Повесть о приходском священнике Продолжение LIV

Сказка и то,что я вижу...
Для Бируте...


Спустя некоторое время в храм стали приходить люди. Первыми подошли Аня с Айнарой. Они притащили чем-то доверху наполненную и прикрытую белоснежной скатёркой большущую корзину. Пыхтя и со смешным кряхтением медленно зашла бабка Сиволапиха. Она поклонилась на четыре угла храма, поздоровалась, удовлетворённо произнеся:
 — Тёпленько, слава Господу! Значит, не замёрзнем. А то я оделась как на север.
Старуха размотала один платок, затем второй, с помощью Айнары, сняла смешную шубу, которая делала её похожей на сгорбленного медвежонка.
К моему удивлению, к началу возгласа повечерия храм наполнился немалым количеством людей. Поражали лица присутствующих. В полумраке они казались какими-то особенно торжественными, необычными, даже таинственными.
 — Благословен Бог наш, всегда, ныне и присно, и во веки веков! — негромко протянул я, возглашая начало службы.
 — Аминь! — в ответ послышался голос тёти Нины, которая сегодня читала Великое повечерие.
Свечи пока не зажигали, решили подождать полиелея. Служба длинная, к литургии и огарков не останется. Я взглянул на окна. Они медленно покрывались живописными узорами морозной ночи. Даже представилась незримая кисть, которой мороз выписывал свои хитромудрые пейзажи. С какой-то особенной теплотой вспоминаешь ту ночную рождественскую службу. Бодрое чтение тёти Нины, блестящие глаза прихожан, отражающие в себе блеклый отблеск свечей, необъяснимое предчувствие чего-то поистине великого и таинственного.
Выйдя на литию, я сразу увидел Алису с низенькой светловолосой девушкой. Они обе стояли в самом конце храма, спрятавшись за исполинской спиной просфорницы Татьяны Семёновны. «Появилась всё-таки, — подумалось. — Ну и слава Богу!» После полуночи подошло ещё несколько человек, как потом выяснилось, из других приходов. Услышав, что в Покровском на Рождество Христово будет служиться всенощная, люди решили поучаствовать в ней.
Всё произошло как будто на одном дыхании. В душе был такой подъём, во время которого время не имело власти. Конечно, в конце литургии чувствовалась усталость, смыкались глаза, но стоило лишь принять Христовых таинств, как все телесные немощи ушли на задний план, оставляя душу торжествующей, ликующей в незримом восторге. Отпуст прозвучал, когда на часах едва перевалило за четыре утра. Девчонки запели рождественские колядки, а Аня взялась раздавать скромные подарки, приготовленные вместе с Айнарой. Удивительно, но ни один подарок не походил на другой. Хотя раздавались они спонтанно, складывалось впечатление, что каждый подарок доставался именно тому, кому был предназначен. Люди с восхищёнными лицами благодарили внимательных девушек, тут же разворачивали обёртки, ахали и охали, некоторые роняли слёзы.
Ко мне подошла Алиса со своей спутницей, как выяснилось, с той самой Настенькой, о которой она рассказывала во время недавней нашей встречи.
 — Спаси Господи за службу, батюшка! — сказала она. — Мы получили огромное удовольствие. А сейчас хочу пригласить вас на праздничный завтрак.
Я смущённо пожал плечами, отвёл глаза, произнеся:
 — Благодарю, конечно. Дело в том, что это, как бы сказать, неожиданно и вообще…
 — Да ладно, — легонько толкнула меня в плечо Алиса, — я же в прошлый раз предупредила, что на Рождество заберу вас в гости.
 — Да, но…
 — Я в курсе, что вы будете не один. Собирайтесь и мигом в машину. Отказы не принимаются!
Алиса хотела что-то сказать ещё, но меж нами будто из-под земли выросла Аня. Она бросила в сторону моей собеседницы острый взгляд и, не произнеся ни слова, сунула ей в руки крохотный свёрточек, перевязанный блестящей ниткой.
 — Мне? — Алиса сделала такую миму, которую способны изобразить артисты, выражая неоднозначное удивление, подчёркнутое сарказмом вперемешку с гордым самомнением.
 — С Рождеством! — Аня тоже не впала лицом в грязь.
Я мельком заметил этот киношный взгляд своей жены, поневоле выронив неудержимую усмешку. Ох уж эти женщины!
 — Анечка… так, кажется, ваше имя?.. — бросила нам в спину Алиса, так как Аня, схватив меня за локоть, стала уводить зачем-то к свечному ящику. — Не сильно задерживайтесь, а то стол остынет!
 — Анечка!.. — вполголоса пыталась перекривить Алису вспыхнувшая ревностью моя жена. Затем обратилась ко мне. — Что за стол у вас там уже стынет?
 — Алиса приглашает к себе на праздничный завтрак, — ответил я.
 — Ха, — наигранно повертела головой Аня. — И что теперь? Ты сразу решил стремглав бежать к этой подозрительной, с твоего позволения, даме? Между прочим, мы после ночной службы. Я, честно говоря, устала, хочу прилечь. Мало того, мы с Айнарой приготовили не менее шикарный стол.
Аня сложила руки на груди в замок, отвернула в голову, задрав свой слегка курносый нос.
 — Эй… Да ты что?.. — я хотел добавить слово ревнуешь, так как поведение моей жены выглядело довольно забавно.
Но Аня выхватила у меня это слово, выпалив:
 — Ещё чего! Не тот случай… Тем более она старая, хотя… — взглянув на выходящую из храма Алису, добавила: — Хотя внешне довольно ничего.
 — Глупости какие, — тяжело вздохнул я, отмахнувшись рукой. — Если действительно устала, значит пойдём домой. Выспимся, а там как Господь управит.
Аня легонько погладила меня по груди, уткнулась лицом в плечо, произнеся:
 — Ладно, не обращай внимания. Вредничаю... Неудобно как-то. Нужно поехать. Тем более, такие прихожане смогут быть очень полезными.
Пока я разоблачался, Алиса сумела уговорить Алину, Айнару, тётю Нину, даже Алю ехать к ней. Нас ожидал габаритный джип с роскошными сидениями и автоматически выезжающей подножкой. Часть гостей умостилась на заднем сидении джипа, другая же часть поехала в машине Алины. Ехали медленно, опустив стеклоподъемники, во всё горло поя колядки. То тут, то там в окнах зажигался свет, видимо наше пение будило людей. Они с любопытством выглядывали в окна, иногда выходили на улицу, провожали нас взглядами. Хотелось петь и радоваться, славя Господа в ночь Его Рождества.
Алиса жила в так называемом Дачном районе. Её особняк мало чем отличался от величественных соседних строений. Разве что окна в здании занимали больше места, чем обычно. Они были огромные, практически от пола до потолка. Такое выглядело забавно и как-то необычно. Громадный балкон, охватывавший сразу два этажа, украшали мерцающие гирлянды. Они то вспыхивали, то затухали, а то вдруг принимались беспрерывно мерцать. Я видел такое лишь на рождественских открытках и в фильмах. Во дворе гостей встречал гигантский снеговик. Алиса потом хвасталась, что это они с Настенькой выливали его почти целый день. На улице стоял приличный мороз и, чтобы слепить снеговика, приходилось заливать снег водой, после чего ваять фигуру из мокрой каши. Зато теперь это чудо выглядело совершенно несокрушимым. Гостиная, где располагался праздничный стол, находилась практически возле самого входа. Комнату также украшали многочисленные гирлянды, всевозможные огоньки и, конечно же, ёлка. Под полами лестницы, ведущей на верхние этажи, полыхал камин. От него исходили тепло, необычный запах и уют. Такой уют, который может окружать человека лишь в добром, гостеприимном доме.
Тётя Нина, никогда не видавшая такой роскоши, с порога принялась восхищаться и расхваливать дом Алисы. Хозяйка на это лишь улыбалась и качала головой. Алина без всякого стеснения попросилась осмотреть хоромы, и они вместе с Айнарой тут же скрылись за поворотом арки, скрывавшей соседнюю комнату. Аня сделала вид, что ей это всё малоинтересно, посему, сбросив одежду, присела у камина, позвав меня к себе. Только Аля застенчиво топталась у порога, не зная куда примкнуть. Но хозяйка дома тут же заметила это, взяла у неё скомканное пальто, что-то спросила на ухо и тут же повела куда-то наверх. Девушка пыталась отстраниться, отрицательно махала головой, пожимала плечами, только Алиса была неумолима. Настенька отправилась следом за подругой, которая позвала её жестом.
 — Знаешь, — тихо произнесла Аня, протягивая ладошки к полыхающему в камине огню, — мне сейчас так хорошо, так спокойно. Это нельзя передать словами, такое можно ощутить лишь душой. Если сказать проще, то я просто счастлива. Что может быть лучше, когда рядом любимый человек, а ещё кругом добрые, искренние друзья? Но главное — то величественное ощущение, неповторимый внутренний порыв после посещения Божественной литургии. На фоне этого всё кругом кажется таким суетным и мелким.
Я ничего не сказал в ответ. Слегка улыбнувшись, взял Анину руку, погладил её, прижал к груди, подумав о том, как она права. Именно так выглядит счастье.
А в это время Алина с Айнарой вынырнули из-за арки с восторженными возгласами.
 — Ой, ребята, — закатывая глаза, говорила Алина, — там комната для летнего сада со стеклянными потолками…
 — А ещё бассейн и такая булькающая ванная, название ещё чудное такое... — перебивала её Айнара.
 — Джакузи, наверное? — догадалась Аня.
 — Ага, — продолжала Алина, — а ещё там лестница винтовая ведёт в комнатушку совсем круглую. Так вот, в ней стоит большой такой телескоп, и в него можно на звёзды смотреть.
 — Вы бы видели батюшка, — продолжила Айнара, — в жизни не наблюдала такой красоты!
 — Разве можно без спроса по дому шастать?! — прикрикнул я на девчонок.
Те виновато переглянулись, затем Алина, повертев носком ноги по полу, как нашкодивший ребёнок, ответила:
 — Так Алиса же разрешила… У неё всё так интересно, что мы незаметно увлеклись.
 — Хозяин дома, если нужно, сам предложит осмотреть его, — не переставал я.
Девчонки снова смутились, но Алина вдруг махнула рукой, выпалив:
 — Ой, батюшка, не будьте занудой! Алиса классная тётка. Мы с ней почти подружились!
 — Алина! — Айнара с тётей Ниной в один голос прикрикнули на девушку.
Не удержавшись, мы с Аней стали давиться смешками, а вместе с нами залились хохотом все остальные.
В это самое время на лестнице послышались негромкие шаги, после чего в гостиную спустились Алиса с Настенькой в шёлковых нарядных платьях, ведя за руки преобразившуюся до неузнаваемости Алю. На ней красовалось лёгкое, без банальных излишеств платьице кремового цвета. Шею украшала новогодняя мишура, извивавшаяся переливами нескольких цветов до пояса. Аля выглядела смущённой, с опущенными глазами. Было видно, что ей ужасно неловко и в то же время невероятно приятно и радостно.
 — А вот и мы! — провозгласила Алиса. — Ну-ка, узнаете эту прелестную девочку?
Мы словно замерли от удивления и восторга, настолько Але шёл одетый на неё наряд. Она то и дело робко поднимала глаза, на нас, уставившихся такими беспощадно-изумлёнными взглядами. Заламывала, не зная куда деть, руки. Губы её слегка выдавали подобие улыбки, но уже по глазам откровенно можно было прочитать: Аля безгранично счастлива.
Завтрак прошёл в праздничной, шумной обстановке. Девчонки познакомились поближе с хозяйкой дома и её подругой и теперь словно сороки трещали о каких-то своих женских делах, то и дело повторяя, как хорошо, что все мы здесь сегодня встретились. А затем Алиса между прочим сказала:
 — Друзья мои! Мы недавно с Настенькой посоветовались и решили у нас в посёлке открыть приют для одиноких стариков и инвалидов. Работая в социальной службе, я обратила внимание на то, как много есть пожилых людей, совершенно никому не нужных, брошенных, нуждающихся в уходе и лечении. Для начала это будет небольшой проект, на базе частной лечебницы, а там, даст Бог, подумаем о чём-то большем.
 — Было бы очень здорово, — тётя Нина всплеснула руками, покачав головой. — Люди только спасибо скажут!
 — Трудно это… — как-то задумчиво произнесла Алина. — Понадобятся рабочие руки. Здание подходящее. А главное — средства.
 — Лиха беда начало! Мы уже многое сделали, — продолжала Алиса. — Некоторые наши знакомые и бывшие коллеги обещали помочь оборудованием, мебелью. Настенькин папа выступил в качестве главного спонсора.
 — О да, — закатив глаза, сказала Настенька, —  наше с Алисой предложение возникло так дерзко и неожиданно, что отец не смог отказать. Зато теперь он наконец убедился, что я повзрослела и занимаюсь своим делом. Папка у меня прелесть, он поможет.
 — А ещё мы присмотрели уютное помещение старого детского садика. Ходили к председателю, он готов отдать его в аренду, тем более что наша идея ему очень понравилась, — сказала Алиса. — Я, правда, не знаю с чего начать, столько идей…
Немного помолчав, она добавила каким-то несмелым тоном:
 — Ну, что друзья, поможете мне?
 — Почему бы и нет?! — вызвалась Айнара без всяких раздумий. — Я с большим удовольствием. Хоть при деле буду. Могу убираться, могу на кухне готовить.
 — Прекрасно, — засияла улыбкой Алиса. — Повар у нас уже есть… Только сразу скажу, это практически волонтёрский труд. В первое время больших зарплат не обещаем. Но и не обидим. В перспективе огромные планы. Если на то воля Божья, всё у нас обязательно должно получиться.
 — И меня возьмите, — тихим голосом попросила Аля. — Я на любой труд готова.
 — Ну, конечно же, солнышко, — Алиса прижала к себе голову девочки, поцеловав её в макушку.
 — Тогда, может, и мне какая работа найдётся? — с задумчивым видом, спросила Алина.
Она неспешно покрутила стаканчик с соком, отпила из него, добавив:
 — Мне идея очень нравится. А ещё больше нравится то, что все так единодушно, поддерживают её. Всю жизнь мечтала работать там, где тебя окружают друзья и единомышленники.
 — Спасибо, девочки! — Алиса даже немного расчувствовалась, незаметно смахнув набежавшие слёзы. — Рада, что вам понравилась наша затея… Батюшка, отец Виктор, а вы что скажете?
Что я мог сказать? Конечно, предложение Алисы звучало добродетельно и благородно. Мало того, социальное служение, ухаживание за больными и сирыми только укрепит наших девчонок в христианской добродетели. Да и что скрывать, мне и самому хотелось приобщиться к этому.
 — Ваше стремление, Александра, — сказал я, — полностью и в целом поддерживаю. Если чем-то смогу быть полезен, сочту за честь.
 — Тогда благословите нас на доброе дело!
 — А давайте завтра соберёмся в храме, отслужим молебен и тогда уж…
Наши посиделки продолжались до рассвета. Лишь когда совсем рассвело, мы, уставшие и совершенно сонные, отправились по домам с чувством праздничного настроения. Выходя из дома, я полной грудью вдохнул морозный воздух, поймал ладонью несколько мелких снежинок, круживших у крыльца, сорванных озорным ветерком, посмотрел на счастливое лицо Ани, произнеся:
 — Христос Рождается!
 — Славите Его! — ответила мне жена.
В этот же момент ко мне подошла Аля, посмотрела прямо в глаза и сказала, выронив скупую улыбку:
 — Вы оказались правы! Чудеса бывают!
Сказав понятные мне слова, девушка слегка поклонилась и тут же устремилась по лестнице к калитке, догоняя Айнару и Алину.
 — О чём она? — любопытным голосом спросила Аня.
Я сдвинул плечами, обнял за плечи жену, ответив:
 — Да так. Рождественские истории.
Наутро в храм пришло приличное количество людей. Узнав, что служба закончилась ещё до рассвета, многие очень расстроились, негодуя из-за такого неординарного распорядка. Затем мне ещё долго ставили в упрёк то, что на сельском приходе отважился устанавливать непривычные для обывателей уставы.

Дальше будет....