Особенности станичного менталитета

   Наш городок нефтяников – Ахтырский делится на две части. Сам городок (поселок городского типа, год образования 1948) и станицу (казачья станица 1864 года), которых объединили в единое муниципальное образование в 1956г.
 Жители городка считали жителей станицы Ахтырской «деревней», «сельпо», «кугутами», куркулями. В свою очередь, коренные станичники, считали поселковых «пришлыми, иногородними», большинство которых кацапня  и москали. Особенно сильно это проявлялось у молодежи.  В этом вопросе станичники привирали, вернее, здорово преувеличивали насчет наличия кацапов,  ведь большая часть жителей городка носят украинские фамилии, а многие являются потомственными казаками.
 У кубанских станичников к приезжим, всегда присутствовало пренебрежительное отношение с оттенками национализма. В сельской местности Кубани, станичники и хуторяне, к приехавшим на постоянное жительство из центральных и других регионов России, относятся не очень хорошо, и Ахтырка не является исключением.
 Почти все, кто был белокожим, имел светлые волосы и глаза, при разговоре не «гэкал» и не «шокал», а если, тем более, в речи слышалось «оканье», «аканье», или она просто звучала как-то не так, автоматически становились кацапами, или, как говорят станичники, с презрительным оттенком - кацапней.
Живя на Кубани, я мог ( и сейчас могу), взглянув на человека, даже не слыша его речь, сразу определить, что он не кубанец. Так же могут определять чужаков, все местные жители.
В детстве наши пацаны дразнили детей, которые приезжали с родителями из России, «Шел хохол, наср…л на пол, шел кацап, зубами цап».
Не знаю точного значения слова кацап, кажется «козел», но скорее всего оно является синонимом этнического русского.
  Приведу конкретный ближайший пример. Теща моего брата Володи, урожденная в Тамбовской или Рязанской области, вышла замуж  за кубанца, и уже более полувека жила в Ахтырке, но до сих пор, для всех соседей и знакомых остается кацапкой и будет оставаться таковой до конца жизни.
  Конечно, антипатия к кацапам, не проявляется слишком открыто, но вновь прибывшие, все равно чувствуют недоброжелательное и пренебрежительное отношение к себе и их детям. Но, если, не дай бог, случится какой-то скандал, местные не упустят случая напомнить противной стороне, что те не являются полноценными кубанцами, а всего, лишь, пришлые кацапы. «Иш, подывытися на их, понаихалы туточки. Та возвиртайтеся у ту свою Кацапию!».
Некоторые не выдерживали и действительно уезжали, среди них были мои знакомые.
  Мы учились в десятом классе, когда трое наших одноклассников (два парня и девушка), поочередно ушли из школы, чтобы с вместе родителями навсегда уехать с Кубани. Александр Орлов приехал из Перми, Виктор Кирсанов из Кировской области, Валентина (не помню фамилию) из Вологодской. По своему облику и манере речи, они были стопроцентными русскими, значит кацапами. Разве можно выезд этих семей с Кубани,  считать случайным совпадением?
С Орловым у меня были приятельские отношения, был знаком с его родителями. По приезду в Ахтырку, они купили небольшой дом в станице, рядом с речкой Ахтырь. Его старшая сестра училась в институте в Перми. Однажды он мне сказал, что, наверное родителями вернется в Пермь, моим естественный вопрос, был:
-А почему?
 Что-то здесь было не так, ведь десятый класс, выпускной. Несколько дней он уклонялся от ответа, но потом признался, что родителям и ему лично, здесь не нравится, не уточняя, что именно. Еще через несколько дней, все же разоткровеничился и рассказал, что соседи им жизни не дают, цепляются по различным пустякам, провоцируют и заводят скандалы, без причин, оскорбляют вселюдно. Имелось в виду, не какая-то конкретная соседская семья, а многочисленные соседи по их улице. Больше всех страдала и переживала его мать, тихая, спокойная женщина. В конечном итоге, после долгих  раздумий, на семейном совете решили продать дом и вернуться назад в Пермь. После получения аттестата Александром они так и сделали. В Ахтырке они прожили всего два года.
   Знаю случаи, когда переезжали жить на Кубань, «смешанные» пары, имею в виду, что кто-то из супругов, например жена, родом с Кубани.
  Представим себе типичную «смешанную» пару. Будующая жена, родилась и выросла в кубанской станице (хуторе, поселке). Потом уехала учиться в ВУЗ, техникум, ну, допустим в куда-то в Сибирь. Закончила учебу, начала работать. Через какое-то время, вышла замуж за местного мужчину (или приехавшего на заработки из другого региона), родились дети. Проходят годы, престарелые родители болеют, зовут дочу вернуться домой, присмотреть за ними, как говорится «подать стакан воды» на старости лет, похоронить по-людски и наследовать хозяйство. Дочь не против вернуться в родные места, где живет вся родня, старинные друзья и подруги, где все так близко и знакомо, короче имеет место быть ностальгия, но вот беда – мужу нравится здесь и он уезжать не хочет.  Какое-то время (год, два, три), она уговаривает мужа, рассказывая, как им там будет хорошо. А какой климат! Нет тебе ни трескучих морозов, ни снежных буранов, полгода лето, растет буквально все, палку в землю воткнешь,  зацветет и шубы не надо покупать и шапки теплые меховые, опять же экономия средств. 
  В конце, концов, муж поддается  уговорам, и они переезжают. Первое время все идет замечательно. Трескучих морозов и буранов, действительно нет, растет все, что посадишь. Есть жилье, работа, машина, короче, есть все, живи и радуйся. Но еще есть людское окружение станичников, которому, как постепенно начинает выяснятся, почему-то ты сам, не очень нравишься. Ну и черт с ними, думает муж, я ведь не девушка, чтобы нравиться! 
За время, прожитое в станице, не раз и не два, скрытая антипатия казаков, перерастала в откровенную враждебность и даже угрозы. И начинает, мужик печалиться, да задумываться, а на черта мне все это надо, и на хрена я сюда приехал. Все чаще и чаще терзают его воспоминания по былой жизни, которая осталась отсеченной приездом в это людское, зловонное болото.  Все-таки, как было хорошо в Сибири. Был всеми уважаемым человеком, а друзья то какие, последнею рубаху с себя снимут и тебе отдадут, да вообще там люди совсем другие, не то, что здесь, а заработки какие, не чета тутошним, а что уже говорить про рыбалку и охоту, местным такое даже не снилось. Когда начинаются ностальгические приступы по покинутой  малой родине, большинство негативных моментов, связанные с ней, в памяти, как бы блокируется и остается только позитив.
Со временем, после каждой новой стычки с местными  шовинистами, такие мысли уже не выходят из головы, в итоге постепенно перерастают в навязчивую идею-фикс, надо уезжать, надо возвращаться, туда, где было хорошо, где никто тебя оскорблял, что ты не такой, как они. Если жена сумеет понять мужа и хочет сохранить семью, как единое целое, они вернутся вместе, в противном случае, семья распадется.
Примерно такая же ситуация может повториться, с семейной парой, где муж местный, а жена из «Кацапии».
Не подумайте, что то, что сейчас описал, происходит в точности именно так. Это примерное развитие сценария, а причин, чтобы уехать с Кубани может быть множество и самых разных, но все-таки, основной является отношение «коренных» кубанцев – казаков репанных к пришлым иногородцам.
Не относится к этой причине выезд семьи или одного мужа на Север. Это связано с поиском хорошо оплачиваемой работы. В таких случаях станичники говорят «Уихалы на заробитки», то есть на заработки за «длинным рублем». Но бывает, что северные деньги затягивают и временные «заробитки» затягиваются на долгие годы, вплоть до выхода на пенсию.
Вот классический пример из жизни. Мой хороший знакомый Мидхат (для всех он был Миша), работал водителем на промбазе нашего филиала в бамовском поселке Магистральном, что на севере Иркутской области. По национальности он татарин. Еще будучи молодым комсомольцем, приехал из Башкирии на строительство БАМа, где и остался жить. Его жена приехала с Кубани, работала в продуктовом магазине «Колос». Бывая в частых командировках в Магистральном, я был у нее постоянным покупателем. В начале двухтысячных годов, в приватной беседе со мной, Миша поведал, что собирается с женой перебираться на ее родину на Кубань и назвал станицу. 
Я знал это место на Тамани, не далеко от него мы бурили скважину. Названная станица стоит в числе первых, основанных запорожскими казаками в конце 18-го века. Традиции казачества там очень сильны, так же, как не любовь к инородцам, тем более к иноверцам.
  Об этом я рассказал Мидхату-Мише и добавил: «Миша, от души советую, отговори жену, не езжай туда, пожалеешь». Больше мы не встречались. Я вернулся в Иркутск. Примерно через два месяца, Миша переехал с женой на Кубань. Приблизительно через год, от его бывших коллег, водителей из Магистрального, узнал, что Миша прожил в той станице, чуть больше полугода, и уехал жить в Башкирию, уехал один и это надо понимать, что их семья распалась.
Негативное отношение к чужакам,  не относится  к «коренному» населению Ставропольского края и Ростовской области, которые воспринимаются кубанцами, как свои, все-таки соседние казачества Юга России.
   Более или менее лояльное отношение к коренным армянам и грекам, может быть из-за того, что предки армян обосновались в этих краях задолго до прихода запорожских казаков, а большинство понтийских греков переехали на Кубань одновременно с переселенцами из Малороссии, после окончания Кавказской войны.
   Территория Краснодарского края более двухсот лет в составе России, если считать с момента высадки «десанта» запорожских казаков и их семей. Если за точку отсчета брать год окончания Кавказской войны (1864г.), получается более ста пятидесяти лет
Не знаю, как местное население северных и восточных районов края, воспринимает статус Кубани, но «коренные» жители нашего Абинского и соседних с ним районов, вроде бы и не отделяют себя от  России, в целом, но все же, не в полной мере, считают места своего обитания, российской территорией, а какой-то особой зоной.
Понимаю, что в первую очередь, имеется ввиду географическое  расположение Краснодарского края, все таки это самая южная, приграничная российская территория на Кавказе, но не только это. 
   Про ахтырчан, уехавших торговать цветами или фруктами за пределы северной границы края обычно говорят, что тот (та) «поехал(а) в Россию»; про приезжих из регионов, расположенных северней Ростовской области, говорят, что «они приехали из России». Про какое-то происшествие или катастрофу, переданное в теленовостях, можно услышать примерно следующее
 -Кума, а ты чуяла, як казалы, шо, машина въихала на остановку та  погубила у трех людин?
-Та ты шо! И де ж це було?
- Та десь тамочки у них,  у России.


2011г.