подходит главный инженер мастерской и просит посмотреть колесные трактора, которые по его словам, забарахлили.
     Пошли мы с Борисом, стали слушать, видим, в самом деле, не нормальная работа двигателей.

     Я сказал ему, чтобы он установил номинальные обороты, а сам взял ключ и стал отворачивать форсунку.
     Около меня было человек шесть. Мгновенно все испарились! Только Главный мне что-то истошно вопил.
     Оказывается, по их мнению, давление топлива в форсунке способно перерезать человека пополам.
     Я же по очереди отворачивал форсунки, и обороты двигателя падали. А вот когда отвернул третью, обороты остались неизменными.
     Борис пошел и принес новые форсунки, и мы эту заменили.

     Таким же способом проверили все трактора, стоявшие в парке. Штук восемь форсунок заменили…
( Самое смешное, что новые форсунки нашли на свалке в нераскрытом ящике. Оказывается, как неликвид выбросили, когда ревизия была. Они, как-бы, списанные были. Иначе, заявку на новые форсунки не приняли бы, да и  к тому-же – наказали)
     Прошел месяц нашей работы. Никто нам кран-балку не починил, и тележку с кантователем не предоставил. И работали мы с клиновыми ремнями.

      Однажды, вижу, к нашему двору приближается кавалькада «Волг». Это директор со свитой решил посмотреть, как мы здесь работаем. Я говорю Борьке
-Снимай быстрее ремни с двигателя. Обязательно кто-то из гостей качнуть захочет!... (Двигатель стоял на колесах трактора).
     Гости вышли из машин, и зашли в цех.
      На вопрос директора отвечаю
-Вот так и работаем. Кран-балку вручную толкаем. Двигатель на колесах тракторных разбираем.
     В это время Ч....  (зам. по науке) подошел и качнул двигатель. Я закричал ему, но остановить не успел. И двигатель завалился.
     Директор здорово напугался. Я же ему сказал, что у завлаба 6 и подставка-кантователь есть, и тележка, и схватки. Но он не дает. Давно бы заказал себе новые, а старые сюда передал. Но наш институт больше всего о роботах думает, о манипуляторах. А мастерскую простейшей подставкой обеспечить не может.
     Директор ничего не сказал… и они быстро уехали.

     Через день подошла грузовая машина… и нам сгрузили и подставку, и телегу. И схватки для подъема двигателей, радиаторов, и еще чего то. А потом приехал электрик, и заменил двигатели в кран-балке…
(фото старика - Послевоенные кадры советского фотографа Дмитрия Бальтерманца)