Больная тьма

Доктора знобило. В чашке остывало кофе, уже забывая, как это - дышать паром. Он заглядывал внутрь и любовался черным морем кофе, не решаясь потревожить его гладь губами. На дне чашки затаился озноб доктора (он знал это), и стоило последней капли тепла покинуть емкость, как злобный недуг тут же протянет щупальце и вопьется в горло человека, лишая его возможности вдыхать колкий воздух этой бескрайней песчаной пустыни, хлопковой простыней разметавшейся во все стороны (даже сверху).

Доктор поставил чашку на песок (последний легонько скрипнул). Это ускорило бегство тепла. Взгляд брошенный на небо, из пустыни превращающееся в побелку больничной палаты, отмечал созвездия кривых трещин, млечные пути вспучившейся извести или штукатурки (он не знал, чем белят потолки). Они горели истинным цветом на фоне мутности, напоминающей облака в одном из рассветов, когда доктор провожал девушку до вокзала, тогда всю ночь бушевала гроза (и не только в природе), утро же выдалось тихим, влажным, с задумчивыми зеркальцами луж на мостовой.

Повернув шею вправо, да так резко, что внутри что-то хрустнуло, доктор вновь очутился в пустыни, перед этим отметив липкую, тошнотворную заминку сознания, которое перед тем как расслоится - смазалось, будто кадр фильма при перемотке. Чашка пропала, от нее осталось только небольшое углубление в песке. Темнота на дне ямки напоминала кофе. Доктору стало неуютно. Эту черноту не согреешь ладонями.

Сколько бы ты не находился здесь (отмечал про себя доктор), а солнце никак не восходит. И не взойдет. Особенно это "не взойдет" остро ощущалось при усилении озноба, трясущимися паучьими лапками взбирающегося по спине к шее. Песчинки таинственно мерцали, отражая невидимый доктору источник света. Они напоминали весь снег, что видел доктор на своем веку. Они были похожи на сахар, который он неизменно клал по чайной ложечке в кофе.

Доктор полулежал на зеленой софе, один в один сворованной из его гостевой комнаты. Ему хотелось аромата кофе, но вокруг ничем не пахло, даже - пустотой, как в зимнем поле. Просто воздух, высушенный и стерильный. Поэтому он закрыл глаза: миры заворочались, вселенные заворчали, глазные яблоки забегали, перебирая воспоминания. Доктор надеялся, что открыв веки увидит в руках чашку с горячим напитком.

Однако его ждало нечто иное.

Нечто ничего.

Песок зашевелился и проглотил фигурку, как до этого - чашку. Осталась только выемка и тьма внутри нее.