глава 1. На дорогах Вселенной

"Скиталец божий, вечный странник,
Я окунулся в мир иной,
Я шел неведомой страной
В которой страх и горе правят"
Фарисей Нептунский /сборник стихов поэтов Солнечной системы/

     Муфик шел уже четвертый день без перерыва. Все шесть ног его боченковидного тела онемели и ему всё чаще приходилось растирать их на ходу шестью оставшимися конечностями. С тех пор как он, нажав на черную кнопку, превратился в обитателя Нептуна - существо с дюжиной щупалец, его постоянно сверлила одна мысль: «Н..ах... зачем?» Кексель прошел уже три с половиной тысячи тимоликов /так назывались нептунские километры/, побывал в пяти конурАх /города на Нептуне/, полностью освоился и стал практически неотличимым от коренных обитателей планеты. За спиной у него висела самодельная кожаная сумка из мошонки слона, предусмотрительно запасенная Муфиком еще до превращения, в которой лежали: заветный коробок, бутылка афганского самогона «душман» и пол-палки копченой колбасы. Вчера он приковылял в поселок Пердобск и там со столба содрал объявление, в котором черным по белому было написано, что в городе Засратовень создается отряд Дурастического труда. Его бойцы должны будут работать в самых отдаленных диких районах планеты, среди непролазных джунглей, а все money*, заработанные ими, предназначались для перечисления в фонд «Прогресса и Развития.» Аборигены планеты Нептун - серики, как они себя называли - вот уже семь тысяч лет строили у себя в государстве «Дурастизм.» Это такой вид общественно-экономической формации, когда каждый серик работает как можно больше, а получает насколько возможно меньше /ну чтоб не помереть с голода, например/.
     Вдалеке показались сторожевые башни Засратовня. Муфик припустил изо всех сил, стараясь успеть дотемна попасть в город и устроиться в какой-нибудь Яме \местные гостиницы для проезжих\. Он на своей шкуре испытал опасность хождения по ночным улицам. Так в областном центре Кубздуйшеве, в подворотне на него напали три здоровенных местных серика и жестоко избили. Хотя Кекселю были известны приемы знаменитой восточно-нептунской борьбы ку-си-тэ, что означает «мертвая щупальца» и ему посчастливилось откусить в драке четыре или пять щупалец противников, неизвестно как бы закончилась схватка, не вмешайся патруль. Ему пришлось туго и вряд ли бы он отделался одной парой «рук», что у него отгрызли хулиганы. Слава богу конечности отрастают за какие-нибудь две недели, изумляя научные сообщества скоростью процессов регенерации. Патруль забрал Муфика с собой в серое здание с забавным названием «Вытряситель», где ему оказали медицинскую помощь. Сначала побили и немного помучили электрическим током, затем в счет оплаты  за услуги реквизировали местную валюту, что Кексель заработал, прифарцовывая модными трусами фирмы «Древис». Теперь он остерегался встречи с очередным патрулем. Ему повезло, он проскользнул в городские ворота буквально за пять минут до закрытия. Вечерние улицы были оживлены. В очереди за колбасой Муфик удачно стащил кошелек из авоськи у одной дамы, которая заговорилась с соседками и ничего не заметила. Однако до комендантского часа оставалось совсем немного времени и Кексель понял, что найти место в Яме вряд ли получится. Он не унывал, у него в запасе был контрольный вариант. В Пердобске добрые люди  подсказали, что в таких случаях надо обращаться в так называемые общежития, где за определенную мзду можно устроиться на ночлег. Вот и сейчас, расспросив прохожих, он выяснил, что на улице Пьердана Пьянницкого 4 расположилось подходящее общежитие. Подойдя к дверям, Муфик пристроился к толпе запоздавших студентов и проник внутрь. Зайдя в первую попавшуюся мужскую комнату, он завалился на топчан и уснул.
     Рано утром, протиснувшись через решетку на окне, кстати заметить, расстояние между прутьями позволяло без особого труда пролезать взрослому серику, Кексель отправился на вербовочный пункт отрядов Дурастического труда. В тот же вечер он уже трясся на верхней полке в вонючем вагоне, идущем на север. За плечами висел рюкзак из-под противогаза, сумку из слоновьей мошонки комиссия отобрала со словами: «некондиционный атрибут». Зато бесплатно выдали спец.одежду: брезентовую торбу с десятиконечной звездой и красной надписью - «Мы придем к Дурастизму.» Глотнув горячего кипятка без сахара, но с солью — соль выдавалась бесплатно и в неограниченном количестве, так как камни на Нептуне были исключительно из поваренной соли, убаюканный стуком колес, отягощенный волнениями последних дней, Муфик уснул. Побудка была жесткой, ударом в живот. Вскочив он увидел серика со зверским лицом и нашивками командира на рукаве робы. Двинув для убедительности еще пару раз по роже, командир пошел вдоль вагона будить остальных, не обременяя себя разнообразием методики. На станции, куда подъехал поезд, динамики просто рвали воздух бодрыми маршами, эстрадными песнями модных и известных на Нептуне певцов и певиц. Сопнии Задаром, Малы Галкачева, ансамбли Дифференц, Ракета Древени, БаБа, Бонея М, группа Квинни — фонограммы известнейших исполнителей призывали и вдохновляли на благороднейший труд. Все бойцы высыпали на перрон. Паровоз дал три гудка и укатился, а два батальона сериков вместе с Муфиком в их рядах, остались на станции, расположенной посередине бескрайней пустыни. Принесли трибуну и вскарабкавшийся на нее командир, торжественно произнес.
     - Дорогие товарищи-бойцы! Вы приехали сюда, чтобы посвятить свой самоотверженный труд делу процветания нашей любимой планеты! /бурные, продолжительные аплодисменты/ - оратор заглянул в бумажку. - Каждый из вас добровольно вступил в наши ряды и должен забыть обо всем, что осталось позади. Нам можно только вперед, теперь вы стали частью единой силы, которая ведет наш смелый народ к заветной мечте всего серичества — Дурастизму! Ура товарищи! Дети вас не забудут, если они у вас будут! /продолжительные, бурные, не смолкающие аплодисменты, овация/ - среди гробовой тишины. На другой день эта речь была напечатана во всех государственных газетах и журналах.
     Целые сутки серики и среди них наш Муфик строили землянки. На следующий день они рыли каналы и подвели реку к станции. Через неделю начались дожди, река поднялась, затопила землянки и подчистую смыла дощатый вокзал. Из песка стали вырастать бамбуковые деревья и не прошло трех дней как на месте бывшей пустыни расстилались непролазные джунгли. Командир приказал рубить лес и сооружать из стволов шалаши. Спустя две недели дожди кончились и вновь началась жара. Шалаши высыхали на глазах, вспыхивали от любой спички и превращались в пепел. Опять серики остались без крова. Такая цикличность была характерна для данной местности и это стало очевидно. На одном из собраний несколько «умников» выступили против неэффективной формы труда, но их под предлогом «дезорганизации и подрывной деятельности против народа» трибунал приговорил к смертной казни через «посажение на кол». После такого поворота событий Кексель, обгладывая кости от обеда трехдневной давности, решил дезертировать из отряда. В одну из темных ночей, прицепившись на ходу к проходящему поезду, с которого обычно сбрасывали припасы, Муфик простился с лагерем и помчался на юг, в неизвестном направлении.
     Утром, когда заря багрово полыхала на небосклоне, он увидел, что подъезжает к полустанку, над одним из зданий зазывно блестела неоновая вывеска - «Отдел экспортной торговли шкурами». На этой станции жили серики-охотники, которые добывали хрюней, сдирали с них шкуры и сдавали в заготконтору. Спрыгнув с поезда и выяснив у помятого серика в джинсах фирмы «Мандана», что за охотничьи трофеи платят хорошее бабло, Муфик решил попытать счастья, ибо фортуна похоже поворачивалась лицом.  Предприимчивый хозяин конторы контрабандой отправлял товар на Венеру или Плутон. Хрюни, как выяснил Кексель, хищные животные из семейства хрюнячьих, отряда толстомордых, рода саблезубых /эту деталь он как то пропустил мимо ушей/. Муфик узнал, что охотником можно стать просто записавшись в тетрадку в конторе. Размашисто расчеркнувшись, Кексель с гордостью посмотрел в зеркало — вот он — гроза хрюней. Одноглазый бизнесмен выдал ему сачок и в общих словах попытался объяснить технику безопасности, предупреждая, что раненые хрюни опасны, однако Муфик уже не слушал. Его глаза видели только кругленькую сумму за одну шкуру. Он не придал значения словам и жестоко поплатился за свою беспечность, но ...об этом в другой главе.
     1983г

* money   -   деньги