BACK PACK

Александр Шухрамов (АШ)


ВАСК РАСК
(и100рийка)

      Задумавшись на эскалаторе метро, я чуть не ткнулся носом в рюкзачок на спине молодого человека и, увидев на торбе надпись BACK PACK, засмеялся, вызвав недоумённые взгляды окружающих. Конечно, ничего смешного в «БЭК ПЭК’е» нет – это и есть по-английски РЮКЗАК. Только я, полностью из задумчивости не выйдя, прочёл два эти слова по-русски и… вспомнил армейского сослуживца «Ваську» Ряскова. Мы его между собой именно так величали: «ВАСК-РАСК», подчёркивая созвучие имени и фамилии, и он не обижался, привыкнув к незамысловатой шутке вероятно с самого детства.

      И предстал он сразу перед моим мысленным взором во всей красе, какую, один раз увидев, никогда уже не забудешь: невысокий, дюжий, склонный к полноте, веснушчатый, с рыжим чубом и голубыми, навыкате, глазами. Донской казак, одним словом. Перед начальством послушный, перед ровней иногда позволял себе принять боксёрскую стойку и сымитировать пару ударов, как бы намекая на спортивную практику за плечами, что было маловероятно… не только из-за некоторой его косолапости, с подчинёнными же и посторонними – суров и груб.

      И особенно груб он бывал с… немцами. Служили мы в Германии, то есть в ГДР, и он, зная по-немецки лишь «Гитлер капут!» и «хэндэ хох!», этими словами в общении с аборигенами и обходился. Ну и, конечно, «именовал» их всех фашистами, нимало не заботясь, оскорбляются те или нет. Один раз я сам слышал, как на пожилого человека, догадавшись, что тот делает ему замечание за езду на велосипеде по аллее кладбища, он рявкнул: «А ты, фашист, по нашим кладбищам вообще на танке ездил!»

      Да! ещё он запомнил, как по-немецки «авиация», и, когда бывал крепко подшофе, становился посреди улицы, останавливал легковую машину, тыкал пальцем в свои совсем не голубые петлицы и кричал: «люфтваффе!», требуя к себе таким образом уважения и доставки домой, в казарму. Но его ни разу никто так и не подвёз. Но однажды…

      Поздним вечером, в субботу, к воротам нашего военного городка, располагавшегося аккурат напротив того ухоженного кладбища, где и произошла упомянутая стычка велосипедиста с бывшим… «танкистом», подкатило авто, из которого… в обнимку (!) с немцем («фашистом»!) вылез Вася. Он долго прощался с «фрицем», и они даже… обнялись! Заинтригованные, мы с нетерпением ждали утра, когда Василий, опохмелившись, поведал нам, как в вагоне, в котором он возвращался из Магдебурга, где был по делам службы, на него «выпялился» один «старикан», и что он уже был готов на него гаркнуть, как тот тихо спросил: «Расков?»

      Мы представили себе, как Вася в тот момент насторожился, как глаза его ещё больше выкатились, и не смогли удержаться от хохота, ведь он как никто другой строжайше блюл «секретность», требовавшуюся тогда от советских людей за границей, от офицеров тем более.

      Оказалось, что немца этого, в 44-м бывшего юнцом, брал в плен… отец Василия! Ясное дело, что тот, даже воюя с фрицами, относился к ним лучше, чем его никогда не нюхавший боевого пороха сын. Иначе чем объяснить, что немец и фамилию и внешность русского, полонившего его и тем самым под конец войны спасшего жизнь, – запомнил навсегда?!

      А Васькина злоба на «фашистов» объяснялась просто. Он своего отца, на которого был похож как две капли воды, так и не увидел: в 43-м отец, по ранению, заехал к матери, бывшей в эвакуации, смастерил свою копию и в 44-м погиб. Выходило, немец видел отца живым – одним из последних…

      Можно только догадываться, как «разговаривали» немец и Вася в вагоне-ресторане, а потом в Mitrop’е на вокзале... Наверное немец, со времён невольного пребывания в России, больше знал по-русски, чем русский по-немецки – живя в Германии почти вольным казаком...

      Выпили они тогда, судя по всему, многонько. Да и было отчего.

2005