Воспоминания об Анапе

                ВОСПОМИНАНИЯ ОБ АНАПЕ

     Анапа, также как и поселок Тамань, является одним из древнейших городов Черноморского побережья Северо-Западного Кавказа.
Город имеет богатейшую историю, в первую очередь это связано с его очень выгодным географическим расположением.
      Горгиппия - античный город на побережье Чёрного моря, существовавший в IV веке до н. э.—III веке н. э. в составе Боспорского царства. Основан на месте древнего города Синдская гавань, центра племени синдов. По одним источникам город получил своё название по имени царского наместника Горгиппа, по другим по имени его жены Горгиппии. В конце I—II веках до н. э. в городе чеканилась своя монета. Наибольшего расцвета достиг I—II веках н. э., став крупным торговым и ремесленным центром Боспорского царства. Был разрушен примерно в 240 году в результате нашествия варварских племён.
                .  .  .               
   Ближайшими пригородами Анапы являются поселки Бимлюк, Джемете, Витязево и Сукко. Первые три поселка находятся в городской черте, Сукко южнее, в 13 км от города. 
В середине девятнадцатого века, Джемете было одним из укреплений, примыкающих к Анапе. Черноморские казаки охраняли от набегов черкесов дорогу, идущую от Анапы до Тамани.
 С конца девятнадцатого века, Джемете становится одним из центров виноделия России.
  Тогда же, Анапа и ее окрестности, становятся  дачной местностью. Богатые люди покупали здесь землю и строили дачи и особняки. Вдоль моря начали появляться первые санатории, в которых отдыхали и поправляли здоровье дворяне, казачьи офицеры, представители купечества. В начале двадцатого века известные российские медики предрекали, что  Анапа будет первоклассным курортом для детей, которому будет завидовать вся Западная Европа. В конце тридцатых годов прошлого века, на анапском побережье уже работали больше двух десятков детских оздоровительных лагерей. Сюда прислали  отдыхать и лечится детей испанских антифашистов воевавших против Франко. По официальным данным, в 1940 году в Анапе отдыхали 100 ысяч человек.

    В детстве мы иногда спорили между собою, как правильно  называется местонахождение нашего пионерлагеря, Джемете или Бимлюк. Одни доказывали, что это первое название, другие второе, третьи уверяли, что это, одно и то же, но с разными названием. Конечно, это не одно и то же. Бимлюк находится в начале Пионерского проспекта, Джемете в его конце, ближе к поселку Витязево.
Название Джемете с адыгейского языка переводится как «золотой песок», по второму варианту, как «золотая россыпь», но существует версия, что название произошло от родовой натухаевской фамилии Джементиев.
      Мы были твердо уверены, что «Анапа» слово турецкое и переводится, так: Ан-слезы, апа-мать, то есть «слезы матери». С учетом того, что при турках Анапа был одним из центров работорговли девушками черкешенками для гаремов Турции, арабских эмиров и шейхов, другие варианты названия не рассматривались. Название города действительно турецкое, но переводится, как «край стола», основываясь на его географической конфигурации.
    С этим городом меня связывают в основном детские годы. Восемь раз отдыхал в анапском ведомственном пионерском лагере, как и большинство моих дворовых друзей, приятелей, одноклассников.
Как и все остальные пионерлагеря и большинство пансионатов, он находился на Пионерском проспекте и назывался «Юный нефтяник», хотя юных нефтяников в природе просто не существует, это то же самое, как например, «юный металлург» или «юный шахтер-рудокоп», что наводит на мысль о широком применении детского труда в промышленности (шучу). Но в те времена никто не задумывался о смысловом значении названий,  все воспринималось как должное.
Пионерский проспект официально появился на карте в 1947 году, до этого дорога носила название «Джеметинское шоссе». Проспект сохранил свое название до настоящего времени, хотя Всесоюзная (Всероссийская) пионерская организация, практически не существует. Когда то проспект  считался самым длинным в Европе.
Если двигаться от Анапы в сторону Витязева, лагерь расположен на левой стороне проспекта. Преимуществом левой стороны является близость к морю и отсутствие необходимости перехода через оживленную автодорогу.
   Первый раз попал в « Юный нефтяник », когда мне не было шести лет. Последующие семь лет, включительно до седьмого класса,  приезжал туда каждое лето, по одному потоку (8 раз по 24 дня, итого получается 192 дня).
                .   .   .
       Никогда не нравился песчанный пляж анапского побережья, меня больше привлекают каменистые пляжи и разнообразие морского дна с расщелинами, рифами, нагромождением каменных глыб и плит.
     Здесь очень медленное погружение песчаного дна, надо пройти метров пятьдесят, чтобы погрузиться по грудь. Конечно, с точки зрения безопасности детей это идеальное место.
       Под водой смотреть не на что, кроме как на ребристую  поверхность песчаного дна, с  прячущимися в нем крабов, редкие мидии и ракушки «крылаток»,  да иногда на застывшие в подвешенном состоянии в воде, морские коньки.
После штормов на кромку берега выбрасывается огромное количество скользких зеленых водорослей,  по которым ходить противно, а если они будут лежать достаточно долго, кроме появившегося не приятного запаха, в них скапливаются мириады маленьких мошек и скачущих блошек, которые облепляют и щекочут ноги входящих в море людей.
         В прибрежной зоне часто наблюдается скопление медуз, в эти моменты, пробираясь сквозь них, чуствуешь себя мухой попавшей в кастрюлю с киселем, но это явление повсеместно на берегах Черного моря.
В Джемете, стоя на пирсе в ожидании катера, впервые увидел огромную, по нашим меркам, медузу корнерот, диаметр которой был не менее 50 сантиметров
      Нередко, в прибрежных водах попадаются куски пемзы. По пляжу ходят местные мальчишки и продают эту пемзу отдыхающим. Многие покупают, чтобы потом, купаясь в ванной или бане, тереть свои пятки.
     Вокруг песок,  который присутствует везде. Человеческие тела в песке, при ветре он попадает в рот, глаза, на  голову, не редко он присутствовал в нашей еде в столовой , что всех нас здорово раздражало. При полуденном солнцепеке, его верхний слой, раскаляется до такой  степени, что ходить босиком было просто не возможно. Ходить в обуви, тоже малоприятно. Если человек идет в босоножках, песок выскакивает из них во все стороны, в сланцах, поднимается от задников до самой головы, а если в туфлях, то быстро набивается во внутрь, приходитя останавливаться и его вытряхивать.
Некоторые отдыхающие закапываются в горячий песок в лечебных целях, оставляя на поверхности голову, говорят при костно-мышечных заболеваниях, такая процедура помогает, с условием ее регулярного повторения.
Дети и взрослые часто строят на берегу из мокрого песка миниатюрные дворцы, крепости и замки, реже фигуры людей и животных, но как только песок подсыхает, их творения быстро разрушаются.
Большинство отдыхающих не подозревают, что пляжный песок является рассадником бактерий и грибков, с легкостью переходящие на людей, которые даже не догадываются, где именно они подхватили заразу, например, кишечную палочку. Обычно на наличие вредоносных бактерий  проверяют только воду, а не почву возле нее.
Особенно подвержены заболеваниям дети, ведь они любят возиться в песке, что-то из него строить или лепить, и при этом, нет-нет, да и залезут руками в рот.
Весьма рискуют получить желудочно-кишечные заражения, любители закапываться в песок. Это не значит, что следует забросить рукотворное песочное творчество на пляжах, просто не надо забывать мыть руки после контакта с песком.
                .  .  .
   В пионерском лагере пацанам нравилось играть в войнушку в настоящих дотах (долговременная огневая точка), оставшихся совершенно целыми со времен войны. Два из них находились сразу же за оградой со стороны моря,  третий дот стоял на территории лагеря, возле ворот выходящих на пляж. В этих железобетонных бункерах, засыпанных песком (от поверхности песка до верхнего люка промежуток полтора метра), часто копались мальчишки, в надежде найти патроны или, что-нибудь еще. После многочисленных патронных россыпей в Крымской, мне это было не интересно.
   Сразу за ограждением лагеря с северной стороны, стояли старые развалины большого двухэтажного здания. До революции, здесь находился санаторий или пансионат, от которого остались только стены, перекрытия второго этажа и подвалы, на половину засыпанные песком, по которым мы часто лазали. Напротив развалин ближе к морю стояли две десятиметровые колонны, выполненные в античном стиле
   Рядом с развалинами, находилась база отдыха Ахтырского управления технологического  транспорта (УТТ). Для отдыхающих на песке были поставлены в ряд двухместные и четырехместные палатки.
 Здесь отсутствовало водоснабжение и наружное электроосвещение. Не выполнялись элементарные требования санитарии, а именно: не было мусоросборника  бытовых отходов, в наличии был один одноместный деревянный туалет, в котором никогда не убирали, не было возможности помыть руки, фрукты и  овощи, приготовить или подогреть пищу.
Мы несколько приезжали туда с отцом или с матерью, иногда на неделю или на пару дней. Заведений общепита, поблизости не было, зато через каждые двести метров стояли квасные бочки на колесах, из которых продавались сухие вина на разлив.  Обедать  ездили на катере в столовую в Анапу.
  До сих пор помню, как будучи двенадцатилетним пацаном, первый раз в жизни, испытал чувство стыда за нашу российскую (советскую) действительность. На этой, так называемой базе отдыха, неожиданно появились иностранцы, что в то время было диковинкой. Это были три семьи из, тогда еще дружественной нам, Чехословакии. Наверное, они путеществовали «дикарями» по Черноморскому побережью на своих легковых «Шкодах», и заскочили в Джемете. Спросили разрешение у коменданта, который не нашел для них другого места, кроме как, рядом со стихийной мусорной свалкой. Чехи вытащили из багажников, красивые разноцветные палатки и пытались найти не загаженное место для их установки. Не нашли. Пришлось мужчинам брать в руки лопатки, типа саперных, и самим очищать место от дерьма. Палатки они поставили, но переночевав одну ночь, и утром, даже не сходив на море, уехали, кто захочет жить среди фекалий на вонючей свалке.
Но, все равно, в последующие годы много раз ездил купаться на один день в Джемете со знакомыми или одноклассниками.
                .  .  .
   Во время моего очередного отдыха в «Юном нефтянике», произошло землетрясение.
Вечером, после отбоя все разошлись по палатам, готовиться ко сну. Наш отряд жил на втором этаже большого спального корпуса. Только уложились в кровати, как подвешенные электролампочки начали сильно раскачиваться и через пару секунд свет потух, как и все наружное освещение. Послышался какой-то не понятный гул, зашатался пол, кровати начали трястись и двигаться, со звоном посыпались оконные стекла. Мальчишки застыли в оцепенении и растерянности. Никто не мог сразу понять, что это такое. Кто-то, самый сообразительный заорал в темноте «Землетрясение! Тикаем!». Этот крик вывел нас из ступорного состояния, все рванулись к выходу, в дверях образовалась давка. На наружную террасу корпуса, одновременно с нами выбегали дети, воспитатели и пионервожатые из других отрядов. Во время спуска по наружной лестнице, подземные толчки повторились. Началась настоящая паника. Некоторые мальчишки, боясь, что здание сейчас рухнет, и они не успеют спуститься вниз, по заполненной детьми лестнице, перелазали через перила и прыгали на асфальт. Хорошо хоть, в результате прыжков никто серьезно не пострадал, если не считать отбитые пятки, подвернутые лодыжки, сбитые в кровь коленки и локти.
Все обитатели лагеря выбежали на улицу, а это без малого, восемьсот человек. Толчки больше не повторялись. Старшие отряды вернулись в свои палатки, в которых было безопасно, детям, проживающим в каменных корпусах, это запретили. Ночью приехала колонна  военных машин. Солдаты быстро установили большие армейские палатки, в которые мы вошли под утро и попадали отсыпаться.
Днем узнали, что сила землетрясения составляла больше шесть с половиной баллов. В результате  подземных толчков упал бетонный забор, ограждающий лагерь от пляжа, протяженностью более двухсот метров, на стенах капитальных строений образовались вертикальные  трещины, вылетели стекла почти во всех окнах.
Тогда для меня это было первое в жизни землетрясение. Через три года подобное, произошло в нашей Ахтырке. Живя в Иркутске, уже достаточно привык к ежегодным землетрясениям.
                .  .  .
      В один из сезонов, не помню точно в каком году, для всех мальчишек нашего отряда, образцом для подражания был физрук пионерлагеря. Молодой мужчина, по национальности осетин, мастер спорта по спортивной гимнастике, обладал красивой, атлетической фигурой, которую постоянно поддерживал и продолжал совершенствовать. На пляже, мы часто наблюдали на пляже за его силовыми упражнениями с резиновым амортизатором, самодельной штангой и гантелями.
     В один из дней, мы находились на пляже, когда в море появилось стадо дельфинов из пяти-шести особей. В авральном режиме, физрук, вместе со спасателем, на весельной лодке ринулись им наперерез. Чтобы лодка шла быстрее, каждый из них греб одним веслом. Подплыв к дельфинам, спасатель взялся за оба весла, а физрук перешел на нос лодки, держа в правой руке деревянную пику, со стальным наконечником и привязанной веревкой. Мы даже не подозревали, что у них есть готовый гарпун. Дельфины охотились за рыбой, потому, что все время меняли свое направление, вслед за ними меняла направление лодка. Физрук несколько раз метал с гарпун, но безрезультатно, ведь морские звери выныривали на поверхностьбуквально на 2-3 секунды. За манипуляциями охотников наблюдали сотни детских глаз. Дельфинов было жалко, никто из нас не хотел, чтобы гарпун достиг  цели, некоторые девчонки даже плакали.  В конце концов, стадо устремилось в открытое море и незадачливые охотники повернули к берегу.
Понятно, что физрук и спасатель заранее изготовили пику и только ждали появления своих жертв. После этогй охоты, физрук полностью потерял свой авторитет в наших глазах. Между собой, мы называли его не состоявшимся убийцей.
                .  .  .
     После окончания шестого класса, в очередной раз поехал в «Юный нефтяник». Новый директор лагеря, посчитал нас уже достаточно взрослыми, и, объединив с ребятами из более старших отрядов, начал посылать работать на виноградные плантации  винсовхоза «Анапский».
 Ежедневно, в течение двух недель, мы обрезали на виноградных кустах лишние отростки («пасынки») от основной лозы, подвязывали, заранее нарезанными кусками шпагата, большие незрелые кисти винограда. К обеду возвращали на автобусах в лагерь. Не знаю, насколько правомерными, с точки зрения трудового законодательства, были эти работы, все-таки, мы были детьми и находились в пионерском, а не в трудовом лагере. Поясню о различиях между ними.
   Помимо, широко распространенных по всей стране, пионерских лагерей, параллельно, существовали детские трудовые лагеря, которых было совсем немного (не путайте с трудовыми исправительными колониями). В них дети должны были отрабатывать несколько часов в день (после завтрака и до обеда) на угодьях ближайших колхозов, винсовхозов или плодосовхозов. Трудовые лагеря, о которых я слышал, находились в Геленджикском, Туапсинском и Сочинском районах. Подростки могли, как это делали мы, «пасынковать» виноградные кусты или собирать ранние фрукты, чайный лист, полоть кукурузу, подсолнечник и тому подобное. За  каждым человеком велся учет выполненной  работы. После обеда и до вечера, было свободное время. Нет, конечно, там тоже проводились какие-то плановые организационные мероприятия, например смотры художественной самодеятельности или что-то другое, но значительно в меньших объемах, по сравнению пионерскими лагерями. Работа частично оплачивалась и по окончанию трехнедельного потока, ребятам выдавались наличные деньги.
В Ахтырке, все мы завидовали парню из нашего двора Сергею Корнилову, который привез из трудового лагеря в Лоо (Сочинский раон) 45 рублей, в то время, для нас, это были очень большие деньги. В «Юном нефтянике»  мы работали совершенно бесплатно.
                .  .  .
       Находясь в пионерлагере, нравилось ездить на экскурсии в Анапу, несколько раз побывал  в городском краеведческом музее, где познакомился с богатейшим историческим прошлым города. Интересовала история древней  Горгиппии  и археологические раскопки, которые ведутся в центре города до настоящего времени. Под современной Анапой находится эллинский античный город, но широкомасштабные раскопки затруднены из-за современных застроек на поверхности.
                .  .  .
     После окончания десятилетки, мы со своим бывшим одноклассником и с еще одним парнем, старше нас на три  года, поехали в Анапу отдохнуть «дикарями».
 На рейсовом автобусе приехали на анапскую автостанцию. Перед нами встал вопрос – куда ехать дальше, где остановиться? У нас с собой была палатка, так что проблемы проживания не было, главное определиться с местом. Предложил поехать в район пионерлагеря «Юный нефтяник», потому что хорошо знал те места, что мы и сделали.
    Поставили палатку среди маслиновых деревьев между  пионерлагерем и  развалинами того самого дореволюционного санатория, в подвалах которого играли в детстве. Рюкзаки закопали в песке, как говорится, от греха подальше, и пошли на море.
   До вечера купались и загорали. Начало темнеть. Собрали хворост, развели костер и приступили к  готовке ужина. Во время трапезы, к нам подъехал на мотоцикле старший лейтенант милиции.
    Заглушил мотоцикл, подошел к нам, представился  и начал задавать дежурные милицейские вопросы, кто такие, откуда и на какой срок приехали. Получив ответы на свои вопросы, попросил предъявить паспорта. Мы были уверены, что сейчас он проверит в паспортах прописку, убедится, что мы действительно из Ахтырки и на этом все закончится. Милиционер внимательно пролистал каждый паспорт, подтвердил, что все нормально, но  вместо того, чтобы их вернуть, засунул в нагрудный карман своей форменной рубашки. В первое мгновение мы оторопели,  затем начали возмущаться, ведь не было, никаких причин забирать наши документы. Он объяснил,  что в подвале развалин санатория сейчас находится склад, какого-то магазина или торговой базы. Бдительный сторож, увидел  наш костер и по телефону сообщил в милицию о трех подозрительных личностях, которые расположились в непосредственной близости от охраняемого им объекта.
Мы продолжали  требовать вернуть документы и обещали немедленно уйти с этого места. Но тот оставался не преклонным:
- Паспорта получите завтра в городском отделении милиции, но только после оплаты штрафа. 
- Какого штрафа? За что? 
- Штраф за нарушение паспортного режима в приграничной зоне!
Назвал адрес милиции и укатил.
   Надо отметить, что в те годы, режимность припограничной зоны соблюдалась неукоснительно. Обязательная регистрация приезжих в милиции. С наступлением темноты по всей протяженности берега ходили пограничные наряды, которые запрещали оставаться отдыхающим на берегу в ночное время, могли у любого проверить документы личности, а при их отсутствии, забрать нарушителей до выяснения личностей. Еженощно, ночную тьму над морем, до самого рассвета, прорезали яркобелые полосы мощных пограничных прожекторов.
Вечер был испорчен. О существовании этого чертова склада, мы даже не подозревали. Чтобы поднять настроение, выпили бутылку «Солнцедара» и пошли в соседний лагерь, который был от какого-то московского пведомства. Послушали выступление заезжего самодеятельного вокально-инструментального ансамбля из Москвы, потанцевали с москвичками – старшеклассницами и отправились в палатку.
    Утром приехали в анапскую милицию. Какой-то толстый майор сходу начал нас раскручивать на штраф, стращая  разными карами, вплоть до возбуждения уголовного дела, при этом,  не называя статьи, по которой можно обвинить, в надежде получить от нас наличные деньги за паспорта. Деньги у нас были, но если бы согласились на штраф, пришлось бы возвращаться домой,  поэтому продолжали твердить, что их нет, так как ехали на море на один день. В конце концов, поняв, что поживиться не получится, поставил ультиматум:
- Даю два часа и  чтобы духа  вашего не было в черте города, убирайтесь отсюда! - и со злостью швырнул наши паспорта на стол.
Будучи законопослушными гражданами, сразу же поехали на автовокзал, купили билеты до Геленджика, из которого уехали в  Дивноморск, где замечательно провели неделю.
                .  .  .
    Примерно последние лет двадцать пять, а может и больше, бывший  пионерлагерь «Юный нефтяник» функционирует как санаторий для взрослых под названием «Нефтяник Кубани». В нем могут отдыхать и лечиться не только нефтяники, но все желающие.
Если человек приехал без путевки, он может поправить свое здоровье, по так называемой  курсовке, по которй можно пройти необходимый комплекс санаторно-курортного лечения, но без права проживания и питания в санатории.
В середине восьмидесятых годов, здесь, я  два раза проходил курс санаторного лечения, но, не в купальный сезон, поэтому один спальный корпус пустовал. Кроме общепринятых лечебных процедур, широко применяется грязелечение. Лечебную грязь черпают со дна соседнего Витязевского лимана.
В свободное время несколько раз ездил в исторический музей и на место археологических раскопок почти в центре Анапы.
   Сейчас санаторий предстает перед приезжими в новой ипостаси. Проведены  кардинальные перестройки и капитальный ремонт, установлено новое диагностическое, процедурное оборудование и аппаратура, новая мебель, появился  крытый бассейн и многое другое.
Если бы не сохранившиеся два двухэтажных дома, стоящих рядом с оградой, примыкающей к Пионерскому проспекту, и хорошо знакомый мне, бывший спальный корпус, из которого мы бежали во время землетрясения (сейчас в нем располагаются процедурные кабинеты), «Нефтяник Кубани», ни за что чтобы, не узнал.
                .  .  .
       В последние годы, находясь в отпуске, если заезжаю в Ахтырку, стараюсь найти время съездить покупаться в анапский пригород Джемете. Мне попрежнему не нравится анапский пляж и заход в море, тогда почему еду туда, а не в Дивноморск?
Во первых, я чередовал поедки в Анапу с поездками в другие места на море. Во-вторых, привлекала  простота транспортной схемы проезда до места купания в Анапе.   Проходящие мимо Ахтырки автобусы едут в Новороссийск, Геленджик и Анапу. Купаться в Новороссийс не ездил, наверное, сказывались юношеские впечатления о многолюдном городском пляже и загрязненном нефтепродуктами берега на Косе. Если сесть в проходящий автобус до Новороссийска, то чтобы попасть в Дивноморск, приходилось ждать автобус в Геленджик, оттуда ехать в Дивноморск, до которого автобусы ходят не регулярно, а из Новороссийска вообще не ходят. В целях экономии времени пришлось бы в Геленджике брать такси, цена за которое в несколько раз выше, чем проезд из Ахтырки до Геленджика. Выбираться из Дивноморска в Ахтырку в обратном порядке, то есть с двумя пересадками или большой переплатой на такси.
Если поехать на кабардинский маяк, то стоимость такси от автостанции, до маяка в три раза дороже, стоимости проезда от Ахтырки до Новороссийска, хотя ехать всего-то километров пять.
Иногда поступал следущим образом. В Ахтырке, шел на автостанцию, смотрел расписание автобусов на Анапу. Если в ближайший час, туда автобуса не было, ехал на автовокзал в Абинск, где делают остановку все автобусы, едущиев сторону моря. Часто, выбирал маршрут, непосредственно на абинском автовокзале. Если не хотелось ехать в Абинск, то выходил или выезжал на трассу и ловил попутку.
От Ахтырки до Анапы на рейсовом автобусе максимум полтора часа езды, на легковушке около часа, от автовокзала до Джемете, семь-десять минут на маршрутке, включая остановки. То есть, при поездках на море на один день, исходил из экономической целесообразности и экономии времени.   
     Как-то раз голосовал на ахтырском повороте в Анапу. Остановилась «Волга» с двумя молодыми мужчинами, договорились о цене и покатили к морю. По их разговору понял, что они вместе работают и находятся в приятельских отношениях, а машина казеная.
   Когда проехали поселок Новоукраинский, водителю захотелось курить. Выдвинул пепельницу и увидел, что та переполнена окурками. Вытащил ее и передал сидящему рядом товарищу: 
- Боря, выброси в окно.
  Боря, с серьезным видом, припустил стекло и выбросил окурки вместе с пепельницей, после чего поднял стекло и уставился на дорогу. Водитель ничего не заметил.
Сидя на заднем сидении, я давился от смеха и с интересом ждал развитие событий. Борин приятель закурил и через какое-то время, опустил правую руку с сигаретой, чтобы стряхнуть пепел в пепельницу.
 - Не понял, Боря, где пепельница? - удивлено, спросил он. На его вопрос, в свою очередь удивился Боря:
 -Что значит, где пепельница, ты же сам попросил  выбросить ее в окно, ну я и выбросил.
Его приятель резко дал по тормозам. 
- Идиот! Дебил! Я же тебя попросил выкинуть только окурки!
  - Так пояснять надо, чего ты хочешь, ничего не объяснил и еще ругаешься - опрадывался Борис. Ошарашенный водитель пристально уставился в его лицо :
- Ну, ты уро-о-од!
Продолжая проклинать  своего дружка, развернул машину и поехал назад.
Примерно полчаса, мы втроем, нагнувшись, ходили по обочине дороги, пока в густой траве, я не наткнулся на пепельницу, лежащую, примерно в двух метрах от асфальта. По приезду в Анапу, водитель, в знак  благодарности за спасенную пепельницу, не взял деньги за проезд.
                .  .  .
    В 2007 году, прилетев в Москву из Барселоны, через которую мы возвращались после отдыха во Франции, жена полетела домой в Иркутск, а я в Краснодар. Пробыл в Ахтырке десять дней, из них семь дней подряд ездил на пляж в Джемете.
От родителей, выходил в 9-10 часов утра, а в двенадцать часов, уже заходил в теплое море.
    Народу здесь достаточно много, но в несколько раз меньше, чем на городском Золотом пляже, соответственно море здесь чище.
Рыночная экономика внесла большие, изменения в пляжный сервис. На берегу появились летние кафе и бары, в которых можно без проблем выпить холодное пиво, колу, свежевыжатый апельсиновый сок и неплохо перекусить.
  Здесь, как и на других пляжах побережья, с утра до вечера ходят коробейники (в основном немолодые женщины - гречанки) и предлагают пиво, вино, водку, фрукты, вареную кукурузу (к ней пакетик соли), копченую, вяленую и сушеную рыбу, пирожки с различными начинками, горячие чебуреки, жареные семечки, обязательную чучхелу и другие сладости, так что можно поесть, даже не приподнимаясь со своего лежака или полотенца. Предлагаемые на пляже продукты качественные, пищевые отравления не зафиксированы. Продавцам нет смысла обманывать загорающих, ведь они завтра опять придут на пляж, если будут жалобы, они потеряют клиентуру и заработок.
  В течение тех дней, которые проводил на пляже, меня раздражали громкие вопли одного из продавцов чебуреков. В первый день, услышав сумашедший мужской крик, от неожиданности, даже вздрогнул и подскочил с лежака, уверенный, что случилось, что-то страшное, так мог орать человек, которого убивают. Вдалеке увидел, загорелого толстого грека, в черных купальных трусах до колена, который в поднятой руке держал и потряхивал большой чебурек, при этом, что-то дико орал. Из его воплей я не мог различить отдельные слова, но и так было понятно, что тот расхваливал свою продукцию. Некоторые  люди, лежащие вокруг меня, улыбались, они уже к этому привыкли и не обращали на вопли внимания.
Часа через два я направился в ближаший, крытый камышом, пляжный бар, выпить кружечку холодного пива. Не успел сделать первый глоток, как вдруг поблизости, раздался пронзительный визг свиньи, увидевшую подходящего забойщика. От неожиданности, чуть не подавился пивом. Не далеко от бара орал фальцетом тот самый грек, рекламируя свои чебуреки. Вблизи он выглядел так – загорелая до черноты, огромная волосатая туша со свисающим животом, абсолютно лысый череп, большой крючкообразный нос, большие уши. Шрек анапского разлива. Его противный визгливый голос никак не соответствовал супергрузной комплекции.
- Вот придурок! Ну, зачем так орать! - возмутился я.
Но бармен, со мной не согласился:
 - Придурок или придурок, но чебуреков продает больше всех на пляже.

                .  .  .
     На пляже, обычно  находился до шести часов вечера, хотя можно было бы еще поваляться на песочке пару часов, но не хотел волновать родителей поздними возвращениями.         
    Уехать  назад еще проще. Мне подходил любой автобус, едущий в сторону Краснодара. С анапской автостанции через  Краснодар автобусы отправляются с интервалами через каждые 10-15 минут. Это междугородние автобусы, едущие в города восточной части Краснодарского края - Гулькевичи, Курганинск, Кропоткин, Тихорецк, Майкоп, Армавир и дальше, за пределы края – Ставрополь, Пятигорск, Мин. воды, Нальчик, Владикавказ.
Билеты ни разу не покупал. Раньше, если не было билетов, потенциальные пассажиры договаривались с водителями, и те подобрали их в квартале от автостанции или за ближайшим углом.
      Давно прошли времена, когда посадочный контролер мог с позором выгнать из автобуса безбилетника. Сейчас водители делятся с контролерами  деньгами за безбилетных пассажиров прямо в автобусе, поэтому таких проблем нет. Если в автобусе нет свободных посадочных мест, а летом их всегда нет, у водителей имеются раскладные брезентовые стульчики и деревянные дощечки, которые вставляются в проход между сидениями.
   Если маршрут автобуса был  в сторону в Новороссийска,  Геленджик или Сочи, все равно в него входил. Доезжал до поселка Верхнебаканского, но не до развилки, где находится стационарный пост ГАИ, возле которого, водители не хотят останавливаться, а до не приметного второго поворота в поселок и там выходил. Спускался вниз до федеральной автотрассы на Краснодар, на которой, без проблем, можно сесть в любую попутную машину.  Примерно, в восемь часов вечера, максимум, в девять, возвращался в Ахтырку.
  В последние годы Анапа стала намного красивее, чище и уютнее. В городе огромное количество ресторанов, кафе и всевозможных развлекательных заведений, рассчитанные на все возрастные группы. Люди, приехавшие на отдых, подвержены массе курортных соблазнов, которые освобождают их кошельки и карманы от денег, а у одиноких особей мужского пола, особенно.
  Несколько лет назад в городе на улице Набережной открыли памятник неизвестному курортнику, образ которого, судя по всему, навеян строками песенки: «Надену я белую шляпу, поеду я в Анапу». На постаменте лежит восьмиметровый голый гость курорта, который прикрывает причинное место, той самой белой шляпой. Надо полагать, что речь идет о приезжем  отдыхающем, который оставил в анапских развлекательных и питейных  заведениях все, кроме своего головного убора.


2008г.