2 способ действия 5

Поначалу он поселился в гостинице, пару раз сходил в ресторан и перестал выпивать. Его это попросту утомило. Дешёвки-прихлебательницы тоже как-то не заинтересовали особенно, разве что для разговора по душам. Хотя и их истории были скучны и одинаковы, все как под копирку, а жалеть он их и не жалел – так им и надо, сучьему отродью!          
    
Не сразу, но Валентине стало ясно, что нити ведут в Бологое. Во-первых, убитый Григорий Алексеевич Лепскеров в столицу приехал учиться именно оттуда, из детдома, местом рождения в паспорте обозначен именно этот городок. И потом он несколько раз навещал там кого-то. Чья-то могучая «волосатая» рука сразу пристроила его в МГИМО, где готовят, как известно, лучших в России (и не только!) юристов.
Во-вторых, двое из выявленной по видео и фото информации, а именно, домоправительница Клавдия Петровна Иванова и водитель, вернее, один из водителей Андрей Олегович Веселов, - тоже были бологовскими в прошлом жителями.
Надо было ехать. И Валентина Ивановна, облачившись в привычную дорожную джинсуху, отправилась на Ленинградский вокзал.   

В поезде она просмотрела в Инете т.н. «новости» из Бологое, объявления и сайты этого городка. По официальной статистике провинция вымирала, крупные предприятия закрылись или переехали поближе к мегаполисам. Четверть населения ещё не вышла на пенсию, но умудрились обогнать все близлежащие районы по заболеваемости СПИДом, сифилисом, наркоманией и алкоголизмом. Это при средней продолжительности жизни в этой провинции 52 года! Бедная Россия!

Лучше всего было бы остановиться в гостинице, но Валентина уже была знакома с местными расценками, сервисом и хамством, поэтому отправилась снимать частное жильё. Угрюмый седой таксист молча привёз её на Островок, небольшой район старых частных застроек с запутанными, кривыми улочками, могучими тополями и яблоневыми садами за заборами. Конечно, и тут встречались смело осовремененные, переделанные в многоуровневые коттеджи срубы с обшивкой пластиком.

Дом, который она искала, тоже находился в процессе перестройки – вместо крыши на нём возвышалась коробка из бруса, укрытая плёнкой. Звонка на калитке не было, его заменял старый чёрный пёс с бельмом на глазу. После его лениво дежурного лая на покосившемся крыльце показалась лупоглазая растрёпанная блондинка в линялом домашнем халатике, едва прикрывающем срам.

- Чо надо? – неожиданно грубым голосом не то спросила, не то отшила девица.

Валентина раскрыла казённого вида папку и, притворяясь, что читает, скучным, официальным тоном произнесла:

- Иванова Клавдия Петровна?

- Нет, а чо случилось?

- Беда случилась. Позовите Клавдию Петровну!

Блондинка, фыркнув, как рассерженная кошка, исчезла. Вместо неё на крыльцо вышла опрятно одетая седая женщина очень маленького роста. Она не стала задерживаться у двери и сразу подошла к калитке:

- Здравствуйте. Я Клавдия Петровна. Вы меня спрашивали? – отворять она не спешила.

- Вы ведь не удивитесь, что я имею полномочия задержать вас?

- Не удивлюсь. Но ведь не пешком вы меня поведёте в каталажку?! – она усмехнулась.

–  Что вам надо?

- Мне не долго вызвать наряд. Может, вы не знаете, но все сотрудники оснащены тревожной кнопкой. Давайте для начала побеседуем!

Седая после недолгого размышления тряхнула коротко остриженной головой и распахнула калитку.

- Идёмте в беседку! В доме не убрано.

Слева от крыльца за старыми, не уродившими в этом году яблонями сияла новенькая беседка. Внутри было ещё совсем пусто и пахло свежим лаком. Валентина потрогала скамейку, прежде чем садиться, улыбнулась:

- Не испачкаюсь?

- Уже неделю сохнет! – Клавдия Петровна настороженно сощурилась, устроившись напротив через стол. - Я не рассмотрела ваше удостоверение...

- А я его и не показывала. Не хочу переводить беседу в официальное русло. Меня зовут Валентина, я служу в МУРе. Ограничимся этим. Не думаю, что это вы застрелили Лепскерова. – Валентина положила на стол смартфон с включенным диктофоном. 
Женщина печально вздохнула:

- Хоть он и был мерзавцем, убивать его мне было не с руки. Кормился он в основном в кабаках, но жалованье платил исправно.

- А вы ему готовили?

- Готовила я больше для прислуги, кроме меня в квартире проживала домработница и охранник. Должна сказать, что в других квартирах был такой же комплект служащих.

- И много у него было квартир?

- Откуда мне знать! Меня он иногда вывозил на дачу в Шульгино, недалеко от Барвихи. Когда там с друзьями пьянствовал.

- У него было много друзей?

- Друзья? Это я так сказала. На самом деле там все ненавидят друг друга, завидуют и хвалятся друг перед другом. Я имею  в виду его коллег по Думе. Они там как волки – оступись, и сожрут моментально! Разве у вас в МУРе не так?

- Я не кабинетный служащий. К счастью. А те, кто ходит по земле, живут иначе. Клавдия Петровна, вы можете вспомнить обстоятельно прошедшие первомайские праздники?

- Первомай? Это когда нашего Лепса грохнули? Могу. Отчего же не вспомнить?! Григорий Алексеевич ещё в апреле предупредил, что на праздники поедем в Шульгино. А нам собраться – только подпоясаться! Я упаковала свою рабочую одежду и стала ждать. Первого мая мы с Колей, охранником, почти весь день безвылазно играли в шахматы. А Дульсинея, домоправительница, рядом смотрела сериалы по компьютеру.
У нас был включен телик. В девять вечера в новостях показали нашего Лепса. Убитого. Вот и всё.

- Кто-нибудь выходил из квартиры в течение дня?

- Выходила Дульсинея в аптеку за таблетками от головы. Я ждала хозяина, а Коле по долгу службы нельзя было уходить.

- Дульсинея это Евдокия Петровна Холодова?

- Да. Так её хозяин прозвал. Она конечно баба бойкая, москвичка, но она не убивала. Действительно была в аптеке. Коля попросил принести что-нибудь от изжоги, она и принесла. К тому же выходила она где-то около трёх на какие-то пол часа, а убили после пяти, как сказали в новостях.

- В семнадцать двадцать нашли его тело. А во сколько застрелили... Вы проживали на Остоженке?

- Да. Разве вы не знаете?!

- Знаем. Знаем также, что квартира, где вы проживали, была разграблена после убийства депутата.

Клавдия Петровна опустила глаза и развела руками:

- Мы сразу собрали монатки и разбежались, когда узнали...

- Монатки – это вещи покойного?

- Ну а что?! Наследников у него нет, а нам он ещё должен был за работу!

- Ладно, замнём пока с вашим выходным пособием. Кого-то из личных водителей Лепскерова вы знали? В квартире был прописан временно ещё один из водителей.

- Нет, никого. Мы их даже не видели, а если и видели за рулём, то внимания не обращали.

- Андрей Олегович Веселов – это имя вам говорит что-нибудь?

- Нет, а что? Кто это?

Валентина Ивановна вздохнула и выключила диктофон.

- Спасибо, Клавдия Петровна! Веселов был прописан там.

- Я знаю, кто это! – не по-девичьи хрипло воскликнула, входя в беседку, лупоглазая блондинка, что встретила нежданную гостью. – Это жулик и аферюга! Наживается на людских мечтах! – она зло трепала свои непослушные локоны массажной щёткой и щурилась от дыма зажатой в углу рта сигареты.

- Какого хрена, Вика?! – тихо, но с трепещущим внутри негодованием прошипела Клавдия и натянуто улыбнулась Валентине. – Простите, невестка собирает городские сплетни!

Но та уже снова включила устройство.

- Как вас зовут? Представьтесь!

- Виктория Холодова... – блондинка слегка растерялась, но тут же взяла себя в руки, пару раз яростно затянувшись и швырнув окурок в траву. – Я знаю этого ублюдка не по сплетням! Вот! Так и запишите! Вы ведь, как я поняла, из ментовки? То есть из полиции? Тогда примите моё заявление! Этот гад пытался меня изнасиловать!

- Как это случилось?

- Вика!! – Клавдия Петровна привстала.

- А чо Вика?! Чо Вика?! – девица выкатила бледно голубые глазищи на свекровь. – Если б хватило бабла, он свёл бы меня с дедом Иваном! Некоторых сводил, а на меня руки распустил!

- И кто этот дед Иван? – Валентина жестом призвала Клавдию к спокойствию.

- А вы чо, не знаете?! – искренне изумилась Виктория, прижав массажную щётку к груди. – Это... тут... в общем, такое дело...

- Ходит байка в народе, - решила всё ж помочь ей свекровь, - о некоем старом бомже, обитающем где-то в Огрызково, деде Иване. Этот дед, якобы, исполняет заветные желания обратившихся к нему. Но вы же понимаете...

- Это правда! – размахивая щёткой, снова взвилась девушка. – Все в Бологое знают Сашу Сопливого! И азера Расула, который целый завод купил! Да и Андрюха Веселов не просто так резко разбогател и даже в Москве подзаработал! И очень хорошо подзаработал! Он теперь владелец кабака на берегу озера! И сам его построил! Всё истинная правда! Можете проверить!

- Проверим, обязательно проверим! А где теперь проживает Веселов?

- Да на Дачной! На том берегу озера! Номер семнадцать, кажется! У него ещё вдоль забора голубые ёлочки понасажены!

- Спасибо, вы очень помогли следствию! - Валентина выключила диктофон.

- А как насчёт моего заявления? Я на самом деле хочу подать на него заяву!

- С этим вам надо обратиться в местное отделение полиции.

- Да в местных все куплены! Они все на жаловании у комерсов!

- Хорошо, напишите на имя прокурора города, я сама отдам и проконтролирую.

- Да я и имени его не знаю!

- Не важно. Напишите «прокурору города Бологое». Я беру на заметку.

Лохматая блондинка убежала в дом, а Валентина прищурилась на Клавдию:

- Вообще-то наследник у Веселова имеется, он прописан в завещании. Это некто Иван Иванович Галимов. Вам это имя ничего не говорит?

Повариха вздрогнула и опустила глаза. Во мгновение ока она сделалась белее мела, губы посинели, а глаза запали, обозначив тени вокруг.

- Я ничего не знала... – одними губами прошептала бедная женщина, не поднимая глаз.

- Это не меняет сути. Вы посягнули на имущество вора в законе. Такие вещи не проходят безнаказанно. Хотя в наших силах не давать ход информации. Вы видите, я ничего не записываю! Пока!

- Наша бологовская гостиница принадлежит ему. Я работала там в кафе. Ему, деду Ивану, понравилась моя стряпня. Он и предложил поработать в Москве.

- С тем, чтоб вы иногда позванивали ему?

- Ну да, ему надо было знать обстановку...

Вернулась возбуждённая Виктория с листком бумаги и ручкой:

- Вот посмотрите! Я правильно составила?

Валентина прочла написанное.

- Всё верно. Но давайте договоримся: до конца расследования – ни гу-гу! Мы выведем подлеца на чистую воду!