Похороны

Умерла Женя.
Просила тебя…  проводить…
Мама.

Витюшка с телеграммой в руках стыдится самого себя.

Витюшка - это мой единственный друг, сорока лет отроду, тощий как китаец, но с такой огромной душой, что не хватит ничего, чтобы объять эту скромную душу.
-Конечно, поезжай…
-Ты, знаешь,  Михалыч, не справлюсь я один…
Нет, мужиков в деревне…никого нет - не осталось…
-Поехали, Михалыч?
А, Вобашов отпустит сразу двоих?
Уговори Михалыч…ну, попробуй….?
Иду к зам.потеху:
Владимир Алексеевич тут дело такое…
А, кто она Витюшке?
Родственница, тётка вроде?!
А, ты?
Помочь надо…
Алексеевич свой мужик с понятием, в оборудование лезет с головой и не боится руки замарать, хоть и при должности…

Всё нормально будет?
Не сомневайся Алексеич,  когда мы подводили…?
Ладно, пишите административный, только быстрей – на оперативку опаздываю…
За проходной разбежались:
Витюшка  на рынок за продуктами, а я домой за самогонкой. Договорились через час на автовокзале.
Время негодное…Пришёл к власти «Говорун» и ничего, нигде не стало  …
Болтал бы себе на съездах…так нет – дерьмо ворошить полез…
Да, разве такому игрушечному человеку можно страну доверить?
Вот и доверили: и остались без водки и жратвы…

Сколько  времени ехать-то? – спрашиваю у Витюшки
Да, часа четыре…
Пойдём в туалет перед дорогой…да по пирожку что ли…
На помещении  туалета, который родился вместе с вокзалом, оказалась вывеска: «Беляши».И два товарища кавказской национальности в белых куртках бойко торговали через  небольшое окно, из которого ещё доносился запах предыдущего заведения.
Сходили в кусты…
Мужикам проще  …а вот женщинам приходится не сладко…и все почему-то смотрят в их сторону….Чего хотят увидеть? – Непонятно?!
Отхлебнув из горлышка, купили билеты и сели на места.
Автобус тёплый – ЛиАЗ, для декабря в самый раз…
Поехали…

                2

Михалыч – это я: Соколов Валентин Михайлович, 33 года,   бригадир слесарей
Автоматической линии Металлургического производства  автозавода. Женат, двое детей. Пьющий в меру.
Где она мера спросите Вы? Мера – это когда в независимости от вчерашнего 
всегда побрит  и…готов к труду!  Рост средний, вес 5 пудов.
Образование высшее - техническое .Почему на рабочей сетке? – Потому что не платят ИТР, совсем не платят…, а детей, их кормить надо.
С Витюшкой мы познакомились два года назад. Поменял квартиру в Украине на     Родину. Уехал он туда 10 лет назад из-за того, что жить было негде…Построили там металлургический комбинат и потребовались специалисты. Жили здесь на частной, а там в течении года – жильё обещали…
Вот и подался Витюшка на чужбину с женой и трёхлетним ребёнком. Не обманули, дали квартиру… А, потом перестройка…демократия… и стали их там (как бы лучше выразиться) просить поехать родное проведать… Вот и уехали ……Пришёл устраиваться в литейку…Тут мы и подружились.
 
Выехали за город. Всё в белой пелене: поля ,перелески, деревни… - средняя полоса, России…И, сколько не отмерь, одно и то же: деревни, перелески, поля…
А, кто она Женя? Родственница что – ли?
-Больше чем…Давай начну с самого начала…не перебивай только, а то собьюсь и…
упущу что-нибудь…

Было мне лет пять, когда она появилась у нас в деревне: Высокая,   стройная, в костюме тёмном, белой блузке и ты представляешь Валентин в туфлях на каблуке. Наши бабы туфли только в клубе и одевали, а она по улице…Дом купила с нами   по-соседству…
Как раз старушка умерла. Выбежали мы посмотреть на новую соседку, а она подошла и
вежливо так представилась: «Озалевская  Евгения Генриховна.»  На вид ей было лет тридцать. Без платка: волосы чёрные…и уложены гладко на голове, а на затылке в пучок диковинный завязаны. У нас бабы всегда платки носили: может башку немытую прятали, а возможно  и от солнца…, но ходили в платках. А, тут раз и все стереотипы  поломаны…
Спросив,  где набрать воды, постояла немного, и закурила..
Да, да   закурила…никого и ничего не стесняясь…
А, курила она очень интересно: Достала мундштук перламутровый, длинный такой, вставила туда папиросу, прикурила и держала всё это на ладони чуть пальцами поддерживая…И дым глотала небольшими порциями…с удовольствием значит.
У нас мужики по-другому курили…а бабы и в рот не брали…
Если баба курит…- вроде бы доступная она…
А мужики набьют мохрой  полгазеты и как затянутся как будто бензин с машины отсасывают…
 Бывало придут   к отцу, сядут на кухне за стол, а я на печи спал…интересно их послушать…,как задымят и…не видно никого.

А, к вечеру и вещи привезли.
У нас ведь как: Привезут всё в открытом состоянии .и смотрят,  сколько добра у кого…
А, тут всё упаковано – диво…
Помог водитель все вещи в дом перенести. Расплатилась она с ним и ушла к себе.

Три дня всё мыла, перемывала, вытряхала…Одной воды из колодца столько перетаскала, что ни один огород полить можно.
На четвёртый день подошла к моей матери: «Евдокия Михайловна, а учителя у Вас в школу не требуются?»
Моя мать всю жизнь в школе работала – математику преподавала…ну и другие предметы,
Когда надо…А,  надо оно всегда было…Где вы видели сельскую школу (впрочем любую)
С полным педагогическим составом?
Неблагодарный у нас труд учителя.

-А, Вы по какому предмету будете Евгения Генриховна?
-Филолог я…- окончила МГУ, могу и немецкий.
-Да, Вы для нас просто клад - запричитала мать…
А, иностранцев лет пять уже не было…
Пойдёмте завтра со мной, я Вас с директором школы познакомлю, правда, четыре километра пешком…
Я, всё знаю Евдокия Михайловна…до завтра.

Наутро подоив корову и отправив в стадо, мать вышла на улицу, взяв меня с собой.
Евгения  Генриховна уже ждала  у калитки. Поздоровались… и пошли…Я, хоть и маленький был, но выносливый до ужаса - эту дорогу тысячу раз проходил.
Идут и молчат…вот, думаю какие всё-таки взрослые ненормальные…Что им и сказать друг-другу нечего?
Идём лесом по дороге и тут перед нами озеро наше лесное появилось! Большое, круглое
вода в берег и берёзы над ним плачут…. Только потом я понял почему берёзы бывают белые и плакучие. Белые они радуются, в кучки собираются, веточками машут…А, плакучие они одинокие…и грустят всегда, вроде руки опустили.
Евгения Генриховна от этой красоты  как ребёнок в ладоши захлопала:
«Теперь я понимаю почему Ван Гог ухо отрезал…»
А, я так ничего и не понял…
Примерно через час и Лузгары появились.
Лузгары – это наше главное село.
Здесь и Сельсовет и магазин и клуб и даже церковь своя есть с попом.   .В село по выходным и кино привозят, молодёжь после фильма танцуют- интереснооо!
А, вот и наша школа: -   бревенчатое двухэтажное здание со своей котельной…

Директор школы  седой, худощавый мужчина был на месте.
-Никонор  Иванович- представился он – Присаживайтесь…-
Повертев в руках, красный диплом МГУ спросил:
«Какими судьбами к нам?
Но, посмотрев на Евгению Генриховну быстро перевёл тему:
-Вот завтра и приступайте…К учебному году как раз всё и поймёте в нашей провинциальной жизни…А, пока, посмотрите школу…
-Всего доброго - и пошёл к председателю колхоза заниматься своими директорскими
школьными делами - выпрашивать тёс для мастерской…
Посмотрев  школу,   мы пошли в магазин стоящий неподалёку
Около прилавка стояли две толстые тётки и что-то горячо обсуждали с продавщицей.
Увидев нас, замолчали и поздоровались. Но почему-то не уходили, а молчком наблюдали, что же мы будем покупать?!
В магазине было всё для деревенской жизни: лопаты, вилы, гвозди, резиновые сапоги,
женские халаты, игрушки и конфеты подушечки. Выбор из еды был не очень богатым:
Консервы рыбные и банки со сгущённым молоком, но масло было: и подсолнечное и сливочное – на развес. Была так же водка и разливное красное вино во фляге, но нам это было ни к чему…
Купив масло, чай со слоном и конфет, из которых мне досталась целая половина пакетика, Евгения Генриховна поинтересовалась насчёт хлеба? Продавщица сказала, что завтра привезут и оставят на неё…Вам какого и сколько? Мать тут же влезла в разговор: «Сколько положено столько и оставляй». Продавщица обиженно поджала губы и пошла записывать что-то к себе в тетрадь.
-Тут на детей не хватает, а она свиней кормит… зараза.
- Вы берите положенное, а останется я вам на молоко обменяю…у нас корова хорошо доится….
На том и порешили и пошли домой в свою деревню под весёлым названием: Гусь!

                3

Автобус бежит не торопясь по трассе и что-то похрюкивает у него в животе. От тепла разморило пассажиров – все румяные…как пироги из печки вынутые…Некоторые похрапывают…Всё же автобус сплачивает людей: вроде как знакомые все…В поезде такого нет: там только жуют и чужие.

Вот и Акзамас – середина пути.
Автобус остановился на площади.
Стоянка двадцать минут – объявил водитель и пошёл отмечаться в диспетчерскую.
Туалет возле рынка. Сходили…кто-то умудрился даже в проходе посидеть…
Только бы не вляпаться…
Закурили…С сигаретами уже напряг – пропали…
Хорошо у нас в заводе выдают – пачка в день.
-Хлеб вчерашний - заявила продавщица в магазине.
А лимонад?
Не заметив сарказма, отсчитала сдачу.
Отхлебнули ещё по паре глотков из знакомой бутылки и подались к автобусу.

А, что дальше-то было? – с нетерпением спросил я у Витюшки.
Он как-то хитро посмотрел на меня:
-Ну, слушай…

И закружила  жизнь деревенская Евгению Генриховну…А, там и учебный год начался.
Соберёт ребятишек из деревни и с ними в школу. Пока идёт, много чего интересного им расскажет: чего и в школьной программе-то нет. А, вы знаете ребята (никогда нас детьми не называла) как звали коня у Александра Македонского? Звали его Буцефал и стыдно таких вещей не знать.
А, почему это озеро заколдованным зовут? Кто знает?
Ученики, разинув  рты, смотрели  на Евгению Генриховну.
-В старые-престарые времена жил в деревне один юноша и любил он лес и птиц, и небо.
И вдруг среди деревьев ему повстречалась девушка удивительной красоты, и юноша влюбился   и захотел жениться на ней – околдовала девушка его своими чарами.
И сказала девушка: «Выйду за тебя замуж, если ты будешь любить меня больше всего на свете – поклянись!
И воскликнул Юноша: «Буду любить тебя больше леса, больше неба, больше солнца и даже больше матери своей – клянусь! И если я нарушу эту клятву – провалиться мне на
этом месте…и ногой топнул!
И….провалился! И образовалось вот это озеро бездонное. Потому что нельзя клясться тем, что тебе не принадлежит. А, любовь материнская – она самая сильная…И нет ничего в мире сильнее её!

- Всех людей Евгения Генриховна называла всегда на Вы…даже учеников.
На что другие учителя возражали и говорили, что мы ещё дети…
Дети – это когда человек не понимает речи…а после это уже личность.- говорила она.
Не было у неё ни Маш, ни Кать, а были Мария и Екатерина.
Двоек никогда не ставила.
Просто говорила:
Вы Сергей не выучили домашнего задания. - я понимаю, что у Вас была уважительная причина, но это не повод чтобы забросить учёбу. Я думаю, что к следующему занятию
Вы осознаете свою ошибку и не подведёте себя как мужчину…
И не подводили…
-А, Вы Евдокия- говорила она рыжей  как посыпушка,   второкласснице - Будьте пожалуйста повнимательней…и прилежней… и ведите себя как подобает молодой девушке: скромно и красиво.
И никогда Евгения Генриховна не расплачивалась спиртным.
У нас ведь как было: дров привезут –две бутылки, напилить – бутылка, нарубить - бутылка усад вспахать – две бутылки….И в каждом дому был запас спиртного.
-Вы подумайте Алексей Андреевич – говорила она соседу  , отдавая деньги за доставленные дрова.
Вы, честно заработали эту сумму, но прежде чем потратить её на спиртное – подумайте
про жену и детей: Им будет очень приятно, если вы принесёте им какой-нибудь подарок,даже в виде конфет. Вы подумайте…И Лексей покупал конфеты…,ну и бутылку конечно…но одну.


Однажды на педсовете Евгения Генриховна вдруг заявила директору:
-А, Вы знаете Никонор  Иванович почему к нам никто не едет музыку преподавать?
Потому что у нас нет инструмента…На чём изволите школьников учить?
На балалайке? Или гармошке? Поезжайте в РОНО и добивайтесь фортепьяно…
Если угодно и я с Вами поеду…
И поехала …и выбила…и привезла коричневое, совершенно новое, с иголочки, пианино Ленинградской фабрики с клавишами из натуральной слоновой кости. Поставили его в самом лучшем классе. Покрыли тёмным чехлом сшитым местной портнихой и стало оно дожидаться своего хозяина.
И всегда Евгения Генриховна была впереди и задавала тон.
Даже зимой когда школа ещё не прогрелась и шёл пар изо рта – никогда не куталась в шаль и не одевала валенок как другие учителя, а была в строгом английском  костюме,
в туфлях на каблуке и тёмных чулках. Чулки на ней были в любое время года.
   
                4

.Деево! – объявил водитель.
-Кто выходит не задерживаем…
Вот и приехали…
Пойдём в столовую – перекусим…дорога не близкая…
Сколько?-
Восемнадцать километров, если никто не подбросит- то пешком. Автобусы к нам  не ходят.
Поднялись на второй этаж в столовую. Огромный зал и ни одного человека. Чувствуя по обстановке нас не ждали так же.
-Только рис с котлетой – выдала женщина за стойкой в грязном халате и с остатками
былой красоты.
-Давайте…
Рис был наверное трёхдневной давности, подогретый ни один десяток раз и противно
хрустел на зубах. Мы достали недопитую бутылку, разлили по стаканам и…закусили
котлетой похожей на отвалившуюся подошву…По вкусу она напоминала…да, ничего она
не напоминала: дерьмо – оно и есть дерьмо, как его не назови.
Вышли на улицу – закурили…
Взгляд упёрся в полуразрушенную колокольню и в облезлые храмы. Картина прямо скажем – удручающая.
Это потом всем Бог понадобится и отстраивать начнут…и канавку найдут, по которой Богородица ходила, купели построят…и паломники со всей страны повалят… и много чего другого…
А, сейчас разруха.
Время два часа…мороз под двадцать пять – пора…
Сняли шарфы, обмотали лицо, оставив одни глаза и вперёд…
Дорога укатанная, видно что-то проезжает всё-таки.
Прошли километра два…и случилось чудо: догоняет нас трактор Беларусь.
Просто трактор, без тележки, сам по себе…
Лихо притормозил возле нас, отворил дверцу и заплетающимся языком произнёс:
Ззализззай!
Мне почему-то сразу захотелось  жить, хотя бы немного…
На, что Витюшка философски произнёс:
-Лучше хреново ехать, чем хорошо идти! И полез в кабину…
У меня не осталось выбора…
Кабина маленькая, грязная, насмерть пропахшая соляркой и бормотухой.
Витюшка уселся сзади   водилы, а я рядом на приборной доске, где ничего не двигалось и не горело - спиной к дороге…
Товарищ прицелился, что-то нажал, страшно выругался: «…………….в кровь мать…» и трактор тронулся…
Витюшка быстро нашёл консенсус с водилой и они что-то обсуждая,( на местном диалекте) коротали путь…
Я, видел только прищуренный глаз, который всё наровил закрыться, но Витюшка не давал ему этого, постоянно дёргая за рукав.
На перекрёстке   водитель притормозил:
-Ну, Вам туды!
Куды ему почему-то промолчал, а может и забыл.
В знак благодарности выделили пачку «Примы», на что Иван выдал такую благодарственную речь:
-Ну, это…да…твою…
И подался к себе на Родину…
-Ты, чего какой бледный? – стал подкалывать Витюшка.
-Да у нас испокон веков трезвый никто не ездит…- привыкаешь…
-На хрен такие привычки, ты давай про Евгению рассказывай…
                5
Прошло два года…Тут и я в школу пошёл и стал с Евгенией Генриховной ходить. Много
 чего нового узнал.
А, однажды я вот чего увидел!!!
Пришли мы как-то в школу немного пораньше с нашими деревенскими…Все сели за парты – домашнее задание повторять, а я иду мимо класса где пианино    и вижу
Возле него Евгения Генриховна стоит…грустная такая…и гладит его как ребенка!
А, у самой слёзы на глазах…
Вдруг взяла, открыла крышку и заиграла…
Бог мой…как она играла….Глаза закрыты…,а руки как бы сами по себе по клавишам бегают и…слёзы….рекой…
Я только по радио музыку-то слышал симфоническую, а тут вживую…даже сердце захолонуло…и сам не понял как заревел…
Я потом узнал, что это Вальс цветов из Щелкунчика- Чайковского…    
Сбежались все конечно…
И с тех пор она  и музыке учить стала…

А, что она замуж так и не вышла? – спросил я у Витюшки.
-Про это особая история:

Жил у нас в деревне в ту пору Генаха Черкунов. Высокий, красивый, кучерявый блондин.
Всем взял и статью и лицом…Не лодырь – работяга. И, силушкой обладал немереной…
Ко спиртному равнодушен был, но баб любил…больше жизни…И они его не обходили вниманием…В общем от пятнадцати и до сорока все по нему так и сохли (даже замужние).
А, почему до сорока? - Спросил я.
Потому что после сорока бабы деньги копят…- назидательно произнёс Витюшка.

Стал он к Евгении Генриховне подкатывать…на передок проверять…
И никогда у него осечки не было…
Вся деревня затаилась…и ждут, что будет…
То воды принесёт с колодца…то дровишек наколет…в общем обхаживать её начал.
Проходит время, а она в дом и приглашать не думает…
Разнервничался Генаха и нахрапом полез (в наглую значит)
Вот тут и случилось удивительное:
Вышла Евгения Генриховна и что-то стала ему говорить…
Минут двадцать говорила…,а про что? – так никто и не узнал.- молчали они оба.
Только после этого разговора замкнулся Генаха: про баб забыл…а вскоре и в город уехал.
Говорят – женился…но неудачно. А, тут и мать у него умирает…Дом продал…
Вот так и закончились ухаживания за нашей Женей.
За глаза её все Женей звали…вроде как родная она всем…
                6
Нас у матери пятеро было – продолжал Витюшка…- я младший.
Старший брат в армии отслужил и остался   в далёком Оренбурге – женился.
А, потом и среднего туда перетащил…
Девчонки  после школы по стопам матери пошли – кончили пединститут и остались в большом городе – замуж повыходили…
А, тут и отец погибает…По глупому как-то …
Он на тракторе работал…и поехал вдоль берега до брода…А, речушка с хренову душу –
воробей перейдёт…Дожди прошли сильные …  занесло  Беларуську…и свалился трактор на бок в речку…И ничего бы не было, а видно ударился отец обо что-то и сознание потерял…А воды всего-то в пол кабины было…- утонул…
И остались мы с матерью вдвоём.
Мне тогда одиннадцать лет было…
Не забывала нас Евгения Генриховна никогда…
Придёт бывало к матери и долго о чём-то разговаривают…
После этих разговоров – ожила мать-то.
А, меня в гости к себе приглашать стала.
А, у неё картин столько – стен не хватает…и книги…
Мебели почти никакой, только книги, книги, книги!
Она наверно все деньги на книги тратила.
И ,стала она меня потихоньку к искусству приближать.
Красиво Виктор - это когда потрогать хочется…- говорила она.
А, искусство это когда потрогать хочется…но глазами и заметьте Виктор …постоянно.
Вы всё поняли?
Я конечно соглашался, но понимал не очень…
А, когда я написал стихотворение для мамы…
-А, ты что стихи пишешь? - Спросил я удивлённо.
-Конечно пишу…с двенадцати лет… 
-Прочти – заскулил я…
-Это для матери…самое первое, с него всё и началось:


Соберу рябиновые бусы
И своей их маме подарю.
И пускай недорогие  вкусы?
Ненаглядной сердце отворю.

Подарю ей бусы в день рожденья,
Когда первый выпадет снежок.
Выпрошу у Бога снисхожденья
Чтобы дал ей счастья, сколько б смог…

Моя мама - милая, родная!
Ты одна, на свете у меня…
Вон и птицы в зиму улетая,
Поздравляют с праздником тебя!

В  октябре и ночи длинноусы…
Только  их за тёмность  не корю.
Соберу рябиновые бусы
И любимой маме подарю!


Я удивленно поднял брови: «Это ты?»
Витюшка засмеялся….
Вот и Евгения Генриховна тогда тоже удивилась и сказала: «Вам Виктор учиться надо…
Хотя без связей в нашей стране Вам придётся очень непросто.
И стала обучать премудростям стихотворной формы. Узнал от неё про ямб, хорей, амфибрахий…Выяснил что такое размер…Много мне про образность рассказывала…
И вообще к литературе стала приобщать…

А, откуда она Евгения Генриховна? Не говорила? – полюбопытствовал я.
Никогда про себя ничего не рассказывала, про Бога не вспоминала, креста не носила.
Была конечно тайна…но всё видно с ней и ушло…
Носила она медальон старинный, но чтобы открывать его – боже упаси…
Мать рассказывала, когда пришёл к власти наш теперешний, она как раз в гости зашла…
Послушала она немного, что он там бухтит в телевизоре и сказала: «Он так и не научился по-русски разговаривать…А, про супругу его: «Одно тряпьё на уме…»
А, Вы  что…их знали? – спросила я её.
Но, Евгения ничего не ответила и молча пошла к себе.
                7
Мороз подгонят…, но идём легко…да и пожиток-то по рюкзаку.
-Ну, а ты печатаешься где – нибудь? – пытаю Витюшку.
-Боже упаси…- был такой опыт…
-Расскажи…
Есть у нас одна певица знаменитая в стране – да знаешь ты её – лохматая такая…
В общем написал я для неё песню и отправил ей по почте.
Неплохая песня  была…Проходит время – не поёт она этой песни.
На нет и суда нет! Не понравилось значит…
А, через некоторое время слышу свою песню по радио…бард какой-то исполняет…
Только куплет один выбросил…И треплется, будто он эту песню написал…и думал над ней полжизни, что даже жениться забыл...
С тех пор никому и никогда.
-А, зачем тогда писать?- задал я резонный вопрос.
-Ты, кроме сочинения в школе, что-нибудь написал?
-Тогда тебе этого, не понять – ответил Витюшка.
               
Что-то заставило меня оглянуться.
Метрах в семидесяти от нас сверкнула пара глаз. Потом опять…
Уже стемнело и точки отчётливо вырисовывались на ночной дороге.
Это кто? – спросил я.
На что Витюшка обернулся,   и с безразличием в голосе произнёс:
-Волк наверное – жрать хочет…-
????
Надо ему хлебца оставить…Пусть поест собака лесная…
Видишь один – всех перестреляли…сам себя боится…
Это раньше житья от них не было – то овцу зарежут,  а то и козу утащат .А, сейчас ни
 волков в деревне, ни, коз, ни людей…Перестройка…в душу мать!

Скоро придём…чуть-чуть осталось.
Слушай, а про Отца Василия… я и забыл…
                8
Как я тебе говорил храм у нас всё время действующий и был раньше священником отец Михаил.Ты видел картину "Чаепитие в Мытищах"? Так Перов эту картину, с него писал. Морда красная…сытая…Посмотришь на такого и про пост что-то и вспоминать не хочется…В общем не священник был, а поп. Дом огромный…как вокзал и скотины…
в колхозе меньше…а, скотину её кормить надо… а, пост ей соблюдать ни к чему…И стал Батюшка ей все приношения скармливать…нет бы обездоленным отдать…так нет – решил, что скотину жальчее ( тем более свою) Говорили ему прихожане, что не дело делаешь…На что Отец Михаил даже в выражениях не стеснялся. Но предел терпению
пришёл тогда, когда он машину тёса подаренную на ремонт храма одним меценатом,
разгрузил у себя во дворе. Написали в синод…Приехали разбираться и перевели батюшку
в другой приход – побогаче…Видно прихват у него большой где-то был.
И прислали к нам молодого священника отца Василия. Хороший   парень и безотказный.
Только-только семинарию закончил…и жениться ещё не успел Так что матушки не было.
И взяли наши старушки над ним шефство: и покушать приготовят, и рясу постирают, и редиску в огороде посадят…Знал отец Василий своё дело: и молитвы назубок и все ритуалы церковные. Прихожане нарадоваться не могли новым батюшкой. И стали они
батюшку в гости приглашать…свадебного генерала из него делать. Тут стопочку…там
стаканчик…и стал злоупотреблять отец Василий – нетрезвым  службу вести начал…
Стали старушки его сопровождать до храма, чтобы не напился где, а он на них ругаться…
грехи дескать не отпущу…А, они ему; «Отец Василий Вы уж службу отслужите, а мы Вам потом и нальём – беда совсем…Дошло до высшего церковного начальства…и приехали снимать Отца Василия с прихода…
Вышел весь народ к храму и сказали - не отдадим!
И тут выступила Евгения Генриховна: « Господа священнослужители! Для чего Вы поставлены Богом? – Душу лечить у людей. А, Вы зачем приехали?- души калечить.
Ошибся немного в своих деяниях отец Василий…что же его на Голгофу за это?
Убийца и бандит первым в рай попал, а Василий чуть оступился, а вы его в ад толкаете…
А Бог он любит всех и судит только после смерти. А вы кого судить собрались? Юношу
несмышленого? Ну, и народ конечно поддержал…и оставили нам нашего отца Василия.
И завязал отец Василий со спиртным насмерть. В рот больше не берёт.
Да, увидим мы его…Как же похороны…и без батюшки?
                9
Вот и пришли. На стук вышла Витюшкина мать – сухонькая, но резвая старушка. Обняла
сына и что-то запричитала. Потом повернулась ко мне: «Как к вам обращаться молодой
человек?»
-Валентин.
-Ну, что ж Валентин – пойдём- те в избу!
Изба просторная, чистая, вся в рюшечках.
Стали выкладывать гостинцы: Витюшка вытащил батон колбасы, купленный в коммерчес ком ларьке и банки консервов…,а я стал доставать две трёхлитровые банки с самогонкой…На что Евдокия Михайловна сказала: «А, вот это лишнее…Нам по две бутылки в месяц выдавали - накопилось. Ну, да ладно раз уж привезли.»
-Садитесь – накормлю.
Налила нам по огромной тарелке щей из чугуна – что было очень кстати..
На второе – картофель в мундире и квашенная капуста.
Хотели мы себе налить по чуть-чуть, но передумали…
Не принято – значит не принято!

После ужина Витюшка встал и пошёл одеваться.
-Ты, куда? - спросила его мать.
-Пойду…попрощаюсь…
-Завтра времени хватит…Отец Василий там…читает…Дай им одним побыть…Любил он её….
????
-Что он не человек? Только на показ не выставлял…

Надели куртки и вышли на крыльцо покурить. Евдокия Михайловна вышла с нами и всё смотрела куда-то в темноту…
-Что-то огня не видно на кладбище?
- Председатель двух мужиков выделил могилу копать – вот землю отогревать пошли –костёр жечь…
Не случилось ли чего?
Мы молча пошли к кладбищу, которое находилось прямо за деревней…
Дрова прогорели и угли чуть дымились. Возле, никого не   было.
Куча припасённых дров лежала рядом.
Добавив веток, мы раздули костёр, который запылал как положено…Вы когда-нибудь жгли костёр зимой, ночью на кладбище в тридцатиградусный мороз совершенно трезвым?
Советую…
А, может прогрелась земля-то? – спросил я у Витюшки.
Вон, прут металлический лежит – попробуй.
Я ткнул в костёр – прут вошёл сантиметров на двадцать и лезть больше не хотел.
Пойду, предупрежу, да котелок под чай принесу – водки нельзя…хуже замёрзнешь…
Вскоре Витюшка вернулся, неся в руках армейский котелок, маленькую пачку чая и две кружки.
Набив котелок снегом, повесили его над костром, и стали ждать, когда закипит вода.
                10
А, долго Евгения Генриховна в школе-то проработала? – спросил я .
-До пенсии и сразу ушла.
-Почему? В  деревнях  чуть не до смерти учительствуют…
-Случилось вот что…
Она же самая молодая из преподавателей была. Никонор Иванович умер – другие на пенсию пошли…В общем поменялся состав почти полностью. Пришли новые, молодые…директора тоже молодого поставили (мальчишка совсем). И стали учителя
вечеринки устраивать…со всеми вытекающими…А, наутро соберутся в учительской и
обсуждают кто с кем и как…Даже от перевозбуждения ногами топают…Ходить стали
в брюках в обтяжку, что весь целлюлит  рассмотришь, да и грудь того и гляди вывалится.
Сделала Евгения Генриховна замечание одной,  такой даме. Написала та в РОНО,   дескать молодёжь прижимают…И отца Василия припомнили…вроде бы она религии детей обучает…Скандал страшный был.  Доработала она до пенсии и ушла безо всяких почестей…На что, она матери сказала: « У нас на Руси никогда правды не было…всегда
одна смута!»
Только этих учителок в скором времени, вместе с директором за аморалку выгнали из школы…приглашали её назад. Но, не пошла она. 
И стала на озеро ходить часто: сядет как Алёнушка и часами в воду смотрит…
Мать даже волноваться за неё  начала, чтобы умом не тронулась.
Так все десять лет и ходила…Вроде как ждала кого-то.

Вода в котелке закипела – бросили туда всю пачку. Кто работал в литейке, знают: там   всегда пьют крепкий чай не от глупости, а от недостатка кислорода. И мужики и женщины.
Спит деревня, лишь дымок потягивает из труб, только у Евгении Генриховны свечи мерцают,  да у Витюшки мать к поминкам что-то стряпает..

А, от чего она умерла? Молодая совсем…- жду от Витюшки ответа.
-Сказала, что устала ждать…
-Вроде прогрелась земля – сказал я загнав арматуру почти на метр.
-Ну, и хорошо  скоро и копать начнём…вон, и лопаты валяются…
                11
Светает…Как бы нехотя, осторожно, без дури, но светает…
Отгребли угли, сделали разметку и…поехали…
Земля прогрелась хорошо…ни корней, ни камушка – копай - не хочу!
Здоровьем меня Бог не обидел – не зря под канаты десять лет нырял, да гонг слушал.
Витюшку сразу отстранил от этой работы: хоть и жилистый мужик, но как ногу на ногу положит…-  две штанины без внутренностей.
Отправил домой узнать, как обстоят дела…да, с Евгенией Генриховной попрощаться…
Копаю…дело знакомое…с лопатой много перекалымил.
Вот и половина могилы готова – вылез перекурить…
Смотрю поднимаются два мужика совершенно нетрезвых. Которые вчера землю прогревать пошли…
-А, ты чо тут? – выговорил один.
-Копаю…Шли бы Вы…отдыхать…
И вдруг до них дошло, что водки им больше не будет…
-Наш калым!!! – закричал говорящий…
Удар был коротким – без размаха…
В боксе он называется – апперкот…снизу – вверх, но он его не видел, только почувствовал как ноги оторвались от земли и он оказался лежащим на снегу…
Его товарищ стал его поднимать, подумав, что он оступился…Я стал помогать…
А, чо с ним? – всё спрашивал меня.
Да я откуда знаю…устал наверно…
Всё-таки говорящий стал возвращаться…Открыл глаза…и стал думать, как же он сюда попал.  И повиснув на приятеле покинул  кладбище…
Я полез в яму…
Тут и Витюшка вернулся…
К двенадцати управимся?
А, сколько сейчас?
Десять.
Должны…
И мы на переменку стали докапывать могилу.
                12
В одиннадцать мы были дома и отмывались.
Отец Василий сходил в село и вернулся на лошади с санями.
К двенадцати собралось человек десять, что осталось от деревни. Из села кроме отца Василия и богомольной старушки не было никого.
Отец Василий отпел покойную и мы с Витюшкой вынесли гроб и поставили в сани.
Священник шёл впереди процессии и несколько раз останавливался и просил помолиться о душе покойной.
На лошади довезли прямо до могилы…Отец Василий и мы помолились ещё раз, попрощались, опустили гроб в могилу и…закопали…   
Отец Василий поставил небольшой крест на могилу…на что Евдокия Михайловна
Хотела возразить из-за воли покойной: чтобы ничего на могиле не было.
На что отец Василий сказал: Она была православная…и похороню её как православную
А,   что креста не носила и волю свою высказывала это пусть с людьми и останется.
А, у Бога воля своя и он решит, где её место.

Вот и ушла от нас Озалевская Евгения Генриховна. Ушла душа наша на суд высший…
Что же присудит тебе Бог, дорогая?
На поминки пришли и те, два товарища с кладбища…прекрасно зная, что с поминок не выгоняют.
Отец Василий прочитал молитву и…   все сели обедать…
Выпив стакан водки и съев две тарелки щей я пошел на печь ,которую заботливо застелила Евдокия Михайловна. Сразу вспомнилось и детство проводимое у бабушки
летами и русская печь, такая же жёсткая, родная и волшебная. И я куда-то провалился….
                13
               
                Письмо с того света

Пообедав, все разошлись. За столом остались только Витюшка и отец Василий.
Евдокия Михайловна    мыла посуду. Вдруг она подошла к комоду, вынула из
под белья большой, плотный, серый конверт и отдала сыну: « Просила передать…»
Витюшка взял сигареты и вышел в сени. На конверте было написано красивым,
каллиграфическим почерком: Спиридонову Виктору Викторовичу (лично)
Вскрыв конверт, он обнаружил там два маленьких запечатанных пакетика и несколько листов бумаги. Самым верхним было письмо:

Здравствуйте мой дорогой и любимый Виктор!
Спасибо, что приехали проводить меня.
Витюшка вздрогнул и обернулся…- никого рядом не было.
Вскройте пожалуйста два небольших конверта, находящихся тут же.
Витюшка обернулся снова.
Вскрыв конверт, он увидел рубиновые серьги Евгении Генриховны с которыми она не расставалась никогда. В другом конверте был медальон, который она носила не снимая.
Откройте пожалуйста медальон – там с боку есть такая маленькая кнопочка.
Витюшка нажал на чуть заметную кнопку: заиграла музыка… и медальон открылся…
 
На фотографии была женщина в широкополой шляпе и девочка с тёмными кудряшками лет пяти, ужасно похожая на Евгению Генриховну.
Витюшка посмотрел на женщину 
Он узнал бы её где угодно…Сейчас её часто показывали по телевизору, то на лошади, то в саду на хорошо подстриженном газоне и непременным атрибутом её наряда были шляпы.
Господи, да это же……и Витюшка закрыл рукой рот чтобы не произнести имя вслух.
Вы наверно узнали кто эта женщина…   Девочка - это моя дочь.
Обстоятельства разлучили нас, и я всю жизнь ждала встречи с ней, но….

Зная, Вашу порядочность и Вас очень прошу   найти её и рассказать обо мне.
Боюсь, что она не знает о моём существовании.
Мне известно, что Вы стеснены в средствах, но это  поправимо.
Вы видели репродукции картин в моём доме? – это подлинники.
На верхней полке моего шкафа стоят прижизненные издания авторов с их личными автографами, имеющие так же историческую и материальную ценность.
Список и стоимость вы найдёте на отдельном листе в этом же конверте.
Один торговый дом который занимается скупкой и продажей раритетов и существует свыше двухсот лет,   показавший себя с положительной стороны, готов заплатить указанные суммы без торга и конфиденциально.
Адрес в России прилагается.
Завещание написано на Вас, чтобы не возникло юридических трудностей.
Если Ваши поиски увенчаются упехом, отдадите моей дочери эти серьги - это
фамильные…и половину картин или их стоимость, если она нуждается материально.
Она Ваша ровесница. Её зовут…… и далее шло имя.
Кузнецовский сервиз  отдайте Вашей матушке – он ей очень нравился.
Икону богородицы пятнадцатого века -  отцу Василию.
С книгами и другими вещами поступайте как Вам будет угодно.
Дом продайте – он так и не принёс мне тепла.
Всё ценное: картины и прочее оставьте у отца Василия, он найдёт место где их сохранить.
По этому поводу я с ним вела предварительную беседу.
Если не получится с поисками, отдайте эти серьги Вашей дочери – у неё такая же чистая душа как у Вас! С картинами поступите как  заблагорассудится.
Во все тонкости никого посвящать не надо, даже отца Василия.
Ещё раз благодарю Вас за проводы меня в последний путь.

Озалевская Е.Г.
    
Витюшка вынул из конверта непрочитанные листы:
 
                Завещание

Я,……………….Всё своё имущество…………(идёт перечень) на день моей смерти
Завещаю: Спиридонову Виктору Викторовичу……….
И стояла печать юридической конторы г.Москвы.

На следующем листе стоял список картин и книг:
Название картины, кто написал и стоимость.
Многих художников Витюшка не знал, Но про Мане, Третьякова, Айвазовского, Ван Гога
Он слышал. Суммы стояли шестизначные .Напротив книг -   соответствующие.
Внизу была приписка: Все суммы в фунтах.
Витюшка вынул сигарету, но не прикуривал, а мял её и думал….
Войдя в комнату, он увидел отца Василия рыдающего за столом…
Мать взяла сына за руку и увела в соседнюю комнату:  «Пусть поплачет»
С печи раздавался мой богатырский храп!!!

                14

Когда отец Василий успокоился, Витюшка подошёл к нему и положил руку на плечо:
-Пойдём батюшка поговорим – нам есть о чём…
Оделись и вышли на улицу…и долго не возвращались…
Витюшка вернулся один:
Поехал батюшка – службу вести надо.
К этому времени и я проснулся – сели ужинать.
Выпивать не стали – завтра в дорогу.
Вдруг в окошко кто-то  постучал:
-Тётя Дуня, тётя Дуня это я Маринка, - открой!
Евдокия Михайловна пошла открывать дверь.
Мужики-то спят что ли? Им когда назад?
И не услышав ответа:
Отец завтра на шишиге в Творцово едет – захватит  !
В пять утра поедет…ну, я кормить побегу.
И растаяла в морозном воздухе.
Ну, и слава Богу произнёс Витюшка четыре часа не шлёпать, да и выспимся.

 В пять мы были у Маринкиного дома. Её отец уже залил тёплой воды в радиатор и
 пытался завести двигатель. С третьей попытки машина всё- таки завелась…
Вот спасибо тебе родная… - обратился Николай к машине.
Прогрели, уселись и…поехали. Через полчаса были в Деево на вокзале.
Поблагодарив Николая, прошли внутрь, купили билеты и стали дожидаться автобуса…
Немного опоздал…
Автобус тот же – Львовский, только места оказались сзади…- ну и лучше.
Проснулись уже в городе, когда водитель объявил:
« Конечная»
Сходили в те же кусты.
-Ты мне скажи Виктор, что такое возраст?
-Ты про большую разницу отца Василия и Евгении?
-Да.
-Так, нет его возраста и слова такого нет, и надо это слово из языка выбросить!
И мы пошли на остановку…каждый  на свой маршрут…
Завтра на работу!!!