Бродячий певец. Сказка

Жил на белом свете бродячий певец. Любил он по миру ходить, людям песни петь. А голос у него был – дар Божий! Встанет посредь города – запоет. Люди со всех концов сбираются песни слушать. Вот, говорят они, какое диво! А тут и детишки бегают, возле мамок да тятек. Озорничают. Вот так он по городам да весям ходил, людей дивил. Бывало, и сам своим голосом заслушается. Поет, в небеса смотрит, песней услаждается.

Да случилось, что отвел он глаз от неба, на детишек глянул, а они его не слушают! Бегают, озорничают. Вот душа у него и заболела. Такого певца не слушают! Печальным он стал. Хоть и слушали его многие люди, а отрады ему уже не было. Везде одно и то же. Разольет он свой голос по белу свету, песня за горизонт катится, красотой переливается, да детишки все не слушают. Не трогает их песня, не удивляет. Вроде и ладно – ходи себе по миру, песни пой. Но думы стали одолевать певца. Почему это дети его не слушают?

Так ходил он по белу свету, и пел, и кручинился, да пришлось ему ночевать однажды в одной избенке убогой. Господь привел.
Ночь была тихая, тихо светили звезды. А прямо из этой избушки слышался голос. Он услышал, постучался, его и пустили. Избенка совсем худая, а в ней такая благодать! Из самого угла доносится песня. Колыбельная. И поется так тихо, так сладко. А и есть ли на свете голос краше, чем голос мамы, поющей колыбельную своему дитятке?

Ночь была тихая. И было так хорошо! Тишина лилась вместе с колыбельной по всей округе. А дитятко прильнуло в эту ночь к своей маменьке, и было самым счастливым существом на свете. Ведь колыбельная пелась только для него.
И певец тоже слушал эту колыбельную. Он ушел с рассветом. Солнце легко поднималось в небеса, а ласковый голос оставался с ним всю дорогу. И ему тоже когда-то пели колыбельную. И когда-то давно он тоже был самым счастливым человеком на свете. И матушкин голос, и эта ласка были с ним всегда...

Он все так же ходил по свету и пел песни. Нередко они красивыми переливами разливались куда-то далеко, за горизонт. Но когда он вспоминал эту ночь и этот голос, то песни его становились тише. Правда многим людям, собиравшимся вокруг него, тогда казалось, что его песни становились теплее, легче, светлее. И все с большой любовью и нежностью слушали тогда его голос.