Любовь длиною в жизнь

              Посвящается Кокориной Т.В.



                Во всем мне хочется дойти
                До самой сути.
                В работе, в поисках пути,
                В сердечной смуте.

                До сущности протекших дней,
                До их причины,
                До оснований, до корней,
                До сердцевины...

                Б.Пастернак


Наконец-то мы купили дачный участок. Садоводство выбрали старое, где росло много взрослых деревьев. И я влюбилась в нашу дачу с первого взгляда.

Среди невзрачных, чем-то схожих между собой соседок, я сразу же заприметила одну. Каждый раз её появление заставляло меня забыть бытовые хлопоты и как бы выпасть из привычного круга мыслей. Наблюдая за её красивыми, лёгкими движениями, я часто впадала в некую прострацию, какую обычно переживаешь, глядя на огонь или струящуюся воду.

Она всегда была грациозна, подтянута и аккуратно одета, несмотря на то, что как и все дачники, занималась посадками, прополкой и прочими работами, которыми щедро награждает каждого хозяина дача. На голове у неё постоянно красовался яркий шёлковый платок или шифоновый шарф, которые она мастерски подвязывала сзади. Молочная бирюза, морская волна, и дымчато-кремовый были любимыми цветами Тамары Алексеевны - так звали мою необычную соседку. Я не могла определить её возраст, и всё гадала - сколько же лет этой стройной, гибкой, невероятно обаятельной женщине.

Вокруг её крошечного домика был разбит большущий цветник, который почему-то напоминал мне белый парусник. Окружённый зелёным морем травы, он, казалось, был готов отправиться в дальнее плавание. Здесь росли цветы всех оттенков белого, которые только можно было себе вообразить. Это было любимое место Тамары Алексеевны в её саду. По вечерам она часто задумчиво сидела на скамеечке, будто на палубе парусника, и говорила сама с собой. Иногда она вскакивала, взмахивала рукой, грациозно поворачивалась в своих миниатюрных туфельках и делала небольшой мах ногой.

Мне очень хотелось заговорить с Тамарой Алексеевной, узнать о её жизни, но было как-то неудобно нарушать её покой навязчивыми разговорами. Но однажды мне помог случай.

- Лина, Линочка, постой, - я пыталась остановить свою пятилетнюю дочурку, которая разыгравшись, выбежала за калитку и быстро улепётывала вдоль забора.

Пока я сообразила, что к чему, и выскочила за ограду, её уже и след простыл.

- Линаа, Лина! - кричала я, вращая головой во все стороны.

Дочка не отзывалась. Я прошла по дороге до конца улицы, потом свернула на соседнюю улицу, и вдруг заметила знакомый бирюзовый платок. Тамара Алексеевна кружилась вокруг себя с поднятыми над головой руками, рядом с ней кружилась и моя Лина.

- Простите нас, Тамара Алексеевна, - виновато сказала я, отворяя калитку. - Доброе утро!
- Доброе! - улыбнулась Тамара Алексеевна. - Да, чем же вы мне с дочкой помешали? Мы тут с Линой потанцевали немного - способная у вас девочка. Сразу видно - задатки у неё есть.
- А меня Валя зовут, мы недавно здесь участок купили.
- Да, я знаю. Старые хозяева здесь лет двадцать жили. Да, вы не стесняйтесь, присядьте вот тут в теньке, я сейчас малины Лине наберу.
- Тамара Алексеевна, правда, ну, очень неудобно!
- Перестань. Садись на скамейку, я быстро, - сказала Тамара Алексеевна тоном, не терпевшим возражений, и я сдалась.

Вскоре Лина занялась поеданием сладкой малины, а мы разговорились.

- Я ведь вот уже почти 35 лет возглавляю детский ансамбль, балетмейстер со стажем, - начала Тамара Алексеевна.
- Правда? А я-то заглядываюсь на Вас, всё спросить хотела - кто Вы по профессии.
- Да, Валя. У меня таких, как твоя Лина, ежегодно человек двадцать набирается в группе. Раньше хорошие времена были. Ко мне в коллектив со всего города везли деток, я выбирать могла. По 300-400 детей приходило. Я просто за голову хваталась - не знала что делать. Лучших отбирала. Чтобы и ножки, и ручки длинненькие были, и мордашка симпатичная. Вон, как у твоей Лины. А теперь, когда в каждом дворе танцевальный класс есть, мне выбирать не приходится - беру и «косых», и «кривых», и тех, кому медведь на ухо наступил. Потом буцкаюсь с ними годами, стараясь из каждого конфетку сделать.
- Представляю, как это должно быть, тяжело, - посочувствовала я.
- Тяжело? Знаешь, Валя, «тяжело» мало о чём говорит, это похоже на второе рождение. Я ведь должна каждую гусеницу в бабочку превратить. А для этого надо пробудить что-то изнутри. Порой бьёшься над девчушкой, бьёшься, а никак ключа не находишь - не раскрывается в ней артистка. А потом вдруг, бац, и что-то происходит, и девочка, наконец, превращается в послушную глину, из которой можно вылепить великолепную танцовщицу.
- Значит из любого человека можно сделать танцора? - с удивлением спросила я.

Тамара Алексеевна повернулась ко мне всем своим миниатюрным корпусом, и, пронзив меня своим цепким орлиным взглядом, сказала:
- Не любого, а только того, кто всей душой своей прикипел к танцу, кто идёт ко мне навстречу изо всех своих маленьких силёнок, кто на самом деле загорелся желанием стать большим артистом. А моё дело - заразить их этой любовью, указать путь, который они могут выбрать, а потом помочь им идти по этому пути.
- Но ведь если нет природных задатков, это должно быть трудно, - пыталась понять я.
- Да. Танец - это и для человека с задатками очень большой труд. Это ограничение себя во всём. Железная дисциплина. Но это в том случае, если ты, конечно, хочешь стать настоящим артистом. Когда ты через танец хочешь создать сильный образ, рассказать зрителю историю. Поделиться чем-то из глубины себя. Тогда нужно добиться, чтобы тело стало послушным, растянутым, пластичным, гибким, по-настоящему красивым. Только тогда получится управлять им на сцене. Но в моей жизни были случаи, когда девочки со скромными задатками достигали огромных результатов, ценой тяжёлого упорного труда.

Слова Тамары Алексеевны завораживали, в самом её голосе было столько силы, красоты, мелодики, что хотелось слушать и слушать. Создавалось впечатление, что эта женщина никогда не говорила впустую. Все её слова падали, как чистые капли воды, которые хотелось изо всех сил ловить в ладошки, чтобы не пропустить свалившегося нечаянно богатства.

- Я всем это говорю в коллективе, - продолжала Тамара Алексеевна, - те, кто до конца понимают, становятся солистами. А кто такой солист? Солист - это тот, кто больше других научился управлять своим телом и создавать на сцене образ. С них я всегда требую вдвойне. Они много работают с зеркалом - учатся управлять своим лицом: видеть и выражать эмоции, рассказывать мимикой историю.
- Я не знала, что танцоры тоже работают с лицом у зеркала. Обычно этому учат в театральном кружке.
- А танец - и есть мини-театральная постановка. Только он способен передать искру от сердца к сердцу за считанные минуты, минуя нагромождения слов. В этом его сила. И в этом же заключаются безграничные возможности, которые раскрываются перед каждым танцором.

Эта женщина вызывала восхищение. Было видно, что она по-настоящему знала - что такое Красота, знала где хранится её источник, и трудилась всю жизнь, не покладая рук, чтобы оживлять эту Красоту, делать её видимой для людей.

Наше знакомство переросло в дружбу. Мы часто беседовали тёплыми летними вечерами и мне казалось, что даже время наших встреч текло особенным образом - спокойно, размеренно, подобно широкой полноводной реке.

- А где вы побывали со своим коллективом? - спросила я однажды Тамару Алексеевну.

Глаза её загорелись.

- За 35 лет мы много, где побывали. Париж, Варна, Москва, Санкт-Петербург, Южная Корея, Астана. А уж сколько мы по Сибири поездили - и не рассказать. И везде мы занимали самые высокие места на конкурсах, привозили дипломы лауреатов первой степени.
- Интересно, а как девочки воспринимают поездки?
- Вы знаете, Валя, каждая поездка делает мир ребёнка шире. А когда эта поездка связана с выступлениями на сцене, она производит неизгладимое впечатление на юную душу. Каждый раз, когда мы возвращаемся из гастролей, я вижу качественный скачок. Девочки преображаются, в них появляется уверенность, они всё больше превращаются в настоящих артисток. Поездки необходимы для роста. Я это всегда понимала. Сейчас нам предлагают участие в огромном количестве конкурсов, поэтому я отбираю самые престижные. Один раз в год мы выезжаем обязательно, иногда получается и два.
- А какая поездка особенно запомнилась Вам, Тамара Алексеевна?
- Ох, Валюша, каждая поездка  - как маленькая сверкающая бисеринка в моём ожерелье. В каждой - своя радость, своя история, не всегда положительная, чего уж там греха таить - дети есть дети, всякое бывало. Но моё сердце всегда было отдано Санкт-Петербургу. Я обожаю этот город. Это город настоящей красоты, размаха, гармонии. Иногда я жалею, что не уехала туда в молодости. Возможно, там мне бы удалось достичь неизмеримо большего, - глаза Тамары Алексеевны погрустнели.
- Нет, нет, - поспешила я возразить ей, - Вы и так сделали невероятно много за свою жизнь. Стольким детям подарили радость танца, научили трудиться! Ведь они эти качества пронесут через всю свою жизнь! Даже если не будут танцами заниматься.

Тамара Алексеевна внимательно посмотрела мне в глаза и сказала:

- Возможно ты права, Валя. У меня ведь на занятиях железная дисциплина. Я требую, чтобы никто не опаздывал, не пропускал занятия, что уж там про концерты говорить. И дети вместе со своими родителями учатся быть обязательными, ответственными, отказываются от личных планов. И про труд ты верно заметила: тот, кто годами стоял у станка и научился подчинять своё тело, уже не сможет быть трутнем. Будет всю жизнь трудиться. Сейчас вот время такое, что труд не в почёте. А по мне - так только труд способен дать настоящее удовлетворение душе. Я вот годами тружусь в танцевальном классе, буквально по капле вкладываю в каждого ребёнка на каждом занятии, а потом настаёт выпускной отчётный концерт, и тогда я вижу результат своей работы. Вижу настоящего танцора, который птицей парит на сцене с вытянутой ножкой, с лучезарной улыбкой, с огромной любовью к музыке. И в этот миг я испытываю неописуемое счастье! Все мои проблемы, обиды, трудности как рукой снимает - я понимаю, что каждая секунда моей жизни не прошла впустую, не зря прожита…

Тамару Алексеевну захлестнули воспоминания, и на её прекрасные карие глаза навернулись слёзы.

- Знаешь, Валя, ведь меня многие не понимают. Не понимают, почему я бываю так требовательна и безжалостна, почему жертвую своей личной жизнью, здоровьем. Но ведь по-другому невозможно! Чтобы достичь высокого результата, нужно вложить в дело всю свою душу, все свои силы! Иначе никак! Я за всю жизнь так ничего и не накопила. Живу очень скромно, в тесной старой квартирке, но как посмотрю на своих девчонок, так понимаю, что они и есть моё настоящее богатство, которое у меня никто никогда не отнимет.

Летнее солнышко тихо закатывалось за горизонт, окрашивая белый парусник Тамары Алексеевны в яркие всполохи поочерёдно: рыжего, красного, нежно-розового и, наконец, розово-сиреневого цвета. «Какая невероятная драма разыгрывается здесь каждый вечер,» - подумала я, глядя на это чарующее предзакатное действо.

Вот также ярко, незабываемо и неповторимо, должно быть, проигрывается перед её глазами судьба каждого ребёнка. Этот важный, незабываемый отрезок жизни - с четырёх до семнадцати лет, - ведь именно он задаёт вектор движения на все оставшиеся годы, определяет - каким будет человек в этой жизни. И она причастна к тому, как раскрывается маленький,  ещё не окрепший бутончик, как он встаёт на ноги и поднимает головку, как он раскрывает свою чашечку навстречу огромному солнцу! Должно быть, это настоящее счастье - видеть как ты помогаешь этому бутончику стать настоящим произведением искусства, королём окружающих цветов…

Лето пробежало по календарю шаловливым хулиганом и уже грозилось скрыться за поворот. Дачники поспешно собирали благодатный урожай. Пришла пора перебираться в городскую квартиру.

- А Линочку свою приводи ко мне, Валюша, жду Вас 1-го сентября, - сказала мне на прощанье Тамара Алексеевна.

Так разрешился наш вопрос: куда же нам отдать нашу девочку.
С момента, когда мы привели Лину в детский коллектив, жизнь нашей семьи изменилась. Три раза в неделю мы с мужем возили дочку на занятия. Занятия длились сначала час, а потом два. И не важно, какая была на улице погода: мороз ли, ливень, ураган или жара - занятия всегда состоялись. Наши личные проблемы были только нашими: не важно был ли у нас отпуск, желание съездить к родственникам, неважное самочувствие, проблемы на работе - мы должны были привезти ребёнка на репетицию.

Трудно ли нам было? Сначала это было просто невыносимо. Я не успевала выполнять работу по дому в том объёме, к которому все привыкли, у нас стал задерживаться ужин. Мы вечно куда-то неслись, не успевали, переживали. Но со временем вся наша семья вошла в тот режим, в котором всю свою жизнь и жила Тамара Алексеевна. Она требовала многое от детей и родителей, но ещё больше она требовала от себя: больная ли, в плохом настроении, отягощённая ли проблемами - она всегда появлялась на занятии вовремя, захлопывая вместе с дверью класса дверь в большой мир. С первой и до последней минуты занятия она была «здесь и сейчас», посвящая всё своё внимание, силы и мысли окружающим её детям. Это было невероятно! Такой самоотдачи я больше не встречала ни в ком. И дети воспринимали танец, ансамбль, занятия и, конечно, своего руководителя - всерьёз. Они начинали быстрее взрослеть, становиться самостоятельными, сильными. Я видела это не только по своей Лине, но и по более взрослым девочкам, которые менялись на глазах.

Возможно в каждом из нас живёт желание найти по жизни Учителя, который бы подсказал, куда идти, что делать, и который бы повёл по тому самому Пути, где мы смогли бы реализовать свой потенциал.  И, возможно, мы бы были счастливы если бы такой Учитель не щадил нас, давая нагрузку на полную катушку, ведь тогда мы бы знали, что ни одна секунда нашей жизни не пропала даром.

Так вот нашим детям повезло - они нашли именно такого Учителя. И они растут. Растут не только в танцевальном мастерстве. Они растут, как личности. Они учатся быть ответственными, честными, трудолюбивыми, дружными. Они учатся быть настоящими людьми. Когда я задумываюсь над всей глубиной трансформации, которая происходит с детьми под влиянием Тамары Алексеевны, на мои глаза наворачиваются слёзы: я понимаю, что эти дети вытянули счастливый билет в жизни, и что многие миллионы детей по всему миру лишены такой великолепной возможности - расти в специально созданной среде для максимального  раскрытия своего потенциала.

Учебный год пролетел, на дворе стоял тёплый цветущий май. Мы с дочерью шли на юбилейный отчётный концерт нашего любимого ансамбля. Коллективу исполнялось 35 лет. Лина очень ждала этого дня. Она была абсолютно влюблена в старший состав коллектива, и не могла дождаться этого праздничного буйства на сцене. И она ждала не зря. Зал был заполнен до отказа. Те, кому не хватило места, стояли в проходах… Стояли два часа. А на сцене происходила невероятная по красоте сказка. Великолепные танцоры, вылепленные гениальным балетмейстером за 12, а то и 14 лет, покоряли сердца, уносили в другую реальность, меняя действительность и вызывая незнакомые по глубине эмоции радости и счастья.

Потом показали интервью с выпускницами ансамбля. Девочки рассказывали, как влюбились в танец, будучи ещё совсем крошками, как потом с завистью наблюдали за старшими, как ездили в многочисленные поездки, и как коллектив незаметно превратился для них во вторую семью, а Тамара Алексеевна - во вторую маму. Их рассказы о том, как они допоздна репетировали в лучах заходящего солнца перед выступлением на сцене под открытым небом, как дошивали в поезде новенькие костюмы, как Тамара Алексеевна проводила с ними словарный диктант под стук колёс - не могли оставить зрителей равнодушными, и они то и дело смахивали набежавшую слезу.

Это был всеобщий Праздник, торжество Жизни, Правды, Света и Красоты. А потом на сцену поднялась Она - виновница этого великого Торжества, Королева Праздника. Её наряд не уступал самым лучшим творениям кутюрье: он был красив, безупречен и, казалось, подчёркивал волшебство сегодняшнего вечера. В свои шестьдесят три года Она выглядела молодой феей: осиная талия, вытянутая шея, летящая походка на каблучках-иголочках и гордый, покоряющий взгляд…

Долгих-долгих-долгих Тебе лет жизни, волшебная Фея, выковавшая волшебство своим тяжёлым-тяжёлым трудом…


                Достигнутого торжества
                Игра и мука
                Натянутая тетива
                Тугого лука.

                Б.Пастернак