Глава 12. Сумасшедший бал

Было тихо. Лилит наслаждалась этой тишиной. То самое чувство, когда лежишь лицом в снегу. Мороз колет кожу, и ты медленно перестаешь что-либо чувствовать. Мысли улетучиваются из головы за ненадобностью, и все вокруг становится белым.

Стук в дверь заставил девушку открыть глаза, но встала она лишь после того, как раздался раздраженный голос: «Я еще никогда не испытывала такого унижения!». Это была Хава, которую, видимо, в очередной раз заставили что-то передать.

Шторы у окна были одернуты, и за стеклом едва различимо виднелись уже почти привычные высокие сосны. Был вечер все того же дня, и в этом Лилит окончательно убедилась, открыв дверь. Бригантийки там уже не было, но на полу лежало безумно красивое белоснежное платье. Лилит еще раз осмотрелась по сторонам и, подняв его, зашла обратно в комнату. Только сейчас она заметила, что на этот раз еду ей не принесли. Была ли тому определенная причина девушка не знала.

Положив платье на кровать, Лили отметила, что оно однозначно бальное. Вся верхняя часть была обшита драгоценными камнями, преимущественно черного цвета, дальше вниз шел красивый того же цвета узор в форме цветков лилии; рукава по длине доставали до локтя и заканчивались белым мехом; пышная юбка имела два теплых подклада и по низу к ней была пришита толстая полоска кружев. Корсета не прилагалось, что удивило девушку даже сильнее черных лилий.

Если белый всегда считался цветом обновления и новой жизни, но черный, напротив, говорил о завершении пути. Он не всегда имел плохое значение, часто его даже использовали в своих нарядах выпускницы академии, как символ своей зрелости. Но в сочетании с белым он был словно грязное пятно на прекрасной скатерти. Это был черный парок, осквернивший чистую белую душу.
Лилит поежилась, и отбросив платье на диван, снова залезла в кровать и укрылась одеялом с головой.

                ***

Бригантийка стояла у стены и пристально осматривала огромное помещение, выделенное под бальный зал: оно наконец засияло чистотой, полностью избавившись от пыли; на окна, занимающие все пространство двух противоположных друг другу стен, лишь пару часов назад повесили белоснежные шторы, выстиранные множеством служанок дважды; мраморный пол был выдраен трижды, люстры развешены по всей площади; что до еды – ее приготовлением весь день занималось по меньшей мере пятнадцать поваров, и теперь на столах не осталось свободного места; музыканты прибыли из города пополудни (их состав уменьшился в этом году ровно вдвое из-за того, что некоторые предпочли «переждать» эту зиму). Хаве не верилось, что она нашла на это время. За последние пару дней, казалось, ей не представилось ни одной возможности хоть немного отдохнуть, а уж поспать и подавно. Все требовало пристального контроля, а она была одна приставлена следить за организацией бала. В этот раз гостей прибыло больше обычного, и все они обрушились на ее плечи. А это избалованная девчонка, которая, похоже, и дверь без прислуги открыть не способна? Она-то за что свалилась бригантийке на голову? Еще это «мероприятие», которое затеял для нее Дугальд. Не слишком ли много внимания? Хотя ей явно не позавидуешь.

- Леди Хава, я смотрю, что все продвигается весьма успешно? – юноша – в ее понимании еще мальчишка – с улыбкой посмотрел на нее.
Женщина не заметила, как ней подошел Дугальд, но не подала виду.

- Вполне, - кратко ответила она.

Хава недолюбливала этого паренька. Ей было некомфортно даже просто находится с ним рядом. Возрастом он был еще совсем ребенок, но то, что творилось у него в голове, вряд ли пришло бы на ум детям его возраста. И это его улыбка…Бэйдх каждый раз вздрагивала про себя, видя ее. Было в нем что-то такое, от чего хотелось бежать как можно дальше. Слегка узковатые темно-карие глаза всегда смотрят прямо, словно он пытает одним взглядом поставить всех на колени, прямая осанка, снисходительная улыбка, тошнотворный парфюм, поверх не менее отвратного запах тела – все это всячески отбивало у женщины всякое желание иметь с ним дело. Но они жили в одном замке и служили одному человеку, так что вариантов было мало.

- Выглядите уставшей, может пойдете в комнату и немного отдохнете? В конце концов, скоро начнется достаточно интересное мероприятие, - он смотрел ей прямо в глаза, и бригантийке ничего не осталось, как отвечать ему таким же прямым взглядом.

- Нет, благодарю, сэр, но я полна сил, - она произнесла это ледяным тоном и перевела взгляд на официантов, разливающих напитки по бокалам, явно давая понять, что разговор окончен. Однако Дугальд и не думал уходить.

При всей своей нелюбви к юноше женщина была вынуждена обращаться к нему «сэр», так как он был смотрителем бригантийского сада, а соответственно и большим знатоком ботаники и даже медицины. Фиор создавал потрясающие лекарства и еще более потрясающие яды, чем заработал себе огромную репутацию и самомнение.

Несмотря на холодность Хавы, Дугальд не упускал ни единой возможности с ней заговорить. Была то банальная назойливость или юношеская влюбленность – женщине было все равно, она не хотела разговора с ним в любом случае.

- Что ж, как леди пожелает. Главное, чтобы вы ничего не пропустили, - сладко прошептал он.

- Не волнуйтесь, я ничего не пропущу, - сказала Хава, не отрывая взгляда от официантов. По ее спине каждый раз проходили мурашки, когда речь заходила о «мероприятии» - особенно когда к этому еще примешивался довольный тон девятнадцатилетнего паренька. – Мне нужно идти, без меня они совсем ничего не могут правильно сделать, - и она показательно медленным шагом направилась в другую часть зала, делая вид, будто там что-то срочно требует ее внимания. Ей было все равно, что это выглядит, как побег. Главное – подальше от него.

И все же бригантийка еще долго чувствовала на своей спине взгляд пронзительных карих глаз.

                ***

В дверь постучали трижды и достаточно напористо, чтобы Лилит поняла: этот человек долго ждать не намерен. Поборов огромное нежелание никогда не выходить из этой комнаты, девушка начала наспех собираться. Правда, чтобы собраться «наспех» пришлось еще за час до прихода сопровождающего уговорить себя встать с кровати. Сейчас она уже стояла в этом возмутительном платье и в слепую пыталась сделать красивую прическу. Зеркала нигде не было, что заставило девушку отбросить мысли о том, как выглядит ее лицо в данный момент.

Дверь снова застонала от тяжелых кулаков и со скрипом отворилась. Темноволосый коренастый мужчина, по-видимому, один из охранников, без лишнего смущения и ненужной неловкости вошел внутрь, схватил Лилит за локоть и, не произнося ни слова, буквально выволок ее из комнаты. Хаймфлос, полностью сбитая с толку, чуть было не задохнулась от возмущения и даже, кажется, успела бросить мужчине пару грубых фраз по дороге, но в основном она просто быстро перебирала ногами, стараясь за ним поспеть, так как он продолжал тащить ее по дворцу, словно провинившегося ребенка.

- Стой здесь, - приказным тоном мужчина пригвоздил девушку к месту прямо возле входа в бальный зал и, войдя в него, тут же скрылся из виду.

Похоже, тут весело

Лилит тут же захотелось спросить себя, из чего она сделала такой вывод, но посчитала это глупым.

Все вокруг так и светились от счастья, чего наверняка не бывает даже на самых дорогих вечеринках в столице. Обычно все стоят со снобским выражением лица и ведут вялую беседу с бокалом дорогого вина в руке. Здесь же все лица выражали такой восторг, что Лили невольно подумала, а ни собрались ли тут какие-нибудь фанатики.

По-моему, все шансы. Из всех твоих «знакомых» ни один, кажется, не обладает достаточно здравым рассудком

Забыв о приказе сурового охранника, Хаймфлос ступила в зал, завороженная его масштабами и убранствами. Музыка тоже была прекрасна. Количество людей поражало воображение. Не меньше пятисот человек! Несколько пар уже кружились в танце. Если бы не бросающие в дрожь обстоятельства пребывания здесь, то Лилит бы обязательно окрестила этот бал лучшим в своей жизни. Она уже была готова хватить незаметно подойти к первому попавшемуся юноше и намекнуть на танец, как ее снова ухватили за локоть, на этот раз еще крепче.

- Я же, кажется, сказал: «Стой здесь». Что конкретно было тебе не понятно? – охранник выглядел одновременно и взбешенными, и испуганным. Видно, тут не терпят промахов.

Однако сейчас у Хаймфлос не было намерения молча подчиняться.

- А с чего вдруг ты решил, что можешь мне приказывать? Я дворянка из весьма обеспеченной и известной семьи, а ты, прости, кто? Охранник? И на каком же основании ты можешь запретить мне здесь присутствовать? – она ледяным тоном отчеканила каждое слово, стараясь не обращать внимание на внушающее страх телосложение собеседника.

Он не ответил. Более того, на его лице не отразилось ни единой эмоции.

- Вас, видимо, что-то не устроило в поведении моего охранника? Прошу, поясните мне ситуацию.

Этот приторно сладкий голос ввел девушку в оцепенение, и она неприлично долго не решалась поднять глаза. Минута славы длилась не долго, и он снова пришел указать ей на ее новое место.

- Здравствуйте, сэр Дугальд, - Лили попыталась присесть в реверансе, но ноги предательски подкосились и, если бы не державший ее охранник, она бы рухнула на ледяной пол.

- Так что же вас не устроило, госпожа «дворянка»? Мне стоит знать, чтобы принять меры.

А раньше этот гад не был так приветлив

- Все, кхм, в порядке, сэр. Просто ваш охранник не пускал меня в зал, вот я и подумала.., - девушка нервно сглотнула, - что тут наверняка какая-то ошибка.

На секунду лицо юноши исказилось в гримасе, полной отвращения, но затем он снова расплылся в еще более противной улыбке.

- Какое вопиющее недоразумение! Прошу простить моих некомпетентных слуг. Просто бал для наших новых гостей проходит этажом ниже. Жаль, что вас не предупредили. Я немедленно хочу исправить эту ошибку и провести вас в нужное место.

Лилит только и смогла, что молча кивнуть и под воздействием каких-то неведомых ей чар поспешила вслед за Дугальдом, попутно думая о том, какие, наверняка, большие мозоли успела заработать.


- Прошу, входите, - Фиор приоткрыл деревянную дверь, находящуюся прямо в конце длинной, плохо освещенной лестницы.

После этих слов интуиция Лили с диким визгом принялась тащить ее в ровно противоположное направление. Но поскольку физически это никак на девушку не влияло, Хаймфлос гордо проигнорировала лишние мысли и зашла в комнату.

Помещение выглядело едва ли больше спичечного коробка, если бы спичками были люди. Полуподвальное, с огромным количеством пыли и паутины оно никак не могло быть тем самым, куда Лилит должны были привести. Комната даже не пыталась походить на бальный зал: две заставленные склянками полки, маленький книжный шкаф да пара жителей в виде пауков – вот и все, что там было. Стояла ужасная вонь – пахло мертвыми. В глубине души девушка понадеялась, что это очередной павильон с жуткими растениями, однако, огромный стол в самом центре разбил ее надежды. На нем лежал человек. Не мертвый. Однако и живым его назвать уже было трудно: на груди у него было видна глубокая рана, похоже, от меча, левая нога также была серьезно поранена, и кровь сочилась из нее с сумасшедшей скоростью, на мертвенно-бледном лице застыл ужас, глаза старались уцепиться за какой-нибудь образ. 

- П-по…моги, - пересохшими губами взмолил он, и из его глаз потекли слезы, которые до этого мужчина старательно сдерживал.

Лилит словно ударило током, и она отшатнулась назад, вжавшись в стену.

- Ну, чего же ты ждешь? – издевательским тоном спросил Дугальд и несильно, но настойчиво подтолкнул девушку к столу. – Помоги бедняге.

Хаймфлос задрожала, и словно ей в ответ начал дрожать и умирающий.

В этот момент дверь отворилась, и в комнату зашло по меньшей мере трое, что уже было непростительно много для такого количества пространства. С непонятным ей облегчением в прибывших Лили узнала Эдрага, Хаву и одну из дворцовых служанок, замыкающим в малочисленную толпу протиснулся еще и уже известный девушке коренастый охранник.

- Ч…что происходит? – Лилит до этого времени и не представляла, сколько стадий паники имеет. Сейчас она, наверняка, балансировала на предпоследней.

- Не ты ли хвалилась своими глубокими познаниями в ботанике? Мне просто стало интересно посмотреть их на практике, - смотритель Бригантийского сада так и светился, словно эта ситуация была его подарком на день рождение.

- Н-но ведь ботаника – это на-наука о растения. И-и к человеческому организму отношения не имеет, - девушка чувствовала, что вот-вот потеряет сознание. В добавок к этому человек на столе начал беспрерывно стонать.

- Но ведь она предполагает воздействие на этот самый организм. Зачем, по-твоему, вообще нужна ботаника? Чтобы цветочки радовали нас своей красотой? – он приглушенно хохотнул, и его лица стало серьезным. – Давай, поторапливайся, а то ему очень больно.

Эти слова девушка услышала лишь отчасти. В голове был туман, а силуэт мужчины перед глазами становился все расплывчатее. Слезы потекли по щекам.

- Он ведь и вправду умрет. Тебе все равно? – с явной потугой произнесла Хава и быстро отвела взгляд.

Лилит медленно обернулась к ней и чуть не застонала от безысходности, столкнувшись с безразличным выражением лица. Вместо нее вновь застонал мужчина.

- П-прошу, - он едва шевелил губами.

- За что вы так со мной? – голос Хаймфлос чуть не сорвался на сбавленный крик. – Вы же знаете, что я не могу ему помочь!

- Ох, ну тогда в скором времени ты продемонстрируешь нам свои навыки обращения с трупами. Это-то ты можешь, - Дугальд облокотился на стенку и скрестил руки, продолжая весело улыбаться.

Лили пала духом. Обведя взглядом всех присутствующих, она не нашла ни единого отклика. Рядом с ней на столе человек истекал кровью и в любой момент мог умереть, а некому до этого и дела нет. Что это? Эксперимент? Проверка? Да они все сумасшедшие!

Она медленно развернулась и подошла к полке со стеклянной посудой, в ней в примерно равных количествах находились различные засушенные травы. Невидящими глазами девушка осмотрела все несколько раз, то и дело порываясь что-нибудь взять.

- Е-если взять листья вин-нограда, то я наверно с-смогу остановить кро…нет, лучше, наверно, перетолочь ли-истья вишни, - когда она медленно взяла тарелку с листьями вишни, та тут же заходила в ее руке ходуном и буквально через секунду с грохотом упала на каменный пол.

Стало тихо. Так тихо, что Лилит только в этот момент поняла, что до этого до комнаты доносилась бальная музыка. Она подняла голову вверх и с минуту просто стояла. Потом музыка заиграла вновь, и ее голова словно сама собой опустилась.

- Так…больно…, - голос раненого потихоньку стал затихать.

- Значит, все же листья винограда, - голос Лили прозвучал так резко, что служанка, которая до этого стояла в углу, вздрогнула и еще сильнее вжалась в стену.

- Ее нервы этого не выдержат, - едва слышно прошептал Эдраг у самого уха Бейдх.

- Знаю.

Мысли Лилит уже плохо совпадали с ее действиями. Она вряд ли осознавала, что вместо листьев винограда взяла листья мяты, вряд ли помнила, как начала их толочь рукой, и уж точно не знала, что все это время пересохшими губами подпевала мелодии, доносящейся сверху. Она казалась такой знакомой, возможно, даже играла на приеме в честь ее шестнадцатилетия. Сейчас там, наверху, сотни ног отбивают каблуками пол в такт музыки, кружатся по огромному бальному залу, смеются, пьют вино и думают о том, какое прекрасное мероприятие им посчастливилось посетить. И наверняка многие из них уверены, что это лучшее, что происходило с ними за всю жизнь и вряд ли уже когда-нибудь повториться.

Последнее, что девушка успела ухватить своим затуманенным сознанием, было искаженное болью лицо неизвестного ей солдата, когда она, кажется, налила на его грудь какой-то отвар. Потом громкий вздох, который заглушил даже музыку, и едва слышный выдох, после которого кто-то в очередной раз с силой сжал руку Лилит и грубо швырнул за дверь. Там уже множество сильных рук ухватили ее и куда-то повели. Кажется, она кричала. Возможно, она просила сказать ей его имя…