Подруги

               
        Вера Николаевна стояла перед зеркалом и внимательно рассматривала только что нанесённый макияж. Подумала, что в общем-то, ещё ничего, ничуть не хуже пятидесятилетней сменщицы Зинаиды, хотя та ползарплаты на косметику тратит.  Вполне удовлетворённая, Вера надела пальто и шагнула к двери. Резкий звонок домашнего телефона вернул её в прихожую.
 - Алло!
 - Веруш, привет! Слушай, подойди ко мне через часик. Ты мне так нужна!
 - Здравствуй, Тоня. Ты прости меня, конечно, но я на работу почти опаздываю.
 - Ну, так отпросись. Я тут с голоду умираю, все продукты кончились.
 - Подожди, я тебе перезвоню буквально через пять минут.

      Вера Николаевна набрала номер рабочего телефона.
               
 -Зин,здравствуй! У меня просьба к тебе огромная – задержись на пару часочков, я тебя завтра на три часа раньше отпущу. Понимаешь, приятельница попросила ей продуктов купить, у неё ноги больные, из дому не выходит. Говорит, совсем есть нечего. 
 - Верочка Николаевна! Давай-ка я сегодня всю смену за тебя отдежурю, а завтра пятница – у меня три выходных получится, в деревню смотаюсь. Идёт?
 - Зина, ты прелесть! Ну, до понедельника?
 - Ага! Пока. 

Не раздеваясь, Вера позвонила подруге.
 - Тоня, я договорилась на работе. Говори, что тебе купить.
 - Так. Записывай. Колбасы без жира – один батон, масла вологодского две пачки, муки два пакета, масла растительного две бутылки, песку три пакета, фаршу говяжьего килограмм. Бери замороженный, он дешевле. Две курицы, одну горбушу. Вот, вроде и всё.
 - Тонь, а хлеб какой?
 - Хлеба не покупай. Я его в хлебопечке пеку, свойский. Да, Вер, всё бери в «Адмирале», там дешевле.

Вера Николаевна достала с антресолей складную сумку на колёсиках и вышла из дома. Маршрутка подошла быстро. Через полчаса Вера уже бродила по огромному торговому залу супермаркета, то и дело сверяясь с Тонькиным заказом. Всё она успешно закупила, и вскоре уже звонила в дверь подруги. Та встретила её у порога, пригласила на кухню. На столе красовалось блюдо с пирогами, варенье, электрический самовар.
 - Тоня, ну зачем ты суетилась? Эка я гостья! А ещё говорила, что есть нечего. Я бы завтра с утречка прибежала.
 - Ты же знаешь, я раньше часа не встаю. Засыпаю плохо, сова. А продукты правда кончаются. Танька, соцработница, кучу денег тратит, хватает, что попало. А ты, я знаю, с умом берёшь. Ну, давай разгружаться, рассчитываться да за стол. Где чеки-то?
 - Тонь, так я их выбросила.
 - Ты что, с ума сошла, как можно?
 - Ну, я же картой оплачивала. Вот всё в телефоне.
 - Нет, Вера, тебя учить да учить надо. Седьмой десяток, а такая безалаберная! Ведь на каждом шагу жулик на жулике!

Антонина надела очки, внимательно разглядела сообщение, повздыхала о Веркиной непутёвости. Потом, как бы невзначай, заглянула в её сумку.
 - Хорошая сумочка, Вер! Ты где её покупала? Дорогая, поди.
 - Да ей сто лет в обед, я уж и не помню, где и за сколько.
 - Так жить нельзя, Верочка! Копейка счёт любит. Ты вот очень несерьёзная, потому и приходится вкалывать до глубокой старости. Ладно, садись чай пить!
  - Тонечка, спасибо тебе за беспокойство, но я ведь ненадолго с работы отпросилась, побегу. Давай не болей, пока!

Вера Николаевна пошла домой пешком. При ходьбе нервы быстрей успокаиваются. Её грызла обида на Антонину, досада и зло на собственную безотказность и какая-то необъяснимая жалость к несчастной Тоньке. Не из-за больных ног…