Свод неба

Свидетельство о публикации №218082201774
Настоящим свидетельствуем, что литературное произведение «Свод неба» было обнародовано на сервере Проза.ру 22 августа 2018 года. При этом было указано, что его автором является Валентина Душина.
Адрес размещения произведения: http://proza.ru/2018/08/22/1774
Обнародование литературного произведения на сервере Проза.ру в соответствии со статьей 1268 ГК РФ было осуществлено на основании Договора, который заключили Душина Валентина Николаевна и ООО «Проза». Авторские права на произведение охраняются законом Российской Федерации.
Единый номер депонирования литературного произведения в реестре: 218082201774.

Генеральный директор
ООО «Проза»

Д. В. Кравчук
Свидетельство о публикации действует в электронной форме, распечатывать его не требуется

Приложение: текст произведения в первоначальной редакции
Свод неба

При;зри с Небесе;, Бо;же, и виждь, я;ко се;тует земля;, и древеса; и бы;лие изчеза;ют, зве;рие и ско;ти, и пти;цы небе;сныя погиба;ют за нече;стие живу;щих на ней. Сего; ра;ди в покая;нии припа;даем и вопие;м Ти, да не погуби;ши мир Твой и нас со беззако;ньми на;шими, но да;руй обраще;ние безу;мным сыно;м челове;ческим и спасе;ние им и тва;ри им покоре;нной.

– Иди, иди! Служба вот-вот начнётся! – Ангел-хранитель слегка подталкивает меня мягкой ладошкой круглой, как колобок, старушки в белом платочке, видя мою нерешительность. На улице червонная осень. Церковная паперть суха, но и на неё ветер занёс красные листья клёна и коричневые резные листья дуба. Я открываю дверь и вхожу в церковь. Подхожу к свечнице, покупаю три свечи. Одну свечу зажигаю празднику на центральном подсвечнике, вторую свечу ставлю за здравие перед Спасителем, а третью свечу зажигаю и устанавливаю на поминальном кануне. Глядя в скорбящие глаза Богородицы, вбирающие в себя и оплакивающие все горести этого мира, я осознаю собственную малость. Хочется помочь изменить мир, сделать его добрее и чище. Люди кажутся мне страшными грешниками, не способными к покаянию.

Вспоминаю про исповедь, воображение живо рисует Страшный суд, смотрю направо, где в соседнем приделе батюшка исповедует старика.

Густо пахнет воском, ладаном и ароматными маслами. И всё это вместе: горящие свечи, парчовые одеяния служащих иереев, дьякона и служек, атласные занавеси алтарей, святые и ангелы в колеблющемся свете, как бы нисходящие в толпу со стен, – зарождает во мне надежду на спасение и вечную жизнь.

Господи, блаженны уповающие на тебя!

Во время долгого, монотонного чтения псалмов и молитвенного пения я замираю. Нежаркие лучи вечернего солнца, падающие на меня сверху, из узких бойниц-окон, обливают золотым светом непокорную голову, окутанную, как кокон, прозрачным шарфом, тонкие загорелые руки, складки платья, ноги в чёрных сандалиях и мраморный, холодный, чисто вымытый пол. Дай мне узнать правду твою, ибо уповаю на тебя. Усмири помыслы врагов и гонителей моих...

Свод неба мраком обложился;

В волнах варяжских лунный луч,

Сверкая меж вечерних туч,

Столпом неровным отразился.

Я слышу, как щёлкают кукурузные початки, сухие, высокие стебли с широкими ладошками листьев задевают мою кожу. Сильно пахнет землёй. Если долго смотреть прищурясь на солнце, оно кажется голым, а я совсем маленькой, почти как в детстве. Бог Яхве глядит на меня с высоты седьмого неба и видит каждую соринку на этом поле. Твоё прикосновение к моим волосам легче дуновения ветра. У тебя синие глаза и волосы цвета созревшей пшеницы. Любовь к тебе надёжно спрятана в тайниках моего сердца, я не хочу, чтоб ты о ней знал. Мне нравится дразнить и мучить, исследуя все тайные закоулки твоего беспечного сердца.

Но кто же тот? Блистает младость

В его лице; как вешний цвет

Прекрасен он <...>

На нём одежда славянина

И на бедре славянский меч.

Славян вот очи голубые,

Вот их и волосы златые,

Волнами падшие до плеч...

Солнце так раскалено, что видны все рытвины, жук, барахтающийся в расщелине земли, стрекоза, перебирающая сияющие крылышки на твоём плече. Тебе будет трудно соврать. Ты смотришь мне в глаза и почти беззвучно произносишь слова: «Я тебя люблю!» Как птица я взлетаю с места и бегу по полю всё дальше и дальше, срываюсь на рыжем склоне и падаю на выжженную добела траву... Через мгновение ты приземляешься рядом. Я знаю, что ты упал понарошку. Мы смотрим в небо и молчим, потом ты поднимаешься и протягиваешь мне руку, отряхиваешь прилипшую соринку с платья, и мы идём по этому бесконечно неподвижному холму. В пятнадцать лет веришь в любовь длиною в целую жизнь.

Да сохранят тебя Перун,

Родитель бури, царь полнощный,

И Световид, и Ладо мощный;

Будь здрав до гроба, долго юн,

Да встретит юная супруга

Тебя в веселье и слезах,

Да выпьешь мёд из чаши друга,

А недруга низринешь в прах.

Служба заканчивается, я выхожу на церковный двор, подставляя лицо ветру и вечерней прохладе. Повторяя про себя слова отпуста: «Христос – истинный Бог наш…».

Блаженны уповающие на царствие Твое... и ныне, и присно, и во веки веков, аминь.

***

Я витаю в облаках, глядя на нарисованные райские кущи, прорастающие на закопчённых пространствах стен главного купола. Вижу, как в его размытых, тёмных глубинах проплывают незримые ангелы, похожие на сказочных птиц. Виноградная лоза, отягощённая тяжёлыми гроздьями, тянется к солнцу, её усики цепляются за завитки оконной решётки, она ползёт вверх, всё выше и выше, среди золотых пылинок, парящих в воздухе.

Карусель закружилась быстро-быстро, я еду на лошадке по кругу и чувствую себя счастливой, как будто в моей ладони зажат не полевой цветок, а золотое колечко. Набираю в грудь побольше воздуха и замираю – жду, что будет дальше. И страшно выдохнуть, чтоб не спугнуть приход самого важного в мою жизнь.

Восторг переполняет меня, мне хочется и плакать, и смеяться. Добралась до неба и гляжу сверху на своих односельчан в подвёрнутых до колен штанах и соломенных шляпах на головах, сидящих на лавочке в тени орехового дерева. Вижу тётушку Домникию в белом платочке, несущую запотевший кувшин вина. И все тропинки и дорожки, по которым бегала, как на ладони.

Любовь не разбила моё сердце, а только осветила душу своим благодатным огнём, выделив меня среди родных и чужих людей, обещая праздничное шествие лаутаров со скрипками, я стою в середине их вольного племени, в красном, как лепесток мака, платье, обдуваемая тёплым дыханием ветра. Молдавская дойна звучит под мирным сводом неба, молдаване, русские, болгары, гагаузы, цыгане – все сбегаются на её голос!

Мы идём по направлению к Днестру, на зелёном берегу которого уже ждут празднично накрытые столы под белыми вышитыми скатертями. Чего только на них нет! Красный, белый, розовый виноград, мамалыга, плачинды, чобра, зама, брынза, гевеч, фаршированный болгарский перец, пасторма. Под раскидистым дубом стоят три бочки с вином. Виночерпии уже наполняют графины. Мы будем пить, есть, смеяться и танцевать до упаду молдовеняску.

Я прислушиваюсь к удаляющимся шагам лета и говорю ему: до свидания, счастливо!

И верю, что оно вернётся. И этот день, как и все последующие дни моего взросления, уходит в былое.

_______

* В произведении использованы стихотворные строки из неоконченной поэмы А.С.Пушкина "Вадим"