О корпусе янычар. Часть 3

Предыдущая часть: http://www.proza.ru/2018/08/25/819


Подробно рассказывая об обязанностях различных должностных лиц янычарского корпуса на войне и в мирное время, о порядке и суммах выплат жалования и других подобных вещах, автор трактата постоянно отвлекается на критику существующего в его время положения (напомним, что речь идет о начале XVII века).
По его словам, коррупцией пронизано буквально все османское государство и янычарский корпус в том числе.

Во времена султана Сулейман-хана (знаменитый Сулейман I-й «Великолепный»),  по словам автора, его дед состоял в должности стамбульского аги (т.е. начальника кандидатов в янычары - АДЖЕМИ ОГЛАН, - находящихся в столице)
«В его распоряжении было 72 судна для перевозки дров и лошадей. Отслужив девять лет стамбульским агой, он вышел в отставку …
Располагая (всего лишь) 30 000 акче, он не был в состоянии …  (даже) подновить себе дом.

Теперь же, когда каждый год появляется новый (стамбульский) ага, (никто из них) не довольствуется и ста тысячами за три-четыре месяца.
А в прежние времена (стамбульские аги) хранили добро падишаха.
Ныне же и внимания (на это) не обращают, приговаривая:  «Должность - все равно что салфетка для рук. Долго при нас не будет», и тем лишь (и занимаются, что) поправляют свои дела.
Никто не следит  (за теми, кто занимает) должности падишаха. (Стамбульские аги) расхитили казенное добро…»

Современных автору янычар нельзя даже сравнивать с янычарами времен Баязета ЙЫЛДЫРЫМА или Мехмета ФАТИХА.

«Прежде в янычарском корпусе царил полный порядок.
Сделать (кого-либо) янычаром вопреки закону было невозможно …
В старые времена и за 30 - 40 тысяч акче нельзя было стать не только янычаром, но даже АДЖЕМИ ОГЛАН …»

Теперь же есть такие янычары, которые при помощи взятки становятся КОРУДЖИ (т.е. янычаром-ветераном с пенсией) с жалованьем 25 и 27 акче. 
«Покупая каждое акче (своего будущего жалованья) за 10 алтунов, они сделали его большим…

Мало того, что тот (фиктивный ветеран) понятия не имеет о ремесле янычара, — его сделали нынче КОРУДЖИ …
Вот такой человек занимает ныне одну из должностей в очаге, а те, что продвигаются по службе положенным образом, честные бедняги, ходят жалкие и ничего не понимают.
Старики несут тяготы похода, а зеленые юнцы, став КОРУДЖИ, занимаются торговлей.
Взор наших командиров обращен (лишь) на деньги, только и думают, (как бы) урвать от казны».

Мало того, что нынешние янычары не совершают намаз, как это положено истинным мусульманам, и пьют вино, так они ещё приводят в казармы распутных женщин.
В казармах «происходили разного рода непристойности, - а скольких жен государственных мужей и почтенных людей, приходивших в казармы в злобе на своих мужей, убивали ради драгоценностей, которые на них были!
Сколько трупов находили, когда вскрывали водосточные трубы!»

С боевой подготовкой теперь дело обстоит тоже не лучшим образом.
Раньше «каждый вечер к ТАЛИМХАНЕДЖИБАШИ (ответственный за боевую подготовку) приходили ЙОЛДАШ и стреляли из лука … 
Они упражнялись так каждый день. Беспрепятственно получали они от государственной казны луки, с тем чтобы, овладев искусством стрельбы из лука, янычары были бы искусны и в стрельбе из ружей. Они проявляли усердие ради того, чтобы стрелою разрывать нечистые тела врагов.

Что же до нынешнего времени, то стоят (теперь) ТАЛИМХАНЕ (тиры) развалившимися, пауки плетут там свою паутину, стоят они заброшенными. Возможно, что уже и сам ТАЛИМХАНЕДЖИБАШИ стрелять из лука не умеет.

Однако (хотя) нынче ТАЛИМХАНЕ бездействуют, а деньги на луки и стрелы (из казны) берутся. Нужно привести в действие ТАЛИМХАНЕ, чтобы утром и вечером молодые, опрятно одетые люди все вместе стреляли из лука.
С тех пор как это не делается, янычарские ЙОЛДАШ многое утратили из этого искусства (стрельбы), и не стало побед там, куда они направляются».

Между прочим, вспоминая своего деда, автор приводит следующую характерную историю:

Во времена султана Сулейман-хана (когда дед автора был стамбульским агой - начальником АДЖЕМИ ОГЛАН в Стамбуле)  «Рустем-паша, бывший тогда великим везиром, послал ОГЛАНа, подметавшего мусор в его доме, за каким-то делом к стамбульскому аге.
В это время упомянутый ага, в малом тюрбане, сидел на тахте  поблизости от своего дома.
ОГЛАН, выросший при доме сановника, не знал в лицо стамбульского агу. Жалованье (за него) получал БЁЛЮКБАШИ (офицер ОГЛАН).

Увидев (агу) в малом тюрбане (и не зная, кто это), он не выказал ему знаков почтения, положенных тому как аге, и спросил у него самого, где находится дом аги.
(Стамбульский ага) со словами: «Ну, давай я покажу тебе дом аги» - проводил его к (своему) дому, а показав, отправил (его) на МАЙДАН (место построения, где также происходили наказания провинившихся).

После распроса стало доподлинно известно, что он служит при доме Рустем-паши.
(Ага) сказал так: «Если бы ты был настоящим (АДЖЕМИ ОГЛАН), если бы ты не был шельмой, (живущей) при доме сановника, ты бы знал своего агу.
ОГЛАН, не знающий своего аги! Если такой станет завтра янычаром, он опять, не ожидая (отправки) в ОДА, будет подыскивать дом (какого-нибудь) сановника, … ради жалованья в поход не пойдет».
После того как (ага) сказал (это), ОГЛАНу (назначили) 80 ударов палкой, а наказывая, приговаривали: «Знай своего агу!», а (затем) отослали (служить) на судно для перевозки лошадей.

Когда весть об этом дошла до дома паши, тот послал (своего) человека на выручку (ОГЛАНа), (однако) вместо него (Рустем-паше) прислали трех или четырех (других) ОГЛАНов, а того не отпустили.

И (только) после того как тот принял участие в нескольких походах и испытал тяготы корабельной (службы), его отослали во дворец паши с такими словами: «Вот теперь ты узнал, что такое лишения корабельной (службы), запомнил своего агу. Иди и служи снова (на прежнем месте).

И ныне нужно поступать так, как рассказано» - отмечает автор.

«В прежние времена падишахи все проверяли, чтобы по небрежению не чинилось вреда порядку мира. В очаге, к которому будет такое внимание, аги станут прилагать  все возможное старание.
В те времена и янычары, и АДЖЕМИ ОГЛАН везде, где бы они ни оказывались, несли свою службу (как положено). Ныне же нет ни ОГЛАН, ни службы.
Место умерших по большей части заняли малолетние …
Какой службы от них ждать? Нет никого, кто стал (АДЖЕМИ ОГЛАН)  положенным образом, был бы годен для службы. Таких меньше самого малого.
Как гласит арабская поговорка: «Столь редкий, что будто его и нет».

Пользу личной проверки янычарских дел султаном, автор иллюстрирует следующим рассказом:
«Когда во времена султана Сулейман-хана закладывался сад ХАЛЬКАЛУ, (султан) соизволил счастливо совершить (туда) прогулку.
А поскольку все служившие там молодые люди уже по семь-восемь лет отслужили у турок … и хлебнули невзгод, они решили так: «Поработаем-ка мы на совесть на виду у падишаха. Заметив наше старание, не зачислит ли он, дай-то Бог, нескольких из нас на действительную службу?»

В то время как они усердно делали свое дело, султан Сулейман потребовал к себе стамбульского агу и приказал трех из работавших ОГЛАН зачислить в янычары, что и было исполнено.
 
«Тогдашний янычарский КЯТИБ (глава делопроизводства корпуса) взял себе в жены одну из прислужниц Его Высочества великого везира Рустем-паши.
Будучи близким к нему человеком, (КЯТИБ), как только появился высочайший указ Его Величества падишаха мира о зачислении на (янычарскую) службу (тех трёх АДЖЕМИ ОГЛАН), воспользовался этим и вписал в дефтер (ведомость) ещё двух ОГЛАНов, служивших на его собственных судах.
А в то время без ведома султана нельзя было зачислять ОГЛАН на службу. Сам КЯТИБ не вносил в дефтер большего, чем приказано, числа ОГЛАН потому, что (жалованье) для них было не предусмотрено …».

Однако получилось так, что султан, сличая списки личного состава янычар и ОГЛАН, обнаружил двух лишних янычар и пригласил к себе янычарского агу Пертев-агу, для того чтобы узнать, кто это сделал.

«Начав обсуждать с агой это дело, султан, дурно отозвавшись об ОГЛАН, выведенных на службу (янычарским КЯТИБОМ), спросил: «Кто зачислил на службу этих ОГЛАН?»
(Пертев-ага) ответил: «Мой падишах! О том знает стамбульский ага. Он составлял списки. Давайте спросим у него».

Проверка документов стамбульского аги, непосредственно отвечающего за ОГЛАН, показала, что трое ОГЛАН были зачислены в янычары согласно султанского приказа в саду ХАЛЬКАЛУ, а двое других попали в списки янычар неизвестным образом. Однако же они явно имеют отношение к КЯТИБУ.

Янычарский ага не осмелился доложить о нем султану, поскольку КЯТИБ был одним из лиц, близких к Рустем-паше, и оповестил об этой истории великого везира.
«Задумавшись на какое-то время, тот изволил затем сказать: «Этот негодяй зачислил на службу этих (ОГЛАН), воспользовавшись близостью ко мне. Когда ты явишься к падишаху, расскажи ему обо всём …»

Янычарский ага доложил султану, что у КЯТИБА есть два судна, на которых служат ОГЛАН, и двоих из них КЯТИБ самовольно зачислил в янычары.
« Падишах пришел в ярость и воскликнул: «Уж не Рустем-паша ли подучил тебя сказать это? Послушай, ты - честный слуга, который нужен мне, а иначе не сносить бы тебе головы. Я - падишах и назначил (янычарами) тех трех ОГЛАН. А если нужно зачислить (на службу) ОГЛАН с судна янычарского КЯТИБА - на то ты и мой уполномоченный в очаге.
Если тебя (об этом) просят, ты сообщаешь об этом мне. Разве я бы отказал? Между тем какой-то КЯТИБ ни во что тебя не ставит и вмешивается в мои дела по управлению, в то время как падишахом являюсь я.
Какой в этом случае из тебя ага и какой из меня падишах?»
Сказав так, он отослал указ о том, чтобы (Пертев-аге) отрубили голову.
Его лишили головы, воздав тем самым по заслугам».

Последняя часть: http://www.proza.ru/2018/08/26/1389