Нечаянное знакомство

        Николая разбудил шум дождя. Это был, судя по силе, с какой струи барабанили по окну, настоящий тропический ливень. Можно было немного поваляться в постели, ведь сегодня не на работу, тем более что после вчерашних возлияний на собственном дне рождении голова болела со страшной силой. Мысли, как надоедливые насекомые роились, размножались, наслаивались друг на друга и все больше мрачные. А ведь настроение перед днем рождением было отличное. Сотрудники уже за неделю кто в шутку, кто всерьез старались напомнить ему, когда он появился на свет. Коллектив был дружный, молодой, сплоченный и все дни рождения проходили весело, с кучей подарков с большим количеством еды и горячительных напитков. Настроение стало портиться - Николай с трудом начал вспоминать прошедший вечер, когда стали вспоминать своих одноклассников. Кто кем стал за это время, кто женился, развелся и так далее. Об имениннике словно и подзабыли. Он бы мог поддержать разговор, но о себе ему было сказать нечего, ничего особо выдающегося в своей жизни он не сделал, а об одноклассниках говорить как-то не хотелось. Да хоть событие было бы, какое ни будь запоминающееся, вспомнив о котором в трудную минуту твоей жизни становиться тепло на душе и повышается настроение. Это как неприкосновенный запас, который вытаскиваешь из памяти в и чувствуешь, что не все еще потеряно.
      А у него если и было что-то запоминающееся, то это как раз вспоминать и не хотелось. Как бы он хотел вычеркнуть из памяти, например, эти «светлые школьные годы». Потому что в классе его считали за слабака и книжного червя. Ему постоянно приклеивали какие-нибудь обидные прозвища. Что толку, было, злится и обижаться, ведь стоило взглянуть в зеркало, как исчезала всякая охота отстаивать свои права. Тощие плечи, сгорбленная спина, слишком длинные руки, которые он вечно не знал куда девать. Длинный нос украшали очки с толстыми стеклами. Единственное, что его выгодно выделяло среди своих сверстников - это феноменальная память, которая позволяла ему учиться без особых усилий.
      Но была у Николая мечта. Мечту звали Даша. Стоило ей только зайти в класс, как у него захватывало дыхание. Светлые волосы, длинная челка и томный взгляд голубых глаз завораживали не только его, а и половину мальчишек в его классе. Дарья мечтала стать манекенщицей и уехать в Париж, а поэтому учиться она считала необязательно, достаточно иметь ее внешность. В классе шестом Николаю передали тетрадь Даши по математике с просьбой выполнить контрольную работу. С тех пор Николай безропотно успевал делать для себя задание и для нее. Так продолжалось бы до окончания школы, если бы однажды он случайно не услышал разговор между Дарьей и ее подругами. Они сидели на подоконнике, ели мороженное, и обсуждали своих одноклассников, придумывая каждому прозвище. Николай хотел пройти мимо, но Даша как раз заговорила о нем. – «Как хорошо, что скоро мы покинем эту ненавистную школу. Не знаю, как вы, а мне осточертели эти уроки, эти занудные преподаватели, эти тупые одноклассники. - Но один тупой одноклассник тебе постоянно делает математику» – сказала Наташка, и все весело рассмеялись. Николаю захотелось тут же провалиться сквозь землю. Он почувствовал, как покраснел до кончиков ушей. – Вот его ненавижу больше всех, потому что завишу от него, а вы знаете, как я «люблю» математику – Даша презрительно дернула плечиком. – Как представлю, что придется опять подходить к нему, просить сделать контрольную, бр-р-р. Неужели все ботаники такие очкатые и уродливые. Девчонки переключились на других, но Николай не стал дальше слушать, а быстро выбежал из школы, даже не забрав свою куртку из гардероба. Он бежал, что есть сил до пустыря, пока не выдохся. Упал на землю, и только тогда не стесняясь, заплакал. На следующей неделе была контрольная по математике, ему передали как всегда тетрадку с запиской от Даши. Когда объявляли оценки, учительница выбрала две тетради и отложила их в сторону. – А теперь я хочу отметить две контрольные, они меня очень удивили. Даша сидела спокойная и гордая за свои успехи. Она не сомневалась, что опять ее начнут хвалить. Николай Смирнов и Даша Максимова написали на неудовлетворительно, причем ошибки у обоих одинаковые. Смирнов вы меня огорчили. У вас незаурядные способности по математике, и эта контрольная я знаю не труднее той контрольной по олимпиаде, где вы заняли первое место. А с Дарьей мы позже поговорим насчет списывания. Весь класс замер и посмотрел на Николая, а Дарья впервые обернулась и недоуменно посмотрела на него. Почему- то радости от мести у него не было, только исчезла мечта вот и все.
    Расставшись, наконец, со школой, он с легкостью поступил в институт на финансовый факультет. Уже на последнем курсе института ему предложили стажироваться в престижном банке с последующим трудоустройством. Работа ему нравилась. Он часто засиживался после работы за отчетами, работа с цифрами странным образом его успокаивала. Там, по крайней мере, для него было все четко и ясно.Начальство заметило его трудолюбие, и когда начальника кредитного отдела отправили с почетом на пенсию, то ему предложили занять его место. Казалось удача, наконец - то улыбнулась ему.
    Вместе с изменением его статуса и повышением зарплаты он решил кардинально поменять и свой внешний вид. И, наконец, то избавиться от ненавистных очков и мешковатых костюмов.
     Николай смотрел на себя в зеркало модного парикмахерского салона, где завершился последний этап его преображения, и сердце готово было выскочить из груди. Какая-то щемящая радость переполнила его и страх одновременно. Главное по привычке, въевшейся годами, не поправлять очков-он заменил их линзами и не сутулиться.
    Но видимо судьба решила сделать неожиданный поворот в жизни Николая. Это случилось в супермаркете. Был предпраздничный день, и все старались закупить продукты, по крайней мере, на месяц. Он уже стоял у кассы с полной тележкой продуктов, выстояв километровую очередь, но вдруг очередь заколыхалась и прижала его к кассе.   Прекрасная незнакомка уверенно шла с тележкой, без усилий пробивая себе путь к прилавку. Казалось, ничто не может свернуть ее с намеченного пути. Запах приторно сладких духов ударил в нос Николаю, когда она нимало не смущаясь втиснулась между ним и какой-то женщиной. Толпа тихо ахнула, но, впрочем, промолчала. Никому не хотелось портить себе праздничное настроение. Лишь одна малюсенькая бабулька попробовала возмутиться, но стоило незнакомке грозно сдвинуть брови, как она испарилась, спрятавшись за чей-то широкой спиной. От незнакомки исходила такая волна уверенности и примитивной сексуальности, что Николай понял, что он безнадежно влюбился.
    Николай как загипнотизированный пошел за девушкой к выходу, когда она, взяв два огромных пакета с продуктами, наконец, отошла от кассы.
    Незнакомка стояла на крыльце, еще раз пересчитывая сдачу. Ее глазки от таких усилий сошлись в одной точке, а пухлый пальчик никак не мог ухватить копейки. Николай, испугавшись, что от таких усилий бедную девушку хватит удар, вежливо спросил – извините, я смогу чем ни будь вам помочь. Незнакомка медленно, подняла свою голову, глазки при этом все еще оставались у переносицы. У Николая все похолодело в груди.
- Тебе чего надо доходяга? Ты чо пялишся?. Глаз что - ли много. Дак я уменьшу – незнакомка громко басисто захохотала над своей шуткой. Ее грудь при этом заходила волнами.
- Я, я ничего, вы мне очень нравитесь) – выпалил Николай на одном дыхании, сам испугавшись своей смелости.
- Вы такая красивая – пролепетал он, на всякий случай немного отодвинувшись.
- Ты чо, малахольный что ли? Навалился тут на мою голову. Ты кто? – ее маленькие глазки буравили его и казалось выпадут сейчас от напряжения, но это оказалось к счастью невозможным, потому что   мясистые щеки задержали их. 
- Николай я. Меня зовут Николай. Я хотел бы с вами познакомиться – он почувствовал себя как в последний миг своей жизни. И почему - то представил себе самку тарантула, если во время ухаживания ей не дай бог что ни будь не понравиться, все конец, может и съесть.
    Мучительная борьба отразилась на гладком лице прекрасной незнакомки. Она попыталась сдвинуть брови, но эта задача ей оказалась не под силу. Видно было, что редко какая - ни будь мысль заходила ей в голову. Все варианты видимо показались ей выгодными.
- Маруся меня зовут. Я, в общем, согласная, согласная познакомиться. Вы мне тоже можно сказать тут же понравились. - Видно такой длинный диалог дался ей с трудом. Маруся потупила свои глазки, и лицо ее немного порозовело. Через неделю Николай повел ее знакомиться с мамой и сестрой.
- Вот мама знакомьтесь - это моя любимая девушка Маруся. Примите как свою дочь.
     Мама явно не хотела отходить от двери, своим телом прикрыв ее как амбразуру, но новоявленная дочурка мягко отодвинула ее и уверенно пошла по всем комнатам. Мать от такой наглости только хватала ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. По всем признакам у нее вот вот должен был случится инфаркт.
 - Неплохая квартирешка и недалеко от моей работы.  Маруся мечтательно бросилась на мягкий диван в гостиной, отчего он надсадно заскрипел под ее телесами.
 - Николаша, - Маруся ласково посмотрела на него. – Неплохо бы и червячка заморить. Я ужасть как проголодалась.
  За праздничным обедом царило молчание. Все попытки Николаши развить какую-нибудь тему не получали поддержки. Наконец и он сдался. Мама только начала приходить в себя, а сестра, которая пришла недавно с работы все еще пребывала в трансе. Но Маруся видимо всего этого не замечала, полностью занятая поглощением пищи. Николай с умилением подкладывал ей на тарелку большие куски запеченного мяса, и гарнир.  Все это казалось, моментально исчезало в ее необъятном желудке. Затем пришла очередь десерта. Маруся, забрав у Николая нож сама отрезала себе большой кусок пирога с семгой, кусок домашнего торта и с шумом все это шлепнула себе на тарелку, а напоследок выгребла пол вазочки шоколадных конфет. Закончив, как всем показалось обед, потому что она проглотила последнюю конфету и допила седьмую чашку чая- все тихонько про себя вздохнули, а Маруся удовлетворенно откинулась на диван, громко при этом рыгнув. Глазки ее сами собой стали закрываться и она, завалившись на мягкий диван, громко с присвистом захрапела.
  - Кто это Николай? Объясни мне ради бога! – голос мамы сорвался на визг. Но так как разговаривать было практически невозможно, из - за звуков, которые издавала гостья, то все перешли на кухню, закрыв за собой дверь.
 - Кто это, я тебя спрашиваю. Где, на каком рынке я тебя спрашиваю, ты ее нашел? Разве я заслужила все это?! Ведь я вас одна воспитывала, всем ради вас пожертвововала. Не вышла замуж, хотя мне делал предложение очень достойный человек. Мой единственный сын мне казалось, заслуживает лучшей партии, чем эта – не знаю, как назвать это существо. После каждого высказывания мать делала паузу, и все слушали, как Маруся выводит заливистые рулады.
- На рынке тоже люди работают мама, но она не торговка, а официантка. Работает в очень престижном ресторане. И еще, – Николай по привычке поправил несуществующие очки. Маруся, моя будущая жена. Мы вчера подали заявление в загс, – он добавил это тихо, но голосом, не терпящим возражений. - А если вас мама это не устраивает, то мы перейдем жить в общежитие к Марусе.
    Мама никогда до этого не слышала, чтобы ее сын в чем - то ей возражал. И поэтому на минуту потеряла дар речи. За это время вся ее благополучная жизнь пронеслась перед ее глазами. Она попыталась потерять сознание, но при ее цветущем виде это выглядело почти комично, и она просто сделала оскорбленное до глубины души лицо.
 - Ну что ж сынок, если ты сделал свой выбор, то, конечно, живите у нас. Я не допущу, что бы мой единственный сын прозябал в какой-то общаге в антисанитарных условиях. Я столько сил приложила, чтобы вырастить вас с сестрой, и вот теперь ваша благодарность – мать попыталась выдавить слезу, но, услышав очередной угрожающий храп Маруси, передумала.
  Через неделю, когда Николай и Маруся убежали каждый на свою работу, мама с сестрой решились войти в спальню, где жили молодые.  Комната напоминала поле битвы. Везде были разбросаны вещи Маруси, словно их разметало взрывом. Кофточки, рубашки, юбки невообразимых расцветок лежали почему-то на рабочем столе Николая. Лифчики и трусики свалены были огромной кучей на неубранной постели. А косметике видно было самое место на полу. Мать, наступив на помаду и побалансировав некоторое время на весу, рухнула как подкошенная. Сестра решила проверить содержимое необъятной сумки Маруси с надеждой найти какой-нибудь компромат. За столь интересным занятием их и застала Маруся, она вернулась, потому что забыла косметичку. На одну минуту все остолбенели. Мать, пойманная с поличным, то есть с необъятным лифчиком в руках и сестра, все еще по инерции продолжавшая рыться в сумке. Маруся, как более закаленная в передрягах, первая отошла от столбняка. Она с видом, от которого нельзя было ожидать ничего хорошего, подошла к матери и попыталась вырвать свою вещь.
   - Мы тут убраться решили – с достоинством сказала, наконец, мать.
   - Ежели убраться, а в сумку то мою, почему она по самое рыло залезла? -  Маруся с остервенением тянула лифчик в свою сторону, но мать почему-то не могла выпустить вещь из своих рук. Наверное, от испуга у нее свело пальцы. Поняв, что мать, ни под каким видом не отдаст лифчик. Маруся взялась за сестру. Точнее взялась за ее волосы. Обе завопили, мать присоединилась к ним, бросившись на защиту дочери, и ловко накинула на шею Маруси ее собственный лифчик. Уборка на удивление быстро закончилась. Десять секунд понадобилось Марусе чтобы быстро убрать их из своей комнаты.
   - Ты недостойна нашего Николашы! Он поймет, наконец, на кого он променял свою семью! - мать пыталась поправить свою сбившуюся при полете прическу, больше теперь напоминавшую гнездо ворона и удалившись от двери на приличное расстояние. Сестра тихо выла в углу.
    Дверь рывком открылась. Марусины глазки грозно вращались по окружности, грудь вздымалась, лицо приобрело оттенок помидора под названием «бычье сердце». Но так как словарный запас ее ограничивался только рыночной лексикой, то еще несколько минут пока Маруся думала, что ей сказать, мать заняла оборону со сковородкой в руках. 
  - Завтра мы с Николашей ко мне в общагу переедем. Нужны вы мне как прошлогодний снег. – И Маруся довольная и своей речью, и произведенным эффектом гордо ушла к себе в комнату. Сковородка громко загрохотала в общей тишине.
    Неделя совместного проживания пролетела быстро. Мать, напуганная что лишится любимого сына, не стала форсировать события, решив, что нужно подождать пока невестка сама не сядет в лужу.
     Каждое утро начиналось с семейного завтрака, после него все разбегались по своим делам.  Коля, весь погруженный в работу редко замечал, что происходит вокруг. Его радовало, что, наконец, у него появилась полноценная семья, что его окружают любящие его люди.
 - Марусенька, дорогая! Подайте мне, пожалуйста сахар -  мать ласково пропела, казалось во взгляде ее светилась отеческая любовь. Она решила, раз уж приходиться временно терпеть эту неандерталку, то нужно немного пополнить ее образование. И решила начать немедленно, не откладывая в долгий ящик. Маруся с трудом оторвалась от священнодействия - поедания десятого блина, которые она по очереди макала то в топленое масло, то в мед. – Нате, пожалуйста - жирными от масла руками Маруся схватила сахарницу и передала свекрови. Глаза у свекрови стали масляные не хуже, чем сахарница, которую после рук Маруси она еле удержала в руках. – Спасибо Марусенька, спасибо!!-  свекровь словно спасала человечество от гибели и первым в ее списке стояла ее невестка. Даже Николаша оторвался от журнала, который он по обыкновению украдкой читал за столом. - Мама сегодня вы давление не мерили?  Мне кажется вы бледные очень.
  Вечером мать, чтобы набраться духовных сил перед такой ответственной миссией, как создание нового образа Маруси сходила на церковное собрание, и они все вместе помолились за нее, вдохновенно попели, похлопали в ладоши, пообнимались, решив, что все теперь в руках божьих.
   Маруся готовила ужин. Мать тихонько приоткрыла дверь кухни и в первую минуту не могла понять, где же она находится. Стоял густой туман из-за муки, потому что Маруся усиленно мешала тесто. На одной сковороде жарились шкварки, на другой тушилась капуста. Кухня являлась для Маруси единственным местом, где она могла отдохнуть душой и проявить свой кулинарный талант.
   Свекровь решила присесть на табурет, к груди она благоговейно прижимала библию. Маруся, занятая тестом мало обращала внимание на происходящее вокруг. А то, что свекрови захотелось поговорить, волновало ее еще меньше. Она давно поняла, что у нее крыша течет. Ну, разговаривает сама с собой, пускай, лишь бы советы не давала. 
   Свекровь приободренная, что Маруся молчит, повысила голос. Вот как слово божье на нее действует! Она решила подобраться поближе, потому что из-за шипящих шкварок на сковородке ей показалось, что Маруся плохо улавливает смысл сказанного. С вдохновенным лицом, чувствуя себя сейчас Жанной де Арк, прижимая к себе раскрытую библию, она встала напротив и начала говорить. Маруся вся припорошенная мукой с жаром мяла и раскатывала тесто скалкой. Свекровь повысила голос, закатила глаза и не замечала, что Маруся уже повернулась к ней и свирепо на нее смотрит.
- Я чо, деревянная по-вашему статуя, стой тут и выслушивай ваше стрекотанье. Еще с книгой стоит тут, я и сама прочитаю, чай в школе училась. Она медленно оттесняла свекровь к двери, не выпуская при этом круг теста, который она машинально крутила на своей руке, как будто прекрасная метательница дисков на олимпиаде. Свекровь, благоговейно выставив перед собой библию и прижавшись к кухонной двери, перекрыла своим телом все пути своего спасения. Ее дочь, вначале тихонько подслушивающая под дверью, теперь выла от страха, негромко, но не переставая. 
  Маруся, уставшая от такой длинной речи, но, все еще кипя праведным гневом, так раскрутила тесто, что оно с противным шлепком упало свекрови на лицо. – Убивают! Спасите, кто может! - свекрови не хватало воздуха, в голове ее пронеслась за одно мгновение вся ее жизнь. Внезапно вбежал Николаша, он только что пришел с работы и вызволил мать с кухонного плена. На следующий день молодожены переехали в общежитие.
   Несмотря на приключившееся с матерью недоразумение у Николая было превосходное настроение. Все что надо для счастья у него есть: любимая работа, любимая жена, крыша над головой. Он решил сделать Марусеньке сюрприз. Пораньше отпросился с работы, и зашел в ювелирный магазин, там ему помогли выбрать красивое на его взгляд золотое колечко с голубым камешком. По пути зашел на рынок.  Николаю нравилось приходить домой с полной сумкой продуктов, которые затем в волшебных пальчиках Маруси превращались в разные деликатесные блюда.
   Люди перед выходными днями старательно опустошали прилавки. Запах пряностей, колбас, ветчины кружили голову. Хотелось поддаться всеобщему безумию и тоже покупать, покупать. Продавцы, видя его беспомощность и неопытность, наперебой зазывали попробовать то один товар, то другой. Наконец затарившись всем необходимым под завязку, Николай решил пойти домой. Он тихонько открыл дверь ключом и увидел богато накрытый стол, что его возможно и обрадовало бы, если бы за этим столом не сидело лицо кавказкой национальности. Это лицо шумно поднялось со стула в его руке была здоровенная ляжка какого-то неопознанного животного. – Генацвале! Гамарджоба, дорогой ты наш! – Он прижал к себе Николашу, как будто не видел его лет сто. Ляжка животного при этом прижалась к уху бедного Николаши и за шиворот препротивно потек жир. Он попытался как-то разжать мертвую хватку незнакомого ему дядьки, но бесполезно. И был при этом еще троекратно обцелован. – А мы вот с Марусенькой драгоценной решили отметить наше партнерство. Пять удивительных лет работы с такой замечательной женщиной пролетели как в сказке! Вах! Он поднял волосатый палец и многозначительно замолчал. Николай при этом вспомнил, наконец, что он не в гостях все - таки и посмотрел многозначительно на Марусю. Но та видимо тоже была под гипнозом своего напарника. И сидела вся пунцовая от смущения, опустив глазки, и успевала при этом непрерывно что-то жевать. – Так давайте друзя выпьем за эту замечательную во всех отношениях женщину, партнера по работе, так сказать до дна! Николаю подали огромный бокал грузинского вина и положили на тарелку огромную грудку так и неопознанного им животного. После пятого бокала вина и необъя                тного количества съеденного Николай отключился.
    Николай проснулся от мощного храпа своей супруги. Сон у нее всегда был как у младенца. Голова трещала, язык пересох, так что еле шевелился во рту. Он даже не помнил сколько раз он выпивал и чем закусывал. Николай с третьей попытки выбрался из мягкой постели, и поплелся на кухню. Почему он ничего не мог сказать этому генацвале, блин как хоть его зовут? Он посмотрел на горы грязной посуды на кухне, весело бегающих тараканов. У них явно был сегодня праздник. Права была мать, общага это не для него. Надо свою квартиру покупать и Марусеньку перевезти из этого злачного места.  Тогда может быть и сомнительные друзья Маруси отвяжутся. Праздники стали продолжаться с завидной регулярностью. Вместе с генацвале которого все звали Гоша приходили его друзья, которых почему - то он представлял, как своих родственников. Николай уже сбился со счету. Может, они с одного села все приехали?
      Однажды Николай решил зайти за Марусей на работу, она давно просила сходить с ней в новый торговый центр. Николай зарабатывал хорошо и ни в чем Марусеньке не отказывал. И она с завидной регулярностью опустошала его кошелек, покупая себе горы одежды и косметики. Казалось, что покупала она одежду на размер меньше, настолько она обтягивала ее телеса. Ее и без того выдающаяся грудь грозилась выпорхнуть из большого выреза блузки, а брюки и юбки казались ее второй кожей, настолько они подчеркивали каждую складочку ее тела. Николаю почему-то всегда было стыдно, когда гости, разговаривая с Марусей, всегда смотрели ей в ложбинку между грудями. Зато Гоша каждый раз проходя мимо, восхищенно цокал языком и приговаривал «что за женщина, вах! как приятно работать с таким квалифицированным работником!» – добавлял он, если видел поблизости Николая.
      Когда Николай зашел в ресторан, то сразу увидел свою Марусеньку. Она у столика разговаривала с клиентами и была очень оживлена, глазки ее горели, лицо разрумянилось. Ее белая ручка непрерывно что – то записывала на листочке, видно заказ был очень большой. Клиент тоже разрумянился, потому что никак не мог отвести взгляд от ее груди.  Внезапно из – за стойки бара к Марусе подошел молодой человек. Его хмурое лицо, большой нос с горбинкой и копна вьющихся волос придавали ему сходство с джигитом, только не хватало для пущего сходства бурки и кинжала на поясе. Он резко начал что-то выговаривать ей, не стесняясь присутствия клиента. Маруся неожиданно раскраснелась и быстро убежала на кухню. Тоже, наверное, родственник - с какой-то неосознанной неприязнью подумал Николай.
  - Почему он так с тобой разговаривает? Он же на тебя кричал! – возмущению Николая не было предела. – Да это сынок нашего Гоши, Фарид. Он и мухи не обидит. - Маруся ласково схватила его под руку и потащила с ресторана. – Сколько у него сыновей? -  спросил вдруг Николай. - Один всего – Маруся непонимающе фыркнула. Если родственников целый аул, то и сыновей должно было быть не меньше – подумал про себя Николай. Но сыночка он, почему- то видел впервые.
   Все еще кипя от негодования, он не заметил, как они дошли до торгового центра. Там был большой отдел, где торговали одеждой на женщин с нестандартной фигурой. Но Маруся своими размерами очень гордилась и никогда не собиралась худеть. К ней подскочила очень худенькая вертлявая продавщица и наперебой стала расхваливать то одно платье то другое. Марусенька посмотрела на нее как на назойливую муху, которую хочется просто прихлопнуть рукой, чтобы не мешала. Она считала, что у нее идеальный вкус и помощники в этом деле ей не требуются. Наконец она выбрала кипу одежды и ретировалась в примерочную. После пятого переодевания, когда взмокла продавщица, и ненароком уснул Николай, Марусенька остановилась на летнем костюме вызывающей расцветки и брючках капри. Чашка кофе немного взбодрила Николая, и они перешли к показу купальников. Незаметно собрались почитатели Марусиного таланта. Двое незнакомых мужчин обыкновенных габаритов со скучающим видом давно уже перебирали одежду 56 размера и еще одна продавщица, которая тосковала до этого в соседнем отделе. Маруся выходила к Николаше в супер ярких купальниках с такими откровенными вырезами, что ему захотелось просто провалиться сквозь землю. А мужики просто остолбенели на миг, забыв, зачем они вообще суда пришли. Одна Маруся казалось, не замечала столь пристального внимания, порхая по салону почти, что в чем мать родила. При ее размерах эти купальники еле прикрывали ее роскошное тело. Пришла директор салона и, увидев какой ажиотаж вызвал показ купальников, предложила Марусе два раза в неделю просто стоять в витрине с загадочным видом, или сидеть на диванчике, там же, обещая за показ очень хорошо заплатить. – Может вам она еще и нижнее белье продемонстрирует!? – возмутился Николай, и утащил упирающуюся Марусю, не дождавшись реакции директора.
   На следующий день, когда у Николая был выходной, забежала его мама. Она уверенно прошла на кухню, но, увидев лениво ползущего по полу откормленного таракана, резво, запрыгнула на табурет.  – Разве для такого я растила сыночку. Как ты можешь – мать обвела рукой поверх горы немытых тарелок и отдернула руку, потому что на нее чуть не взобрался очередной таракан – жить в этом вертепе, где с потолка может упасть это дикое животное! Николай молчал, сказать было нечего. Ему и самому все это надоело. После вчерашнего празднования очередного дня рождения родственника Гоши страшно гудела голова.  Что это Николаша?! – неожиданно взвизгнула мать, словно увидела привидение. Николай повернулся в сторону указующего перста и похолодел. На ширмочке висел один из купальников Маруси, который она приобрела недавно в бутике. Мать одним пальцем подцепила веревочки ядовито зеленого с огромными желтыми цветами купальника и поднесла их к лицу. – И она собирается это носить? Мальчик мой - эта женщина недостойна тебя. Она очень вульгарная, невоспитанная особа и мне кажется, она тебя не любит Николай! Вспомнишь мои слова да будет потом поздно. Она гордо прошла к двери, не заметив, как за ногу зацепился один из необъятных Марусиных бюсгалтеров.
     На лестничной площадке мать постояла, чтобы немного придти в себя и заметила, что какой-то мужчина ей делает знаки.  – Мужчина, что вы хотите? Проспитесь сначала, а потом с людьми разговаривайте. - Простите мадам, но по моему у Вас что-то упало. Я ничо, к вам так сказать без претензий, просто такие замечательные размеры, что-то ни очень совпадают так сказать с вашими. Поэтому и упало так сказать, что большое. Она посмотрела на свои ноги и с ужасом и увидела лифчик Маруси. Он был весь кружевной вызывающе ярко – красной расцветки. Сдернув его с ноги, мать вылетела пулей из этого здания, поклявшись себе, что больше ноги ее здесь не будет.
    Николай заметил, что Маруся стала какая-то странная. Больше не таскает его по магазинам, не собирает вечеринок. Практически перестала готовить. Принесет какие-то полуфабрикаты, бросит в микроволновку и застынет, как будто задумавшись, чего Николай за ней раньше никогда не замечал. Чтобы Маруся о чем -то думала!? Иногда ему даже казалось, что она ненароком вытирала глаза, огромным платком, больше похожим на простыню. Когда он стал расспрашивать, в чем причина, Маруся пробормотала, что заболела мама и надо срочно ее навестить. – Поехали вместе, я буду рад познакомиться с твоей мамой, - Николай нежно прижал ее к груди. - Накупим подарков, и она вмиг выздоровеет. Но они вместе решили, что сначала поедет Маруся, посмотрит в каком состоянии мать, а потом вызовет и Николая. 
   В понедельник Маруся начала собираться. Николай немного удивился, что в деревню Марусенька берет столько вещей. Насобирался целый чемодан, даже все туфли Маруся с трудом, но все же впихнула в него. Они нежно попрощались, Маруся клятвенно заверила, что сразу же позвонит, как только доедет.
   Прошло два дня с ее отъезда, Николай ждал звонка, но Маруся почему-то так и не позвонила. Николай сам стал ей звонить, но телефон постоянно был выключен. Он не стал волноваться, решив, что ей, наверное, некогда, матери помогает. К концу недели, вечером в дверь позвонили. Николай обрадовался, может, Марусенька уже вернулась. Но в квартиру вбежал взъерошенный Гоша. –Гдэ Маруся? Она отпрашивалась на три дня, а пропала на нэделю, работа стоит, клиенты плачут. Я несу убытки. Мой сын тоже исчез, ты понымаешь, что за петрушка! Николай похолодел, вот значит, зачем она собрала все свои вещи, даже халатика не оставила. Он так и сел, где стоял. – Ты что, друг, думаешь, они вместе сбежали? Вах, я убью мальчишку, какой прохвост. Я его работать взял, а не чужих жен уводить!      
   Николай потеряно шел по улице, слезы застилали ему глаза. Если бы можно было, как в детстве побежать на пустырь и выплакаться, никого не стесняясь. - Правильно, как я был неудачником, так им и остался – горестно обдумывал Николай. Все как в плохой мелодраме – любимая женщина сбежала с другим мужчиной. Он завернул за угол дома, и не заметил иномарку, которая как раз выезжала со двора.
    Николай услышал над ухом, что-то какая-то женщина непрерывно всхлипывает над ним, а кто-то ее успокаивает. Он с трудом открыл глаза. – Смотрите, он очнулся, наконец-то очнулся! - симпатичная светловолосая девушка наклонилась над ним, ее прядка волос приятно пощекотала ему щеку. Доктор, он будет жить? – Я же вам объясняла битый час, что с молодым человеком все будет нормально, - доктор нервно поправила шапочку. Вы же причитаете, как будто он умирать собрался.
   -  А что со мной доктор? Как я очутился в больнице? - Николай провел языком по пересохшим губам, очень хотелось пить. – Это я-я –а вас сбила! – девушка опять принялась плакать. -Я только из двора выехала, а тут вы как-то странно шли, словно никого не замечаете. А я не давно за рулем, ну вот и не смогла справиться с управлением. - Ну ладно, ладно, все успокойтесь. Идите, умойте лицо - доктор строго посмотрела на нее. Вы видите, молодой человек пить хочет, ему отдохнуть надо. Завтра приходите. Все равно в таком состоянии вы ему ничем не сможете помочь. – Это как в кино, наверное, упал, очнулся, гипс – Николай шуткой старался приободрить девушку. Но у нее это вызвало новый поток слез. Врачу пришлось отпаивать ее валерианой.
  Николай узнал от доктора, что у него сотрясение мозга и перелом ноги. Но, несмотря на это у него было хорошее настроение, словно камень с души свалился. Маруся стала как- бы воспоминанием, далеким, далеким. К нему каждый день кто-нибудь приходил с работы, скучать и предаваться печальным мыслям не было времени. Девушка, ее звали Светлана, забегала при первой же возможности и приносила разную вкуснятину, журналы, диски. С ней было легко и весело. У него было ощущение, что он знает ее очень давно. За время, проведенное в больнице он понял, что совсем не одинок, как думал раньше. А однажды его навестил ее отец. Несмотря на свою занятость, он был руководителем большого предприятия, они очень долго разговаривали. И он предложил Николаю, когда он совсем выздоровеет, вместе съездить на рыбалку.
     Мать удивлялась, к чему столько беспокойства, ведь они человека совсем не знают, а носятся с ним как с родным - Наверное, стараются, чтобы ты дело на них не завел. – Мама, Николай поморщился, - я и не собирался заводить никакого дела, тем более что виноват в аварии больше я. Но мать было трудно переубедить. Когда Светлана заходила, она почти с ней не разговаривала. И молча стояла у постели Николая, словно окаменелая статуя с недовольно поджатыми губами. И поэтому девушка старалась навещать Николая, когда ее не было в больнице. 
    Осталось три дня до выписки из больницы, но Светлана почему-то перестала даже звонить. Николай так привык к ее присутствию, к общению с ней, что у него даже испортилось настроение, он не хотел себе признаться, что ему эта девушка стала очень дорога. Возможно, я ей безразличен, просто заботилась обо мне из жалости вот и все. А теперь раз я пошел на поправку то можно и не приходить. Но про себя он решил, что обязательно ей позвонит, как только приедет домой. Наконец настал день выписки, Николай постоянно проверял сотовый, может быть, Светлана пришлет какое-нибудь сообщение, как она раньше делала. Но телефон вызывающе молчал. Мать помогла ему дойти до выхода, и Николай постоял, чтобы немного отдышаться, к костылям он еще непривык.
     У крыльца больницы мягко затормозил шикарный серебристый джип, и Николай увидел, что ему кто - то машет из окна. Он не поверил своим глазам, Светлана выбежала из машины с букетом гвоздик и большим тортом и смущенно улыбнулась ему. – Прости, что не звонила, просто хотела сделать тебе сюрприз, и что бы ты поскучал немного. Садитесь, мы заказали столик в ресторане, отметим твое выздоровление. Николай от радости чуть не забыл про костыли, и упал бы, если бы его не поддержали.
      Через месяц, когда Николай шел на свидание к Светлане с большим букетом роз, у него мелькнула мысль, что теперь он знает какой у него самый счастливый день в жизни - это когда меня сбила машина Светланы, и он весело рассмеялся, сам, не зная над чем.   




               
   
                г. Тюмень
                2009 год