Мои переложения. Николай Шемякин. Арабка

Разномастный табун кормился в долине, окружённой таёжными хребтами. Недалеко была стоянка табунщика Бадмы. Смуглый и мускулистый, он ловко икрючил диких коней. Мы с Баиркой, сыном табунщика, бежали по высоким травам и, раскрыв рты, восхищённо смотрели, как бьётся в петле заикрюченная лошадь.
На западе шла война, коней готовили для фронта и тыловых работ. Сильные мужики кричали хриплыми голосами, набрасывали на шею коня верёвку, подтягивали ближе к себе и, навалившись скопом, надевали на него узду с железными удилами.
- Баирка! – весело звал Бадма сына.
Проворный Баирка быстро запрыгивал на вздрагивающего от гнева коня, мужики отпускали верёвки, и конь, дико заржав, взмывал свечкой и бешено уносился вдаль, пытаясь сбросить седока. Баирку мотало во все стороны, конь закусывал удила и мчался вперёд, то останавливался как вкопанный, то высоко подпрыгивал, то падал на землю, пена хлопьями летела с его морды. Набегавшись и набрыкавшись до мыльного пота, конь начинал повиноваться маленькому Баирке.
Потом на спину опечаленного и измученного коня взваливали раздвоенный мешок с песком и долго водили на поводу. На этом заканчивалось посвящение коня в рабство. Усмиренного, его отдавали в воинскую часть, в колхозы и совхозы.
Однажды на стоянку табунщика пригнали необычный косяк: там были кони разных пород и всяких мастей. Можно было увидеть рослого дончака, тяжеловоза-битюга, густошёрстую якутскую лошадь и выносливую монголку. Бадма важно объезжал на своём гнедом косяк, мужики рассматривали коней. Вдруг один из них показал на грациозную вороную лошадь с тонкими белыми до колен ногами и восторженно воскликнул:
- Арабка!
Проснулась ли в какой-нибудь кобылице дремавшая кровь арабских лошадей, или жеребец был из знойных пустынь, только выделялась пригнанная Арабка из всего табуна ещё невиданной нами лошадиной красотой. Всё было правильно и грациозно в Арабке – и выгнутая мускулистая шея с мягкой гривой, и тонко очерченный стан, и круто выгнутый круп, и мощная грудь, атласно отсвечивающая на солнце. Маленькая яркая звёздочка белела на лбу Арабки. Она вольно расхаживала в табуне и никого не подпускала к себе.
Тщетно Бадма пытался заикрючить Арабку. Мы с Баиркой издали рассматривали её и вздыхали. Мы мечтали, что будем лучшими объездчиками и лихими наездниками. Теперь Арабка тоже стала нашей мечтой!
- Только настоящий джыгыт может её объездить! – доверительно сообщил мне Баирка, подтягивая рваные портки и шмыгая носом. Я печально сознавал, что мы с Баиркой, два подростка голодного посёлка, далеко не «джыгыты».
Ночами нам снилась Арабка, несущаяся по зелёной долине, ветер развевал её хвост и гриву! Однажды прошёл слух, что Бадма всё-таки заикрючил Арабку, но она сразу сбросила лучшего объездчика совхоза Цыремпила. Потом говорили, что табунщики много раз пытались объездить Арабку, но всё было напрасно…
- Сегодня снова будут икрючить Арабку! – взволнованно сообщил Баирка, и я поспешил на стоянку табунщика.
Пойманная Арабка хрипела и страшно билась в петле. Мужики накинули на её атласную шею крепкую волосяную верёвку и подтягивали к себе. В бешеных глазах Арабки полыхал огонь, взмыленная, она яростно сражалась с разъярёнными мужиками. Клубы пыли и комья земли взлетали из-под копыт лошади.
Мы с Баиркой суетились вокруг мужиков и бившейся Арабки.
- Узду! – крикнул рассвирепевший и мощный Цыремпил.
Звякнула узда. Грациозная голова Арабки были почти прижата к земле. Мужики мёртво вцепились в Арабку и одели узду.
- Ну, кто? – спросил с коня Бадма. – Лёгкий нужен.
Баирка толкнул меня:
- Попробуй, Колька, ты же джыгыт!
Я решительно подтянул портки и шагнул вперёд.
Мужики помогли мне запрыгнуть на вздрагивающую спину Арабки, дали мне поводья и… разом опустили верёвки! Синева неба и зелёное марево разом обрушились на меня: Арабка свечкой взмыла вверх и, ополоумевшая вихрем понеслась в долину.
Мёртво вцепившись пальцами в гриву, я крепко сжимал ногами бока обезумевшей от ужаса Арабки. Ветер засвистел в ушах, вихрем замелькали стога сена, лиственничные колки, рощицы берёз и осин. Арабка закусила удила и мчалась, круто выгнув шею к мелькавшей траве.
Вдруг она резко остановилась, я удержался, но Арабка тут же стала метаться из стороны в сторону, козлить и взбрыкивать задними ногами, высоко поднимая круп. Потом чёрным вихрем закружилась на одном месте. Она была вся в мыле и пене, теперь в ней бушевала ярость. Но во всех её выкрутасах была еще непонятная мне игра.
Рубашка на мне взмокла, нечесаные волосы прилипали ко лбу, перед глазами мерцали радужные круги и пятна. Но сердце моё ликовало – я удержался, удержался!
Вдруг Арабка резко опустила удила, я изо всех сил натянул поводья и сумел развернуть её в обратную сторону. От боли Арабка взмыла вверх, но я сидел крепко. Потом она помчалась в сторону загона, несколько раз я чуть не слетел на землю, но теперь уже крепко держал поводья, и чувствовал, что управляю лошадью.
Загон становился всё ближе и ближе, замелькали изгороди, бегающие силуэты людей. Они размахивали руками и что-то кричали. Крепко сжав зубы, я стал натягивать всем телом поводья, каждая жилка кричала во мне – останови Арабку! Сердце моё продолжало ликовать и петь…
И вот Арабка снова взмыла свечкой вверх и, внезапно остановившись у загона, вдруг резко повалилась набок. Я бросил поводья и инстинктивно отпрыгнул в сторону, кубарем перевернулся по навозной земле и вскочил на ноги. Арабка резво, почти одновременно с моим подъёмом, тоже вскочила и стремительно лягнула. И хотя я успел отпрянуть, жгучая молния полыхнула у меня перед глазами, и я провалился во мглу…
Очнулся я от боли, меня пытались поднять мужики. В голове пылал адский огонь, я повёл в сторону мутными глазами: далеко-далеко уносилась в долину вольная Арабка. Она поиграла и освободилась от меня!
- Жив, он жив? – взволнованно спрашивал Бадма.
- Жив! Чуток достала. Повезло мальчишке! – радостно крикнул Цыремпил, поддерживая меня под мышки.
Но я сам встал на ноги, подошёл к Баирке и, выплюнув на ладонь несколько зубов с густой кровью, прошамкал, постанывая от мучительной боли:
- Арабку может объездить только настоящий джигит…
- Ты настоящий джыгыт, Колька! – крикнул Баирка, восторженно смотря на моё распухшее и окровавленное лицо.




………………………………………………………………..




.................................
© Н. Е. Шемякин. Сюжет, 2000
© В. Б. Балдоржиев. Литературное переложение, 2000