Новослободская 31. 5. Мой дед Фёдор Фёдорович

К сожалению, поскольку я был одним из самых младших Флоринских, мне особенно не доверяли знаменитый дневник тёти Вали (Валентины Фёдоровны Гормаковой), а я по малости лет не очень интересовался сведениями о моём деде с такой звучной фамилией. Только из книжки Николая Лебедева «Судьбы гвардии» я узнал, что свою родословную Флоринские вели от Федора по прозвищу Флорин, некого нижегородского черносошного (лично свободного) крестьянина, одного из сподвижников Кузьмы Минина, принимавшего участие во втором земском ополчении. Согласно семейной легенде, этот Федор проявил отвагу в бою 24 августа 1612 года у Климентовского острожка (на Большой Ордынке у Климентовской церкви в Москве), отражая натиск рейтаров гетмана Ходкевича.
 
В награду за храбрость он получил из рук самого Минина найденную в разгромленном обозе гетмана Ходкевича редкую для того времени монету — золотой флорин, откуда и пошла фамилия Флоринский. Нижегородские Флоринские, видимо, всегда разрывались между военной службой и крестьянским трудом. Позже во время Отечественной войны 1812 года прапорщик Нижегородского пехотного полка Флоринский был ранен в бою за Малоярославец 12 (24) октября 1812 года, о чем свидетельствует запись на мемориальной плите в ХРАМЕ ХРИСТА СПАСИТЕЛЯ (стена 20).

На фотографии (наверное, самой старой из имеющихся в альбоме) молодой Фёдор Фёдорович Флоринский, вероятно выпускник юнкерского училища (карманный размер фотографии может указывать на отличное окончание училища. Была традиция: закончившим училище с отличием вместе с документом об окончании училища вручалась фотография в парадной форме).
 
Такого же карманного размера фотография моей молодой бабушки Анны Александровны Флоринской (урождённой Петровской). Наверняка, этими фотографиями где-нибудь в 1840-1850 годах в период сватовства обменялись мои дедушка и бабушка. Оба жили в Васильсурске, вероятнее всего, там же они и обвенчались. Где и в каких гарнизонах они жили и наживали детей неизвестно. Впрочем, про моего отца известно, в паспорте отца (Олега Фёдоровича Флоринского) в графе «место рождения»: «1901 года рождения родился в селе Васильевское Венёвского района Тульской области. Умер он в 1970 году». Может это связано с тем, что брат деда Фёдора Фёдоровича Флоринский Александр Фёдорович жил и служил в Венёвском уезде Тульской губернии.

Следующая фотография отпечатана на фирменном бланке «Ф. И. Подзоров. Порт-Артур» (вероятнее всего, в 1904 году), где Фёдор Фёдорович Флоринский в звании штабс-капитана принимал участие в обороне Порт-Артура в составе 7-й Восточно-Сибирской дивизии. Этой дивизией командовал герой обороны генерал-майор Роман Сидорович Кондратенко.
Тётя Валя (Валентина Фёдоровна) говорила: «Всем надо прочитать роман А.Степанова «Порт-Артур», потому, что в качестве поручика Борейко фактически автор вывел Флоринского Фёдора Фёдоровича». К сожалению, я этот роман прочитал уже после смерти Валентины Фёдоровны и не смог задать ей ряд вопросов о моём деде. На порт-артурской фотографии кроме бабушки и дедушки среди детей: Игорь, Валентина и Олег.

После ранения Федор Фёдорович в 1905 году ушел с военной службы и стал земским землемером, производя в Васильсурском уезде Нижегородской губернии размежевание крестьянских хозяйств. Среди крестьян он заслужил большой авторитет простотой обращения и своей неподкупностью.
 
В прошлом году в телефонном разговоре с Николаем Лебедевым он мне задал вопрос: «Почему дед Фёдор подал в отставку?». У него была гипотеза, что дед ушёл в отставку, поскольку он женился на мещанке без высочайшего дозволения. У меня была другая идея. Мне отец всегда говорил, что дед был славянофилом. Вспомните Анну Каренину, там что ни имя - то английское (Стива, Долли, Бэтси), а у деда дети: Игорь (ок1894), Олег (1901), Валентина(ок1901), Злата (1906), Боян(ок1905).

После славянофилов в русском обществе появились почвенники, больше уповающие на просвещение народа, причём, по их выражению, высшие цели образования – это «не барыши подсчитывать». Высшей целью социального реформаторства почвенничества была программа «малых дел», призывающая к «слиянию» всего «просвещенного общества» с народом. 
Тут я ему привёл выдержку из пьесы Чехова «Три сестры», где барон, поручик Тузенбах Николай Львович перед тем, как уйти в отставку, говорит: «Я буду работать, а через какие-нибудь 25—30 лет работать будет уже каждый человек. Каждый!». Вслед за ним героиня Чехова Ирина говорит: «Работать нужно, работать. Оттого нам невесело и смотрим мы на жизнь так мрачно, что не знаем труда. Мы родились от людей, презиравших труд». Эта пьеса была написана в 1900 году. Мне кажется, она сильно повлияла на тогдашних современников и на моих деда и бабушку Флоринских - настоящих интеллектуалов России, чувствующих ближайшее будущее России и готовых все свои силы отдать этому будущему, ставя не на авось, а в соответствии с тем, как они мыслят это будущее. Оба они готовы к реальным действиям, точно также как в своё время был готов и действовал наш пращур - Фёдор Флорин.

Дед стал земским землемером, а бабушка после смерти мужа, никогда до этого не занимавшаяся образованием, умудрилась связать с образованием всю свою оставшуюся жизнь. И это вместо того, чтобы просто получать пенсию по мужу. Воистину действия моих деда и бабушки в начале 20 века - это воплощение главной мысли пьесы «Три сестры», которую высказывает Вершинин: «Если бы к трудолюбию прибавить образование, а к образованию трудолюбие…».

На второй фотографии, вероятнее всего, сделанной в Васильсурске (не более чем через год), изображены в домашней обстановке те же, но уже без деда (может быть, он сам делал это фото).
Фотография, где дед изображён с трубкой, последняя фотография моего деда Фёдора Фёдоровича, наверное, в Васильсурске. Дед сидит в косоворотке, в сапогах, держа на коленях топографическую карту - не хватает только значка земского землемера в виде теодолита на треноге и мерной линейки. Жалко только, что беспечные мои родители давали эту столетней давности фотографию мне в качестве игрушки и я безжалостно чиркал по ней карандашом. Для того, чтобы поместить её здесь, мне пришлось долго её восстанавливать в электронном виде.

На следующей большой фотографии формата А3, которая всегда стояла в нашей семье на тумбочке в рамке из папье-маше, изображена моя бабушка, вероятнее всего, уже после смерти мужа, когда она была классной дамой или заведовала интернатом.