Самая сильная молитва

Историю эту мне моя бабушка, Татьяна Васильевна, рассказывала, и уверяла, что она правдива, и у меня нет основания не верить ей…
Было это в военные страшные годы, и осталась семилетняя девочка Маша сироткой из-за войны. А недалеко от деревни той в одинокой косой избушке, между елей мохнатых да стройных берёзок, жил лесник — старик Афоня. Крепкий был старик, хоть лицо его покрывали морщины и седая борода, только глаза зелёные, хвойные,  выглядывали из-под старой заштопанной шапки-ушанки. Добрый, ласковый взгляд был у Афони, и характер такой же: набожный, смиренный, молитвенный. Погибли на войне у него четыре сына-красавца, остался старец один в избушке  с иконами, только молитвой спасался, да как увидел бледную худенькую Машеньку-сиротку, то воскликнул:
— Бедное, несчастное дитятко! Это же ужас: одни глаза фиалковые от здорового ребёнка остались! Тебя же откормить нужно! Иди во внучки ко мне, я заботиться буду о тебе, да и мне веселее!
Согласилась Машенька, совсем она без попечительства взрослых чахла. Афоня ей и тулупчик, и валеночки, и платочек фиалкой, под цвет глаз, справил, и свинку свою последнюю на сальце пустил, чтобы Машеньку откормить, сам не ел!
А, главное, Афоня молиться научил Машеньку, и Библию читать, и всегда после молитвы говорил Афоня:
— Молись, Машенька, с верою молись, с любовью к Господу, такая молитва самая сильная…
А Машенька с удовольствием по вечерам молилась и Библию читала: любила она и Россию, и Господа, и дедушку Афоню, часто молилась, чтобы война кончилась.
И очень справно жилось вместе Афоне и Машеньке, разрумянилась, похорошела девочка, сил набралась, и по хозяйству старцу помогала, и тряпичными куколками играла, которых ловко Афоня мастерил. Радостно и Афоне: помощница, умница растёт, главное, что со Христом в душе. И поговорить с кем зимними вечерами о Боге есть теперь старику.
И не знал он, какая вера у Маши крепкая, какое сердце чуткое и любящее, а узнал так…
Зимой, в феврале-ветродуе, Афоня хлеба напёк и повёз партизанам, наказывая внучке:
— Внученька моя родная, если долго меня не будет, то молись за меня, да так, как я тебя учил…
Долго ездил на стареньких саночках Афоня, Машенька уже и избёнку прибрала, и куколками тряпичными поиграла, и Библию почитала, когда смеркаться стало, а за окном вьюга страшная поднялась…
Дело в том, что провозился Афоня, до темна не успел, а в темноте да вьюге жестокой заблудился…
Почувствовала Машенька беду и молиться стала:
— Господи, пошли дедушке святых, чтобы они ему дорогу в темноте и вьюге показали, чтобы не осталась я снова сироткой, ведь я люблю тебя, и дедушку тоже…
И вдруг видит Афоня: святая Татиана перед ним стоит в белоснежном хитоне, проводила его до саней и исчезла. Видит дальше Афоня святого патриарха Гермагена, поманил до дороги большой Гермаген, тронулись сани и поехали тихо, а Гермаген исчез. Видит дальше Афоня Архангела Гавриила со свечой, шёл впереди саней Архангел всю дорогу, а потом тоже исчез.
Так и добрался домой Афоня. Радуясь и дивясь чуду, заскочил домой и услышал, как Машенька молится:
— Господи Иисусе Христе, помоги вернуться дедушке моему, люблю Тебя, верую, что Ты всё можешь!
— Машенька, милая внученька, ты же своей молитвой чудо свершила! Меня спасла! Благодарю тебя! — воскликнул старичок и обнял внучку названную, и расплакались от благодарности Богу Иисусу Христу дедушка и внучка, и зажили с Господом в душе ещё лучше, а там и война кончилась...
Бабушка моя всегда на этом месте заканчивала рассказ и наказывала мне:
— Молись с верой и любовью, как Машенька…