22. Мандраж, суета, слухи

Леонид Жуховицкий продолжает вспоминать:

«Мы размещались, кормились, знакомились, весь город словно бы дрожал от волнения перед завтрашним уникальным действом — а между тем ещё не известно было самое главное: разрешат или не разрешат.

ОНИ всё ещё не высказались определённо.

Думали.

Кто — ОНИ?

А этого в ту пору никто не знал, ибо знать было не положено. Кто надо. От кого зависит.

ОНИ.

Город бурлил, тема разговоров была одна: запретят или разрешат?

Когда мы только прилетели, прямо в аэропорту выяснилось, что — запретили. Когда добрались до гостиницы, оказалось, что — нет, разрешили.

Потом откуда-то с таинственных верхов вновь опустился запрет. Затем некие признаки опять обнадёжили.

То, что происходило на моих глазах в Академгородке, лучше всего определить широким современным словом «тусовка».

Мандраж, суета, слухи, легко возникающие и распадающиеся группки людей, деловитые передвижения хоть как-то причастных к тайне и разболтанное шатание тех, кому оставалось только ловить сплетни и с надеждой вглядываться в озабоченные лица посвящённых.

Информация зыбкими волнами спускалась из райкома в низы, по дороге меняя форму и содержание.

Быть или не быть? Петь или не петь?

Как я теперь понимаю, дать команду, ту или иную, должен был первый секретарь обкома.

Но он, видимо, предпочитал не возникать, туманно надеясь, что команда каким-нибудь образом дастся сама, что всё автоматически утрясётся и рассосётся — а он тем временем зарезервирует мнение.

С точки зрения чиновника, вообще, лучшее место для мнения — резерв.

В резерве мнение — как в засаде, там ему ничего не грозит.

Оно же, напротив, представляет вполне реальную опасность, ибо в нужный момент, когда всё определится, выскочит из укрытия и нанесёт добивающий удар справа налево или слева направо, смотря по обстановке.

А в понимании обстановки тогдашний новосибирский хозяин был крупный профессионал.

Свою шахматную партию он вёл необычайно тонко. Запрещал — но не до конца.

Разрешал — но в принципе, ставя невыполнимые условия.

Он перекидывал Фестиваль с руки на руку, как горячую картофелину, не решаясь ни выбросить, ни съесть», – пишет Леонид Жуховицкий.

Продолжение следует:  http://www.proza.ru/2018/08/28/232


Рецензии