Жизнь поэта 7-я книга стр. 281-300 пр. 12

-Что, Настя?
-Видишь, мужик в кепке с усами, и, похоже, продаёт сыр, подойдём?
   Мы подошли и тот засуетился. Я опередила Бесико.
-Сулугуни?
-Сулугуни, кланусь мамай! На, пакушай!
   Я взяла с ножа кусочек сыра.
-Нет, это не сулугуни, сказала я, обращаясь к Бесико. Тот хитро улыбался и сказал: - Карамба!
-Что ана сказал?
-Не она, а он. Настоящий мужчина. Горец! Испанский! А сказал он, что это не сулугуни, а швейцарский, сыр, только круглый.
-Какая швейцарски? Кахетински, из Цигнахи, кланусь мамай.
-Отрежь ещё кусочек, муж попробует. Он испанец, но там тоже делают сулугуни из овечьего молока.
   Бесико взял сыр и, причмокивая губами, сказал:
-Кон миль дьяблос! – потом добавил -Си, си! Сулугуни!
-Муж, подтвердил, но когда он причмокивает губами, значит сыр не из овечьего молока, а из козьего.
-Какой каза? Эта авичкин сир! Кланус мамай!
-Карамба, милый! Возьмём, милый?
-Карамба, карамба! О, да! Си, си!
-Почём кило?
-Дисят рубл.
-Ты, что – охерел? Помидоры по пять копеек.
-Вах! Иди, кушай памидор.
-Ты позоришь Советский Союз! У тебя нет никакого интернационального чувства и солидарности! Тебя надо
281
сдать в милицию, спекулянт! Продаёшь иностранцу, испанцу, сыр по десять рублей.
-Вси так продают.
-Давай по пять, два кило!
-Ни, па восим рубл.
-Вот тебе красная десятка, взвешивай два кило! Или я вызываю милицию.
-Харашо! Ради такая красиви дивушка. Кушай на здарови, а итат испаниц си-си, панимаит на сир сулугуни.
   Бесико положил ему на прилавок ещё пятёрку.
-Ита, что? Дават ищо адна кило?
-Нет, это тебе на чай! Испанцы – богатые и всегда дают на чай.
-Я чай ни пиу! Вино.
   И он достал из – под прилавка литровую бутылку, видимо, домашнего грузинского вина.
-Такое бы вино и я выпила.
-На, бири! На чай! Шени чириме! Ламази гогона. Силушай, знаиш, я так скажу, как ти, такой русски кирасавиц палубил итот испански ишак? Бирасай иго и пириизжай на Грузия, на Сигнахи, у мина два брат кирасавиц.
-Как ты, красавцы?
-Кирасивее!
-Что, Педро? Мне бросить тебя и уехать к его братьям в Сигнахи?
-Си, си – сказал Бесико. –Спасибо;!, камарад тронос! -и мы, взяв сыр и вино –пошли к машине.
-А, что ты, как попугай зарядил своё си-си!
-Потому, что ты сразу превратила меня из грузина  в испанца, а по-испански я знаю только это слово си - да.
282
-А что обозначают те слова, что ты произнёс? Карамба – чёрт и камарад – друг, я знаю, а остальные - нет.
-Кон миль дьяблос- тысяча чертей, карамба - чёрт или чёрт побери, тронос – тупица, нам всегда говорила милашка Карина, когда читала нам свои стихи, а мы чего-то не понимали. А если нам всё было понятно, говорили – си.
   Мы хохотали, по пути к машине, а потом и в машине, когда выезжали из города.
   Краснодар остался позади.
   На выезде из города, Бесик подошёл к стоявшим таксистам, и я вышла из машины размяться. Мне хорошо было слышно их объяснения, как доехать до Сочи:
-Доедешь по этой дороге до Адыгейска, а дальше дуй на Горячий Ключ и совсем не далеко от моря, будет развилка на Геленджик и Туапсе. Поворачивай в сторону Туапсе. А из Туапсе и спрашивать не придётся. Дорога идёт вдоль берега моря. Вдогонку Бесико, крикнул другой таксист, молодой и красивый, видно казак, помесь хохлушки и турка.
-Слышь, парень! Совет, бесплатный. Ты, эти две своих красавицы, на двух и четырёх ногах, без присмотра не оставляй! Машину от Краснодара до Сочи, а бабу в  Сочи. Грузины и армяшки её быстро уведут.
-Я злой испанец! Перережу всем горло!
-Садись уже, испанец!
-Знаешь, иногда хочется подойти и дать по роже, а с другой стороны приятно, что тебя все замечают.
-И мне приятно, что мне делают комплименты такие красавцы, как этот таксист. Дура, не взяла у него телефон. Вот бросишь меня в этой своей Грузии, заказала бы такси из Краснодара. И, именно, его машину.
-Не зли меня, женщина!
283
   До Туапсе доехали без приключений, только один раз прокололи шину. Но у нас была запаска и я сидела на корточках, когда он откручивал и закручивал гайки на колесе.
-До Сочи осталось всего 120 километров. И ещё 100 до Адлера, а там недалеко – имеретинская бухта и начнётся моя родная Грузия.
-Теперь мы до самого Кобулети будем ехать почти по берегу моря?
-Ты же штурман! Возьми карту и посмотри! Хотя, зачем? Я могу сказать тебе и по памяти. От Сочи и до Сухуми, мы будем ехать, почти по берегу моря, а уже с Гульрипши, рядом с Сухуми, станем уходить в сторону от моря. И так до Зугдиди. А оттуда ещё дальше станем удаляться от моря, до города Самтредиа и только потом снова повернём в сторону моря.
-Ты мне столько наговорил, думаешь, я запомнила? Все эти – диди, треди, такие трудные названия.
-Ты – жена грузина! Запоминай! Кстати, Самтреди – переводится, как три голубя. Сами мтреди.
-Вспомнила, ты меня называл чеми мтреди – моя голубка.
-Я тебя так не называл. Это, наверно, твой Вано.
   В Сочи, в город, мы заезжать не стали. Только заправили машину и сразу же поехали дальше. До города Сухуми.
   Сухуми сразу поразил меня. Своими пальмами и кипарисами. И мужиками. Особенно кипарисами. Почти, все они были стройными, как парни. Вернее, все парни были такими же стройными, как кипарисы.
-Ёп твою мать, Людка! -сказала  я  себе, - если  бы  ты
284
стояла пальмой, здесь на улице, столько кипарисов могли бы тебя любить?
-Люд, у тебя, то не закрывался рот, то ты приумолкла и жадно смотришь на молодых парней.
-Бесико, можешь смеяться надо мной, но, знаешь, какой вывод я здесь сделала. Здесь у мужчин талии тоньше чем у женщин. Всех их можно сравнить с красавцами кипарисами. Вот, смотри, идёт пара, парень и девушка. Он стройный, а она толстоватая для её лет.
-Он темноволосый, а она блондинка. Или москвичка, летом очень большой наплыв отдыхающих из столицы, или из Прибалтики. Шалавы оттуда, очень любят горячих кавказских мужчин. А грузинки и абхазки днём по городу не гуляют. Или дома или на работе.
-Как ты защищаешь грузинок! Что они не бля.., не гуляют?
-Не бля...дуют! Гуляют только со своими парнями, а затем выходят за них замуж.
-А почему у тебя не такая осиная талия, как у этих парней?
-Потому, что я не парень и мне уже идёт тридцать третий год.
-Не поддевай меня! Не напоминай мне о моём возрасте!
-Причём здесь, ах, забыл, мы же с тобой ровесники!
-Быстро же ты забыл! Сразу, как приехал на родину.
-А хочешь, мы ещё раз отметим здесь, в Сухуми. Сходим вечером в ресторан.
-Не хочу! Или меня или тебя украдут и увезут в горы, а они здесь так близко. Видно отсюда. И там, в горах меня выдадут  замуж  за  долгожителя,  столетнего
285
старца, а тебя женят на самой молодой и красивой девушке.
-Почему тебя выдадут за старца, а меня женят на молодой девушке?
-Потому, что твои родители заплатят за тебя выкуп. Вином и баранами.
-Почему вином и баранами, а не деньгами?
-Потому, что твоя мать берёт взятки вином, а отец баранами.
-Мой отец взятки не берёт, тем более баранами.
-Это ты не знаешь! У него, может, целое стадо баранов в горах и пасут их - его студенты, а он им за это не ставит двойки.
   Хорошо, что мы стояли на перекрёстке и ждали зелёный свет. Он упал на руль и стал хохотать, до тех пор, пока сзади не стали ему сигналить.
-Люд, вообще-то ты права, баранов у него много, его студентов, особенно на первом и последнем курсе. На первом ничего не знают, а на последнем не хотят знать. Сам был таким.
-А как же красный диплом?
-Родители помогли. Чтобы получить, красный диплом, отец гнал целый месяц, из Тбилиси в Киев, стадо баранов, а мать катила тысячелитровую бочку вина.
   Теперь уже я хохотала.
-Хорошо тебе быть беззаботной. Хохотать. А у меня куча проблем. Не знаю, как быть? В Сухуми живёт мой двоюродный брат, Арчил. У него свой дом. Если заехать к нему, место для машины и нам постель – обеспечены. Но он нас не отпустит неделю, а, может, и больше. И ежедневные пьянки с тостами. Если хочешь, заедем?  Но
286
тогда время пребывания в Кобулети, сократится вдвое.
-Нет, я не хочу!
-Что ты кричишь? Выражай свои эмоции спокойно.
-Милый, Бесик, давай остановимся, перекусим, заправим машину и поедем дальше.
-А я так хотел показать тебе ботанический сад и обезьяний питомник.
-Что я обезьян не видела, сама, как мартышка, а ботанический сад видела в Крыму. Поехали!
-Нет, милая! Здесь Грузия и тамада, за этим столом, я. Буду командовать я. И я обязательно покажу тебе ботанический сад и обезьяний питомник. Потому, что и сам хочу ещё раз побывать там. Арчил старше меня на пять лет. Когда ещё был жив дядя Вахтанг, мой отец несколько раз привозил меня сюда, и мы с Арчилом бегали в обезьяний питомник. Иногда, по полдня пропадали в нём, а потом шли на море купаться или ходили по ботаническому саду. Самое интересное, там было наблюдать, как обезьяны трахаются.
-А гориллы в питомнике есть?
-Раньше были, а сейчас – не знаю.
-Бесико, ты, сейчас, почесал левой рукой правое ухо. Так бы сразу и сказал: «-Людочка, давай пойдём в обезьяний питомник и я там тебя обменяю у вожака горилл на шимпанзе. Хочу узнать, как они трахаются. Ты думаешь, Бесико, мартышка тебе лучше даст, чем я?
   Не выдержав, тоже захохотала, представив, как мартышка забрасывает свои короткие ножки ему на плечи.
   Он обнял меня и поцеловал.
-Как хорошо, милая, что мы устроили это путешествие! Да, ну его на хер, этого Арчила  с  его  большим  домом! Поехали устраиваться в гостиницу!
287
-А если не получится?
-Получится! Все кладут в паспорт красную десятку, а я положу четвертак.
-Но нам надо подавать два паспорта, а мы не расписаны. Зачем рисковать? Я скажу тебе по секрету. Заначила полтинник, два чертвертака и хотела тихонько от мужа сбегать на бля..дки, на возьми и мой паспорт с четвертаком.
-Я тоже скажу тебе по секрету. Возьми свои деньги и тихонько от мужа сбегай на бля...дки!
   Мы стали шутить, потому, что лучше стали понимать друг друга, и он оказался простым мужиком, а не надутым индюком. Даже сказала в рифму.
   Он ушёл договариваться насчёт номера, а я сидела в машине, потому, что её нельзя было оставлять, чтобы не приделали колёса, то есть – угнали и волновалась.
   К машине он шёл улыбаясь.
-Порядок, милая! Номер взял на двое суток и всего за сорок рублей. Положил три красненьких в свой паспорт, а твой даже не показывал, так, что твоему мужу, даже не сообщат о твоём распутстве, а десятку отдал за стоимость номера. Так, что мы сэкономили рублей двести.
-Каких двести?
-А если бы мы поехали к Арчилу, то покупали бы им всем пятерым подарки, а у него трое детей, плюс жена.
-А почему ты взял номер на два дня?
-За один мы осмотрим обезьяний питомник, за второй, до обеда, ботанический сад, Если тебе, конечно, не надоест бродить по его аллеям, ну, а после  обеда  будем
288
купаться на море, а утром, через двое суток – выедем.
-Ты всё тщательно рассчитываешь!
-Я же – архитектор. Сейчас поставим машину на гостиничную стоянку, посмотрим номер, покупаемся с час в море, пока солнце, и пойдём в ресторан.
-Милый, давай не пойдём в ресторан!
-Ты хочешь после моря сразу завалиться в кровать?
-Это всегда успеется. Давай, хотя бы полночи, проведём на природе, где нибудь сядем и будем наблюдать за звёздами.
-Молчать и мечтать?!
-Можно молчать и мечтать, а можно говорить и мечтать.
-Пожалуй, ты права! Мне идти в ресторан тоже не хочется! Все грузинские ишаки будут на тебя пялиться.
-И завидовать испанскому ишаку, что отхватил такую бабу! Ещё захотят набить тебе морду.
-Люд, только мы возьмём с собой пару бутылок вина. Грузинского.
-Бесик, откуда здесь, в этой Грузии – грузинское вино?
-Тогда возьмём абхазского, оно почти, как грузинское.
   Но он взял не две, а три бутылки. Мы нашли укромное место, где никого не было, даже влюбленных, потому, что здесь трахаться было опасно, иногда шастали прохожие, а сидеть, обнявшись, здесь было комфортно. Он открыл бутылку, выбив пробку рукой, штопор, мы забыли захватить из машины, налил в стаканы, купленные вместе с вином, встал и сказал:
Этот первый бокал вина, я предлагаю выпить за  мою
289
родную Грузию, в которой я не был три года, за её красоту, горы, виднеющиеся вдали, море, шумящее рядом, шелестящие пальмы на улицах, стройные кипарисы, как грузинские юноши и сверкающие звёзды над необъятным небом.
-Вот, ****ь! - сказала я себе, -ишак кавказский! Я думала он первый тост на своей прекрасной родине, такой красивой Грузии, поднимет за меня, не менее красивую, за нашу любовь и долгую совместную жизнь. Но потом, подумала и решила, что он поступил правильно. Разве можно отнимать ребёнка от материной груди? Ведь она, Грузия, его мать – Родина, а он один из её сыновей. Мне стало стыдно. Краска залила моё лицо, но он, видимо, подумал, что это закат целует меня, такую красивую. А закат, правда, целовал мои глаза, губы, щёки с ямочками и если бы я сняла тонкое ситцевое платье, то и всё тело, как когда-то целовал Вано.
Я встала, обняла Бесико и поцеловала в щёку. Если в губы, он подумал бы, что я захотела с ним трахаться.
-Это самый красивый тост, который ты когда нибудь произносил! Если бы его не произнёс ты, то сказала я! Какая она красивая, твоя родина Грузия.
   Мы чокнулись и выпили.
   Я видела, как у него от гордости за родину, стали вырастать орлиные крылья и если бы я не держала его за руку, улетел бы на соседнюю гору.
-Когда мы сели, я тоже почувствовала, что у меня зачесались лопатки. Это стали прорезываться крылья, но не от гордости за Грузию, а от хмельного вина.
   Через десять минут он снова, наполнив бокалы, встал и сказал:
290
-А этот бокал вина, я предлагаю выпить за женщину, самую лучшую в мире, самую добрую, самую красивую, самую чуткую которая...
Я уже не слушала и представляла, какая я чуткая, добрая красивая, лучшая в мире...
А он продолжал:
 ...за свою любимую мать, Марго  и лучшего отца самого чуткого, самого...
Еп твою мать! Опять облом! Он, кавказский ишак, поставил выше меня своих родителей. Вано первый тост поднял бы за меня! А потом вспомнила, что Вано расс-казывал, что на Кавказе первый тост пьют за дом или родину, потом за родителей, а потом...
Я опять встала и, сказав:
-Я твою маму и твоего папу...  люблю! За твою маму и твоего папу! Мы чокнулась и выпили.
После второго бокала крылья стали расти быстрее. Как бы после пятого не улететь к горным орлам!?
После непродолжительного времени, он снова напо-лнил бокалы, встал и сказал:
-А этот бокал, я предлагаю выпить за ту, равной которой нет на свете! Поэтессе, фантазёрки. Её глаза – сапфиры! Её улыбка – подарок на миллион! Её волосы – аромат всех полей и лугов. Её щёчки – самые спелые персики, а губы яркие как вишня и вкусные как земляника, её ресницы...
   Еп твою мать, Людка! Третий облом! Он, кавказский ишак, расхваливает сучку, не называя имени. Но это точно, что он говорит о ней, армянке Карине, с которой учился и которая читала ему стихи. Ну, и хер с ним!  У него сегодня в номере гостиницы  тоже  будет  облом!  Я
291
не стану ему бросать ножки на плечи и не стану раздвигать ножки. И вообще, лягу отдельно. Там же две кровати.
   А он продолжал:
... её ресницы – взмах огромной птицы, её нежные пальчики – бриллианты, а кожа – лучший китайский щёлк. Как же я её люблю! За тебя моя девочка, моя ласточка, мой светлячок, моя Людочка, моя любовь. Ме шен дзалиан миквархар!
   У меня сразу выросли крылья за спиной, и я полетела к орлам в горы. А он крикнул вдогонку:
-Куда ты? Не улетай! Давай хоть напоследок выпьем!
   Я сразу вырвала свои крылья за спиной и упала ему на шею.
-Спасибо, милый! Ты мне никогда не говорил сразу столько красивых слов!
   И когда мы выпили, я поцеловала его и у меня опять стали вырастать крылья, но мне уже не хотелось лететь к орлам, которые бы меня сразу оттрахали Я прижалась к своему Бесико всем телом, но мои мысли полетели к звёздам.
-Бесико, а я ему не верила, что здесь в Грузии столько звёзд над головой.
-Ты не верила Вано?
-Да!
-Ты его до сих пор любишь?
-Любила. Но ты с каждым днём вытесняешь его из моей головы.
-Из твоего сердца.
-Из головы. Из мозгов. Потому что, как Солнце центр Галактики, мозги – центр человека!  Хоакин  говорил:
292
-Тоже твой любовник?
-Хоакин, испанский художник говорил Сантосу
-Значит, Сантос твой любовник?
-Когда ты произносил тост, я тебя не перебивала, хотя, вначале, думала, что ты говоришь не обо мне, а о ней  - Карине, и ты не перебивай!
-Хорошо, не буду.
-Хоакин, испанский художник говорил Сантосу, русскому аргентинцу, уехавшему из Аргентины в Россию, на родину, с которым они жили в общежитии, когда он, Вано, был на практике в Новогорловке, что любовь никогда не живёт у человека в сердце, а только в голове. И это – правда!
   Да, я любила Вано! И всё время думала о нём, потому, что он постоянно сидел у меня в голове. А когда появился ты, то я, видя тебя каждый день, готовя тебе еду, целуясь с тобой, постоянно думала уже о тебе и постепенно выгоняла его, милого Вано, из головы. И, почти, выгнала. Но он упирается и не хочет совсем уходить. а на днях сказал мне: «-Людочка, ты из своего сердца уже давно меня выкинула, не выгоняй меня совсем из головы, если хочешь, я стану жить в твоих пятках, а то, когда твой Бесико найдёт себе молодую и бросит тебя, тогда я быстрее смогу снова занять место в твоей голове. Так, что, милый, знай, что любовь никогда не живёт в сердце, а только в голове и если ты меня бросишь, то я сразу верну Вано к себе в голову и он станет мне помогать забывать о тебе.
-Глупая! Передай своему Вано, пусть он убирается к чёртовой матери, совсем! Я никогда тебя не брошу! Мы родились с тобой в один день и в один год и умрём в один день и в один год. Но до  этого  проживём  ещё  сто лет.
293
-Бесико, украинский климат на тебя плохо действует.
-Почему?
-Живя в Херсоне, ты постепенно теряешь качества грузина. Только что произнёс такой красивый тост, о том, что мы проживём вместе ещё сто лет и умрём в один день от любви друг к другу, но произносил его ты без бокала в руках. Нет, милый, ты никогда не станешь главным тамадой.
   Он, ещё сильнее обнял меня и поцеловал. А затем наполнил бокалы вином и встал, чтобы сказать тост. Но я тоже встала и сказала:
-Милый, прости, что я нарушаю традицию, но этот тост произнесу я. Этот бокал с вином, я хочу выпить за то, чтобы мы с тобой прожили ещё по сто двенадцать лет и умерли в один день на кровати, после седьмого оргазма, занимаясь любовью.
-За такой тост не выпить нельзя.
   После этого бокала вина, моя крылья снова унесли меня к звёздам.
-Люд, что ты задрала голову в небо и уставилась в одну точку.
-Любуюсь Людмилой.
-Ты, сейчас, немного выпив начала любоваться собой как мифический персонаж Нарцисс, а ещё немного выпьешь, то станешь считать себя богиней красоты и любви – Афродитой.
-Нет, ты неправ! Я Людмила и любуюсь Людмилой. Видишь, как красиво на небе сверкает Людмила! Самая лучшая звезда.
294
-Извини, дорогая, я плохой, совсем никудышный астроном. Те звёзды, что я знаю, называются медведицами, большая и малая. Я их даже могу тебе показать. Видишь, ковш? Ещё знаю, что есть Орион, Вега и с десяток других. Но показать их не могу. А такую звезду, Людмилу – я не знаю. Нет, земную звезду Людмилу я знаю, она сидит со мной рядом, а небесную не знаю.
-Ничего ты не знаешь! Смотри, архитектор! Звезда Людмила самая яркая и красивая.
-Там, на небе много ярких звёзд и все они красивые. Милая, а кто и когда назвал одну из звёзд Людмилой?
-Он - Вано. В тот вечер, когда мы сидели и слушали соловья, который пел нам, своей подруге и мне. Что ты хохочешь?
-Тот, соловей тоже был твоим любовником.
-Ничего в этом смешного нет! А Вано сказал, что он не может мне спеть так, как соловей, зато может достать с неба звезду. А я ему ответила, что у меня этих звёзд, что он притащил с неба, рискуя собой, полная тумбочка в общежитии и девки, потихоньку их воруют. Тогда он предложил выбрать самую яркую и красивую звезду, и он назовёт её моим именем. Людмила. И я выбрала. Вон она – видишь?
-Теперь, вижу! Там даже надпись – Звезда Людмила. Дата и подпись.
-Ты такой глазастый, даже мелкую надпись увидел! Ванечка, давай выпьем за нашу, ой, прости! Бесико, давай выпьем за звезду Людмилу!
-Люд, я не против, но похоже, тебе уже хватит. Я,  и то, захмелел от этого вина.
-Не жадничай, Бесико! Это наша первая ночь на  твоей, нашей родине.
295
Раз я стала твоей женой, может быть твоя родина и моей?
-Не только может, но и должна быть!
-Тогда мы с тобой должны ещё пару часов посидеть под этим звёздным небом, выпить и третью бутылку вина и поговорить.
-Тебе хочется поговорить о Вано? А говорила, что выгнала его из головы!
-Только из сердца. А ты ревнуешь?
-Как можно ревновать к мужчине, которого нет?!
-Он не мужчина! Молодой парень, студент. Зрелым мужчиной, как ты, я не могу его представить.
-Люд, я наполнил бокалы.
-Бокалы остались в машине, а это гранённые стаканы, что мы купили вместе с вином.
-Представим, что это хрустальные бокалы. Давай, выпьем за двух звёзд, за двух Людмил. Одну там, под небом, а одну, вот эту красавицу, что сегодня чуточку пьяна.
-Бесик, я тебя люблю!
-Знаю, милая, иначе не поехала бы со мной на мою родину, в Грузию.
-Я итак вначале не хотела!
-Почему?
-Боялась, что ты меня станешь насиловать в дороге!
-Ты неисправимая фантазёрка.
-Знаешь, я представляла, как здесь красиво, но не так, как на самом деле. Тихо! Ты слышишь шёпот моря?
-Слышу, только не шепот, а плеск волн о берег.
-Ничего ты не понимаешь! Даже не знаешь язык моря. Это волна говорит берегу, привет милый, я пришла.
296
А Берег спрашивает, Волна, почему так долго шла? А Волна отвечает - не пускал Ветер! Значит, ты снова изменила мне с Ветром? И он в ярости разбивает Волну!
-Лучше бы ты почитала мне стихи!
-Как Карина? Ты её ещё не выкинул из головы?
-Как ты своего Вано!
-Бесико, они – не наши, а мы – не их! Мы остались под этим звёздным небом, только двое! Ты и я!
-Нет, нас уже четверо. Вон, нам сверху светит яркая звезда – Людмила и из-за моря выкатывается полная круглая Луна.
-Давай угостим её, шалаву, вином!
-Давай, но почему она – шалава?
-Потому, что вечно крутится вокруг Земли и вертит своей круглой жопой. наливай!
-А ты, если выпьешь этот бокал, способна будешь читать стихи?
-А я поделюсь с ней. И буду способна не только читать стихи, но и забрасывать ножки.
-В этом я не сомневаюсь.
-Почему ты мне налил полбокала, хрустального?
-Разве ты не видела, что половину из него уже выпила Луна.
-А, что, эта круглая дура пила без тоста?
-Нет, я мысленно пожелал ей удачи.
-А мне?
-И тебе тоже желаю удачи!
-Нет, лучше нам, троим.
-Ещё и твоему Вано?
-Луне! Эй, Луна, Бесико нам пожелал, троим, удачи. За нас троих! Когда мы с ним пойдём в номер  и  начнём
297
трахаться, залезай в окно. На койке места хватит и тебе. Только не ставь ему на задницу засосы!
   Мы выпили.
-А, теперь, я могу  начать читать тебе стихи.
-Чьи? Свои или его - Вано?
-И те и другие.
-А ты уверена, что вспомнишь.
-Я уже вспомнила, слушай!
Жёлтые листья нам осень раскрасила золотом, 
Красные листья кровавым рубином зажгла,
И в моём сердце больном и любовью расколотом,
Ты свои чувства, как письма пустые сожгла.
Плавит закат, словно в домне, всю сталь отчуждений,
На его фоне, уж к югу летят журавли,
Мы расстаёмся с тобой, без упрёков, без слёз,      сожалений,
А горизонтом раздела маячит зима, там, вдали.
В вальсе-бостоне уж кружится с листьями ветер,
Танго танцуют, прижавшись, берёза и дуб,
Сладко влюблённым всегда, хоть они на примете,
Страсти слова бесконечно слетают с их губ.
298
Чёрная туча заплакала сверху от жалости,
Слёзы тревожные сверху дождём потекли,
Нам не хватило с тобой, ну, совсем -  малой малости,
Что б разгорелся костёр нашей бурной и страстной любви.
Жёлтые листья червонным мне золотом кажутся,
Красные листья кровавым рубином горят,
И от деревьев своих они скоро откажутся,
И, унесенные ветром, совсем, в никуда, улетят.
                * * *
-Какое красивое стихотворение! Это он тебе написал, когда вы уже расстались?
-Да, прислал из Ялты, из санатория. А я даже не ответила на его письмо!
-С моря подул ветерок и принёс с пляжа песчинки, которые попали тебе в глазки, давай я вытру слезинки!
-Спасибо, дай платок, я сама!
-А хочешь, я их высушу губами?
-Всё, слёз уже нет! И это не песчинки с пляжа залетели мне в глаза, а заплакало вино, наверно, я выпила на два глотка больше?
-Это Луна схитрила и выпила на два глотка меньше. Но больше она меня не проведёт.
-Ты ещё будешь читать?
-Конечно?
-Свои, если помнишь!
Жизнь наша – миг! Полёт в туман,
299
В тумане мрачно, неуютно:
Несправедливость и обман,
И неудачи все – попутно.
Туман мы сами создаём,
Рассеивать его не хочем,
Лишь пьём, поём, чаще втроём,
И над собой затем хохочем.
А жизнь прекрасна, хороша,
Жизнь, как полёт над океаном,
Если ей рад, поёт Душа,
Ведь, не окутана туманом.
Цветы умытые стоят,
Одежда их всегда парадна,
Цветы со мною говорят,
И мне от этого отрадно.
Не ценим миг мы, как цветы,
А мигом нужно наслаждаться,
Вдаль отпускать свои мечты
И позволять им возвращаться.
Я миг ценю! Но он прошёл.
Второй протопал безответно,
И третий от меня ушёл
И жизнь проскочит незаметно.
                * * *
-Этот его стих тоже красивый! Он – молодец!
-Это не его стихи, а мои. Наверно, мой лучший стих, что я сочинила. Поэтесса – неудачница!
-Но если это так, то я тебя поздравляю. Люд, а что ты подразумевала под мигом?
-Как, что – миг?
-А мне показалось, что под каждым мигом ты подразумевала мужчину, своего друга или любовника. Прочитай ещё раз последнее четверостишие!
-Пожалуйста, слушай!
Я миг ценю! Но он прошёл.
Второй протопал безответно,
300
Продолжение 13 следует.

Спасибо, тем, кто помог мне, прислав деньги на лекарство!
Немного ожил и взялся за 9-ю книгу. Для тех, кто окажется
тоже добрым и отзывчивым номер моей карточки:
Мой счёт: 4276  6200  2106  2330
С уважением Иван Капцов.