Одиночество. Глава 5. Подарок судьбы

Малышка хлопала своими голубыми глазищами, обрамленными пушистыми ресницами, а по ее щеках текли крупные слезы...
Николай бросился к ней, долго просил у нее прощения. Девочка, хлопнула ресницами еще раз и слезы, как по мановению волшебной палочки, внезапно высохли. Она вытянула свой пальчик и указывая на него, спросила, глядя ему прямо в глаза: "Ты кто?"
"Я Николай! Коля. Твой брат!" - сказал он, очарованный красотой малышки.
Белокурая, с вьющимися волосиками, она была похожа на ангела.
"Бат?"- спросила она, пропустив сложную букву "р".
"Брат" - подтвердил он.
"Бат?" - снова спросила она, но теперь уже у мамы.
"Да это твой братик!" - закивала головой Елена.
Девочка  со всей своей детской непосредственностью подставила ему щеку. Николай замялся.
"Поцелуй!" - подсказала мать.
Николай бережно подняв ее, легонечко прикоснулся губами к пухлой щечке.
Коля поразился. На ощупь она была похожа на персик. Нежная и бархатистая. Дальнейшее лишило Николая всей  его стальной воли. Он растаял и поплыл от детского, звонкого поцелуя. Иришка обвила его шею своими ручонками и тесно прижалась к нему. Она обняла его так крепко, что у него перехватило дыхание. То ли от того, что она давила на кадык, то ли от захлестнувшей его волны нежности.
Девочке удалось сделать то, чего не удавалось еще никому. Растопить в его сердце лед.
Николаю внезапно, со всей очевидностью, открылась истина. Он понял, почему родители так радовались известию о беременности, понял, почему у матери и отца так сияли глаза, и то, почему они целовали ее. Этого ребенка  было совершенно невозможно не любить.  Он чувствовал, что любит. Ее сердце навеки принадлежало теперь этому белокурому ангелу. Ее сестренке.
Он будет защищать ее, и  никому никогда не даст ее в обиду!
Ирина тоже была очень расположена к нему. Девочка взгромоздилась ему на колени и теперь упорно пыталась накормить его. Она брала со слова то одно, то другое и детской ладошкой впихивала ему в рот, он еле успевал жевать.
"Халосий!" - сказала она и погладила его по голове.
У Лены в глазах стояли слезы, а на губах Олега играла блаженная улыбка. Гости умилялись, глядя на то, как любят друг друга брат и сестра.
"И возраст не помеха!" - шептала одна мама другой.
День рождение удалось на славу! Николаю теперь совсем не хотелось уходить, и когда сестренка повела его за руку в свою комнату, легла на кровать и потребовала: "Книзку!" , он с радостью взял первую попавшуюся, из тех, что лежали на тумбочке.
"Неа!" - сказала она и отрицательно замотала головой. - Дугую!" Николай не понимал, что она имеет в виду. "Дугую! - повторяла она. - Дугую!"
"Я не понимаю тебя!" - с отчаяньем произнес он.
Ира встала и топоча маленькими ножками куда-то убежала. "Дугую!" - сказала снова она и плюхнула ему на колени его самую большую энциклопедию. Не ту, что он подарил ей. А настоящую. Из его детства. По физике.
"Это тебе еще рано!" - улыбнулся он.
"Ситай!" - потребовала она.
"Читать?" - удивился брат.
"Ты! Ситай!"
Николай открыл первую страницу.
"Адатом" - атом на поверхности кристалла." - прочел он и посмотрел на сестренку. Она довольно кивнула.
"Адиабатическое приближение — приближение в теории твёрдого тела, при котором движение остовов ионов кристаллической решётки рассматривается в качестве возмущения" - продолжил он.
Ирина заснула только на букве "в"
Лена несколько раз заглядывала в комнату.
"Ты начал сначала? Мы с ней уже на букве "Ц". Третий раз уже перечитываем. Ее настольная книга. Без нее не спит." - поделилась с ним мать.
"Ей же рано! Она же ничего не поймет еще!" - удивлялся сын, а в душе был безмерно счастлив, что она выбрала его книгу. Он перечитал ее на 5 раз. А может, и больше.
"Она любит книги. Мы с папой смеемся, что у нас с ним получаются очень умные дети!" - продолжала она. И вдруг, ни с того, ни с сего предложила: "Оставайся ночевать! Мы с тобой так редко видимся! Я очень соскучилась!"
Такая нежность звучала в ее голосе, что Коле показалось, что она его очень любит.
Словно услышав его мысли, Елена спросила: "Можно я тебя обниму?"
Вопрос застал Николая врасплох. Он кивнул. Елена подошла и раскинув руки, медленно и нерешительно сомкнула их на его широкой спине.
Это было странно и непривычно. Сын не знал, что ему делать. Мама прильнула к нему и он тоже бережно обнял ее. Она стояла, не шелохнувшись. Коля тоже боялся пошевелиться, чтоб не спугнуть новое,  какое-то чрезвычайно трогательное, чувство, которое появилось в его душе. Охарактеризовать его он не мог. Чувствовал только как щемит сердце.
"Я так люблю вас!" - сказала мама, подняв голову. Ее глаза были подернуты влагой, отчего взгляд был с поволокой.
Сын ответил: "Я вас с папой тоже!"
"Мне так не хватало этого!" - всхлипнула Лена. Он понял, что она имеет в виду объятья и ответил: "И мне тоже!"
"Ты всегда отталкивал меня... - пожаловалась ему мама. - С самого раннего детства!"
Коля пожал плечами. "Я думал, что это все глупости... для девчонок и слабаков!"
Повисла тягостная пауза. Они не знали, что сказать друг другу, эмоции захлестывали их, а подобрать  слов не могли. Когда молчание затянулось, мама, чтоб разрядить обстановку кивнула на спящую дочку: "Она прелесть, правда?"
"Да! - воскликнул Коля. - Она ангел!" "Это подарок судьбы всем нам!"
Сын кивал. "Мне после операции сказали, что шансов забеременеть у меня нет. Мы и не надеялись... Мечтали... Я всегда хотела двоих детей... папа хотел сына. А мне иногда хотелось дочку. Девочку, как я. Любимый сын у меня был, а дочки... " - Лена говорила отрывисто, с длинными паузами. Было видно, как она волнуется. "И тут... на старости лет..." - сказала она и заплакала.
Коля крепко прижал ее к своей груди. Второе объятье далось ему легче.  "Ты не старая! Зачем ты так говоришь!"
"Для родов это много. Слишком много!  Мне в этот году 45! Баба ягодка опять. Это ирония, сыночек. Мол, поздно уже все, но так и быть утешься - ягодка.... а когда Ириша пойдет в школу знаешь, сколько  не будет?"
"Пятьдесят" -  автоматически сосчитал  и произнес он.
"Ты тоже об этом думал?" - тревожно спросила  Елена.
"Нет. Это на автомате! Посчитал." - ответил со смущением он.
"Вдумайся только, полвека! Я буду старше мамочек быть может, на четверть века! Тебе было 23, когда я  родила Ирочку! Думаешь, я не знаю, что обо мне говорят? Внуков ждать надо! Неужели я бы не родила раньше, если б Бог послал мне ее? Но он послал ее сейчас! Я не могла поступить иначе! Понимаешь?"
Коля сначала искренне не понимал, а когда вдруг осознал, о чем мама имеет ввиду, он испуганно закачал рукой. "Нет! Нет! Ты не могла так поступить!" На мгновение он представил свою мать в роли убийцы своего, пусть и совсем еще маленького ребенка. 
Он закачал головой, прогоняя страшное видение. "А если б Иришки бы не было!" - с ужасом подумал он о том, что мать могла не забеременеть. Жизни без этой крохи он больше не представлял.
"Так вот она какая, эта отцовская любовь!" - думал он ночью. Почему то ему казалось, что он любит малышку, как если бы это был его ребенок. Мысль о кроватке больше не смущала его.
Спать ему пришлось на полу, так как его кровать занимала принцесса. Не в силах уснуть,  он смотрел на родителей. Они спали в обнимку.
"Интересно, как это?" - думал он, пытаясь представить, чьи-то руки на его плече.  Вспомнились мягкие, мамины. "Наверное, это приятно..." - размышлял он.
Вот так одна маленькая особа, которая даже говорить-то толком не умела, перевернула всю его жизнь с ног на голову. Она заставила его усомниться, в том,  что одиночество это безусловное благо.
"Быть может, привязанность к кому-то это не так и плохо?" - думал он, остро ощущая, как он теперь уязвим. В его броне появилась трещина, которая быстро стала брешью, и теперь неуклонно росла и расширялась.

Продолжение http://www.proza.ru/2018/08/22/609