Дни Рождения Веры и Любови! Подробности

Для любой женщины роды это испытание на прочность.  Любая женщина боится боли и осложнений, и это абсолютно нормально.  Каждый раз так было и для меня. Но во время рождения моих двойняшек Веры и Любы всё было ещё драматичнее. С того времени прошло почти 17 лет, но мы с мужем с содроганием вспоминаем подробности тех памятных суток.

Октябрь 2001 года на Алтае был аномально снежным. Сугробы и перемёты местами превышали человеческий рост. Много путешественников в тот нескончаемый снегопад откапывали на дороге. Кого то успевали спасти и обогреть, а кого то приходилось эвакуировать вместе с машинами до морга.

Последнее время беременности я ходила тяжело. Малыши росли и тяжелели, у каждого была собственная плацента, которая также росла и тяжелела. Все девять долгих месяца доченьки располагались по бокам живота, и им всегда хватало места. Я уже начала перехаживать и очень устала. Но малышки не собирались менять положение, а продолжали находиться с боков моего растянутого до предела живота. И тут я решила подольше погулять во дворе, что бы ускорить родовую деятельность. Во время прогулки я поскользнулась и упала на спину в мягкий сугроб. Но видимо во время падения мышцы живота сильно напряглись, потому что в этот момент девочки резко перевернулись. Верочка(3кг) нежная и маленькая оказалась снизу, а Любочка(3,5кг) сильная и тяжёленькая оказалась сверху. В таком положении у них не было возможности ни поменяться местами, ни выправится. Верочка сжалась в комочек. У меня сразу же заныл живот, и начались схватки.

Я потом долго думала над этой ситуацией. Скорее всего через несколько дней именно  Любочка должна была правильно расположится и родится первой. Я ничего не могла изменить. Муж позвонил в город Рубцовск, находящийся в нескольких километрах от Романовки, где мы тогда проживали.  Но там ответили, что быстро доехать не смогут, так как будут ехать за снегоуборочной машиной.  Схватки участились. Воды отошли, и через растянувшуюся кожу живота был отчётливо виден круглый комочек. У меня от страха сжалось сердце. Я подумала, что без кесарева сечения мои роды невозможны. Ещё на севере в Стрежевом мне делали УЗИ, и там точно определили, что у меня две здоровые девочки. Я смотрела как  они по очереди приседают и отталкиваясь крохотными ножками, плавают. Как танцуют друг с другом. Теперь же схватки были максимальными, такое же максимальное было и раскрытие. Я сказала мужу, что чтобы не произошло со мной и малышкой он должен быть сильным и мужественным. И обязательно вырастил и поднял на ноги четверых старших детей: Лену, Валеру, Ваню и Надю. Виктор ответил, что не сомневается во мне. Если я смогла родить пятикилограммового богатыря Ваню, то эту малышку тем более смогу. У меня шли хорошие потуги, и я тужилась изо всех сил в соответствии с схваточками. Малышка очень медленно продвигалась по родовым путям. Очень медленно и трудно.

У Верочки оказалось тазовое предлежание.  Она просто сложилась как тряпичная куколка и вышла на белый свет попкой вперёд. При этом ничем не зацепившись и ничего не повредив. Только от долгих родов совершенно синяя и бездыханная.  Муж, было, побежал за ножницами и стерильными тряпочками, чтобы перерезать пуповину, но я запретила, сказав, что дорога каждая секунда. Он безпрекословно следовал моим командам. Сначала с помощью  детской клизмы с мягким наконечником убрал слизь из рта и носа малышки. Затем не в полную силу, чтобы не повредить лёгкие, захватив ртом сразу рот и нос вдыхал воздух. Наблюдая за подъёмом грудной клетки. Останавливался, и я в это время делала двумя пальцами  чёткий, ритмичный массаж сердца. Затем всё повторялось вновь. Буквально через несколько минут наших интенсивных действий доченька задышала самостоятельно. И начала на глазах краснеть, да да не розоветь, как ожидалось, а из синей превращаться в фиолетовую, а затем в тёмно красную, и при этом часто, и глубоко дышала.  Виктор от такого поведения и вида малышки оцепенел.  Что бы вывести мужа из оцепенения, я громко и радостно спросила, как назовём дочку? Он воскликнул, что назовёт Верой, потому что свято верит, что она не просто выживет, но будет абсолютно здоровой! Постепенно наша Вера начала спокойно дышать, крутить головой, стараясь рассмотреть своих родителей. При этом активно махая ручками и ножками, как бы разминая затёкшие мышцы. Затем успокоилась и задремала. В это время Виктор аккуратно перерезал пуповину, обработал и перевязал. Укутал дочурку в глаженые пелёнки и уложил в кроватку, приготовленную заранее. На самом деле кроватки было приготовлено две, но девочки на отрез отказались спать отдельно, поэтому пришлось смастерить широкую кроватку, что бы можно было помещать вместе.  Так и спали, крепко взявшись за руки, вместе до двух лет.

Итак вновь вернёмся в наш драматичный момент. Шло время. Минуты казались часами. Схватки отсутствовали. Я истекала кровью и теряла силы. Муж по моей просьбе несколько раз пытался сдвинуть и захватить Верочкину плаценту, но натыкаясь пальцами на плотное месиво прекратил попытки из-за страха повредить ребёнку. Я так и не спросила врачей, почему не смогла родить  плаценту. Возможно она приросла к Любиной плаценте, а может  из-за другой какой причины. Но когда приехала скорая, я уже не могла стоять на ногах. Только прошептала мужу, что он должен выростить уже пять деток. Как будто он и сам не понимал, сколько у него теперь детей.  Виктор молча кивал головой и силился подбадривающе улыбаться.

Врач, увидев тёмно красное дитя сказала, что это реакция на избыток гемоглобина. Значит, вся кровь рассчитанная на двоих перешла одной, следовательно, второй ребёнок мёртв. Я не спорила. Я берегла силы, потому что чувствовала и знала.  Во мне находится живое дитя,  у них разные плаценты, разное питание, разная подача кислорода и крови. Мне только нельзя терять сознание. Судя по кровотечению отслоение Любиной плаценты идёт полным ходом. Но у нас был шанс выжить, поэтому я старательно дышала за двоих. Если я потеряю сознание и перестану дышать, то мы обе погибнем. Я заставляла себя смотреть вперёд, лежа на боку на холодном железе. Там в кабине наверняка тепло, и там на руках у врача закутанная в тёплое одеялко, сладко спит моя Вера. А здесь в салоне Скорой помощи, я мокрая от крови, трясусь от холода и ухабистой дороги. Хлопья снега залепляют лобовое стекло, дворники неустанно его очищают.

А я иду по цветущему лугу. Кругом ароматная  земляника. Я счастлива, потому что на моих руках сидят две белокурые девочки Вера и Любовь.  Целую их пухленькие нежные щёчки, и мы все вместе весело смеёмся.

Вдруг пронзает острая внезапная боль. Что случилось? Где я?  Я по прежнему, лежу в заиндевевшей машине Скорой помощи, в промерзшей окровавленной одежде. Ощущаю как малышка, усилено работая руками и ногами, раздвигает месиво плацент и пробивается к выходу. Хорошие ритмичные схватки возобновились. Видимо во время тряски плацента сместилась в сторону и дочка успела взять правильный курс. У меня начались потуги, и я собрав последние силы решила тужиться, что бы наконец то родить поистине долгожданное дитя! Но меня уже грузят на носилки, и бегом несут в городской роддом. Ставят систему, укол, и я в одну минуту родила Любочку. Потом её тут же положили под стеклянный колпак. Повернули ко мне лицом.

Доченька смотрит на меня огромными прекрасными глазами на белом как полотно лице. У меня текут слёзы счастья. Мы смогли! Мы победили! Мы выжили! Вы родились с разницей в шесть часов! Одна 25, а другая 26 октября! С Днями Рождениями вас, долгожданные и любимые Вера и Любовь!!!