Нэп-II

Мне всегда казалось плодотворным сопоставление двух российских революций: социалистической (1917 г.) и буржуазной (1991 г.).
Обе они произошли под действием случайностей: первая – из-за приступа мании у Ленина, вторая – как следствие ГКЧП.
Вслед за захватом власти революционерами последовали периоды  насильственного навязывания обществу нового образа жизни. Советская власть полностью разрушила существовавший до этого общественный строй, установив военный коммунизм, сопровождавшийся Красным террором, и кровопролитной Гражданской войной, что привело к невиданной хозяйственной разрухе, эпидемии тифа, и голоду, унесшему пять миллионов человеческих жизней (и умерло бы 10 миллионов, если бы не деятельность благотворительной организации АРА).
Скачкообразный переход от социализма к капитализму в начале девяностых привел к аналогичным последствиям в экономике и во всей жизни общества, но «кавалеристская атака на социализм» проводилась более гуманными средствами, чем это делали большевики после 1917 года. Во-первых, демократическая власть не прибегала к геноциду по классовому принципу; - напротив, бывших советских руководителей активно вербовали во властные структуры. Во-вторых, государство не разжигало гражданскую войну; ее единственный эпизод – противостояние Президента и Верховного совета осенью 1993 года было спровоцировано оппозицией, и количество его жертв не идет ни в какое сравнение с потерями в войне 1918 – 1922 г.г. В третьих, демократическое правительство не обанкротило государственные предприятия, и они выполнили свою главную роль, поддержав, хоть и на мизерном уровне, население страны, и никто не умер от элементарного голода. Аналогия между периодами 1917 – 1922  и 1991 – 2000 годов распространяется и на внешнюю политику; «сдача внешнеполитических позиций», за которую нынешние борзописцы клеймят Ельцина, параллельна «похабному» ленинскому Брестскому миру – и то, и другое были вынуждены сложностью внутриполитической обстановки.
После окончания Гражданской войны с целью спасения страны от вымирания Ленин отступил от коммунизма, позволив отчасти восстановить те порядки, в условиях которых выросло население, и к которым оно привыкло. Это был НЭП, оставшийся в памяти моих родителей, как лучшее время их жизни: наступило экономическое процветание. Однако нэповская Россия очень уж напоминала капитализм, и к 1928 году Сталин решил его закрыть, и это было роковое решение. Конечно, история не знает сослагательного наклонения, но возможно, не прекрати он НЭП, Россия бы вступила на нынешний китайский путь раньше самого Китая (для этой страны аналогом военного коммунизма послужила Пролетарская Культурная революция Мао Цзэдуна 1966 – 1976 г.г., а период, последовавший за реформами Дэн Сяопина - аналогом НЭПа – он длится до сих пор).
В Российской буржуазной революции период, аналогичный НЭПу, наступил в 2000 году с приходом к власти Путина, когда государство, капиталистическое по форме, отчасти вернулось к экономическому укладу, свойственному предшествовавшему строю, к которому страна привыкла за долгие советские годы. Результаты не замедлили сказаться: экономика восстановилась, и, как следствие, жизненный уровень возрос. В отличие от большевиков, поспешивших отвернуть НЭПу голову через шесть лет, капиталистическое правительство особенно не торопилось. Теперь оно стоит перед дилеммой: или постепенно сворачивать НЭП, переходя к капитализму американского образца (для шведского у нас слишком мало шведов), или все оставить, как есть, в результате чего у нас воцарится капитализм китайского образца. Видимо, первый вариант правящая элита считает предпочтительным, поскольку Россия – европейская страна. Но им противостоит левая оппозиция, ратующая за капитализм китайского образца, более отвечающий  варварскому менталитету тех, кто ее поддерживает.
В этом плане показательна пенсионная реформа, которая ориентирована на европейские образцы – с индивидуализацией пенсионного счета. Ее альтернативой во временной перспективе является наделение всех одинаковой - социальной пенсией (в Китае пенсий вообще - в нашем понимании – нет).
Волны, поднятые пенсионной реформой, свидетельствуют: Россия снова оказалась на перепутье.
                Август 2018 г.