Девочка третьего разряда

ДЕВОЧКА ТРЕТЬЕГО РАЗРЯДА


  Мотор монотонно, убаюкивающе урчал свою бесконечную песню.
  После долгого, многочасового перегона он с трудом держал руль и себя в тонусе. На хороший толк ему надо бы было немного поспать, но до дома оставалось каких-нибудь четыреста километров. От силы пять часов. Недавно заправленная бензином ауди, со своим восьмидесятилитровым баком, могла доехать до дома без остановок на заправку. Оставалась одна проблема, это сон, его нужно было отогнать каким-либо событием. На дороге было пустынно. Хорошо знакомая, до каждого куста на обочине, дорога, по которой он проезжал два-три раза в неделю, уже не могла его чем-то завлечь, добавляла монотонности и тоже убаюкивала.  Радио, жвачка, семечки и песни во весь голос уже не помогали. Привычка петь песни самому себе, когда совсем устал, всегда его выручала в долгих странствиях, не давала заснуть, держа организм в бодрствовании. Но сейчас организм настойчиво требовал отдыха, прямо отключаясь посреди куплета. Нужен был попутчик, с которым можно было поговорить. Нужен был интересный собеседник. Но где же его такого взять?
  День только начинался и обещал быть ярким, жарким и солнечным. Остатки предрассветного тумана уже почти растворились в лучах поднимавшегося солнца. Солнце светила сзади, и дорога была отлично и далеко видна. Останавливаться на отдых очень уж не хотелось, хотелось поскорее домой. Он и так не был дома несколько дней, и теперь вот, собирая остатки всей своей воли, он старался не заснуть.
  Вдруг он заметил одинокую фигуру на обочине. Издалека было непонятно кто это стоит, мужчина ли, женщина или ребенок, уставший, почти не реагирующий на события, мозг смог только определить, что это человек. Подъехав поближе, он увидел, что это женщина. Вообще-то попутчиков он старался никогда не брать, но сейчас он явно обрадовался возможности с кем-то поговорить. И то, что это была женщина, его даже немного успокоило, всё-таки безопаснее подвезти незнакомую женщину, чем незнакомого мужчину. Он притормозил и остановился прямо возле машущей руками женщины и опустил стекло передней правой двери.
В окно всунулась голова молодой девушки, всей какой-то взбалмошной, с рыжими волнистыми и пышными волосами, с широкой открытой улыбкой и зелёными глазами. Девушка была очень симпатичной. Приятным задорным голосом что-то стала лепетать про то, куда ей надо доехать, но он, не слушая, жестом пригласил её в салон, и она буквально впорхнула в автомобиль. Не успела прихлопнуть дверцу, как машина рванула вперёд. Мощный мотор, взревев диким необузданным зверем, с места разогнал тяжёлый автомобиль до сотни в считанные секунды. Это было привычка, как можно быстрее умчаться с места непредвиденной остановки на дороге. Бережённого Бог бережет. Набрав скорость, мотор успокоился и уже мурлыкал не громче засыпающего на коленях котёнка. Пока девушка приходила в себя, он успел ее разглядеть. Её красивые, может слегка полноватые, вернее налитые молодостью и здоровьем, ноги были в тёмных чулках, резинки которых были заманчиво видны из-под коротенькой, искусственной кожи юбочки, под названием «прости меня мама». На правом колене, с внутренней стороны, была небольшая дырочка, с половинку копеечной монеты, с оплавленными краями, явно след от сигареты. Ниже топика, туго обтягивающего соблазнительную девичью грудь, под короткой расстёгнутой кожаной курточкой, сексуально белел нежной бархатистой кожей мягкий упругий животик. Девушка была совсем молоденькой, не больше двадцати. Под тёмными рыжими волосами на ушах поблёскивали серьги в виде колец, яркая помада дополняла образ придорожной жрицы любви. Он с сожалением подумал: «Вот не везёт мне сегодня, хотелось попутчицу, которая могла бы расшевелить засыпающее сознание, а тут проститутка, с утра пораньше. Они отсыпаться должны после работы, а не голосовать посреди чистого поля, где нет никаких признаков жилья. Но сотню километров я с ней продержусь. Там Ярцево.  А дальше она и не поедет. Куплю у знакомых, за многочисленные поездки, бабушек, торгующих возле придорожных киосков, своих любимых пирожков с изюмом, попью чайку и покачу дальше».
  Он прекрасно видел, как девушка нагло рассматривает его, видимо прицениваясь к нему как к потенциальному клиенту и сколько можно, если что, содрать с него за услуги. Взглянул на нее, перехватив ее взгляд, она засмущалась и отвела свои яркие, какие-то колдовские, зеленые глаза.  «Проститутка и смущается? Как-то необычно, для ее профессии. Молодая еще что ли, неопытная? Может недавно стала плечевой, жизнь штука непредсказуемая, никогда не знаешь, каким боком повернется к тебе фортуна, и какие переделки тебе уготовила судьба». Он никогда никого не осуждал. Он знал, что самые последние проститутки могут помочь человеку в беде, а самые порядочные и всеми уважаемые люди могут запросто проехать мимо.
Он ухмыльнулся и спросил:
    - Куда в такую рань? На работу? - он почему-то не хотел, чтобы девчушка поняла, что он прекрасно знает, кто она на самом деле. Обычно проститутки не очень-то хотят, чтобы их таковыми считали люди, которые не входят в круг их клиентов.
    - Да нет, я в отпуске! – радостно ответила она.
  Он улыбнулся в ответ, подумав, какая же она хорошая, так искренне радуется своему отпуску, наверное, первому в своей жизни. Он уже и сам почти поверил, что она обычная девчонка, которая где-то работает и получила свой первый отпуск, так задорно и непосредственно радуется ему.
    - А сейчас во время отпуска я подрабатываю! – так же весело и охотно продолжала она рассказывать. Она еще что-то говорила, а он просто наслаждался её голосом, таким простым и приятным. Её манера говорить правильно, не прибегая к словам-паразитам, выдавала в ней начитанность. Он искоса погладывал на неё, отмечая про себя, до чего же она красивая, не гламурной искусственной, а настоящей красотой славянских женщин.
  Разговор постепенно и плавно переходил от одной темы к другой. Девушка оказалась отличной собеседницей. Они говорили о литературе и искусстве, об истории и политике, да просто о жизни и растущих ценах. Он рассказывал ей про разные страны, где побывал, она с интересом, но без зависти слушала и впитывала информацию, как губка воду. Он узнал, что она, с отличием окончила школу, надежда учителей, даже не попыталась поступать в институт. Колхоз, где они жили, развалился, председатель, украв последние деньги со счетов исчез, новое начальство, разворовав то, что осталось после старого, тоже исчезло. Постепенно и односельчане кто куда разъехались. Остались совсем немногие. Те, кому совсем податься некуда. Работы нет совсем, практически все спились. От её совсем невесёлого рассказа веяло, всё равно какой-то добротой, каким-то позитивом, несмотря на описания страшной безысходности.
    - Какая ты молодец. Не лежишь в отпуске на диване, не пьешь, а подрабатываешь. Лишняя копейка в семье никогда не помешает.
Она, соглашаясь с ним, защебетала о том, что он совершенно прав, достаток семьи не очень-то, и надо крутиться вовсю.
    - Ты замужем?
Юное создание, слегка смутившись и немного покраснев, сообщила:
    - Нет ещё, но деньги ведь всегда нужны. У меня двое младших братиков, мне еще надо их выучить.
    - А что родители?
    - Папа бросил нас, уже давно, а мама больная, она почти не встаёт, но она готовит еду. А всё остальное на мне, – никаких жалобных ноток в голосе, один сплошной позитив.
Он совсем забыл, что она простая обычная придорожная проститутка и спросил, надеясь услышать что-то совсем не то, что услышал:
    - Так, а где же ты работаешь?
    - В придорожном отеле! - с какой-то гордостью в голосе отвечала тёмно-рыжая попутчица, и продолжила, - а сейчас у меня отпуск и я подрабатываю на трассе.
    - А сейчас ты едешь куда, на работу? – он совсем забыл, что подобрал её в поле, где нет никаких отелей.
    - Да нет же! С работы! – хихикнула она, поставив его в тупик.
    - Но ты же в отпуске…
    - Ну да… Ну то есть, с подработки еду. Видели, где я садилась, вагончик дорожных строителей, вот с ними я и подрабатывала.
Он аж поперхнулся, пожалев о том, что так быстро, как утренний туман в лучах солнца, развеялись, казалось такие реальные, его представления о ней. Но он быстро справился с собой.
    - И кем же ты работаешь в своём придорожном отеле?
    - Девочкой!
Ответ поразил его в самое сердце. Да какое там сердце, ответ поразил его сознание, его мозг, уже привыкший к разным ситуациям. Многие часы, дни, недели, месяцы и годы проведенные в этом живом, живущем своей особой жизнью организме под названием дорога, уже давно приучили его ничему не удивляться. Дорога хороший учитель. Её уроки, внешне ничем не примечательные, давали ответы на многие жизненные вопросы. Главное было их увидеть, услышать и осознать, поразмыслить над ними. А уж времени на размышления у водителей хоть отбавляй. Поразило само определение рабочей профессии, а также тон ответа. В нём чувствовалось какое-то удовлетворение.
    - Но у нас всё по-настоящему. Выходные. Отпуск… - как бы почувствовав перемену в нём отношения к себе, быстро промолвила она, и вдруг резко и радостно вскрикнула, - Ой, ну, всё! Мы приехали! Остановите вон у того перекрестка!
    - Ты здесь живёшь?
    -  Да! Вон наш дом!
Машина остановилась прямо напротив съезда на гравейку. Невдалеке расположилась полузаброшенная деревенька. Крайний дом, который был хорошо виден с полотна дороги, и был жилищем этой умной образованной и начитанной девочки. Хоть совсем неухоженный, наполовину вросший в землю,  с повалившимся забором, он всё же был явно жилым. Шторки на окнах, и чистый двор выдавали, что хозяева как могли все же поддерживали тут порядок. На крыльце, что-то мастеря, сидели два рыжих мальчугана лет десяти. Увидев сестру, стремглав побежали ей навстречу, радостно крича что-то и махая руками. Девушка на прощание оглянулась,  сверкнув зелёными глазами, махнула рукой и обняла подбежавших братишек.
  Мотор взревев, унёс машину вдаль бесконечной дороги…

  « - Кем работаешь? – Вспоминая размышлял он.
 – Девочкой!
Ну, надо же! Представляю, приходит она устраиваться в отель. В заявлении написано – прошу принять меня на работу. И директор ставит резолюцию: принять на работу девочкой третьего разряда с оплатой согласно штатному расписанию.
- А у вас соцпакет есть?
- Конечно дорогуша, у нас и выходные и отпуск предоставляется.
Бред какой-то! Но какой крутой у них директор, надо же, как всё закрутил с проститутками, прямо на широкую ногу. Интересно, а он и в пенсионный фонд отчисляет?!
У нас всё по-настоящему. Конечно, по-настоящему. Наивная девчушка, совсем не такая судьба тебе была уготовлена. Забытые Богом и властью деревни, брошенные на невозможное выживание люди. Поломанные судьбы. А ведь вокруг плодородные поля, на которых можно было работать. Сеять хлеб, строить хорошие дома, растить детей. Жить одним словом, а не выживать, спиваясь и идя в плечевые проститутки. Такую страну развалили, сволочи».
  Он отлично знал, что во все времена дорога кормила и кормит множество людей. Каждого по-разному. Кто путников грабит, кто яблоки продаёт или пирожки. А кто и себя продаёт. Мимо мелькали деревья, дорожные знаки. Он не замечал ничего. Всё это было ему хорошо знакомо. Мимо пролетали придорожные кафе и отели, в которых работали девочками молоденькие жительницы придорожья.
    «И этой девочке, - мысли продолжали свой бег, - из отеля еще повезло, хотя трудно назвать такую жизнь везением. Проституция всегда ассоциировалась с полупьяными разгульными наглыми девками. А тут «всё по-настоящему». Каждый день на работу, без прогулов и опозданий. Отработала и домой. В конце квартала премия. С увеличением стажа, повышение разряда и должностного оклада. Бред какой-то! Но проститутка, она и есть проститутка. А ведь как хочется молоденькой девочке, отличнице в прошлом, иметь нормальную работу, с хорошей зарплатой, которой бы хватило кормить ее семью, и чтобы остались денежки на учёбу братьям. О себе она уже не думает. Но есть то, что есть. И чтобы от этой действительности не свихнуться и приходиться ей быть такой оптимистичной. Защитная реакция организма? Или она просто дурочка? Да нет, она явно не дура. Господи, не туда ты смотришь, не тем грехи отпускаешь.».
  Он ехал по дороге. По этому живому организму, по этому маленькому государству, со своими законами, своими отношениями между гражданами этого государства. Он сам был частью всего этого.
  Он гнал машину, думая о той девушке с тёмно-рыжими волосами, в короткой юбке, из-под которой видны резинки рваных чулок. Он с теплотой улыбнулся, вспоминая исходившее от неё какое-то чувство весенней юной радости всему на свете. И тут вдруг он вспомнил её прощальный взмах руки и взгляд ярких колдовских зелёных глаз. Таких уставших и невыносимо грустных. Улыбка сошла с его лица.
   Сна не было. Он уже ни о чём не думал.
   Счетчик быстро считал ложившиеся под колёса километры. Скоро он будет дома.

2000 год.
Редактирован август 2018.


Рецензии
Проституция всегда была, есть и будет. Ничего страшного в ней нет.
Страшно только, если в неё вовлекают насильно.

И не "чулков", а "чулок".

Владимир Потаповский   03.11.2022 07:26     Заявить о нарушении
Спасибо, что заметили ошибочку, исправил.

Филин Владимир Иванович   04.11.2022 00:29   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.