Зеленое чудо

 
 Петро – коренастый, среднего роста мужичок с богатой шевелюрой, развивающейся на ветру в открытых окнах новенького зелёного жигуленка, медленно катил по сельский улице. Это была одна из первых машин, появившейся на улицах южного села.

 Работая в местном колхозе на тракторе, он прослыл пьяницей и буяном, водя компанию с друзьями детства, такими же забулдыгами, пока не завербовался на золотой прииск куда-то на Север.

 Купить машину здесь, на юге, было абсолютно невозможно в то время. Во-первых, по причине крошечной зарплаты, а во-вторых, из-за длинных очередей на машины, которые только-только стали продаваться частникам. И как в колхозе можно было заработать на машину, днями роя силосные ямы на бульдозере, при копеечных расценках? Только в мечтах? Уж как ему повезло оказаться на севере, да ещё на золотых приисках! В общем уехал, оставив семью дома, отработал два года и вот мечта стала реальностью.

 Машину он взял у какого-то очередника , колхозника - передовика, которому не хватило денег на её приобретение. А сейчас, сверкая никелем новых дисков и светлой зеленью автокраски, он медленно двигался по улице, преисполненный чувства собственной значимости и достоинства.

 Бабульки сидящие по лавочкам, низко кланялись ему , привставая и рассматривая водителя  из- под прикрывающей глаза  от света ладошки.

 - Хто цэ, Мань?

 - Нияк Петро?

 - Люды кажуть,  что на Севере робэ! На заработках!

 - Ты дывысь який ! Машину купыв! – Бабульки в восхищении качали головами.

 Желаемой эффект был произведён! Именно для этого он и катался по селу. Чтобы все видели, что он не какой-то Петька-забулдыга, вечно измазанный солярой, а Пётр Степаныч! У кого еще есть машины?! По пальцам пересчитать можно.

 Но была у него и конечная цель - показать машину друзьям, которые так и прозябали жизнь в колхозе, работая за гроши и, в лучшем случае, заработавшие себе на мотоцикл только. А где сейчас можно встретить друзей? Конечно же около местного магазина, куда каждый, заканчивая рабочий день , заходил за бутылочкой бормотухи или попить бархатного пивка, время от времени появляющегося у продавщицы Зины.

  Медленно объезжая подсохшие коровьи лепёшки, обильно роняемые на сельских улицах бредущим стадом, чтобы не испортить эффект блескучего чуда , Пётр приближался к конечной цели своего путешествия.

 Вот и магазин, со снующим туда и обратно людом. Петро остановился на площадке под окнами.

 - Петька, что ли?  - Бросила взгляд в окно Зина.

Все, стоящие в магазине последовали её взгляду, шатнувшись к окнам .

 - Конечно Петро!

 - На жигулях!

 - Новенькая, муха не сидела! – Загалдели все разом, вываливая на улицу.

 Кто-то смотрел на сияющее чудо издали, кто-то подошел поприветствовать хозяина за руку. Самые близкие отчаянно стали вытаскивать его из машины, обнимая и тряся руку в поздравлениях.

 Зина стояла в дверях, перекрыв проход в опустевший магазин , скрестив мощные руки на не менее мощной груди, наблюдая за происходящим, томно улыбаясь в предчувствии большой прибыли.

 Возгласы восхищение тихонько сошли на нет, толпа рассосалась по своим делам, оставив Петра с тремя закадычными друзьями на пустой магазинной площадке.
Ну что, Петруха, можно обмыть твою обнову! – Потёр руки Алексей , здоровенный мужик, в засаленном комбинезоне тракториста и вечных кирзовых сапогах. Одноклассник и вечный собутыльник, смотрящий на свою жизнь только сквозь граненный стакан.

 - У меня с этим вообще нет проблем! – Петро достал из кармана пачку новых хрустящих червонцев. – Пойдём, возьмём что надо, я плачу!

 - Да нет… Скинемся… – Не очень настойчиво запротестовали мужики.

 - Пойдём! – Алексей живенько потопал в магазин.

 - Зина, нам как положено… Водочки приличной и закусить… Так, рублей на 30… - Он протянул продавщице три шуршащие новизной бумажки.

 – Без сдачи! – Он посмотрел на мужиков победителем. – Я в день зарабатываю столько, сколько вы здесь за месяц не заработаете.

 Мужики переглянулись, тридцать рублей  – хорошие деньги, за них здесь неделю крепко работать нужно и стали рассовывать по карманам покупки. Кто плавленные сырки, кто кильку в томате, а кто водочку...

 - Хлеба, Зина, пару буханок не забудь! – Показал грязным пальцем Лёха на кирпичики хлеба.

 Загрузившись скромными продуктами , компания расселась в машине.

 - Ну, куда едем то? -  Окинул взглядом собутыльников Петро.

  - Та куда ж, на наше место! На кручу, на шпиле!– Лёха уверено занял место штурмана в машине. – Поехали давай!

Выехали на выгон – ровный , не тронутый человеческой цивилизацией участок целины в несколько сот метров шириной, уходящий отвесными обрывами в конце, до самый реки. Петро не знал, почему территория между постройками села и речными обрывами называлась выгон. Может потому, что сюда издревле выгоняли скот и птицу на пастбище, всегда для всех это был просто выгон и абсолютно всем жителям села было понятно, о каком месте идёт речь. Стадо уже потянулась по домам, оставив за собой плотный запах коровьих испражнений и полчища мошки.

 – На шпиль! – Показал Лёха пальцем, там всегда ветерок и мошки не бывает никогда.

– Ты что, думаешь я забыл за пару лет!? – Петро крутил баранку именно к указанному месту , выруливая между высокого травостоя, чтобы не дай Бог не поцарапать машину.

Подъехали, направив машину мордой в сторону кручи.

– Можно ещё ближе, не бойся! Чтобы реку видно было. – Лёха, приподнявшись на сиденьи, смотрел через капот, насколько близко они подъехали. – Круча ползёт, там оползни везде, можно спокойно подъезжать  и реку будет видно. Люблю на воду смотреть, отдыхая.

Петро остановился в паре метров от обрыва, чтобы не ударить в грязь лицом.
– Только «бухаем« не в машине! Разложим все на багажнике. А то вы насвинячите здесь… – Предупредил он своих компаньонов.

Компания дружно вывалилась из машины.

– Двери закрывайте! И не хлопайте! Этож жигули, не трактор… – Только Петро успел проговорить, как Лёха ляпнул дверь так, что Петро сжался весь, захолодев внутри.

– Лёхе не наливать! У него и без водки дури достаточно! – Зло пошутил он.

– Да ладно, Я же не хотел… Просто дверь очень легко пошла, я её не толкал сильно, а получилось хлопнуть! – Оправдывался Лёша смущенно.

  Вышли на кручу, на самый обрыв. Далеко внизу извивалась река, бурля тёмной водой, лес за рекой пел на разные голоса, вечернем птичьем хором. Обрывистый берег реки поддерживали многочисленные оползни, террасами сползшие, оторвавшись от обрыва и застрявшые на разной высоте. Прямо под ногами стоящих, буквально на несколько метров вниз, завис огромный оползень с плоской и большой поляной наверху, скрадывающий настоящую высоту обрыва.

– Да, круча поползла и получается, что река уходит этого берега. Раньше здесь было почти отвесно, а сейчас по оползням можно спуститься к самой воде. – Петро вспомнил, как в детстве развлекались здесь, прыгая с круч в обширные осыпи мягкой сланцевой породы и ехали в этой осыпи до самый воды. Быстро все меняется, всего два года прошло.

– Ну так чо? Никто- ничо? – Лёха потирал руки, напоминая Петру о цели приезда. – А машина…! Да мне на такую в жизни заработать! – Подкинул он опять “леща” Петру.

  Все пошли к открытому багажнику, опять возвращаясь к автомобильной теме и возможности заработать на такое чудо.

  Пили долго и много, закусывали так себя. Водка закончилась, когда уже изрядно стемнело. Шаткой походкой, вся компания расселась по своим местам в машине. Лёха опять штурманил.

  Стартер, щелкнув, тут же что запустил двигатель, который зашуршал на малых оборотах. Пётро включил свет. Два ярких луча пронзили темноту на несколько сотен метров.

– Как часы… А свет какой! Прожектора! – Нахваливали пьные мужики.

– Поехали! – Опять не удержался Лёха.

Петро перегазнул, включая заднюю, пытаясь её найти.

– Здесь задняя передача чудная, включать нужно придавив рычаг, а потом включаешь вперёд… – Он тыкал рычаг вниз и вперёд, пока не почувствую что нашел передачу.

 Перегазнул опять, тронувшись. Вся пьяная компания, скрутив шеи, всматривалась назад в темноту, куда машина должна поехать на развороте.

 Машина, шкрябнув пузом по обрыву, полетела вниз, клюнув мордой в оползень, а потом, побалансировав на морде, бабахнулась на крышу, брызнув по сторонам вылетевшими стёклами и сминая сверкающий кузов.

… Следующим вечером, Петро уже уезжал обратно на Север, все ещё пребывая в жутком похмелья, в надежде заработать на очередное чудо.