Холодная красота. 14 глава

     Костя вглядывался в любимые черты, не замечая опухшего лица Евы и кровоподтёков на глазах и губах. Он держал Еву за руку.
     - Как же ты красива, милая. Я так тебя люблю. Без тебя я умру, понимаешь? Мне не жить без тебя. Всё, чего я добился, я делал лишь с одной мыслью, для тебя, всё для тебя, - шептал Костя, зная, что Ева его не слышит.
     Капельницу убрали и она спала, не слышно было даже её тихого дыхания. Но Костя уснуть не мог, какая-то тревога была у него на душе. Часа в два ночи, за дверью, в коридоре, послышалась возня. Сам не зная почему, Костя поднял Еву на руки, перенёс в ванную комнату и положил  прямо в ванну. Сам же, прикрыв дверь, прямо в костюме лёг на её место. Вытащив из кобуры пистолет, он снял его с предохранителя, приготовшись стрелять и накрылся покрывалом.      
     Дверь со скрипом открылась. Свет в палате был выключен, но с улицы, от света уличного фонаря, палата наполовину освещалась. Костя почувствовал угрозу и отбросив покрывало, выстрелил. Мужчина, стоявший в дверях, так и не понял, что случилось, пистолет с глушителем из его рук отлетел в сторону, он взмахнул руками и упал поперёк порога. Мужчина был в маске, Костя, вскочив с постели, подбежал к нему и снял маску с его лица. Пуля попала прямо в глаз мужчине, Костя не узнал его.
     Выглянув в коридор, он увидел двух парней из охраны Павла, они лежали в коридоре, один с простреленной грудью лежал посередине коридора, другой с простреленной головой сидел в неестественной позе, прислонившись к стене. Парни были мертвы. Костя забежал в палату и зашёл в ванную. Ева по-прежнему спала, он поднял её на руки и опять положил на кровать, прикрыв покрывалом. Затем, схватив мужчину под мышки, выволок его из палаты.
     Справившись, Костя набрал номер полиции. Объяснив ситуацию, он позвонил Павлу Юрьевичу. Через час, возле палаты Евы стояли два сотрудника полиции и сам Павел. Павел был взволнован, не веря тому, что его дочь вновь пытались убить. Костя подробно рассказывал о том, что тут произошло. Один из полицейских едва успевал записывать, другой внимательно слушал Костю. Павел нервно закурил, чего давно не делал, хотя сигареты всегда носил с собой.
     - Костя, я уже во второй раз обязан тебе спасением жизни моей дочери. Господи, как же хорошо, что ты остался ночью рядом с ней. Мне самому следовало это сделать, но я и предположить не мог, что этот подонок способен на такое. Какая мерзость. Его убить мало. Да и за Алину волновался. Спасибо тебе, дорогой. Что мне сделать для тебя? - взволнованно говорил Павел.
     - Ничего. Я остался, потому что очень люблю Еву. А ещё... предчувствие было, что ли... Сам не пойму, - ответил Костя.
     Павел вдруг крепко обнял Костю и заплакал, чувства переполняли его, страх за дочь, благодарность этому парню, неизвестно откуда взявшемуся. Костя был растерян.
     - Что Вы, Павел Юрьевич? Всё же хорошо закончилось. Ева не должна видеть Ваши слёзы, прошу Вас, - бормотал Костя.
     Павел, стесняясь своих слёз, отвернулся и быстро вытер глаза носовым платком. Чтобы не смущать его, Костя отошёл в сторону. Трупы парней и несостоявшегося убийцы, унесли. По коридору взволнованно ходил заведующий отделением.
     - Что же это? Такого у нас никогда не было... - бормотал он.
     - Я перевожу дочь в частную клинику, - вдруг заявил Павел.
     - Наверное Вы правы... но... может быть Еву лучше увезти домой? Ведь медсестра может приходить и на дом, - сказал Костя.
     - А ты прав. Конечно. Давай, я сам подниму дочь на руки и уходим отсюда, - сказал Павел.
     - Вы не в том состоянии, Павел Юрьевич, разрешите лучше мне, - попросил Костя.
     - Да, ты прав, спасибо, - ответил Павел, которого просто трясло от негодования и испуга за дочь.
     Костя завернул Еву в покрывало и поднял на руки. Он нёс её, будто сокровище, прижимая к себе и прислушиваясь к её тихому дыханию. От неё ещё шёл аромат дорогих французских духов, вперемешку с лекарствами.
     - Но позвольте, Ваша дочь ещё очень слаба, я бы не рекомендовал этого делать, - сказал врач, преградив дорогу Павлу и Косте.
     - А мне плевать, что Вы там советуете или рекомендуете! Мою дочь чуть не убили и она ни минуты здесь не останется, - отстраняя врача с дороги, твёрдо сказал Павел.
     - Ну, это Ваше дело. Я снимаю с себя всю ответственность за Вашу дочь, - обидевшись, сказал врач.
     Павел, ничего не ответив, пошёл следом за Костей. Костя вынес Еву на улицу и уложил на заднее сидение машины Павла, прикрыв покрывалом. Следом вышла медсестра.
     - Но покрывало больничное... - начала говорить она.
     - Павел Юрьевич, поезжайте, я поеду следом. А Вам, вот. Надеюсь, этого хватит на десять покрывал. Стоит ли из-за этого беспокоиться, - повернувшись к медсестре и давая ей пачку денег, сказал Костя.
     - Да, конечно, поезжайте, - быстро убрав деньги в карман халата, ответила женщина.
     Костя сел в свой автомобиль и поехал следом за машиной Павла. Он и сам не понимал, зачем он это делает, но по-другому он поступить не мог. Время было четыре часа утра. В доме Павла все спали, никто так и не узнал, что произошло этой ночью.
     - Костя, помоги мне. Да, прошу тебя, Алина и ещё... Ни мама Алины, ни моя мама, не должны узнать, что произошло сегодня, - сказал Павел, открывая заднюю дверцу своего чёрного автомобиля.
     - Конечно, Павел Юрьевич. Могли бы мне этого не говорить, - ответил Костя, взяв Еву на руки.
     Поднявшись на лифте на свой этаж, Павел своим ключом открыл входную дверь и стараясь не шуметь, он вместе с Костей, с Евой на руках, прошли в комнату Евы. Костя бережно положил девушку на широкую кровать и укрыл уже её покрывалом, а больничное покрывало сложил и вынес на балкон.
     - Ну, я поеду, Павел Юрьевич. Теперь я за Еву спокоен, - сказал Костя, направляясь к выходу.
     - Ну куда ты пойдёшь, Костя? Раннее утро, тебе отдохнуть надо. Иди в мой кабинет, ляжешь на диване. Возражений не приму, - устало сказал Павел.
     - Спасибо. Просто неудобно было... - пробормотал Костя.
     - Никаких неудобно. На вот, возьми покрывало и подушку, у Евы подушек много, - подавая лишнее покрывало и подушку парню, сказал Павел.
     Костя, взяв вещи из рук Павла, направился в его кабинет. Там он лёг на диван, прижал подушку к лицу, вдыхая аромат, который шёл от неё и закрыл глаза.
     Утром, Костя проснулся от голосов на кухне. Он быстро встал, сложил покрывало, положив сверху подушку и проскользнул в ванную. Умывшись, он вышел на кухню.
     - Да за что же нашей девочке столько всего? - охала баба Настя.
     - Бедная Евушка, на неё страшно смотреть. Какой же изверг так с ней обошёлся? Паша, ты не должен оставлять это дело безнаказанным, - сокрушалась Татьяна Фёдоровна.
     - Я приму меры, мама, не волнуйтесь. Сейчас просто успокойтесь, чтобы Ева вас не услышала. Думаю, она вот-вот проснётся, - отвечал Павел.
     Алина, сидя у окна, тихо плакала.
     - Всем доброго утра, - громко сказал Костя, стоя в дверях кухни.
     - Костя! Ой, а ты откуда взялся? - с удивлением спросила баба Настя.
     - Он приехал со мной, ночью, когда мы привезли Еву. И я ему очень благодарен, - ответил Павел.
     - Давно тебя у нас не было. Как хорошо, что ты пришёл. Ну, садитесь за стол. Вы ешьте, а я пойду напою Еву отваром из целебных трав и покормлю бульоном, - сказала Татьяна Фёдоровна, держа в руках кружку с отваром.
     - Ты иди, а я бульон следом занесу. Ах, бедная девочка... - качая головой, сказала баба Настя.
     - Садись, Костя, нам поесть надо, ты вчера вообще ничего не ел. Звонил следователь, этот... капитан Смирнов, просил к нему приехать. Только не думаю, что они там что-то выяснят, - сказал Павел, показывая рукой на стул.
     Костя молча сел, он и правда был очень голоден. Алина положила ему кусок телятины и отварной картофель. Хлеб стоял на столе, мужчины с аппетитом поели и после плотного завтрака, уехали в отделение полиции.
     Ева пришла в себя, Татьяна Фёдоровна поила её отваром и внимательно осматривала лицо девушки.
     - Ба, не смотри на меня так. Очень страшная, да? - тихо произнесла Ева, сидя на кровати и облокотившись на подушки.
     - Да нет, чего это вдруг страшная? Жива осталась и слава Богу. Ты пей отвар, от него только польза, быстро на ноги встанешь. И есть, есть надо, сил набираться. А тут Костя к нам приходил. Только что с твоим отцом ушли, - говорила Татьяна Фёдоровна, поднося ко рту Евы кружку с отваром.
     - Костя? А он откуда взялся? Два года не появлялся и вдруг... значит, я всё-таки его видела вчера на трассе, когда случилась авария... а я думала, что мне показалось, - пробормотала Ева, отстраняя опухшей ещё рукой, руку Татьяны Федоровны.
     - Всё, ба, не могу больше, - сказала Ева, задумчиво взглянув на старушку.
     В спальню зашла баба Настя, с чашкой бульона в руках, завёрнутой в полотенце, чтобы он не остыл.
     - Я не хочу есть, - сказала Ева.
     - Но есть надо, милая, через не хочу, но надо, - сказала баба Настя, приготовившись кормить любимую внучку.
     Ева уступила и отпила несколько глотков бульона, морщась от боли.
Возвращаться назад, Костя не стал, сославшись на неотложные дела. Выйдя от капитана, он попрощался с Павлом и сел в машину. Павел оценил его автомобиль с открытым верхом, дорогой костюм на Косте, а толк в этом Павел знал. Только спрашивать парня, он ни о чём не стал.
     - Захочет, сам расскажет, - подумал Павел.
     - Ты вечером заходи, будем рады. И Ева должна знать, что ты для неё сделал, - сказал Павел.
     - Прошу Вас, Павел Юрьевич, не говорите ничего Еве. Я сам ей расскажу... может быть... - сказал Костя и завёл свой автомобиль.
     Павел на работу не пошёл, позвонив своему заместителю, он сказал, что сегодня берёт выходной.
     - Ты, Савелий, можешь и сам провести мелкие совещания, крупные, с иностранными партнёрами, перенеси на завтра, - сказал Павел, подъезжая к дому.
     То, что произошло с Евой, старались не обсуждать. Говорили на разные отвлечённые темы, Алина даже старалась смеяться. Ева встала с постели, категорически отказавшись и лежать, и лечиться. Павел хотел настоять, чтобы её хотя бы осмотрел врач, но Ева надула свои губки и даже прослезилась.    
     Обстановку разрядил Костя, он пришёл раньше, не дожидаясь вечера, с огромным букетом роз, заменив коробку шоколада сливочным тортом.
     - Костя! Наш ты дорогой. Заходи, хорошо, что пришёл. Все сидят в зале, туда и проходи, - сказала баба Настя, закрывая за парнем входную дверь.
     Увидев Костю, Ева приподняла свои красивые брови и стесняясь своего лица, прикрылась рукой. Костя подошёл к Алине и передал ей торт, потом повернулся к Еве. Та сразу напряглась.
     - Ева... это тебе, - смущаясь всех, протянув букет Еве, сказал Костя.
     Хотя по нему было видно, что он хотел сказать много больше.
     - А ты не меняешься, Костик. Ааа, нет, коробки шоколада нет, но есть торт. Оригинально, ничего не скажешь, - усмехнувшись, сказала Ева и положила букет на стол.
     Все ждали, что же будет дальше и Костя это чувствовал. Он вдруг встал, взял со стола букет и разбросал цветы у ног Евы.
     - Неужели ты не видишь, что я люблю тебя! Так люблю, что при виде тебя, у меня сердце готово остановиться. Ева, выходи за меня замуж, - вдруг выдал Костя.
     Все затаили дыхание, в ожидании, что же ответит Ева. Но Ева вдруг поднялась со своего места и весело рассмеялась. Потом застонала от боли и прикрыла рот рукой.
     - Простите, но мне и правда стало смешно. Ведь я только разошлась с так называемым мужем, не прошло и полгода, а тут снова предложение, - с грустью ответила Ева.
     - Я готов ждать тебя всю жизнь. Ждал эти два года, подожду ещё. Я ведь знал каждый твой шаг, Ева, знал о тебе всё, но никогда не позволил бы себе вмешиваться в твою жизнь. И вчера я совершенно спонтанно поехал за тобой. Я  не знал, что случится авария, иначе, не позволил бы тебе сесть в автомобиль, - опустив голову, говорил Костя.
     Павел тихонько указал всем на дверь, давая понять, что Еву и Костю надо оставить одних. Старушки на цыпочках покинули комнату, баба Настя тихонько перекрестила молодых людей. Алина с Павлом вышли следом. Ева проводила их взглядом, потом посмотрела на Костю, который стоял рядом с ней.
     - Значит я не ошиблась и ты мне не привиделся. Я видела тебя, совсем мимолётно, но видела. Зачем я тебе, Костя? Тебе нужна другая, более послушная, более смирная, более... - начала говорить Ева.
     Костя вдруг обнял её за талию и прижал к себе.
     - Что ты делаешь? - удивлённо раскрыв свои синие глаза, спросила Ева, но отталкивать парня не стала.
     - Обнимаю тебя. Я очень долго мечтал об этом и вот ты совсем рядом. И кроме тебя, мне никто не нужен, любимая, - над самым ухом Евы прошептал Костя.
     Еве никто и никогда не говорил таких ласковых слов, никто и никогда так нежно её не обнимал. Девушка задрожала, в ожидании, но чего она ждала, опустив голову, она лишь смутно догадывалась. Нагнувшись, Костя приподнял подбородок девушки и прильнул к её губам. Ева от наслаждения закрыла глаза. Костя целовал её ласково и осторожно, зная, что от сильного удара, её губы опухли и ей может быть больно. Но Ева обвила крепкую шею Кости руками и закрыв глаза, не отпускала его.
     - Меня никто и никогда не целовал в губы так нежно и так ласково. Не думала, что это так приятно, - открывая глаза, прошептала Ева.
     - Значит, я первый мужчина в твоей жизни. И я безумно тебя люблю, - так же тихо ответил Костя.
     Ева вдруг побледнела и резко оттолкнула Костю.