Новороссийск

Новороссийск

      Новороссийск одно из древнейших поселений Черноморского побережья Кавказа. Две с половиной тысячи лет тому  назад греки основали на берегу Цемесской бухты  свой портовый город Бата.
 Меотские племена обменивали здесь свои товары на оружие и предметы роскоши. Отсюда, корабли, груженные амфорами с маслом, вином, осетровой икрой и зерном отплывали в метрополию. Со временем в Бате расцвела работорговля, «живой товар» поставляли эллинам вожди местных  племен.
 Чтобы закрепить свое положение и не вступать в войну, греки, как и Горгиппия, признали власть Боспорского царства.
Нашествие гуннов приостановило развитие цивилизации на берегах Цемесской бухты. Цемесская бухта получила название от реки Цемес (в переводе с адыгейского“лес с большим количеством насекомых”).
В средневековье адыги оставили свои следы на берегах бухты в могильниках, им пришлось укрыться в горах от многочисленных внешних врагов. С севера на  Адыгею с северо-востока то хазары, то половцы, то монголы. А с моря нападали византийские, турецкие и прочие пираты. Западным щитом для адыгов стала в 10 веке славянская Тмутаракань. С лета 1238 по осень 1240 г. монголо-татары находились в половецких степях, воюя с половцами, аланами и черкесами. Это была война на полное уничтожение народов Северного Кавказа. Именно в это время районе Новороссийска возникает огромное количество курганов, оставленных кочевниками южнорусских степей, бежавших от монголо-татар в наши места.
    Формально с 13 века Крым, Тамань и берега Цемесской бухты принадлежали Золотой Орде, но генуэзские купцы, всегда были ребятами предприимчивыми, они смогли задобрить хана Батыя богатыми  подарками. Говоря современным языком, получив хороший откат, Батый дал им лицензию на строительство городов-факторий по Черноморскому побережью 
Тогда же в устье реки Цемес, генуэзцы поставили свою крепость Баторио, но их положение на черноморском побережье оказалось непрочным. В 15 веке в городах-факториях произошо несколько народных восстаний, которые  подорвали торговые и экономические связи между ними, а также с метрополией-Генуей.
 Этой ситуацией воспользовалась Османская империя, которая захватила Цемесскую бухту.
                .  .  .
    В Новороссийске я бывал несчетное количество раз. Если от Ахтырки ехать в Новороссийск по федеральной трассе, расстояние составит 65 км, по прямой 40 км.                Здесь жили и живут некоторые мои бывшие одноклассники, товарищи по Ахтырке, коллеги и знакомые с которыми работал на Севере. Будучи молодыми парнями,  мы туда ездили купаться на городской пляж или Суджукскую косу, за продуктами и вещами, или просто погулять по городу, попить новороссийское пиво, которое в те годы считалось лучшим на Кубани, сходить на танцы, повеселиться на атракционах «луна-парка».                После женитьбы, я зачастил в Новороссийск к фарцовщикам. Дефицитные импортные товары ширпотреба у них для продажи были всегда, которые скупались у иностранных и наших моряков, ходивших в рейсы за границу.                По субботам и воскресеньям, в сквере на центральной улице Советов, собирались продавцы и покупатели. Это была своеобразная и довольно странная торговая точка.  Можно было договориться о приобретении фирменных американских джинсов и костюмов, джинсовых курток на белом исскуственном мехе, кожаных курток, обуви, японских часов, итальянских солнцезащитных очков, порножурналов, косметики, блоков жевательной резинки (тогда ее называли чиклис), граммпластинок и аудиокассет с рок-музыкой, плакатов с фотографиями рок-групп, американских сигарет и многих других товаров растленного Запада, которые никогда не попадали в общедоступную торговую сеть.                В этом же сквере, но на значительном удалении от форцовщиков, кучковались нумизматы, у которых можно было купить или наоборот, продать им, старинные монеты. «Черные» археологи привозили с Тамани на продажу  древние монеты Боспорского царства.                Своеобразность торговой точки заключалась в отсутствии на месте самих товаров.                Из-за боязни милицейских облав, большинство продавцов не приносили с собой товар, он находился у них дома или где-то поблизости у напарников. Договорившись, шли в ближайший подъезд, во двор, в машину, другой сквер или ехали смотреть товар на дом. Если покупатель не внушал доверия, ему отвечали, что ничего нет или направляли к другому продавцу. Придя в какое-нибудь уединенное местечко посмотреть или примерить нужную вещь, покупатель рисковал быть ограбленным, но я таких случаев не знаю.                Как-то раз, поехал с продавцами за очередными джинсами. Поехали на машине куда-то в частный дом на окраине города. Продавцов было двое, третий водитель.  Пока подбирал   себе джинсы по размеру, а их там было пар десять, парни суетились на кухне. Когда к ним вышел, они кипятили в воде шприц и иглы, потом начали по очереди колоть друг другу в вену морфий, предложили и мне, отказался. Водитель, с расширенными зрачками, остекленевших глаз, и весь такой веселый, отвез меня назад в центр.               
      Милиция прекрасно знала об этом бойком месте, так же знала всех фарцовщиков в лицо. Периодически, совместно с ОБХСС, устраивала облавы, основной задачей которых было забрать имевшийся товар и  получить откупные деньги от продавцов и покупателей. Импортные дефицитные вещи оставляли себе, для последующей перепродажи. В данной ситуации фарцовщики являлись постоянными жертвами бандитов от милиции.                Изредка, местные пацаны, под видом милиционеров в штатском или дружинников (ДНД), с липовыми удостоверениями, проводили «задержания» приезжих и после «конфискации» купленного товара и получения от них денег, вроде как из жалости, милостливо отпускали.
                .  .  .
   Мой день рождения совпадает с днем празднования освобождения Новороссийска от немцев, которое произошло 16 сентября 1943 года. В семьдесят пятом году, на мой день рождения, жена преподнесла, по тем временам, шикарный подарок – я еду к фарцовщикам и покупаю себе японские часы, о которых давно мечтал.                Буровая № 145 Левкинская, на которой я работал помбуром, стояла почти рядом с трассой Краснодар-Новороссийск. Последняя ночная вахта приходилась с субботы на воскресенье, поэтому решил ехать прямо с буровой.  В эту вахту, работая верховым на верхних палатях вышки, сверху видел, как на рассвете, несколько оленей переходили автотрассу, после чего подались в предгорье.               
Отработав ночь, на попутной машине поехал в Новороссийск. На подходе к месту тусовки фарцовщиков, еще из далека, увидел большое скопление людей, стояших по обеим сторонам центральной улицы Советов. На протяжении трех кварталов вдоль проезжей части были установлены переносные чугунные стойки с подвешенными на них толстыми цепями, играющих  роль ограждения, за которыми нервно прохаживались многочисленные милиционеры.                Подойдя к толпе, спросил у одного парня, почему собрался народ. Он удивленно посмотрел на меня и ответил, что ждут придурка. Я не смог сразу понять, кого он имел в виду и переспросил, какого именно придурка.                - Ну, ты даешь. Кого сегодня могут ждать, да Леню Брежнева, кого же еще!                Елки-палки! Точно! С этими ночными вахтами, из-за усталости и хронического недосыпа, совсем забыл, что накануне, по телевизору передавали репортаж о визите на Кубань  уважаемого Леонида Ильича, который после посещения Краснодара, в честь тридцатилетнего юбилея Победы, будет вручать Золотую звезду Новороссийску, получившего звание города-героя. Решил остаться посмотреть, что будет дальше.                Минут через двадцать, на улице появилась, медленно едущая милицейская «Волга» из громкоговорителя которой, раздавался грозный голос  : «Граждане! Просьба цветы в машину не бросать! Просьба цветы в машину не бросать!» и это повторялось без перерыва. Огляделся вокруг, посмотрел на противоположную сторону улицы, но ни у кого не заметил ни одного букета или даже цветочка, но со стороны милиции, эта мера предосторожности, конечно, была не лишней, ведь с букетом цветов в машину могла прилететь какая-нибудь граната.                Буквально через несколько минут появился кортеж. Первыми проехали несколько милицейских «Волг», за ними правительственный открытый автомобиль «Москва», в котором стоял генсек Брежнев. Он был в легком сером костюме, на борту которого висели, пока еще две золотых звездочки. Левой рукой он держался за специальную скобу, правой водил перед собой, приветствуя народ, при этом не забывал улыбаться. Почему то мне показалось, что его лицо было подкрашенным, в смысле наложен  макияж, во всяком случае, цвет лица, был морковного цвета, а может быть, стало таким после порции  водочки, до которой Леня был охоч.                Впереди лимузина, по его обеим сторонам и сзади, ехал почетный эскорт мотоциклистов  в белых шлемах и белых крагах. За ними несколько черных «Волг» со свитой, в том числе, оскандалившейся позже, првый секретарь крайкома Медунов и компания, опять милицейские машины, затем штук десять УАЗов с офицерами и охраной и все это замыкала колонна армейских грузовиков с солдатами, вооруженных калашами (я насчитал 28 грузовиков).                Визит Брежнева на Кубань закончился. С сопровождающими лицами, он ехал на военный аэродром, где его ждал вертолет, на котором он должен лететь в Краснодар, затем, на правительственном самолете, в Москву.                Парень, к которому я обращался с вопросом, облегчено вздохнув, выдал следующий перл: «Ну, слава Богу,  посмотрели, зарядились, воодушевились, теперь лет пять можно спокойно работать!».                В тот день японские часы, я так и не купил.

                .  .  .
      Во время войны Брежнев бывал в этих местах. Тогда он служил в должности  начальника политотдела 18-той десантной армии. Политотдел находился на хуторе Марьина роща (сейчас это село), которое расположено не далеко от федеральной дороги (Сухумского шоссе) между Кабардинкой и Геленджиком, то есть в относительно безопасном месте, вдали от мест боевых действий.
       Мой сосед-фронтовик по Ахтырке, бывший тампонажник, а в то время, уже пенсионер, со смешной фамилией Бобик, которого я называл просто Петровичем, воевал на Малой  земле под  Новороссийском. 
    Он был скромным, малоразговорчивым  человеком, никогда не хвастался своими боевыми заслугами. Однажды на 9 мая, я увидел Петровича, который направлялся на праздничные мероприятия к Дому культуры,  в костюме со всеми его наградами и ахнул. Не считая юбилейных медалей, которые, если честно сказать,  не признаю за награды, у него были настоящие боевые ордена и медали, которые просто так не давали. Среди прочих наград у него была солдатская медаль «За отвагу», «За взятие Вены», орден «Славы», не помню, какой степени, орден «Красной звезды» и другие, в том числе иностранные. Был три раза ранен, закончил войну в Австрии в звании старшего сержанта.
     Не редко, общаясь с ним сидя на лавочке во дворе возле дома, приходилось буквально клещами вытягивать воспоминания о войне. Наверное, ему было тяжело вспоминать ту далекую и такую страшную реальность. О своей работе на буровых он мог говорить сколько угодно, но про войну всегда говорил с неохотой. Чтобы как-то его разговорить на эту тему, прибегал к старому испытанному методу – покупал бутылку портвейна или чекушку водки. После употребления оного, Петрович, становился более словоохотливым и в это время, как говорится, я старался уловить момент, расспрашивая о боях и фронтовых буднях. Кроме того, что было очень интересно его слушать, так же понимал, что таких как он, «последних из могикан», с каждым годом становится все меньше и меньше и вскоре не от кого будет услышать из первых уст настоящую правду о войне.
     Простите, отвлекся. Не раз и не два, Петрович рассказывал о жесточайших боях на Малой земле, в которых он принимал участие, при этом, в его рассказах не было, ни грамма хвастовства. Командующий 18-той десантной армии  генерал Леселидзе К.Н. лично вручал им боевые награды на передовой, после отражения очередного массированного наступления немцев. Так вот, Петрович утверждал, что солдаты, и он в их числе, ни разу не видели и даже слышали о подполковнике по фамилии Брежнев, который находился  в тылу, далекого от их места дислокации. Верю, что так и было на самом деле.
    Когда Брежнев стал генсеком, военные историки, перевернули многие факты и представили так, что он являлся,  чуть ли не главным героем на Малой земле и вообще всей битвы за Кавказ, а войсковую операцию по освобождению Новороссийска, следует считать, чуть ли не поворотным моментом в истории сражений Второй мировой войны. Битва за Москву, Сталинград, Курская дуга, грандиозные сражения и войсковые операции по освобождению Украины, Белоруссии, стран Восточной Европы – все это было не то, а главное это Новороссийск и все только потому, что там был Леня. 
     Ветеранам войны было обидно слушать об исключительном значении Малой земли в истории ВОВ, этим принижались их боевые заслуги перед страной. Тогда же родился такой грустный анекдот: один ветеран обращается к другому,
-Пока я воевал на Малой земле, ты отсиживался в Сталинграде.
     К 30-летию Победы, на Малой земле (Мысхако) в срочном порядке, построили землянку, если так можно назвать глубокий бетонный бункер, с  оштукатуренными и побеленными стенами и каменными ступенями, в котором якобы, в сорок третьем году, находился командный пункт Леонида Ильича.  Чтобы у экскурсантов не было сомнения, чья это была «землянка»,  на гвоздь повесили шинельку  с погонами подполковника. Подумайте, ну какой у политрука мог быть свой командный пункт?
    Не уверен, что Брежнев вообще был на Мысхако во время войны, но если был, то своего бункера у него не было.
При виде этой шинели,  почему то вспомнилась  экскурсия по концлагерю Бухенвальд, расположенный в пяти километрах от старинного немецкого города Веймар, где в помещении допросов (пыточная комната) лагерного гестапо, также висел немецкий офицерский китель с нарукавной красно-белой повязкой с черной свастикой на середине. Не подумайте, что провожу, какую-то аналогию, просто возникла такая ассоциация.
    Но, времена меняются, происходит переоценка духовных ценностей. Сейчас в этом бункере Брежнева, выдерживается бутылочное шампанское винодельческой агрофирмы «Мысхако».
      Во время приезда Брежнева на Кубань, по центральному телевидению показали репортаж из села Марьина роща о его трогательной встрече с бабулькой, лет семидесяти, у которой он квартировался во время Новороссийской операции.
На вид возраст бабули был примерно 70- 72 года, отнимаем 32 года, а именно столько лет прошло с 1943 года, получается, что в то время ей было 40 лет или даже меньше.  Рядом с ней, трепеща от близкого созерцания воочию, первого лица государства и наведенных телекамер и фотообъективов,  стояли два здоровенных, бровастых, быкообразного вида мужика, ее сыновья, которым, которым по приказу генсека, подарили новенькие «Жигули».
                .  .  .
      В середине семидесятых годов, все средства массовой информации Советского Союза, протрубили о выходе в свет, бессмертного творения коммунистического вождя, трилогии «Малая земля», «Возрождение» и «Целина».
Этим трем маленьким брошюркам посвещались заседания ЦК компартии СССР и союзных республик, собрания партийных организаций и коллективов предприятий и,  институтов, хвалебные выступления маститых писателей и публицистов передавались в радиоэфире и по всем каналам телевидения, в центральных газетах и журналах печатались статьи и бесчисленные письма от «благодарного» советского народа. В Большом Кремлевском дворце съездов, Иосиф Кабзон исполнял на бис пафосную песню «Малая земля».
  Нашумевшие брошюрки  Брежнева (сомневаюсь, что он их сам читал) являлись плодом коллективного авторства писателей («инженеров человеческих душ»), журналистов и научных работников различных институтов истории и архивов, которых впоследствии, наградили орденами и медалями. Что характерно для тех лет, буквально все прекрасно знали и понимали, что «автор» к написанию этих творениям не имеет отношения, но продолжали его восхвалять, как крупнейшего писателя-документалиста современности.
     Тогда же на тему этих книжонок, в народе ходил такой анекдот: Леонид Ильич, находясь на смертном одре, диктует завещание: «Похороните меня на Целине, засыпьте Малой землей, чтобы не было Возрождения».
С узакониванием нового герба и Конституции, шутили так:
- Вы уже знаете, какой будет новый герб СССР?   
…?
- Чернобровый орел, держит в когтях Малую землю!
Каким было лживым авторство генерального секретаря в написании этих опусов, такой же насквозь лживой была и есть вся коммунистическая мораль, идеология и пропаганда, созданная для одурачивания простого народа. До сих пор есть немало людей, которые слепо верят в идеалы коммунизма, но в основном это старики.
                .  .  .
   Новороссийск имеет свою климатическую особенность. В Цемесской бухте бывает самый сильный в России норд-ост, который преобладает в зимние месяцы и называется бора.
   Перед появлением бора у вершин гор можно наблюдать густые облака, которые местные жители называют «борода». Первоначально ветер крайне неустойчив, меняет направление и силу, но постепенно, приобретает определённую направленность и набирает скорость до 60 метров в секунду. С Маркотхского хребта он обрущивается на бухту и город, принося лютый холод (температура воздуха резко падает до 15-20 градусов мороза) и бедствия. Штормящее море затапливает берега, которые покрываются ледяной коркой. Люди передвигаются перебежками от столба к столбу. Корабли, стоящие на рейде, также подвергаются сильному обледенению и становятся не управляемые. Обычно, получив предупреждение о бора, капитаны стараются увести судна за Широкую балку в район Южно-Озереевки.  Ежегодно во время бора, в районе Цемесской бухты выбрасывается штормом на берег одно-два обледеневших судна.                Один выброшенный корабль пролежал на берегу (ниже дороги на Кабардинку) примерно лет десять и послужил фоном для съемки фрагмента фильма «Женщина, которая поет» в главной роли с Аллой Пугачевой.
               
                .  .  .   
      Новороссийск – промышленный город, и хотя он расположен на берегу теплого моря, никогда не считался  и сейчас не считается курортным, но в летний период, сюда так же, приезжают тысячи отдыхающих из различных уголков России. Одни останавливаются у родственников, друзей и знакомых, другие живут в съемных домах, квартирах и пригородных пансионатах, цены на аренду жилья значительно ниже, чем в Анапе и Геленджике. Приезжие растворяются в общей массе горожан и не бросаются в глаза, как в общеизвестных курортных местах, где летом их приобладающее большинство. В последние годы в пригородах появились частные мини-гостиницы. Думаю, что с каждым годом приезжать сюда на отдых будет все больше и больше людей и может быть, когда-нибудь, город получит статус курорта.
     Ну, а пока этого не произошло, у отдыхающих в самом Новороссийске и его пригородах, есть не плохое преимущество, перед отдыхающими в городах, имеющих статус курорта. Преимущество заключается в выгодном отличии цен на продукты питания и весь ассортимент товаров широкого потребления. С наступлением курортного сезона, цены не ориентированы на отдыхающих, как во всех курортных местах и поэтому не поднимаются.
                .  .  .
    На берегах Цемесской бухты расположились грузовой, торговый, лесной, пассажирский (морвокзал) и нефтеналивной (Шесхарис) порты.

                .  .  .
     В окрестностях города большие запасы мергеля, который является основой для производства цемента.
В Новороссийске  несколько цементных заводов, некоторые из них, являются старейшими в России.
   

 Раньше, из-за этих заводов, вся восточная часть города была покрыта слоем цементной пыли. Строения, земля, деревья, все растения, были серыми от пыли, картина более, чем унылая, не говоря о массовой паталогии органов дыхания у горожан.
     Цементная пыль – коварная вещь. Приведу пример из моей практики. В Ахтырке есть предприятие, которое называется тампонажной конторой. Основным направлением производственной деятельности которой, является - цементирование обсадных и эксплуатационных колонн, установки цементных мостов различных назначений, закачка тампонов при поглощениях раствора и многие другие технологические операции, необходимые при строительстве и ремонте скважин.
    При проведении очередного медицинского и профосмотра рабочих тампонажной конторы, выяснилось, что несколько грузчиков-затарщиков цемента, с солидным рабочим стажем, имеют одинаковое заболевание с диагнозом тугоухость, то есть частичная глухота. Это заболевание никак не связывали с их работой, при которой обычно бывают остеохандроз, междисковая позвоночная грыжа и другие заболевания, связанные с поднятием и переносом тяжестей. После обследования проведенного в краевом диагностическом центре, была установлена причина глухоты. Это была цементная пыль. Если при затаривании смесительных машин цементом они защищали органы дыхания противопылевыми респираторами, то их уши были открыты для проникновения цементной пыли. Каждый день после работы, грузчики принимали душ. Как бы тщательно они не мылись, но не видимые микрочастицы цементной пыли оставались в глубине ушных каналов, смешиваясь с водой, цементировались, затвердевали и постепенно наращивались. В результате, за годы работы, в ушах постепенно образовались цементные пробки, приведших к частичной утрате слуха. Рабочим, за счет предприятия, были сделаны операции, слух восстановился.
      В девяностые годы на трубах цементных заводов установили новые мощные фильтры, выбросы в атмосферу уменьшились, город стал значительно чище, красивей, а самое главное улучшилось здоровье тысяч людей.

                .  .  .
       Местные жители предпочитают купаться не на городском пляже, а на Суджукской Косе, которая в последние годы, превратилась в обустроенный пляж. Берега галечные, но есть и песчаные. Но Коса является продолжением Цемесской бухты, а в ней вода часто бывает загрязненной, поэтому на выходные многие горожане едут на Мысхако и в Широкую балку. Кроме этих мест, они выезжают на другие «дикие» пляжи на Малой земле и обустроенный пляж  «Нептун». В «мертвый сезон», в смысле не купальный, на праздники в выходные дни, многие новороссийцы любят выезжать на пикники в лесные массивы возле озера Абрау. 

                .  .  .
         На восточной окраине Новороссийска начинается Сухумское шоссе, которое в черте города является многокилометровой улицей с одноименным названием, в адресах жилых домов, предприятий и организаций, так и пишется - Сухумское шоссе, номер дома, такой то. Шоссе тянется на юг вдоль всего побережья края, иногда уходя в сторону от берега моря на расстояние до полутора десятка километров.
    Новороссийско-Сухумскую дорогу, так она называлась сначала, начали строить в 1891 году. На строительство приехали тысячи людей из Средней полосы России и Поволжья.   Одно время здесь работал будущий «карманный» писатель большивистской  партии Алексей Пешков, известный под псевдонимом Максим Горький.
Руководил строительством Анненков (друг Льва Толстого). Были построены  сотни километров очень сложной дороги, несколько десятков мостов. По окончанию строительства в 1896 году, дорогу еще долго называли Анненковой.
 С открытием дороги, Черноморское побережье Кубани, получила хороший толчок к экономическому развитию и становлению будущих курортов.
     Сразу за нефтеналивным терминалом Шесхарис, дорога начинает виться серпантином вдоль моря, с закрытыми поворотами на сто восемьдесят градусов, объезжая «тещины языки» с крутыми обрывами, поросшие кустарниками и деревьями.
     В шестидесятые годы прошедшего столетия, именно на этом отрезке дороги, автобус, везщий детей в пионерский лагерь в Кабардинку, упал с обрыва. Все, находившиеся в автобусе дети, сопровождающие их взрослые и водитель, погибли.
Общеизвестно, что в то время, о таких случаях в средствах массовой информации ничего не сообщалось. И на этот раз, коммунистическая партия осталась верна своим принципам, и ее установка была примерно такой:
- В Советском Союзе автобусы с детьми в пропасти не падают!
Но, именно после этой трагедии, по решению правительства, во всем Союзе, при массовых выездах детей в детские оздоровительные, пионерские и трудовые лагеря, автобусы стали формировать в колонны и сопровождать  машинами ГАИ впереди. Такие охраняемые колонны автобусов с детьми, все мы наблюдаем каждое лето, во всех уголках России и считаем, что так было всегда, и мало кто знает, что толчком этому послужила смерть нескольких десятков детей между Новороссийско и Кабардинкой.
 Перевозку детей обезопасили, но на этом участке, до сих пор, не редко происходят ДТП с человеческими жертвами. Не раз видел вывернутые придорожные столбики и следы падения машин в пропасть.
     Вот такой пример. Начальник БПО нашего УБР (фамилию не указываю), которого я хорошо знал, отдыхал в Христовой Щели со своей семьей одновременно с нами. В тот год мы пробыли в Щели 24 дня, он и его семья 12 дней. Его красавица дочка уехала домой за два дня до окончания заезда, он остался с женой и ее родной сестрой. В день отъезда, когда они грузили вещи в свою машину, я еще им позавидовал, в том смысле, что могут останавливаться, где захотят и домой приедут быстрее, чем мы на автобусе.  Через пару часов мы тронулись на автобусе, предоставленном нашим управлением.
На выезде из Кабардинки, увидели далеко внизу перевернутые верх колесами  «Жигули». Вокруг машины, которая находилась рядом с морем, толпились люди.  О том, что эта была машина нашего уважаемого коллеги, узнали только на следующий день. 
На втором повороте серпантина, он не справился с управлением, машина слетела с обрыва и с переворотами, докатилась почти до моря. Все, находящиеся в машине, погибли.   По счастливой случайности при аварии не пострадал загорающий на пляже  народ.
  Раньше дорога, оставалась такой на всем протяжении от Кабардинки до Новороссийска. В конце девяностых годов, дорогу со стороны Кабардинки, начали выравнивать, срезая горы и убирая повороты. Но это было не просто выравние дороги в целях безопасности, это был завершающий этап строительства федеральной трассы «Дон».
   Трасса «Дон» начинается в Москве и заканчивается в Новороссийске. Из Краснодара она идет на Джугбу и уходит на Геленджик. Получается так, что некоторые участки «Дона» проходят по старому Сухумскому шоссе.

                .  .  .
  Поделюсь одним эпизодом из детства, косвенно связанным с Новороссийском.
 У деда по материнской линии, который жил в Краснодаре, я был первым и значит любимым внуком.
   По мере моего взросления, он  делал мне такие подарки, как самокат на резиновых колесах, через пару лет подарил подростковый велосипед «Орленок», а когда стал старшеклассником, трехскоростной спортивный  велосипед. Можно с уверенностью заявить, что он меня действительно баловал.
     Когда учился в пятом классе, дед предупредил меня, что если закончу учебный год на хорошо и отлично, он подарит путешествие в Одессу по Черному морю. Уже в те годы, я очень любил Черное море. К тому времени мне приходилось плавать только на катерах и глиссерах, но ни разу не доводилось бывать на большом корабле. Пришлось поднапрячься, и учебный год закончил твердым хорошистом, имея в табеле всего лишь две четверки, по остальным предметам пятерки.
    Свое обещание дед выполнил. Сначала, мы поехали на поезде из Краснодара в Новороссийск, где два дня погостили у родственников, которые жили в центре на набережной, рядом с памятником «морским охотникам».
   Из Новороссийска на «Комете» (или «Метеоре», точно не помню), поплыли (или, как говорят моряки,  пошли) в Сочи, где пробыли три дня у родственников по материнской линии. В Сочи сели на теплоход «Россия», дед его гордо называл дизельэлектроходом, и пошли на Ялту. Кстати, теплоход «Россия» являлся бывшим германским пароходом и в войну назывался «Адольф Гитлер».
    В Ялте пробыли весь световой день, погуляли по городу. Здесь нам предстояла пересадка на теплоход «Победа», кстати, то же кстати трофейный. В ялтинском порту впервые увидел круизный лайнер «Адмирал Нахимов», который через 20 лет затонул на выходе из Цемесской бухты под Новороссийском.
    В этом месте, память меня немного подводит в изложении последовательности событий. То ли мы еще не сошли с «России», то ли уже были на «Победе», но хорошо помню, что корабль стоял у ялтинского причала, а мы  с дедом стояли на его палубе.
Бросалось в глаза отсутствие пассажиров на палубе и на причале морвокзала. Кроме десятка черных «Волг» и стоящих возле них, мужчин в черных костюмах никого не было.
    На палубе к нам подошел мужчина в таком же черном костюме и потребовал, чтобы мы немедленно спустились в свою каюту. Дед начал его упрашивать оставить нас на месте, что старик и мальчишка (он имел ввиду себя и меня) совершенно безобидные люди и не можем нести кому-то угрозу. Еще несколько минут уговаров, и мужчина ушел, мы же остались на палубе совсем одни. Естественно, я не понимал сути ситуации, но дед сразу понял, что здесь находится какая-та «важная птица» и ему очень хотелось увидеть, кто это, может быть кто-то из Политбюро ЦК или правительства.
     Облакотившись на поручни, я продолжал расматривать причал. Вдруг дед начал толкать меня в бок и разворачивать лицом к палубе, говоря при этом «Смотри, смотри! Это же Хо Ши Мин!». Что для меня могло значить это имя в моем возрасте? Правильно, абсолютно ничего.
    В сопровождении двух мужчин, приветливо улыбаясь,  в нашу сторону направлялся, какой-то старичок. Маленький, худой, узкоглазый, с седой тонкой, но длиной бородкой. На нем был  шелковый костюм, светло-кремового цвета, салатного цвета шелковая рубашка с коротким стоячим воротником, расшитым красными узорами, на голове соломенная шляпа типа канотье. Если бы на его ногах были расписные чювяки без задников, с загнутыми вверх носами, его можно было бы сравнить со сказочным джином стариком Хатабычем.
     Он не дошел до нас метра два и остановился. Глядя прямо на меня и продолжая улыбаться, позвал на русском языке:
 -Мальчик, иди сюда.
Дед начал меня подталкивать, но из-за вредности своего характера, я упирался и не хотел идти, тычки деда в мой бок стали сильнее.
 - Давай иди, иди, я сказал!
в конце концов, я сдался и подошел к старику.
   Он наклонился, приобнял меня за плечи и, не переставая улыбаться, спросил:
 - Как тебя зовут?
 Я назвал свое имя.
- В каком классе учишься, как ты учишься, какие получаешь оценки?
 Ответил, что учусь хорошо, закончил пятый класс, перешел в шестой с хорошими оценками.
- Молодец Слава, учись и дальше хорошо, слушайся родителей и своего дедушку. А теперь давай вместе сфотографируемся
Последние слова, также относилось к девчонке, примерно моего возраста, не понятно, откуда появившейся. Рядом с нами стояли какие-то солидные пожилые дядечки, наверное, из ЦК или, из чего-то  подобного, и  умиленно улыбались, глядя на живую картину, которую можно назвать «вождь и дети», по разным сторонам стояли молодые мужчины в черных костюмах (позже дед объяснил, что это были охранники).   
   Хо Ши Мин обнял меня и девчонку за плечи, стоящих от него по бокам и в таком виде нас  сфотографировал молодой фотограф.
После этого действа, Хо Ши Мин сказал нам:
-До свидания дети,
 пожал руку моему деду, и в почтительном сопровождении мужчин, степенно удалился в недра теплохода.
    Дед успел перехватить уходящего фотографа и начал договариваться о готовой фотографии. Тот только пожимал плечами и что-то не определенно мямлил, дед продолжал настаивать, протягивая деньги, но тот от денег отказался. Видя настойчивость деда, фотограф назвал номер каюты и время, лишь бы от него отстали.
Мне не очень понравилось, что дед разговаривал с фотографом в просящем, можно сказать в умоляющем тоне, поэтому сказал:
-Дедушка, да зачем нам эта фотография и вообще кто это был? Дед не на шутку разволновался:
-Это же вьетнамский Ленин! Великий революционер, премьер-министр, генеральный секретарь компартии Вьетнама и объединенных компартий всех стран Индокитая. Если будет фотография, ты ее будешь потом своим детям и внукам показывать! Эх, ничего ты не понимаешь.
    Дед так и не смог найти фотографа, наверное, тот и не собирался с ним встречаться. Все последующие годы, дед с гордостью рассказывал знакомым об этой встрече, а в конце всегда добавлял «Да-а-а, была фотография!»
        Значимость фигуры президента  Хо Ши Мина в мировой истории, я осознал через много лет будучи взрослым. Сейчас его имя носит столица объединенного Вьетнама, бывшая столица Южного Вьетнама город Сайгон.
Из Ялты мы пошли на Одессу, где пробыли  у родственников  неделю и также по морю, вернулись в Новороссийск.

               
2010г.