Собрание рифмованных строк 1956-2017 семейное

1. Мозаика

Мой город

Степенно волны катит Буг,
В нем солнце по утрам купается,
Мой древний город, верный друг,
С улыбкой бодро просыпается

Весенним дождиком дома
Омыты. Я иду в смятении,
Мне не понять: пришла зима,
Или разгар поры цветения.

А телевышка в небесах
Макушкой облака касается,
Мой город в кранах и лесах
И вширь, и в гору разрастается.

Земли чернеет свежий срез,
Здесь новые дома поднимутся,
Огни Ладыжинская ГРЭС
Зажгла на новостройках Винницы.

Подолье в лентах автотрасс,
Пшеницы нивы необъятные,
Не мыслю жизни я без вас,
Края родные благодатные!

Моя земля

Житомир, Тетерев – блага!
Я места лучшего не знаю,
Спокойной речки берега
Все горожане обожают.

Река всем им близка, как мать,
Я сам к ней полон уваженья,
Как нежно утренняя гладь
Качает солнца отраженье.

Весенний дождь омыл дома,
Сирени гроздь благоухает,
Вернулась в старый сад зима,
Цвет яблонь тропы засыпает,

Милы мне поле, тихий лес,
Моя земля, сроднился с нею,
Пью воздух из ее небес
И, словно от вина, пьянею.

Иные счеты

Град пятиэтажек,флагманов прогресса,
Избы деревянные вдоль села, у леса.
Старичок с котомкою из села идет,
Самосвал навстречу тяжкий груз везет,
 
До разреза рудного ходка коротка,
Трубы заводские в самых облаках.
Отстоял нелегкую смену сталевар,
Ставь на стол хозяйка русский самовар.
 
Чай не пьешь, откуда появиться силе?
Поговорку старую берегут в России,
Мудр и умен большой страны народ,
Мчится в поднебесье диво самолет,
 
След инверсионный за порогом звука,
Не стоят на месте техника, наука.
На Луну вот-вот отправится ракета,
Да старик с котомкою не ведает об этом,
 
У него давно иные счеты с небом,
Потому и топает он пешком за хлебом,
К солнышку привык и к лунному сиянию,
Для таких людей семь верст – не расстояние.

Вам не стыдно?

Пятилетки, перестройка – сколько лет! Так, где привал?
Днепрогэс, Транссиб, Гулаги, я не выдержал: устал.
Сбережения пропали, в дефиците газ и свет,
Все заводы закрывают, жить-то как: зарплаты нет.

Я сбежал от тех порядков не за тысячи ли верст,
До чего ж и в новом месте путь спасения непрост.
Вечер. Площадь городская, осень, дождь и ветра свист.
Здесь отныне выступает бывший оперный артист.

На асфальте, в кепке мятой, несколько монет блестят,
Но немногие послушать пенье странное спешат.
Звон монет певца однажды на мгновение отвлек,
То трясла над кепкой дама нервно толстый кошелек.

И роняла горько дама: «Что я вижу, ой-ой-ой,
Не вчера ли ты на сцене славно пел, голубчик мой.
За билетами, выходит, я выстаивала зря,
Ты страну свою позоришь, подаяния беря!».

Оплошал я перед дамой, слова не ответил ей,
Мысль достойная, известно, появляется поздней.
Вам, не стыдно ли, спросил бы я ту дамочку сейчас,
За правителей никчемных, в нищету повергших нас?

Семи колодцев город

Город света, город солнца
щедрого, багряного,
Я с тобою, Беэр-Шева,
возрождаюсь заново.
Обитель новая моя,
пришлась ты мне наградой,
Здесь солнца многовато днем,
по вечерам прохлада.
Как город молодею я,
и как не молодиться,
Здесь, словно первоклассник я
пошел в ульпан учиться,
Растаял вскоре, как туман,
квартиры съемной холод,
Всех нас по-братски приютил
семи колодцев город.
Растут высотные дома,
развития примета,
Фонтаны бьют на площадях –
в пустыне чудо это.
Ты вправо, влево погляди –
живет чудес страна,
В улыбках гордых горожан
все сказано сполна.

Иерусалим

О, воцарись здесь, покой и уют,
О нем по утрам даже птицы поют.
Здесь сочная зелень, пылают цветы,
Нигде я не видел такой красоты,
Воздух холмов удивительно чистый,
В городе этом вдыхают туристы,
О, если бы гости представить могли
Все войны на этом кусочке земли.
Ее обитатели, словно изгои,
Тысячелетья, не знали покоя.
Евреи здесь жили и фелистемяне,
Турки с арабами и англичане,
Как мир изменился за тысячи лет,
Огромных империй в помине уж нет.
Но в город вернулись евреи опять-
Не чудом ли это явленье назвать?
Хотя девятнадцать столетий прошло,
Евреи на взлете, невзгодам назло.
Священники, шейхи, раввины, попы
В Иерусалим направляли стопы,
Паломники нынче здесь мира примета,
Песни слагают о городе этом,
Он символ, он светоч, с другим не сравним,
Я тоже бреду по его мостовым,
Жизнь с белого здесь начинают листа,
Кто думал, уже нереальна мечта?
Мал пустыни клочок, говорят, неделим,
Мы снова в оазис его превратим,
В нем дышится вольно и детям и мне:
В своей, наконец-то, живем мы стране.
Пришлась она впору народу творцу,
Теперь и улыбка евреям к лицу.
От грусти в глазах не осталось и тени
Их не поставить уже на колени.
Пусть тот этой истины не забывает,
Кто с ней смириться еще не желает.
Исток трех религий,Иерусалим,
Мы веру в тебя неизменно храним!

Почему?

В стране моей десятки лет
Народ страдает от террора,
Война, конца которой нет,
Нас к миру приведет нескоро.

Живые бомбы против нас,
Ножи, ракеты, камни, пули –
Не унимается ХАМАС,
Хоть Газу мы ему вернули.

Не слышит мир евреев стон,
И только, если отвечаем,
Вдруг просыпается ООН:
Стоп! Издеваться запрещаем!

Летит слепцов по миру глас,
Самой Терезы  благородней,
Жертву битья увидеть в нас
Им явно было бы удобней.

Январь в календаре

Час утренний, морозно на дворе.
Над избами седой дымок клубится.
Метель метет. Январь в календаре.
В такую пору мне пришлось родиться!

Картины зим запомнились и вам:
Еловый лес застыл, не шевелится,
Лишь белки непоседы по ветвям
Порхают с легкостью крылатой птицы.

Бодришь ты всех, красавица зима,
Тебя не зря детишки обожают,
Творишь ты чудо, чудо ты сама,
Снега твои – предвестник урожая.

Но, впрочем, года каждая пора,
Нам дорога – и осень не постыла,
Смиренно осень встречу у двора
И жизни той, что мать мне подарила.

Снежная даль

Ветер в поле
поземку принес,
Лишь под утро
унялся мороз.
Воцарилась
вокруг тишина,
Я не спал:
от красот не сна.
Распростерлась,
как белая шаль
Поля русского
снежная даль.
Мыслям вольно,
душе благодать,
Даже взглядом
всю ширь не объять.
Снег искрится,
смотреть не могу:
Кто-то звезды
рассыпал в снегу.

Врут календари

Врут порой
календари,
Ты хоть что
мне говори,
А иначе
от чего ж
Так на март
февраль похож,
Нет, скорее
на апрель,
Зря ли так
звенит капель.
И ручьи,
послушай, друг,
Дружно как
журчат вокруг.
Неба синь
ласкает взор,
И крепчает
птичий хор.
Ранняя
пришла весна.
Даль
заречная ясна,

Май шагает

Солнце в небе
ярче светит,
Май шагает
по планете,
В сочной зелени
леса,
Птиц окрепли
голоса.
В бликах солнечных
тюльпаны
Полыхают
утром ранним.
И позвал людей
из дома
Запах ландышей
знакомый.
Тороплюсь я
на работу
Этим утречком
с охотой

Майская гроза

 

Проглотили солнце тучи,
Громко скрипнул дуб могучий,
Как же мне ему помочь:
Зги не видно – ветер, ночь.
Разминается природа
И в такую пору года.
Молния блеснула ярко,
Словно газ под кофеваркой.
Понеслись раскаты грома
То с надрывом, то с надломом…
Стихли. Грохота не слышу,
Барабанит дождь об крышу.
Вот, полил, как из ведра.
Майских гроз пришла пора!

Тополиное лето

Вам встречалось такое:
небо солнечно,
ясно,
Лета свет и теплынь
любим мы
не напрасно:
Вот и  пух тополиный
белым снегом
кружится,
Забивается в ноздри,
прилипает
к ресницам.
Мне бы времени бег
задержать
в миге этом,
Чтобы вечно стояло
тополиное
лето.

Бабье лето

Скошена рожь, поле жаждет покоя,
Хлеб в закромах, мужику благодать,
А пред глазами виденье такое,
Словно к нам лето вернулось опять.

Синего неба шатер надо мною,
Бабочкой лист пожелтевший парит,
Ласточек стая кружит над рекою
Лес ярким золотом красок горит.

Радуюсь солнцу, обилию света,
Чудо–не время ли катится вспять:
Сладостны всполохи бабьего лета,
Хоть бы с неделю ему постоять.

Грусть осени

Уже октябрьский
листопад
наполнил шорохом
мой сад,
Рубином
в заходящем солнце
рябины ягоды
горят.
Давно
закончена страда,
не шевельнется
гладь пруда,
А вскоре
заиграет рябью
слезы прозрачнее
вода.
Волна вот-вот
ударит в берег,
дожди прольются,
ну и пусть,
Хоть с летом жалко
расставаться,
но осени
прекрасна грусть.

Мысли гири

Затянулось
вновь ненастье,
Осень душу
рвет на части.
Птиц веселых
смолкли хоры,
Ветра не сдержать
напоры,
В крыше, окнах
слышен свист,
Бьется в стекла
желтый лист,
Сникли липы
вдоль дороги,
В топкой жиже
вязнут ноги,
Тучи черные
нависли,
Тяжелее
гири мысли.
Зря ль с напевом
похоронным
Громко каркают
вороны.
Бестии
хоронят лето.
Не люблю
ворон за это.

Ай да зима!

Ай да зима! Настроенье
прекрасно,
Так что по лету грустим
мы напрасно.
Февраль, а в цветении
видится сад,
Как лепестки, хлопья
снега кружат.
Периной ложатся
на дачном балконе.
Таят, коснувшись
горячей ладони.

Времен водоворот

Это талые воды ручьями журчат,
Объединяясь, несутся потоками,
Не ведают талые воды преград,
Сев поджимает их сжатыми сроками.

Отсеяли. Липы цветут. Благодать.
Пчелы пахучей пыльцой объедаются.
Уж осени запах легко угадать,
Желтая с кленов листва осыпается.

Послышался ветра холодного стон,
Налью еще чашку горячего чая,
Ведь жалобный колоколов перезвон
Скорый приход Покровов извещает.

И куст хризантем весь пожух у ворот,
Прикопаны розы в саду для зимовки.
Так времени кружится водоворот,
И пусть себе вертится без остановки.

Успеть бы

Поздно, зима,
гнать поземку
по улицам,
Шубы шить
из серебристого
инея,
От яркого солнца
уж детки
щурятся,
Глядя в небо,
по-весеннему
синее.
Март идет
по городам
и селениям,
С миллионами
роз и открыток
пестрых,
Почте успеть бы
раздать
поздравления
Нашим
мамочкам милым,
женам и сестрам!

Богини

Женщины славные, женщины милые,
Богинями вас величают не зря,
Нежностью вы покорите – не силою
И грозного воина – богатыря.

Самых изысканных слов восхищения
Достойно сердец материнских тепло,
Боль вы осилите, страх и волнения,
Во благо ребенка, невзгодам назло.

Деяния подлинной женщины святы,
Заботам ее не бывает конца,
В победу она вселит веру солдату,
Воодушевит на шедевры творца.

Для тебя

Время позднее,
до чего ж голубая Луна,
Как уместна сегодня
ярких звезд тишина.
Нам никто не мешает,
даже ветер утих,
И я, молча, слагаю
для тебя этот стих.
Еще три поцелуя,
и чуть-чуть погоди,
Только в сторону
глаз своих не отводи
Цвета крепкого чая,
блеск алмазу под стать,
Лишь о нем бы
поэму я мог написать.
Ей бы ритм задавал
сердца девичий стук,
Тает сердце мое
от тепла твоих рук.
Пробуждения время
в деревеньке настало,
Ты калачиком ножки
под себя подобрала,
Шелк волос твоих
прячет нагие колени
Нежно пахнут они
лепестками сирени
С белых гроздьев
известной персидской семьи,
Куст единственный рос
у широкой скамьи.

Ну и Южный Буг

Пятая байдарка, всплеск глухой весла,
В городской яхт-клуб меня мама привела.
Тренер по-отцовски обращался с нами,
Там я обзавелся верными друзьями,

Там меня девчонка увлекла одна,
Мало отличалась от подруг она,
Только взгляд шальной – ярче нет огня,
С ума сводил он мальчиков, поразил меня.

В танцах этой девушке тоже равных нет,
А ведь ей всего-то восемнадцать лет,
Отвернулись от меня все мои друзья,
В тень своей избранницы превратился я,

Как играл фокстроты духовой оркестр,
Хвост по математике за второй семестр,
Не видать стипендии мне, конечно, вновь,
Жаль, что скидки нет на первую любовь.



Мне бы сейчас

Душно в купе
и храпун
не уймется,
Мне не до сна,
я и выпить
не прочь.
С грохотом поезд
по рельсам
несется,
Вонзаясь,
как в масло,
в темную ночь.

Мне бы сейчас
до простора
дорваться
В снежную
степь иль
в задумчивый лес,
Мне с ветерком бы
на тройке
промчаться,
Вихрь вздымая
шальной
до небес.

Жаль сосну

Шквальный ветер
ночью темною
Повалил сосну
огромную,
Плакали
береза с ивою:
Жаль сосну,
была красивою.

Чудо видения

Красоты невиданной
повстречал я
девицу,
Вот бы в скульптора
мне в миг такой
превратиться,
Из гранита
и высек бы
чуда видение,
Любоваться
прекрасным
должны поколения.

Любовь цветок

Последний
розы
лепесток
Сдул ветер,
пчел нектар
не манит,
Любовь
таинственный
цветок,
Он распускается
и вянет.


Львица

Поле снежное – перина,
ночь – горошина видна,
Женщиной нагой по небу
бродит желтая луна.
Величава и надменна,
независима, как львица,
Фиговым листочком ей бы
посоветовать прикрыться.



Евгения

Где я нашел
тебя, Евгения,
Моя ты страсть
и вдохновение,
Ты буйный ветер,
ураган,
От нежности твоей
я пьян,
Вулкан ты, шторм
в открытом море,
С тобой еще
глотну я горя,
Но делать что
сейчас с тобой,
И впрямь наказан
я судьбой.
Куда отправимся,
Евгения?
Дай хоть минуту
на решение.

Выходит, люблю

Дождик косой
барабанит
о крышу,
Ваших речей
я давно уж
не слышу,
Дым сигареты
взмыл
облаком белым,
Вы-то, каким
занимаетесь
делом?
Садовые тропы
размокли,
раскисли,
Что занимает
сейчас
ваши мысли?
Вновь астры
увяли
на вашем окне?
Вы, значит,
забыли
совсем обо мне.
Допустим,
и эта
примета верна.
Она намекает,
что вы
не одна,
Зря ли
погасла
моя сигарета –
Еще одна
неудачи
примета.
Немедленно
это письмо
вам пошлю,
Коль мучает
ревность,
выходит, люблю!

Песня первой любви.

Я ту любовь
назвал бы тайной,
Сказкою всего
на пол-листа,
Смешной? Пожалуй,
нет – печальной,
А как родник,
была она чиста.

Припев:

Не вернуть тех дней я знаю,
Я, как сон их вспоминаю,
Повторяю вновь и вновь
Первая любовь.

Средь ночи утешили,
грезы:
Я к ним
возвращался сотни раз,
В них видел Лань
в тени березы,
Наслаждался блеском
черных глаз.

Припев:

Я песен посвятил
им много,
Девушка
особая была,
Но вот ее
любви дорога
К сердцу
другому привела.

Припев:

Теплынь апрельская

К солнцу потянулась
травка
на лужайке,
И теплынь апрельская
из дому
манит,
Распахнула настежь
дверь избы
хозяйка,
Ветер блузу
вздернул,
юбку парусит.
Пахарь землю тронул –
виден жир
на плуге,
Капли в солнце ярком
жемчугом
блестят,
Вишни зацветут
вот-вот
во всей округе,
И за взятком
пчелы
дружно полетят.

Отчий дом

Отчий дом,
лужаек виды
Все развеяли
обиды.
У квашни
колдует мать,
В небе
солнышко опять.
Край родной,
желанный, где ты,
Вы куда
умчались, леты,
Без следа,
как талый снег?
Пронеслись,
как лани бег...

Жизнь битва

Жизнь битва, как не говори,
Глупец того не понимает,
Ведь от зари и до зари
Комбайн в уборку не смолкает.

В забое грохот, пыль, жара,
Шахтеру явно не до шутки,
«Дается уголь на гора»
Из часа в час, из суток в сутки.

Пот разъедает веки глаз,
И счета нет салфеткам новым,
Хирург уже четвертый час
Сражается за жизнь больного.

Бой: напряженье велико,
Не есть ли легкая работа?
Конечно, кушать хлеб легко,
Но не испечь его без пота.

Волги берега

Не отвести от чуда глаз,
Суда да чайки на просторе,
Гудок сигнальный каждый раз
Летит в искусственное море

В туманной дымке Жигули
Я не впервые вижу снова,
А вот и ГРЭС видна вдали,
Творенье разума людского.

Красивы Волги берега
То слишком круты, то пологи,
Манят просторами луга
И вдаль бегущие дороги.

Поселки, чудо города,
Нет счета на реке причалам,
Здесь била жизнь ключом всегда,
Река была ее началом.

Войнам назло
Я в День победы каждый год
С утра, с цветами к обелиску,
Спешу: долг совести зовет
Героям поклониться низко.

О, сколько их легло у Бреста,
Киева, Курска – нет ответа,
Найти б отца могилки место –
Отдал бы много я за это.

Он тридцать лет, прожив, всего
Был с войнами двумя повязан,
И за себя, и за него,
Выходит, я прожить обязан.

У обелиска дочь со мной
С пеленок крохе объясняли:
Герои спят в земле сырой,
Чтоб дети впредь войны не знали.

Чтоб, не как мне, им повезло,
Так радуйся, моя девчонка,
Как дрозд шальной, войнам назло,
Встречает утро песней звонкой!

Память
Нам жизнь всего одна дана,
Счастливой жизни бы хотелось,
Последней чтоб была война,
Что ржавчиною в память въелась.

Навязчивей не знаю снов,
И сколько лет такое снится,
...Я матери не слышу слов:
С пути она боится сбиться.

Толпа вокруг рекой неслась,
В ней люди лошадей тащили,
И с мессеров по нам не раз
Фрицы на бреющем строчили.

Я не могу простить врагам
То бегство стариков с одышкой,
Ведь смерть играла с ними там
Как кошка с загнанною мышкой.

Три года страха, день ко дню,
Одна надежа – Бог поможет,
День каждый в памяти храню,
Как вспомню, так мороз по коже…

Сила любви

Так не был и он возмужавшим сполна,
Когда его сразил тот роковой выстрел,
Откуда взялось ты, шальная война,
В чьих головах план волчий вызрел?

Праздновал бал выпускной его класс,
Затем до рассвета по парку бродили,
Он девушку поцеловал в первый раз,
Когда о начале войны объявили.

Девчоночкой той моя мама была,
Под черемухой в парке она и зачала,
Всего через год похоронка пришла,
Горького вдовьего лиха начало.

Память о светлой любви той храню,
И, отвергая судьбы неизбежность,
Колени смиренно свои преклоню
Пред той любовью. Какая нежность!

Поклон Черниговграду

Поклон
прими,
Черниговград,
Я нашей
встрече
очень рад.
Приветствую,
сей древний
вал,
Что град
надежно
защищал.
Изяществом
пленяют
взоры
Твои
старинные
соборы,
Историю
веков
хранит
В их
основаниях
гранит.
Сияют
златом
купола.
Твореньям
гения
хвала!

Ритм

Любить тебя как отчий дом,
Я буду в тридцать лет и в сорок,
Мне каждый камень твой знаком,
Мне уголок твой каждый дорог.

Родная фабрика моя,
Ты островок большой отчизны,
Тебе всем сердцем верен я
Не мыслю без тебя я жизни.

В ритме конвейерных систем
Давно живу, ему подвластен,
Свой пульс сверяю с ритмом тем
И с ним соизмеряю счастье.

Знакомые окна

До позднего вечера светятся ярко
Знакомые окна моей Володарки,
Они словно звезды ночные сияют,
По ним я часы своей жизни сверяю.
Там в цехе и я появился мальчишкой,
О, стрелки шальные, торопитесь слишком,
Вам стрекот машин раздавался вдогонку,
А в такт озорно подпевала девчонка,
Она колдовала у пресса недаром,
Искрился пиджак под клубящимся паром,
Надолго я сон потерял на том месте,
Но все же подход подобрал я к невесте,
А вскоре растили мы сына и дочку,
На том не хотели поставить мы точку...
Светились до позднего вечера ярко
Знакомые окна родной Володарки,
Как дороги сердцу тех окон огни,
И свет и тепло излучали они.
 
План

Снова сорван
план, ну-ну,
На кого ж
свалить вину,
Что рабочих
не хватало,
Убедительно,
но мало.
Пресс вчера
стоял у вас?
Это важно,
в самый раз,
Есть еще одна
проблема –
Течь изношенной
системы,
Краны прохудились,
трубы
На участке
рыжей Любы,
Может есть
еще причины?
Течь открылась
и у Зины,
С длинной Веркой
заодно?
С планом все
сопряжено.
Здесь перехожу
на прозу:
Виноват во всем
Безрозум.


Босс

Те, что опаздывали
хоть на минутку,
Боса достали…
Взрываясь не в шутку,
Нерадивых жестоко
наказывал он,
Дважды застукает –
с должности вон.
Я поумнел: отсыпаюсь
в квартире:
Опаздывать лучше
часа на четыре.
Затишья, тем временем,
час наступал:
С завода куда-то
сам босс убегал,
Притом, заодно,
забирал секретаршу,
Девчонку, а был
раза в три ее старше,
Лет многих своих босс
не чувствовал бремя,
И за преферансом
в рабочее время.
Одним был всерьез
озадачен наш босс –
Не упустить
показушный разнос.

Тело

Чтобы тело не потело,
В чем давно проблемы нет,
Моют чаще свое тело,
В гигиене весь секрет.

Не жалеют средств на мыло,
Крем хорош, одеколон,
Шипр пахнет очень мило,
Освежит надолго он.

Вот такое это дело –
Свежесть, бодрости оплот,
Чтобы тело не потело,
Обеспечь ему уход,

Хватит, не о нем горланю,
Запах ли мешает жить,
Я ищу для мыслей баню,
Их хотелось бы промыть.

Задыхаюсь, как от кляпа,
Затыкают рот опять,
Хоть и душит нас не запах –
Настроенье, так сказать.

Уменье

Прощай, ушедший старый год,
И ты удачным был едва ли,
Хоть, как всегда, и в твой приход
Друг другу счастья мы желали,

Так в мае вновь сирень цвела,
Все ждали чуда от природы,
Ведь на окраине села
Озимых радовали всходы,

А дальше старая беда:
И засухи, и наводненья,
Причин хватало нам всегда,
Не доставало лишь уменья.

В курені

1

Чому життєвої полеміки
Стороняться академіки,
Я тоже її ізбігав,
Бо свдьби дітям не справляв.

Повисли бруки на Семені:
Видає дочку в «Курені»,
В Київі якийсь болван
Так назвав той ресторан.

Міг назвати вишня, слива,
Пара, головне, красива.
Йде Оленка за солдата,
Сусідські заздрять їй дівчата.

От же весілля почалось,
С трудом веде промову хтось,
Голова тріщить від гулу,
Під горілку все забули,

Куре мама. Впріла. Жарко.
Робе діло третя чарка,
Щоки-серце Прометея,
Тася, придивись за нею.

Слава Богу, пронесло,
Ходе рімно, всім назло,
Подае закуску ту,
Ось зняла з дочки фату.

Знову музыка заграла,
Під фатою круже Алла,
Дорослі веселяться, діты,
Можна вийти покурити.

2

Молодь любить танці дуже,
Я б такого вже не сдужав,
Пилюки стовб стояв на полом,
Сіли знову всі до столу.

Горяче подавали нам,
Пили, співали, стояв тарарам.
Але, увага, ось просе слова
Копія лялечки Образцова,

Бабуся старесенька, странна,
Шийку, як міха баяна,
У зморшках до всіх повернула,
На тоста її потягнуло.

А це, прямо дюрка в зарплаті:
Блондинка у чорному платі.
Привернула до себе увагу,
Наче в бік вколола шпагу.

Я не видержу – помру:
Жере ложкою ікру,
Зараз закрычу: «Мадам,
На весь стіл дали сто грамм!».

Ось які счасливі дати,
Як же тут не похудати?
Не впадуть бруки, бо підтяжки
Не дорощі водки пляшки!

Пульс Володарки

Пульс Володарки он
и наполненный,
и четкий,
Таким он давно присущ
коллективу
нашему,
В нем не просто
быстро вытираются
подметки,
Некоторые труженики
их до дыр
изнашивают.

Начальницы-матки
требовательны
неумолимы,
Швеи-пчелки у машин
не разгибают
спины,
Долгий день медленно
тает свечою
незримой
Не забывайте того,
встречая дома
жен мужчины.

Авторитет

Свод неба сине-голубой,
В тепле июльском таю,
Я потому храним судьбой,
Что в небе не летаю.

Работы с детства не боюсь:
Штрих, к моему портрету,
Поставил цель, ее добьюсь,
Друзьям известно это.

Не испугаюсь груза лет,
Мне бедность не помеха,
Богатство – мой авторитет,
Кто будет красть его для смеха?

В итоге, где я

Нам пытки
ада не страшны,
Мы все
запачканы, грешны,
Кто сам
в затылки не стрелял,
О произволе
упорно молчал,
Так, можно ли
начать сначала
Ту жизнь, что
зла не замечала,
Чего в ней
добивались мы
В условиях
кромешной тьмы?
Нас все вели,
вели, а толку –
Ни нам самим
и не потомкам.
Шли в коммунизм,
в итоге, где я?
А в тупике
пустой идеи,


3.Годы зрелости и
ощущения красок.


Эйлат

На пляже, словно князь лежу,
На море Красное гляжу.
Вода прохладна в нем и в зной,
Дворцы отелей за спиной.
Я голову деру все выше:
Сады зеленые на крыше.
Кафе у пляжа, рестораны,
И говор слышен иностранный,
Познать жемчужину природы
Желают разные народы,
Спешат сюда, с прохладой ранней
Голландцы, немцы, англичане,
Загар обретают под цвет шоколада,
Южной жаре северяне ведь рады.
Явление редкое здесь ветерок,
Нежит ступни золотистый песок.
Такие места, мне в Союзе внушали,
Одним лишь буржуям принадлежали.
В Эйлате я трижды с Майюшей моей,
Выходит – буржуи, аз ох ын вэй.

Хозяйкою и здесь ты стала

Репатрианты в пятьдесят –
наивней вряд ли есть затеи,

Успех и крошечный у нас
отождествляли с эпопеей.
Ты инженер? О том забудь:
он в возрасте таком не нужен,
На должность дворника попал,
молись: могла достаться хуже.
Не пахнут деньги, зря тебя
такому раньше не учили,
Мы с ними ходим в магазин,
на них жилье мы здесь купили.
Черед наш все-таки пришел –
ночуем в собственной квартире,
Я этого мгновенья ждал
не год, не два, а все четыре,
Досталось нелегко оно,
с трудом давалось все сначала,
Входи же в новый дом, жена,
хозяйкою и здесь ты стала!

Местечко

Далекой юности местечко,
Изба под толевою крышей,
И словно вновь на том крылечке
Мы детства аурою дышим.

Горит подсвечник на комоде,
Молитву бабушка поет,
Звезда взошла на небосводе
Приступим к ужину вот-вот.

А первым хлеб ходил по кругу,
Его кусочки в соль макали,
Все благ желали тем друг другу,
С добром ведь хлеб отождествляли.

Суббот тех как же я забуду
Неповторимый вкус жаркого –
То мамы фирменное блюдо,
Никто не мог сварить такого.

На верном пути

Время мчится, меняет
за зимою весну,
Обожаем всем сердцем
нашу кроху страну,
Здесь купили мы дом,
сад растим во дворе,
В нем костром полыхает
герань в январе.

Богачи! Поздравляйте!
Внуки – это наш клад,
Глазки умные, словно
маслины, блестят,
Стол субботний детишки
нам помогут накрыть,
Мы о многом в семье
любим поговорить.

А проблем ведь хватает
и довольно крутых,
Без решенья, конечно,
не оставим мы их,
Вектор главный избрали:
мы на верном пути.
Вместе выход наилучший
мы сумеем найти,

Время мчится, меняет
за зимою весну,
Обожаем всем сердцем
нашу чудо страну,
На хамсины не ропщем,
хоть порой достают,
Только прочного мира
нам достигнуть бы тут.

Планета одна

Неизвестного путника
позову я в свой дом
Напою сладким чаем,
и бодрящим вином.
Утомлен ты и голоден –
отдыхай, ежь и пей,
Мне ведь вовсе не важно,
турок ты, или еврей.
У тебя есть свой дом,
огород и страна,
Но, как мать, на всех нас–
планета одна,
Добиваться, выходит,
сообща мы должны
Прочного мира
и запрета войны.

Своя дорога

В числе приятелей моих
Не может быть людей плохих.
Мы все друг друга уважаем
И чувства зависти не знаем.
Притом, у каждого свой взгляд
На то, что в прессе говорят,
На чей-то статус и достаток
И буду в выводах я краток:
Все знают, что судьба от бога,
У каждого – своя дорога,
Не изменить свою судьбу
И с семью пядями во лбу.

Пикник

Снег сияет, искрится
в звездном небе луна,
Здесь струною гитарной
дребезжит тишина,
Стройных елок макушки
достают до небес,
В новогодние ночи
вижу сказочный лес.

В это раз я на лыжах
легким шагом бегу,
У опушки скатерку
расстелил на снегу,
Выбор скромных закусок
у меня невелик,
Елку, девку грудастую,
я позвал на пикник.

Я изяществом танца
с юных лет одержим,
В дивном вальсе вдвоем
безудержно кружим…
В Беэр-шеве не вижу
снегопадов давно,
Только зимы России
снятся мне все равно.

Платим врозь

Весь Союз воспламенился,
взбудоражился народ,
Горбачева перестройка
к новой жизни приведет?
Прилетела ведь кометой,
неизвестным «энэло»,
Не приснилось бы такое,
хоть к тому давно вело.
Сразу вылезли наружу:
зависть, ненависть, вражда,
От семьи большой, единой
не осталось и следа.
И пошла с косой жестокость
по деревням, городам,
Убивают братья брата,
за державу стыдно, срам.
Нет, конечно, не Всевышний
ниспослал нам с неба зло
И Союзу на хозяев,
тоже явно не везло.
А народ опять в ответе,
так в России повелось:
Строим и ломаем вместе,
а, в итоге, платим врозь.

Ностальгия

Мне многое с того,
что было
И ныне дорого
и мило:
Проказы юности
былые,
Глаза девчонок
голубые,
Друзья, надежные
мужчины,
Поля и рощи
Украины,
Ручьи весны
и грозы лета,
Над речкой
ранние рассветы,
Колосья сочные
пшеницы –
Все в памяти
моей хранится.
Воспоминанья
дорогие
И называю
ностальгией.

Утренние росы

Утренние росы
солнечного дня
Сладостной прохладой
радуют меня,
Птичьих хороводов
слышу трель в саду,
Я мгновений этих
с нетерпеньем жду.
Времени в саду своем
я не ощущаю,
Сам себя я вижу в нем
приобщенным к раю.
И намека нет в саду
на тоску, волнения
Что творят природы
дивные видения.
Пышных роз пахучих
только мелкий штрих,
Пчелы-донжуаны
вьются среди них,
Доведут и их
инстинкт до помутнения
Молодых бутонов
миги обнажения.


Шумы

От шумов повседневных,
я не думаю, скоро
Нам закрыться удастся
бетонным забором,
Мы и к каскам прибегнем,
вставим в уши затычки,
Шумов много различных,
разберись с непривычки.
Раздражает одних
пенье птиц в огороде
А других звуки музыки
в ярость приводят,
Словом, дело настолько
деликатно и тонко,
Что с водой бы не выплеснуть
из корытца ребенка.
Кстати шум ребятишек
раздражает нас тоже,
Обуздай наши нервы,
всемогущий наш боже.

Разговор о молодости

Вспоминаю молодость я в часы досуга,
Детские коляски на набережной Буга,
Мы там не торопились, гуляли допоздна,
Любовался многим я частенько из окна,
Кемпы ивы грустные, вся в облаках вода,
Ну, есть на белом свете красивей города?
Не короток их список: Париж Одесса, Рим,
Ну, а как об этом скажешь землякам моим,
Намек тактичный ищешь, он паутины нить,
Кто матери дороже и с кем ее сравнить?
Взрослеют люди все, становятся мудрее,
Я улетел туда, где солнце ярче греет,
Где травы зеленеют и летом, и зимой,
Прости великодушно за это, город мой.
Птенцы вьют свои гнезда – не писаный закон,
Чтобы вспомнить Винницу, я еду в парк Яркон!
Многим просыпаться придется утром ранним
Со всех концов Израиля прибудут винничане.

Воспроизводство

Важнейших проблем
у человечества много,
Нелегкая их
разрешенья дорога.
Но браться за все
в одночасье смешно,
Стержневые задачи
выделяли давно.
Среди них не вижу
проблемы важней
Воспроизводства
белокожих людей.
Стоит все живое
в природе на этом,
Зря ли птицы выводят
потомство за лето,
Коллеги, вы упустили
не первый год,
В книгу красную
попадете вот-вот.

Ну и «Польгат»

Текстиля звездой не зря
мы свой «Польгат» называли:
Англичане и японцы
его ткани покупали.
Им из множества других
отдавали предпочтенье,
Было мнение единым –
ткани чудо, загляденье,
Место рабочего всего
мне на фирме той досталось,
Десятилетия на равных
она с гигантами сражалась.

Ашпара

Важный цех наш на иврите
«Ашпарою» называли,
Сменных мастеров, учтите,
Как салфетки там меняли.

Хаим, увалень надменный,
Пинок по делу схлопотал,
Дурью он рабочих смены,
И начальство все достал.

Мое заключенье таково:
Изгнанника не жаль нисколько
Суть всех интересов его
К животу сводилась только

Сами хороши

*
Думать только так
нахальство,
Мы и сами
хороши,
Сколько Моисей
начальству
Вешал на уши
лапши.
В туалете
битый ли час
Проводить
любил рабочий
С газетой
засыпал не раз
Там, бывало,
среди ночи.
От других
не больше прока,
Только мастер
чуть зевнул,
Барух
доведет до шока:
Прямо
за станком уснул.
У Бухарца
хуже драма,
Хоть не спал
и трезвым был,
Спутав номера
программы,
Партию
ткани загубил.
Подведу
итог, пора,
Спотыкаются
все люди,
Сниться
долго «ашпара»
И на пенсии
мне будет.

Все обуты, все одеты

Пот ручьем в разгаре лета,
Морды пунцового цвета,
Жопы разъедала пена
Ашпары дневная смена.
Не из снега мы – не таем,
Сполна зимою остываем.
Притом, не зная опасений
Массовых обморожений.
Не доволен, может, кто-то?
Лучше нет для нас работы.
Да, нагрузка велика
Без корней, без языка,
В работе минусов не счесть,
Но и плюсы большие есть:
Все обуты, все одеты,
Сытно кормят в сфере этой,
Главный плюс коню понятен:
Нет задержек по зарплате!
Свое жилье, автомобили,
Без нее мы б не купили,
О том и не мечталось мне
В развалившейся стране.
Осталось протереть очки:
Везде страдают новички.
Исключения не в счет,
Ждем, что внукам повезет,
А я спешу заверить вас,
Что мне неплохо и сейчас.

Наследье

В Израиле метелей нет,
Здесь лед и снег большая редкость,
Пустыни жар и солнца свет –
Наследье наших древних предков.

На территорию земли,
Текущей молоком и медом
Их полных сорок лет вели,
Чтоб сделать «избранным народом».

И сделали, ведем других,
Без нефтедолларов и газа,
На направлениях любых
Не оступались мы ни разу.

И по этой причине

В Израиле я и по этой причине:
Здесь внук мой не знает обидного «жид»,
Экзамен вступительный с другом отныне,
На равных сдавать в институт он бежит.

Он в знания верует, а не в приметы,
Мой внук государства евреев держись,
Две тысячи лет мы скитались по свету,
Высокую цену платили за жизнь.

Традиции здесь сохраняют не всуе,
Добро в их основу народ заложил,
На избранность вовсе не претендует,
Хоть «эйкью» господь его не обделил.

Как никогда он сегодня сплоченный,
Не иссушим его жизни ручей,
Он миру дарует крупнейших ученых,
Врачей, финансистов и скрипачей.

Вечная любовь

Вечная любовь – не представляю подарка дороже,
С ней и в старости ощущаешь себя здоровей и моложе,
Много женщин вокруг, но себе лишь одну присмотрите,
Ту, что именно ваша Пенелопа или Нефертите.
Ваша звезда от всех отличатся самым ярким светом,
За ориентиры хорошие хвала летописцам и поэтам.
Мужчины, а вы для себя немаловажную мелочь учтите:
Были мужья очень достойные у Пенелопы и Нефертите.

Сионисты все наладят

И истину порою сложно
Узреть, коль эталона нет,
Сужу об этом осторожно,
Хоть прожито немало лет.

Из них я больше половины
Совку по глупости отдал,
Под синим небом Украины
Качали волны мой причал.

Как водится, нашлась невеста,
С детишками судьбы река
Гоняла с места нас на место,
Израиль не позвал пока.

Проблемы здесь свои, известно,
Террор покоя не дает,
Была воды нехватка пресной,
Открыли шлюз – фонтаном бьет.

Страна становится все краше,
И время такое настало,
Что за технологии наши,
Нам платят валюты немало.

Расцвета дальнейшего ради,
Наши спутники в космос летят,
Все здесь сионисты наладят,
В рай пустыню превратят.

Молитва

Жизнь как море широка,
Штормы ей присущи, штили,
В море хорошо пока
Тучи свет не заслонили.

Поплывешь без света как,
Если не видна дорога,
Свет, выходит, не пустяк,
От него зависит много.

А без хлеба, без воды
Доберешься далеко ли?
Всем известно: нет еды,
Ты не то, что слаб, ты болен.

Понемножечку всего
Умный путник в сумку спрячет,
Я бы к выбору его,
Приобщил еще удачу.

Не купить ее, поверь,
От судьбы она, от Бога,
Я его прошу теперь:
Детям освети дорогу,

Чтобы чистою была,
Всей их жизни атмосфера,
От снегов зимой бела,
Летом нагревалась в меру.

Наши 30 лет в Б-Ш

Майюшка, 30 пролетело!
Израильтяне ты и я,
Вдохновить и нас сумела
Девяностых алия.
Не пляжем, солнцем разогретым,
Нас новый свет тогда встречал,
Хусейн на Тель-Авив ракеты
Назло Америке бросал.
Сирены выли по ночам,
Спать не давала нам тревога,
Но к вечеру нас, не на чай,
За стол усаживалось много:
Родня с друзьями за столом,
Пюре, селедочка, лучок,
Мы экономили во всем
И пили только «Козачек»,
В наш дом не закрывались двери,
Мог гость явиться в поздний час,
Все позади и кто поверит,
Что нет несчастных среди нас!


4. Нам, друзьям и родне.


Рай придумываем сами

Родне признателен за то я,
что терпит издавна меня,
Ведь ночью я могу резвиться,
а отсыпаться среди дня.
Я мнение узнать готов
и тех, что думают иначе,
Я не завидую тем людям,
что живут меня богаче.
Мой дом не вилла, нет в нем шика,
он неказист и невелик,
Милы мне даже в нем изъяны:
вот до чего к нему привык.
Радуюсь им, своей кровати,
вдоволь мне тепла и света,
В свои разношенные тапки
я точно так влюблен за это.
Не слышу споров в своем доме,
вернее, их не замечаю,
В невероятном беспорядке,
я порой души не чаю.
С точкой зрения такой
я легко схожусь с друзьями,
Рай и ад, в конце концов,
мы придумываем сами.

Мои дела

Пред вами все мои дела,
Их нет в числе открытий века,
Но так меня судьба вела –
Судьба простого человека.

Своей судьбой доволен я,
Сговорчив я с моей судьбою
Есть судьбы разные, моя –
Строга с младенчества со мною.

Нередко слышал я в пути
Ее скупые наставленья:
«Тот выступ надо обойти,
А дальше сам найдешь решенья».

Мозоли, ссадины не в счет:
Сквозь буреломы продирался,
И напрямую ли, в обход,
Я цели все же добивался.

Нормальный семьянин – итог,
Детей, как все отцы растил,
Во всем старался я, как мог,
Чтоб дом семье моей был мил.

Известен многим скромный дом:
В нем правит всем моя жена,
Я помогаю ей во всем,
И ценит мой порыв она,

Как вазу берегу ее,
Она мне небо, воздух, свет
И вдохновение мое
На протяженье многих лет.

Довольны ею внуки, дети,
Ладят соседи и друзья,
Ее по Божьей воле встретил
В Немирове когда-то я.

Летят года, им счета нет,
И в красоте их нет сомненья,
Нашей стойкости секрет
В непризнании старенья.

Нам

Перед судьбой робею я,
О, как умны ее уроки!
Реке подобна жизнь моя,
Течет, пока полны истоки.

Нам не подходит ритм другой,
Этот проверен в гонках главных,
Я парусник веду с женой,
Рулим его вдвоем на равных.

Нужно, меняемся в тот час,
Зов половинки слышим сразу,
Факира тем ведь выше класс,
Чем фокус незаметней глазу.

Потом друзья этот секрет
Под микроскопом изучали,
Давно уж замечаний нет,
Хоть было много их в начале.

И все же на этапе том
Я во время остановился,
Причина рассмотрел в одном –
Я очень в лидеры стремился.

Нам 55

У нас претензий к жизни нет,
На славу мы давно не притязаем,
В одной упряжке 55 лет,
Тянем бечеву, устали не знаем.

А сбои мелкие в пути не в счет,
Без них не дотянуть бы нам до даты,
Можем и дальше двигаться вперед,
Мы не деньгами – опытом богаты.

К нашему 60-летию

Прекрасен долгий наш союз,
Сам срок свидетельствует тоже,
Не прост семейной жизни груз,
Но нет плодов его дороже.

С трудом давались нам они,
Немал был список, я б отметил,
Но как его не поверни,
На первом месте наши дети,

Вначале птенчиков своих
Мы и дыханьем согревали,
Не окружала роскошь их,
Но нищеты они не знали.

Был скромен жизни той уклад,
У единиц был выбор краше,
Для деток школа, детский сад,
Учились дальше дети наши.

Климат в Израиле иной,
Уже немолоды мы были,
Но здесь работали с женой,
Растили внуков, дом купили.

Нас не подвел такой расчет,
Видны его итоги в том,
Что наша дочка опыт тот
Сполна внедрила в доме своем.


Круглые даты

К нам приходят негаданно круглые даты,
Словно спавший вулкан, извергаясь, на нас,
Годы, словно с испуга, несутся куда-то,
Рассекают морщинами кожу у глаз.

Я понятья о них не имел, не вчера ли,
С девушкой первый, встречая рассвет,
Петухи о нем вскоре напоминали:
На работу будили так много лет.

Я не чуял их бега под солнечным небом,
В пении птиц и прохладе серебряных рос,
Мы наслаждались свежеиспеченным хлебом:
Сын теплым его из близкой булочной нес.

Жизни суть не сложна, как известно,
В случаях тех ты ее за основу берешь,
Когда детям твоим созидать интересно,
А выходит, и ты не напрасно живешь.



К моему 50-летию

Время, ты во все века
Не подвластно денег силе,
Мчится лет моих река,
Русло берега сдавили.

А теченье все сильней,
Круче и острей пороги,
Вот и новый юбилей
Появился на пороге.

Даже страшено – пятьдесят!
К финишу примчался, вроде,
«Успокойся, – мне твердят, –
Важно, с чем к нему приходят».

Я взрастил фруктовый сад,
Дачку поднял неплохую,
Месту несказанно рад,
Здесь до осени ночую.

Держусь на небольшой волне,
Молюсь, чтоб шторма не случилось,
Значимых деяний мне
Совершать не приходилось,

Сторонился гор и скал,
В них не видел интереса,
На орбите не летал
И не строил Днепрогэса.

Словом, сероват мой лик,
В сочетании с лопатой,
К дачке, фабрике привык,
Тешусь небольшой зарплатой,

Производство и семья
В этом мой залог покоя,
Блата, важных связей я,
Толком и не обустроил,

Как мозгами не верти,
И зарплата маловата,
Дети лишь на полпути,
А квартира тесновата…

Упущений долгий ряд,
Мог бы ведь родиться в Польше,
Был всего лишь раз женат,
Есть ли недостаток больше?

Мог виновным быть и в том,
Что разбита вся дорога,
Через реку мост с горбом,
Недостатков разных много.

Ну, пропал в продаже чай,
Масла не найти на ужин.
Это плохо, только знай,
Ничего войны нет хуже.

Этот страх давно со мной,
Его под кожу мне загнали,
Запугали всех войной,
Масла, чтоб не вспоминали.

 АРКАДИЮ МОИСЕЕВИЧУ ПОСВЯЩАЕТСЯ!

Автор К.Костенго, муж генерального
директора ПШО им Володарского Л.Костенко

Однажды в студеную зимнюю пору,
Родился Аркадий, был сильный мороз.
Как многие дети тянулся он в гору,
Толковый ребенок в Немирове рос.
Окончил семь классов в немировской школе
Оставил уютный родительский дом,
В Москву уезжает по собственной воле,
Там техникум кончил, в кармане диплом.
Его на работу в Уфу направляют,
Механиком главным работать идет,
А время подходит, его призывают,
Но служит недолго, всего один год.
Летит он в Немиров быстрее, чем птица,
К родным своим, близким Аркадий спешил.
Всего лишь три месяца в Вороновице,
На фабрике главным механиком был.
Конструктором числился на Володарке,
На должности этой не очень потел.
А после работы ему было жарко,
На Мае женился, семью заимел.
Аркадий растет, он бюро возглавляет,
В работе неплохо себя проявил.
Учился заочно, диплом защищает,
И вдруг всех поступком своим удивил.
На больший оклад ГПЗ соблазняет,
А это конечно, не сущий пустяк.
И в должности вскоре его повышают,
Но он не доволен, ему все не так.
Он там за родной "Володаркой" скучает,
Попал не в свою колею.
Проходит полгода - завод оставляет,
Вернулся в родную семью.
С любовью встречают его как родного,
Солидная должность Аркадия ждет.
Он главный механик - работы там много,
Аркадий Моисеевич не подведет.
Два слова как время Аркадий проводит,
Естественно дома, когда выходной.
Он стал садоводом, сейчас это в моде,
Как правило, в сад уезжает с женой.
Еще на коллег он стихи сочиняет,
И с юмором дружно живет.
Не зря в коллективе его уважают,
А как он чудесно поет.
Жена у него очень славная, кстати,
Она и подруга, хорошая мать,
При СУ148 немало лет в штате,
Вот кратко, что можно о Мае сказать.
Чудесные дети есть Миша и Алла,
В родителей оба пошли, говорят,
Как видите много воды убежало,
Не плохо жил первые он пятьдесят.
Теперь как пройдет половина вторая –
Технический будет прогресс продвигать.
Внучат ему надо воспитывать с Майей,
Ведь детям малюток нельзя доверять.
И так с юбилеем тебя поздравляем,
Здоровья и бодрости, счастья добра,
Успехов в работе тебе мы желаем,
Живи очень долго – до годиков ста!
 
01.02.1986. Константин Костенко/подпись/

Для остроты впечатления автор незначительно
сократил лишь некоторые сроки (периоды
работы в Вороновицах, ГПЗ и т.п.).


Себе

Календарь. Зимы картинки.
Вновь второе января.
«Прощай молодость» ботинки
Я купил себе не зря.

Шесть десятков с половиной,
Уж куда еще круглей,
Время, снежною лавиной,
Движет новый юбилей.

Не вчера ли мы, студенты,
Девушкам на карнавале
Руки, под аплодисменты,
Элегантно целовали.

Под воздействием соблазнов
Таяли, свечой сгорали,
Сколько их соблазнов разных
Многие из нас познали.

Глаз голубизну ли, неба,
Запах ржи и вкус борща,
Громкий хруст горбушки хлеба,
Лоск моднейшего плаща,

Должность новая прельщала,
(боссом бы, побыть на час),
Было прочего немало,
Так меняет возраст нас?

Не всегда, иной ведь с детства
В рабство попадает злата,
Он цепей, колец посредством
Хочет выглядеть богатым.

И, конечно, эрудитом,
Не смотря на внешность вора,
С черепом до блеска бритым,
Приблатненным разговором.

Празднуем мы в ресторане,
Торжества размах любя,
Мы гостей считать не станем:
Каждый платит за себя.

Нам в кафе бежать не стыдно
Даже с трешкой в кошельке,
Минус на счету солидный,
Блеск румянца на щеке.

Прочен он от булок сдобных,
Их употребляем много,
В жизни я: дружков подобных
Обхожу иной дорогой.

Но, оставим многословье,
Уж заря зажглась в окне,
А с друзьями за здоровье
Лучше дома пьется мне.

Боюсь «самосглаза»

Мне стыдно
признаваться вам,
Себя боюсь я
сглазить сам
С чего бы,
спросите меня,
Отвечу,
нравится родня,
Женой доволен,
предан ей,
И так взаимно
с первых дней.
Я подчеркну,
в какой уж раз,
Сын, дочь
хорошие у нас.
За них отец
пока спокоен,
И зять наш
похвалы достоин.
Во внуках
я души не чаю,
Всем вам
не худших пожелаю.
А плохо ли
жилище наше?
Живу в саду,
что рая краше!
Он вдохновляет,
он волнует,
Судьба, друзья,
мне вас дарует.
Всех благ мне
сразу и не счесть.
Хвала судьбе
за все, что есть!


Майе 1

Я везуч, к портрету вкратце,
Намекну лишь невзначай,
В дом ко мне друзья примчаться
И на виски, и на чай.

Дом, известно, не берлога,
Атмосфера в нем важна,
Создавать ее – у Бога
Я учился и жена.

В нашем доме даже всуе
Мыльной пеной вымыт пол,
Лишь в одном жену виню я:
Калориен слишком стол.

То вареники затеет,
То с огня подаст котлет,
За столом едок потеет,
В том жены авторитет.

Как не располнеть при этом,
А ведь помнится пора –
На Кощея без диеты
Был похож еще вчера,

С армии в шинели тонкой
Домой вернулся я тогда.
С кареглазою девчонкой
Так и гулял я в холода.

Все прошло, снега, морозы,
Ведь недолог век зимы,
Летом распустились розы,
Отгуляли свадьбу мы.

И помчались наши годы,
Тормознуть бы, да нельзя,
А придерживаться моды,
Помогали нам друзья.

Нет цены той верной дружбе,
Мы ее оберегали,
Продвигали нас по службе,
Хоть медалей не давали.

Горя большего не знать бы,
Судьба без них нас берегла,
Так серебряная свадьба,
Незаметно к нам пришла.

Повзрослели наши дети,
Удались умом и ростом,
Свадьба сына на примете,
Мы ее заждались просто.

О внуках, ясно, мы мечтаем,
Не помешало б двойни нам,
Того же самого желаем
Замечательным друзьям!

Майе 2

В дождь или в жаркие летние дни
На даче не скучно: мы здесь не одни.
С детками здесь обретаем покой:
Неделя прошла в суете городской.

Утро субботнее. Радостно мне.
Гул пчел помогает запеть тишине.
Дети в постелях, будить не буду.
Майя в кухне протирает посуду.

Оладьи уже готовы к чаю.
Завтрак такой я и сам обожаю.
При Майе здесь все в полном порядке
По шнурку сажаем огурцы на грядке,

Майе 3

Любимый месяц май,
Тюльпаны, солнце яркое,
Построили мы рай,
И в нем шалеем с Майкою.

Пусть редко здесь сидим,
В разладе стали с модою,
Судьбу благодарим,
Как сблизила с природою.

На даче благодать,
Как медом все помазано,
И что жене сказать,
Когда давно все сказано.

Майе 4

Что этот день обещает –
Женщинам радость сполна.
Зря ли так солнце сияет,
В сердце стучится весна.

Март, а теплынь то какую
С юга ветра принесли,
В Африке силу такую
Конечно, они обрели.

Быстро ослабились вихри,
Крыш не ломали и арок,
Как своевременно стихли –
Еще один Майе подарок.

Пусть дальше сжимает время,
В жизнь претворяет мечты,
Трудностей разных бремя
Так упреждаешь лишь ты.

Меня удивлять продолжай,
Успехами новыми радуй,
Любимая, не забывай:
В затеях прекрасных я рядом.

Майе 5

Изменила ты прическу,
солидней выглядит наряд,
Кто придумал эту глупость –
что Майюшке пятьдесят.
Та же девичья улыбка,
с юных лет задорный взгляд,
А седины появились,
скажу прямо, невпопад.
Убеждать меня не надо,
не поверю все равно,
Ты вчера с подругой в школе
с урока сбежала в кино,
И «Комсомольцем» меня
«сфоткала» ты на бревне,
А потом стихи у Сони
читала долго ей и мне.
Стройуправление чуть позже,
отчеты, плановый отдел:
Для дочки место неплохое
папа подобрать сумел.
Ценили Майю на работе,
за характер и за труд,
Были скромными зарплаты,
брала то, что там дают.
Обид в том не видала Майя,
не думала об унижении,
В ту пору многие так жили,
и мы не были исключеньем.
Уметь довольствоваться малым –
так было раньше суждено,
А главные ценности в детях
видятся Майе давно.

Майе 6

День рождения особый,
дата, уж куда круглей,
Да, у Маечки сегодня
необычный юбилей.
Все вранье, речь обо мне:
это я стал на год старше,
Я часы остановил
нашей милой юбилярши.
Пусть идут наоборот,
экономя силы, нервы,
Ей благодаря, ведь я
на деревне парень первый.
Все совместно прожитое
вижу я как дивный сон,
Я Маюше повторяю:
милая, держи фасон!
Седину подкрасим, кожу
ты неплохо сберегла
Детям, мне и внукам нашим
еще больше ты мила.
Дом наш ты ведешь умело,
в нем тебе замены нет,
Ты теплом своим душевным
греешь нас как солнца свет,
Так и продолжай, Маюша,
за тобой мы все стоим,
Как молитву повторяем –
так ад мэа вэ эсрим!

Майе 7

О, жизнь, лети шаром воздушным,
Как перышко легким и послушным,
Главное, обходи на пути преграды,
Порою для счастья больше не надо,
Тебе высота давно не страшна,
Так что пари в поднебесье, жена,
Разок я и сам приготовлю, поем,
Раскрепощенья положены всем,
Энергией неба сполна насыщайся,
К ужину только назад возвращайся,
А далее будни продолжим опять,
Так – на 120 тебе курс держать!

Майе 8

За Майю бокал осушу я до дна,
Всего мы повидали с ней немало,
Мое вдохновение нынче она,
Только бы с левой ноги не вставала.

Я сразу влюбился в богиню мою,
Решительны в действиях все козероги,
Я громкие гимны за то ей пою,
Что верной опорой служила в дороге.

Любые преграды на долгом пути,
Перед семьей расступались как в сказке,
Сквозь воду, огонь мы умели пройти:
Бог давал Майе нередко подсказки.

Всерьез с тем считаются внуки и дети,
Используют редкое свойство сполна,
Так совершенствуй же качества эти
До ста двадцати, дорогая жена!


Майе 9

Того, разумеется,
я добился не сам,
Что с птичьим хором
просыпаюсь по утрам,
Пристанищем и им
является наш дом,
В его саду цветы
разводим мы вдвоем.
Зимой полыхают
они и весной,
Здесь рай не библейский
здесь рай земной.
И солнце светит здесь
все триста дней году,
Майя лично наводит
здесь красоту.
Чуть свет она в наш сад
бежит тайком,
На вы беседует
с травинкой и цветком.
Знает нрав каждого,
спокойный ли крутой,
Растенья делятся
с Маюшей красотой,
Щедры! А кто еще
их пожалеет и поймет…
Вот этого не утверждаю:
внуки считают, наоборот.
Цветы в саду так
полыхают неспроста,
В них видится души
Майюши красота!
В этом у многих
сомнений не было и нет,
Я это ощущаю
не один десяток лет!

Майе 10

Мы давно шагаем рядом,
Много разного познали,
Были комнатке мы рады,
С кухней общею в начале.

До зарплат хватать взаймы
В том и научились мире,
Там мечтали долго мы
О двухкомнатной квартире.

Веком десять лет казались,
Вдруг, везение большое:
Нам три комнатки достались,
В них вселялись прямо с боем.

Радость: внук родился там,
Тогда и теснота сказалась,
Лишь в Израиле всем нам
Дома отдельные достались.

Пусть не в вилле мы живем,
А в строенье деревянном,
Но богат наш новый дом
Садом, телефоном, ванной.

Круглый год цветет наш сад,
Хорошо здесь внукам, детям,
Я, как и ты, безмерно рад
Скромным достиженьям этим.

Майе 11

Уважаемая Майя
Кличку обрела «Святая».
За все, и проявленья эти,
Любят Майю внуки, дети,
И в нее, а не в меня
Влюблена моя родня.
Что же достается мне? –
Обратился я к жене. –
Хватит распыляться, Майка,
Сделал я тебя хозяйкой,
Помни, муж всего важнее,
Будь, в конце концов, умнее,
От твоей же суматохи
Достаются мне лишь крохи.
На тридцатом месте я:
За родней идут друзья.
Не в цель мои слова, а мимо:
Майюша, ты неисправима.

Майе 12

Повар, целитель – жены моей хобби,
Пришло к ней все это у мамы в утробе,
Что теща умела, вам не приснится,
Не было равной ей мастерицы,
Томила она в вишневом варенье
Куринную шейку – предмет объеденья,
Майя, представьте, и мать обошла:
Сделает изыск из мяса козла,
Вареники Майи просятся в рот,
Смолоду с ними нажил я живот,
Не была Майя в Тибете, Китае,
Но, медицину народную знает,
И средства простые – горчица и мед,
Насморк, понос ли, за сутки пройдет.
Есть много у Майи прочих талантов,
В каждом я вижу отблеск бриллианта,
И мы к ее опытам новым готовы,
Была бы сама она всем нам здорова!

Майе 13

Кто придумал подсчеты –
Прибавляй, отнимай,
У меня нет охоты
Плюсовать новый май.

Мне претит, не желаю
Наши годы считать,
Потому, полагаю,
Тебе тридцать пять.

И пусть дети не дразнятся,
Сорок два в самый раз,
Я не ведаю разницы
В блеске ласковых глаз.

Цвет весенней капели
Мне ведь видится в нем,
Помнишь майские трели
Соловьев под окном?

И сейчас я их слышу,
Так же строен их лад,
Только чуточку тише
Те же трели звучат.

Я надеюсь, не скоро
Их приглушит груз лет,
А приятней минора
Ведь мелодии нет.

Майе 14

Листопад, а за окнами
солнечно, ясно,
Бабья осень немного
грустна, но прекрасна,
С ней сравнил бы
любимой жены юбилей
Пусть их много отпразднует
в жизни своей,
В кругу самой близкой
родни и друзей,
Того заслужила,
положено ей.
Словно вчера ее
девушкой встретил,
Есть внуки сегодня,
солидные дети.
Могла ли иначе жизнь
в доме сложиться
У Майи, в которой
я вижу царицу.

Майе 15

Мне стыдно
признаваться вам,
Себя боюсь я
сглазить сам
С чего бы,
спросите меня,
Отвечу,
нравится родня,
Женой доволен,
предан ей,
И так взаимно
с первых дней.
Я подчеркну,
в какой уж раз,
Сын, дочь
хорошие у нас.
За них отец
пока спокоен,
И зять наш
похвалы достоин,
Во внуках
я души не чаю,
Всем вам
не худших пожелаю.
А плохо ли
жилище наше?
Живу в саду,
что рая краше!
Он вдохновляет,
он волнует,
Сам бог, друзья,
мне вас дарует.
Хвала ему,
что все вы есть!
Вот только как
вам не надоесть
Избитым номером
в концерте-
Лишь этого я
опасаюсь, поверьте.
За ваше терпенье
ко мне и за вас
Бокалы поднять
предлагаю сейчас!

Майе 16

За Майю бокал осушу я до дна,
Всего мы повидали с ней немало,
Мое вдохновенье и нынче она,
Только бы с левой ноги не вставала.

Я сразу влюбился в богиню мою,
Решительны в действиях все козероги,
Я громкие гимны за то ей пою,
Что верной опорой служила в дороге.

Любые преграды на долгом пути,
Перед семьей расступались как в сказке,
Сквозь воду, огонь мы умели пройти:
Мудрые Бог давал Майе подсказки.

Считаются с тем всерьез наши дети,
Используют редкое свойство сполна,
Так совершенствуй же качества эти
До ста двадцати, дорогая жена!

Майе 17

Тебя случайно встретил я,
Как ягодку в траве приметил,
О породнивших нас краях,
Тебе напомнят строчки эти.

Так сводят пары лишь судьбой,
Нет объяснения мудрее,
Туда являлись мы с тобой
Уже супругами позднее.

Май радовал особо нас,
Сирени запахи пьянили,
Своих детишек мы не раз
Туда на отдых привозили.

Парк полюбила вся семья,
Аллеи мне и ныне снятся,
Сейчас с тобой хотел бы я
Там на мгновенье оказаться.

Живем давно без снега мы,
За холодами не скучаем,
Нам хорошо и без зимы,
Но молодость не забываем.

Майе 18

У каждого есть список своих событий ярких,
Я лучше всех запомнил свиданье в зимнем парке,
Светлее лунной ночи я раньше не видал,
Руку своей любимой, чтобы согреть, я сжал,
Там не было души, одна луна над нами,
Там редко рыхлый снег хрустел под сапогами,
Там я услышал «да», что не предполагалось,
Там белая зима весной мне показалась,
Как будто ветры южные, мгновенно налетели,
Среди зимы послышался весенний звон капели,
В снегу стояли ели, как яблони, в цвету,
Я нежный запах ландышей учуял за версту,
Черемух лепестки шальной пургой кружили,
Мы в чуде том вдвоем немало лет прожили,
Иду я и сегодня по жизни рядом с ней,
С дарящей весны в зиму, избранницей моей.

Майе 19

Тюльпаны прежде принимай,
А дальше – посидим за чаем:
Сегодня мы двадцатый май
С тобою милая встречаем.

Сильны любви нашей ростки
Теплом сердец они согреты,
Цветущих вишен лепестки
Метелью белой рвутся в лето.

С тобою в вихре их кружить
Готов я, устали не зная,
Без пустоцвета жизнь прожить –
Задача, знаю, непростая.

Ты строить планы продолжай,
Ты в доме лучше все познала,
Встречаем мы двадцатый май,
Как будто это лишь начало.

Майе 20
(к 24 мая 2015)
Все улыбнулись: снова солнечно и ясно.
Бабья осень Маюши, чем не прекрасна!
Благодарю судьбу: великолепен юбилей,
Пусть будет не последним у Майечки моей.
Любовь мою к жене как описать словами?
Все сказано давно, подкреплено делами.
А результат неплохой – наши внуки и дети.
Маюшу я ведь случайно в Немирове встретил.
Все мы где-то встречаем половинку свою,
Так давайте же выпьем за царицу мою!

Сыну 1

Мы день этот праздником
лучшим считаем,
Вдвоем за тебя
благодарны судьбе,
Мы любим тебя,
мы тебя обожаем,
Удач и в дальнейшем
желаем тебе.

Сыну 2

Удачи, Михаэль
до ста и двадцати,
А жизнь трудней,
чем поле перейти.
И ты всего на
первой половине,
Притом на взлете –
на ее вершине,
Доволен тем, что есть,
шаги легки:
Потребности
твои невелики.

Сыну 3

Считать седины рановато,
Мой сын, прекрасна эта дата

Силен все так же жар костра,
Так зрелости пришла пора.

А я не знаю чести выше,
Чем представляться папой Миши.

Сын, дядя, брат – претензий нет
Педант в работе, не секрет,

Но не подставит никого,
Искусство – главный мир его.

Он с детства музыкою дышит,
Друзья хорошие у Миши,

Словом, он мужик с загадкой,
Есть, конечно, недостатки:

К примеру, мало пьет вина,
Все разом – лишь моя вина.

В привычках не узрел дыру,
Другие на себя беру.

Залатать сумел не много,
Ты идешь своей дорогой,

И для меня твой выбор свят,
«Пусть ангелы тебя хранят,

Музыка, писатели поэты» –
Из молитвы мамы это.

Сыну 4
Без всевозможных протеже,
С «зелеными» в конверте,
У тебя три квартиры уже,
А четвертая – в проекте?

Оффшоров у нас избегают,
Не верят в успех лотереи,

Денежки в грязь не бросают
Виолончелисты евреи,

Нет у них порок публичных,
Сто двадцать Мише желаем,
Любим его, как обычно,
С тостом привычным – лехаим!

Сыну 5
«Мазальтов» в день рождения –
не знаю слова лучшего
По такому обычному
и приятному, случаю,
Из уст родителей особенно:
в чадах души не чают,
Их взросления не видят,
или упорно не замечают.

Сыну 6
(иврит кириллицей)
Мазаль тов, Михаэль,
ад мэа вэ эсрим!
Ата йодэа ,
ше ло пикник а хаим,
Аварта пахот
махацит шель а дэрэх
Вэ ма ше аварта-
пашут нэгэдэрэт.
Ацорех шельха,
бээмэт, ло гадоль,
Бигляль зэ, канирэ,
еш эцлэха а коль.
Аз тамших эт а эгэ
лехагзик бэ ядаим

Бэн адам амити
гу ло аф бэ шамаим.
Аль титбаешь,
са бе симха,
Ше а шемеш тизрах
ба дэрэх шелха!

Зятю Михаилу 1

С днем рожденья,
дорогой мой зять,
Ты стал мне сыном,
отрицать не будем,
Удач тебе таких
хотел бы пожелать,
Как желаю самым
близким людям.
Тобой горжусь,
тобой доволен я
Пусть процветает
вся твоя семья!



Зятю Михаилу 2

Все, что прошло –
всего начало,
И в нем добился
ты немало.
Пусть сильным
было напряжение,
Есть дом, семья
и уважение,
На непростой
своей работе,
Ты по-прежнему
на взлете.
И пришла пора,
мой зять,
Смелей проекты
возглавлять.
Я уверен, что
ты сможешь,
Пусть в пути
тебе поможет
Талисман,
подарок мой,
Помнишь, явку
с булавой
Из Киева – там
сувенир попался.
Я сразу взял –
не торговался,
Сувенир о многом
напоминает –
Уверенность в силе
олицетворяет.

Алле 1

Хоть часто отмечаем мы
события такие,
В любви отцовской признаюсь
дочери впервые.
За крошечную внучку
к дням юбилейной даты.
Твои деяния мудры,
по-житейски святы,
Ребенок изумительный,
для меня нет краше
Маленькой принцессы –
непоседы нашей.
Хоть веревочкой ее
привязывай к кровати,
Юлою не нарадуются
папочка и братик,
Бабушки, Майя
с Олею вместе,
В гости торопились
к будущей невесте.
Разрослась на счастье
доченьки семья,
В свободные минуты
спешу туда и я.
В коляске внучку покатал,
Алекса послушал,
Береги их всех, Господь,
молится Маюша.

Алле 2

Юбилеев различных
отмечено много,
И новый, на счастье,
пришел, слава Богу.
Я по этому поводу
отмечу опять:
Домом правят достойно
дочка и зять.
Мне с Майей приятно
на это смотреть,
Пусть удачи сопутствуют
всем им и впредь!

Алле 3

Гордимся доченькой родной-
Так скажем фразою одной,
Фразой второй, здоровья кроме,
Желаем ей погоды в доме,
Пришлась и третья фраза мне-
Пусть мир царит в ее стране,
Фраза четвертая в пути-
Удач до ста и двадцати.

Алле 4

Ты любишь поскулить порой:
«Не доучилась в перестройку»,
Несчастной из себя не строй,
Бал высший у тебя, не тройка.

Ученья твой замкнулся круг
Лучшей профессией на свете:
Супругу самый верный друг,
Нет мамы преданнее детям.

Купаешься ты в их любви,
Для счастья этого немало,
Судьбу капризом не гневи,
Наслаждайся жизнью, Алла!

Алле 5

Юбилеев различных
мы празднуем много,
Твоего дождались,
чтоб сказать слава Богу.
Пусть, не спеша,
приближается новый,
Чтоб была наша дочка
небедной, здоровой.
Ее дому за трудолюбие
уже немало дано,
Оставайся на уровне,
с семьей, заодно!

Алле 6

Мазальтов Алле все мы желаем.
Доченьку любим и обожаем.
Пусть в доме ее на долгие годы
Сохраняется аура хорошей погоды.


Алле 7

Пусть, как всегда, в доме Аллуси
Нежно звучат ее «муси-пуси»!
Любим дочь, а причин и не счесть,
Просто за то, что она у нас есть!

Семену


Но, словно из тумана,
Проклюнулся мужчина,
И поглотила рано
Шальной любви пучина.

Итог иной подведен:
Пришла и эта дата,
Спирт пончиком заеден
В знак клятвы Гиппократа.

На все жена согласна,
Тяни счастливый номер,
Казатин??? Что ж, прекрасно,
Ведь рядом есть Житомир.

Пусть вдоль дорог крапива,
Пусть узок выбор хлеба,
Но все равно красиво
Казатинское небо,

И воздух здесь хороший
Так что пробьемся, друг,
В музей сдадим калоши,
Настлав асфальт вокруг.

Давались, ох, не просто
И мебель, и квартира,
Крапивы выше ростом
Уж старшенькая Ира,

А град преобразился,
Гляделся центром важным,
Казатин становился,
Как Братск, многоэтажным.

Прекрасна ширь проспекта,
Пивко в часы досуга,
Есть и твоя в том лепта,
Скажу верней, заслуга.

Вот и кварталы строят,
Предел твоей мечты!
А кто же страж здоровья?
Семен, конечно ты!


Неле 1

Не зря тебя мы любим, Неля,
Прямою ты была всегда,
Не все тогда, как ты, умели
Сказать где нужно «нет» и «да».

Упрям характер птицы вольной,
Широк простор твоей мечты,
В раю ты тоже не спокойна,
И в нем нашла изъяны ты.

Кулик красот не знает леса,
Свой угол воспевает птица,
Не потому ли, поэтесса,
Тебе Казатин часто снится.

Неле 2

Здоровья крепче, творений признанья,
Лучшего мне не найти пожеланья!
Нас красивыми строками балуешь ты,
И сбываются пусть поэтессы мечты!



Брату 1

Дома, сады да огороды.
Есть в Красном парк неповторимый.
А вот и улица Колода.
На ней родился брат мой Фима.

Там раньше и потом рожали
Детишек пробы лучшей самой,
С пеленок Фиму обожали
И баловали папа с мамой.

Сестра и брат добры с ним были,
Познал сполна мальчишка ласку,
Ребенка музыке учили,
Он обожал кино, колбаску.

В оркестре позже, в парке старом,
Играл на танцах – за махорку,
Не тратил время парень даром,
А час пришел – он и в массовках

Сниматься стал в костюмах, гриме,
Никулин, Пуговкин, и Вицин
Трясли за это руку Фиме,
Не в Красном, а в самой столице!

К счастью, недолго мнимый свет
Терзал мечтателя соблазном,
В том мире склокам счета нет,
И спившимся на почвах разных.

На жизненном пути проблем
У каждого из нас немало,
Но встреча с Мирой, между тем,
К иному привела причалу.

Дорога шире, тверже шаг,
А дальше – родилась Наташа,
И должность новая – вот так:
В семье, известно, сила наша.

Мой брат, ее ты ощущал
Не в баре за прилавком узким,
На стройке ты теперь крепчал
С достойным дела матом русским.

Идут года, бегут бегом,
Все ценят Фиму на работе,
Ну, кто б подумал о таком –
Судьбы прекрасном повороте.

Так пусть с удачей заодно
И впредь меняет зиму лето,
МУ возглавлять не всем дано,
Ты преуспел на деле этом.

За эмиграцию прости,
Ты вовремя и там очнулся,
Не с половины ли пути
Ты в коллектив родной вернулся

Сегодня, волею судьбы,
Всего лишь двое нас осталось
Из глинобитной той избы,
Что отчим домом называлась.

Ее традиции и впредь
Мы соблюдать надежно будем,
Основу их ты помнишь ведь –
Зла никогда не делать людям.

Мой брат, твоих удач порог,
Чтобы и впредь не опустился,
В Москве тебя хранит пусть Бог,
Я – с Беэр Шевой породнился.

Брату 2

Неудержимо новый юбилей грядет,
Хоть вытирай в календаре пометки,
Бывало, дни тянулись, словно год,
И вот как день мелькают пятилетки.

И пусть мелькают, не спеши, Ефим,
Прибереги бензин на долгую дорогу,
120 далеко, ты трудишься и чтим,
Родни, друзей тебя любящих много.

А в чувствах наших сомневается ли кто,
Все хорошо у вас – мы здесь безмерно рады,
Удач желаем вам и впредь, все молимся за то,
И ничего от вас нам лучшего не надо.

Брату 3

С днем рождения, привет!
Красив, слов для оценки нет,
Рубашка класс, улыбка в норме,
И чтобы впредь ты много лет,
В такой же оставался форме!!!

Памяти брата

Мальчик из Немирова, с баяном,
колбаской и коркой хлеба,
Ты метеором пронесся
по московскому синему небу.
Сюда отовсюду бежал,
не имея для объяснения слов,
Здесь МУ-9 Ефима возвело
десятки высотных домов,
И ты с новоселами радовался
мальчишкою каждый раз.
Но Метеоры не знают пенсии,
на ней ты сразу угас.
Добрых дел твоих не сосчитать,
боль потери трудно унять,
В моей памяти ты по ночам
яркой звездой будешь сиять!

Мире 1
Мазальтов сказать тебе
«право имею»,
До 120-ти, родная,
говорят евреи,
Для всех нас мы здесь
удачи просим,
И не так уже важно,
как произносим,
Освоим «бюздей»,
тоже споем,
Запомнили в твоем
доме прием.
Тост предлагаю
за идею –
Встречаться не только
на юбилеях!

Мире 2

С юбилеем, Мира, мне тоже не верится,
Хоть нынче ты так празднично одета,
И у нас в бокалах шампанское пенится:
Впечатляет негаданная дата эта.

А она включает лихое супружество,
Нервотрепку и времен советских бедность.
Им противостояло твое мужество,
А в итоге, надбавка к пенсии за вредность.

Жанне 1

Желаю счастья,
матерщиннице,
Сегодня можно:
именинница.
Да непростая –
юбилярша,
К тому же стала
на год старше,
Еще мы любим
ее дочку
На этом и
поставлю точку.
.

Жанне 2

Где ты, мужик с кошельком,
упаси, Бог, от пьяницы,
Друга жизни хорошего
достойна моя племянница,
Собой не дурна и умна,
а дочь жемчугов дороже,
За нескромность простите:
они обе на дядю похожи.
Взгляд сердце пронзает,
словно пуля нагана,
Так и имя, какое – из истории
тоже помнится Жанна,
По той и этой теряли головы
джентльменов немало,
На груди рубаху рвали,
так тоже в жизни бывало,
Но пуговицы пришиты заново,
Жанна и это умела,
Углубляться в детали не буду,
мое ли дело,
Пусть и впредь звучат серенады,
но только без фальши,
Жизнь река, и время парусом
понеслось дальше,
Помнишь песни три слова
«все еще впереди»,
Так терпения, Жанна, ты
тоже надейся и жди!

Даше

При кормежке манной кашей
Наблюдал и я за Дашей,
Милое дите от рода,
Было ей чуть больше года,
Но характер уже был,
Важную деталь забыл –
Что съедалось все до грамма,
Если подавала мама,
А при папиной кормежке
Счет не шел даже на ложки,
Умолял на «полглоточка»
Папа, баловавший дочку,
И это тоже проявилась:
Даша многого добилась,
Диплом магистра у Даши,
Двое деток кукол краше,

Ире 1

Пуговки глазки, что за девчонка,
с рождения голос,
как колокол звонкий,
Мы думали, посуда бьется,
а это Ирочка смеется,
Мы думали, что гром гремит,
а это Ира говорит,
Бежать из дома всем придется,
если Ира разорется,
Но это ведь лучше землетрясения,
соседи завидуют
нам на везение.

Ире 2

Об Ире говорят – скупа,
Хозяйку вижу в ней на диво,
Об Ире говорят – умна
Добавлю – и к тому красива.
Штрихов характера не счесть,
Люблю ее такой, как есть.

Ире 3

Родня, как много
в этом слове!
Что повторить готов
сто раз,
Дел добрых много
старых и новых
С Ирочкой
связывают нас.
Всех благ
желаем от души
И с днем рожденья
поздравляем,
Рули и дальше
только не спеши
Мы любим тебя –
Аркадий и Майя.
 
Ире 4

Все самое главное всегда в поле зрения,
Семьи интересы защищает сполна,
От природы такая сноровка, умение,
Да и времени бег отвергает она.

Экономна Ирина, ей четы не найти,
Из времени денежку делать умеет,
А затем все с Володей потратит в пути
На экскурсии от Дрездена до Бомбея.

В меру все у Ирины, не предаст никогда,
А вот помощь окажет миловидная дама,
И к тому мне осталось добавить тогда –
Лучшей бабушки нет, она классная мама!

Владимиру Бойко

Винница, Казатин –
вехи изначальные,
Владимир и Ирина,
кольца обручальные.
Полумрак системы,
там и это было,
Перестройка на бардак
нам глаза открыла.
В обстановке старой,
в обстановке новой
Надежною опорой
оказался Вова.
Мужчины и теперь
завидуют тебе:
Ирка очень яркий свет
в твоей судьбе,
В ней самой
и драгоценной Даше
Издавна теплится
счастье ваше.
Вместе, внуков
включая, дерзайте,
Обожает вас родня,
и вы ее не забывайте!

Алексу 1

День пришел твоей бармицвы,
годы быстро пробежали,
А мне кажется, вчера лишь
крошку все мы пеленали.
Атаковавшим вирусам
с микробами, назло,
Мы все в тебя вдыхали
сердец своих тепло.
Сообща отогревали
мы нашу плоть и кровь,
Ты ощущал, конечно,
заботу и любовь.
Там закоптил Чернобыль
свод неба голубой,
Из Винницы в Израиль
бежали мы с тобой,
И садик, и две школы
здесь ты посещал,
Иврит и русский сразу
ребенок постигал,
К Алексу претензий
за тот период нет,
На результат достойный
рассчитывает дед.
Жить будет непросто
и в мире новом,
Но знай, лишь порядочность –
жизни основа.

Алексу 2

Не будем говорить о многом.
Осталось детство за порогом.
Тебя оберегали все мы,
Сейчас иной коснемся темы.
Иной пришел сегодня час:
Идешь ты защищать всех нас.
Так что гляди, дружище, в оба,
Себя оберегай особо!
Ведь от твоей хорошей формы,
Считай, страны зависит норма,
Так будь же прочным, как гранит,
И пусть судьба тебя хранит,
Важнее нет у нас совета,
Молиться будем мы за это.

Алексу 3

Тигие бари, Алекс,
зот абраха,
Ата агибор,
огевим отха,
Роим, ма аварта
кмо авода,
Тишмор ал ацмэха –
зот апкуда.
Саба, савта вэ има –
мефакдим,
Ми рашланут
мэфахадим.
Охшав медина
аль гавха,
Вэ ашекет шела
зе ло матана.
Закук бэ шекет
коль елед,
Закук бэ шекет
а ам,
Кидей лишмор бо, Алекс,
тамид тигие хахам!
,,

Алексу 4

Ты отслужил? Тогда постой!
Шаг новый, вправду, непростой.
Лист чистый жизни, открывая,
Ты не ищи ворота рая,
О мифах прочих надо знать,
Так, что время впустую не трать.
Реальных дел вокруг немало,
Но всюду трудное начало.
Я предлагаю университет,
Других предложений у деда нет.

Анат 1

Беготня у телефона,
Окна дребезжат от звона,

Все знакомые звонят:
День рожденья у Анат.

Ей исполнилось четыре,
Блеск наводится в квартире,

Мать в поту от суеты,
Не отходит от плиты.

Все заведены, спешат,
Ходит павою Анат.

К вечеру упал напор,
Ребенку вовсе не в укор.

Гости появляться стали,
В глазах улыбки заиграли.

Свет включили самый яркий,
Хорошо видны подарки.

Мой не хуже: чек дарю,
«Мазальтов» – внучке говорю,

Анат 2

Снова праздник у Анат,
Но нынче в доме не шумят,

Иное поведение:
Девятый день рождения.

Родня, подружки за столом,
Что только не стоит на нем,

И тесно пусть немножечко,
Зато в гостях и Сонечка.

А вот и тосты зазвучали,
Подарки разные вручали,

Достали мы из-под салфетки
Две симпатичных статуэтки,

Пусть вдохновляют ученицу
Из гипса мини танцовщицы.

Они с лебедушками схожи,
Так ведь Анат танцует тоже.

Шагам ее начальным рады,
Для результата больше надо.

Высокой тот добьется цели,
Кто не валяется в постели.

Ле кавод доверет батмицва
(иврит кириллицей)

Ал ашатиях вэ бама,
Елда мофия хахама,
Ги асука бэ гитавкут
Огевэт ло пахот рикуд.
Дварим товим арбэ йодат
Елда им шем яфэ Анат.
Гам ба Бэйтсэфэр меюхад,
Бэйн ришоним моцим Анат.
Ломед по хешбон вэ моледет
Бэводай, им хэшек коль елед.
Осим гайом бэ кита аруха
Ле батмицва Анат бэ симха.б
Ма легосиф рацити од –
Мазальтов! Зе хашув мэод.
Ошер – ле нехда Анат,
Удач – по-русски говорят!

Анат 3

Сегодня праздник у Анат,
Сегодня в доме не шумят,
Другое поведение,
И снова день рождения.

Уселась вся родня за стол,
Блестит с утра намытый пол,
И тесно пусть немножечко,
Зато с Анаткой Сонечка.

А вот и тосты зазвучали,
Подарки гости ей вручали,
Игрушки, игры и конфетки,
Мы подарили статуэтку

Очень изящной танцовщицы:
Чтобы так помочь ученице,
Сноровку фигуры развивать
А не в балете успех искать,

Поймешь ты это, будем рады,
Желанье, вот что прежде надо,
Твоя судьба в твоих руках.
Живешь стремлениями пока.

Ты впредь не забывай об этом,
Не просыпай, вставай с рассветом,
Удача мимо тех не пройдет,
Кто вместе с солнышком встает.

Ольге 1

Я генералом мог бы стать:
Обрел в стратегии понятье –
Что зятя надо уважать,
Чтоб свата уважала сватья.

Зять жизни важное звено,
Хороший – дочери награда,
Двойная, если заодно,
Свекровь своей невестке рада.

Не видел сватьи я мудрей,
И вправду, повезло нам с нею,
Как внуки прикипели к ней,
Не ведают души роднее.

Проблемам всем наперекор,
Шагаем мы дорогой долгой,
Крепчает наш союз с тех пор,
Что познакомились мы Ольгой.

Ольге 2

Годы летят, 29 из них, словно день, пробежали,
Доволен я тем, что на многое взгляды совпали.
А сегодня, одному козерогу от козерога другого
Адресую свои самые лучшие пожелания снова –
Здоровья, а в большинстве начинаний удачи,
Уюта в квартире, урожайного лета на даче,
Трудотерапия это лучшее средство от скуки,
Пусть успехами радуют нас наши дети и внуки!


Соне

Мне аплодировать не лень,
Но пригублю вина сначала
Мазальтов, Соня, в этот день
Ты еще красивей стала.

За ум люблю тебя давно,
И эти чувства не стареют,
Пусть, как искристое вино,
Жизнь Соню радует и греет.

Теплом пусть наполняет дом,
Что греет душу, греет тело,
Чтоб было людно за столом,
Того и бабушка хотела.

Желаю Соне я добра,
Обходят пусть невзгоды, войны,
Удачи девушке, ура!
Она всех лучших благ достойна!

Тане 1

Какой юбилей!
Что дожили – отлично!
Не верю, хоть знаю
с рождения лично
Татьяну, была
симпатичной девчонкой
С голосом звонким
и шейкою тонкой.
Как быстро взрослела
юная леди,
Родня обожала ее
и соседи.
И песню споет,
и прочтет Таня стих.
Час пробил –
детишек рожала своих.
Так, умника мама
взрастила сыночка,
Его не глупее
Татьянина дочка.
Семья загляденье,
не скажешь иначе,
Чего не хватало –
так только удачи.
В мужьях обходила
она стороной,
Детей поднимать
приходилось одной.
Вдаваться в детали,
конечно, не стану,
Наивность – вот что
подводило Татьяну.
И ныне бедняга
излишне пряма,
За это,
в конечном итоге, сама.
Татьяна, прости,
что, как брат, упрекаю,
Кузина свою
я люблю, обожаю,
Пойми, есть традиции
в нашей родне,
Конечно, их корни
живут и во мне.
А значит и мне
безразличие чуждо,
Волнуют, Татьяна,
меня твои нужды.
Плечо же подставить
могу на словах:
На разных теперь
мы живем островах,
Доверимся вместе
везенью, судьбе,
Я искренне счастья
желаю тебе.
Пусть деток достойная
кормит работа,
А ты осчастливить
могла бы кого-то,
Татьяна – загадка,
Татьяна – мечта,
Еще не поблекла
твоя красота.

Тане 2

Прочь все заботы, отодвинем волнения,
Сегодня у Татьяны новый день рождения,
Кафетерий, дети и скатерть белая стола,
Все вспомнится, что речка жизни унесла –
Москва, Натания, Немиров, Винница,
Я искренне желаю счастья имениннице!

Кузене Люде

С детства куколкой была ты,
Господь не обделил умом,
За Людой бегали ребята,
Мужчины кланялись потом.

Ясно, блеск императрицы,
Скучать не даст и на Луне,
Богатство кризисов боится,
А красота всегда в цене!

Аркадию Блувштейну

Запахи пороха и самокруток.
В окопах не первый десяток суток.
Продрогший и небритый народ.
Начало войны. Сорок первый год.
Чавкают ноги в худых сапогах.
Винтовка, готовая к бою, в руках.
Привык ты к водке с той войны,
Нет в том, Аркаша, твоей вины.
Без жидкости той горьковатой
На танк не бросишься с гранатой.
Шла напролом фашистская рать.
Чем еще вы могли ее сокрушать?
На участке твоем враг не прорвался,
Повезло: ты подкрепленья дождался.
В рубашке что ли Аркаша родился,
Вернулся живым, на Анне женился,
Вместе любимую дочку растили,
Мы тоже гордимся умницей Лилей.
Хорошие дети – двойное счастье,
Храни их, Господь, от войн и ненастий.

Нюсе

Нюся, Анечка, родная,
Всех нас любишь ты, я знаю.
И сегодня ты не прочь
Хоть советом всем помочь.
До чего же хороша
Дивная твоя душа!
И за это, я уверен,
Распростерся Лили терем
Над седою головой,
Жизнь новой видится главой,
Я и на ней не ставлю точку:
На новый круг выходит дочка,
С ней трудолюбивый зять,
Много добрых слов сказать
Мог бы я о паре этой,
Но есть товар и ярче цвета:
Внучка Нюси – хороша:
С мужем проживает в США!
Это не предел мечты?
Счастье сполна познала ты!

Саше Тихмирову.

Десять лет срок немалый,
это все понимают,
Десять лет неизменно
я тебя уважаю.
Есть за что и немало
я привел бы примеров,
Никого ты не грузишь
и во всем знаешь меру,
Но, притом, даже пядью
не поступишься с роду,
Что касается чести
и границы свободы.

Вилла Лили

Идея виллы не на уроке
Возникла мелодией вальса?
Бывают разные заскоки,
Особым этот показался,

Училка, а как размечталась,
И рассчитала ли силу?
Проверили и оказалось,
Курс четкий у Лили на виллу.

Куда же Саше отступать,
Заскоки Лили святы,
А нам досталось созерцать
Супругов результаты.

Всех строенье восхитило,
И я его назвал потом
Не особняком, не виллой
А малюсеньким дворцом.

Нине

Сегодня я приехал
к Нине
По уважительной
причине.
Есть мнения
другие?
«Мазальтов
ей магия».
Добавят Яша
с Димой:
«Любить и
быть любимой».
Я не добавлю,
кроме:
«Благополучья
в доме».
Но, хватит
многословья,
Пью за ее
здоровье!
Тост самый краткий
знаем –
За нашу Ниночку!
Лехаим!

Леониду

Восемьдесят! Браво! Этот день настал!
За тебя сегодня подниму бокал.
За твое здоровье, за твои удачи –
Заработков неплохих, урожай на даче,
Там чаи гоняешь с дружною семьей,
Подбодряют пусть они летом и зимой,
Настроение всегда важно нам вдвойне
Ты звони для этого, брат мой, чаще мне,
Не звонок ли заново свел недавно нас,
Я спасибо «Скайпу» говорю не раз.

Виктору 1

В труде ведь было суждено
Родиться прочной дружбе нашей,
Тот труд, как терпкое вино,
Делили мы одною чашей.

Мне лучше издали видней
Суть той особой атмосферы,
Ты сполох жизни лучшей в ней
Ждешь и сегодня – не карьеры.

Фальшь замечешь за версту,
Смириться с ней не мог я тоже,
Тебе на службе и в быту
Порядочность всего дороже.

Ей не изменишь ты, все знают,
Хоть предстоит нелегкий бой,
А я добро соизмеряю,
Как и порядочность, с тобой!

Виктору 2

Прекрасна, право, эта дата,
Ее бы с осенью сравнил,
Когда листвы на ветках злато
И красоты полно, и сил.

Тебя упреком не обижу,
Что миллиона в банке нет?
Твои доходы в званьях вижу:
Любимый папа, муж и дед.

Твердо стоят на этом мнении
Сотрудники в кругу своем,
Неизмеримо уважение,
Ты лишь к нему прибавь мое.

Любви не знаю большей я
Пусть ею полнится твой дом,
Пусть ширится твоя семья,
Пусть внучки радуются в нем!

Виктору 3

Пожелание это не выйдет из моды –
Удач и здоровья на долгие годы,
Летом ли жарким, холодной зимой,
Оставайся с друзьями, любимой семьей,
Не страшись непогоды, житейских забот,
Пусть жизни продолжается круговорот!!!

Раисе

Здравствуй, с днем рождения!
Тебя приветствую и обнимаю,
Уместны ли здесь убеждения,
Что лишь добра тебе желаю.

В Нью-Йорке Володарки нет,
Дух там совсем другой витает,
В другом и я все девятнадцать лет,
Но нас-то старый дух сближает.

В нем многие, как я и ты,
Дальше от партии держались,
Но даже там не раз цветы
За дело Рае доставались.

Я сам к дисциплине привык,
Не то, чтобы шел на уловки,
Нас загоняли в темный тупик,
Мы выживали в любой обстановке.

Позиция предельно ясна,
Не требует подтверждений науки,
А ты, как впредь энергии полна,
Она сгодится сыновьям и внукам

Немиров и девчонки

Земля обетованная,
не знаю мест древней,
Влюблен в нее, как в девушку,
я породнился с ней,
Есть у нее проблемы –
спокойно не усну,
Притом, не забываю
любовь еще одну…
Немиров – городок
на Украине,
Нередко снится
мне и ныне…
По улочкам узким
местечка брожу,
В окна домов
глинобитных гляжу.
Там летнее солнце
причудливо ярко,
Краше не знаю
старинного парка,
Дворец упирается
крышею в тучи,
Пруды на окраине,
в ивах плакучих,
На пляжах с утра
девушек много,
К одной из них
и несут меня ноги.
Сама она, как
королева важна,
Она и была
мне очень нужна.
Хожу в направленье
одном и другом,
И вот он – застыл
силуэт за окном.
Тогда же в огромных
девичьих глазах
Блестела большая,
как жемчуг, слеза,
Ее сквозь стекло
разглядел я, увидел,
Кто-то серьезно
девчонку обидел.
У окошка того
появился я вновь,
Первая странно
возникает любовь.
Страданья какие,
потеря покоя,
Моя завершилась
кулачным боем.
Не лишь у меня
концовка такая,
Но главная тема
рассказа другая.
Меня познакомил
древний Немиров,
С девушкой лучше,
умницей Фирой,
Лицо – украшенье
почтовой открытки.
Осечка случилась
на первой попытке.
Как объяснить
причину сбоя –
Было судьбе
угодно такое?
Отсутствие опыта,
действия наугад
Привели к двум
неудачам подряд.
Время источник
покоя и знания,
Ему я обязан
за воспоминания.
Немиров – далекое,
тихое место,
С Москвы отправлялись
туда за невестой.
Теперь больше водкой
известен Немиров,
Она его вывела
на рынки мира.

Фире Ш

Пройдись по комнате игриво,
Ни стула не коснись, ни двери,
Ты снова молода, красива,
В наших мечтах, по крайней мере.

И улыбнись, и не ропщи,
Для дочерей так важно это,
К их поцелуям наши приобщи,
Неувядающей любви примету.

Ефиму-другу

 «Ты устроишься всюду, не пропадешь,
Только верных друзей там не скоро найдешь»,
В 90-м сотрудники мне кричали вослед,
Я соглашался: возражений, мол, нет.

Невеселый в Израиль я тогда прилетел,
Вначале немало было хлопотных дел,
Обустройства проблемы навалились горой,
Не планировал я обстановки такой.

С изнурительных смен пришлось начинать,
Возвращался – пил чай и ложился спать,
Смена продолжалась двенадцать часов,
Плюс два в дороге, о цехах пара слов:

Парит вокруг и станки как в тумане,
А в здании было жарче, чем в бане,
Часто тошнило от едкого дыма,
Там я и встретил впервые Ефима.

Как носился легко, словно воробей,
У станка огромного Джеймс Бонд еврей,
Надоели прыжки, спустя года два,
Удача сработала и голова,

Наплевав на копоть и сменный режим,
Выращивать розы подался Ефим,
А теперь он работал рядом с женой
В теплице компании частной одной,

К работе приемлемой прямо прирос,
Да резко упал на продукцию спрос,
Снова смены, станки и новый завод.
Семь лет его радовал период тот.

Так долго не забывалась разлука,
Лысел Ефим, зато взрослели внуки,
Но форму держит дедушка чародей,
Мы гуляли на свадьбах его детей,

То волненья, то радости – так живем,
Эту реальность восхваляем вдвоем.
С Фимой Краверским мы большие друзья,
В предсказания верить, выходит, нельзя.


Наташе

Жизнь непроста: то успех, то ошибка,
То грусть донимает, то радует смех,
В зачетке порядок и папы улыбка
Вселяет надежду на новый успех…

Он в день этот явно не поскупится,
Двойной выпадает ведь праздник тебе,
Родители рядом – Наташа царица
На многие лета, спасибо судьбе!

На это везенье  и впредь уповаю,
Уверен, за это же молишься ты,
Удач я всем вам неизменно желаю,
Комфорта душевного и доброты.

Землякам

На мненье свое, безусловно, сошлюсь я:
Хорошая парочка Изя и Дуся,
В их доме всегда появляться приятно
Я это могу повторять многократно.
Еще мелкий штрих относительно дома:
Мне что-то в нем близко, до боли знакомо.
Родство не замешано, что же тогда –
Воспоминания, вкусы, еда,
Они-то, и вправду, мне очень близки,
А причина простая: мы все земляки.
Напоминает мне дух той квартиры
Винницу, Брацлав, Тульчин и Немиров.

Жене

Женщин прекрасных
на свете не счесть
Женя по-своему
умна, обаятельна,
Плюсов не мало
у Женечки есть –
Гостеприимна,
доброжелательна.
Стол Женя накроет
до прогиба крышки
Такую хозяйку,
не хочешь, полюбишь,
Мы все объедаемся
здесь до одышки,
С Женечкой в весе
никак не убудешь.

Браво, Фира!

Ты мать прекрасная, жена,
И дирижер, и пианистка,
Черпает время, где для сна
Неутомимая артистка?

Талантлива, легка рукой,
Идешь прекрасною дорогой,
Я к музыке любви такой
В иных встречал не так уж много.

Дивлюсь таланту твоему,
Ты им и Мишу вдохновляла,
И подтверждение тому
Я слышал в выкриках из зала.

Так пусть тебе и впредь везет.
Желаю здравия да мира,
А я в сей день, как зритель тот,
Кричу из зала: «Браво, Фира!».

Саре

О детях и внуках сплошные заботы,
Давно ты не знаешь важнее работы,
Так и впредь продолжай неустанно
Деянья святые, подруга Шушанна!

Встреча одноклассников
30 лет спустя.
1
Взрыв эмоций, суета,
Ноет область живота.
Отступает ожиренье:
Не массаж, а избиенье.
Кефир, вода, галеты
Строже нет диеты.
В честь заветной встречи
Комплекс мер намечен.
Не оценит лишь невежда
Драгоценности, одежду.
Я открою вам секрет:
Им ограничений нет.
Обошелся в две зарплаты
Сане перстень в пол карата.
Гонорар накрылся мужа!
Чепуха, могло быть хуже.
Жаль, конечно, был немал,
Книгу года три писал.
Видно проклял всех аллах:
И моя жена в делах.
Ей костюм пошили новый
Словом, к встрече все готово.
Жаль, неладное стряслось:
Дусика достал понос.
Жизнь неделю не мила,
Кухня тещи подвела.
Съел один лишь блинчик сладкий
И раз восемь без оглядки
Пробегался в туалет,
От таблеток толку нет,
Сидит на рисовом отваре,
Бал вот-вот, понос в разгаре.
Дусик сам ошеломлен:
Он ведь тоже приглашен.
Вам скажу высокой чести
Удостоены мы вместе,
Лично я, веселья ради,
Брюки выстирал, нагладил
Я восторг скрываю еле:
Жены как помолодели!
Призываю: «Братцы,
Чаще бы встречаться,
Подготовимся как надо,
Каждой встрече все мы рады!».
2
Дня заветного дождались,
Нет, не зря мы волновались.
Прекратившийся понос,
Вдруг в запоры перерос.
К клизмам перейдем позднее,
Уже одноклассники балдеют,
Их в комнате вместили еле –
Вокруг стола и бочком сидели,
Вилки, тарелки громко звенят,
Там уже не до Дусика, ни до меня.
Сана выход нашла тот час –
В спальне усадили нас...
3
Если читатель еще не устал,
То далее так развивался бал
Из спальни разговор веду,
Нам Сана туда приносила еду,
В учет принималась мужа диета.
Пару слов о квартире немалой этой.
Мебель топорная вся обветшала,
С братом сестра здесь проживала,
Одноклассница, пианистка, вдова –
О ней отзывались в лучших словах,
Менее брат-даун впечатлял,
На правах хозяина он нас принимал,
И вел себя, я бы сказал, безупречно,
Салат «оливье» он бы ел бесконечно,
Хозяин, естественно, больше молчал,
Но «по секрету» вот что рассказал:
Часами он пропадал на прогулках,
На улицах длинных и в переулках.
Главным маршрутом хозяин считал
Поход на железнодорожный вокзал,
Как далее следовало из признания,
Знал хозяин поездов расписание,
К приходу неких специально являлся,
И незаметно в толпе растворялся,
В ней, бывало, часами торчал,
Людей подозрительных так примечал,
По фото, что получал на платформе
От оперативника, в милицейской форме.
Ему же заподозренный тип предъявлялся,
Хозяин доверием тем восхищался.
4
В комнате рядом пели, танцевали не раз,
Одноклассникам было уже не до нас.
Их не виню, пусть впредь поют и танцуют,
Меня же отныне не заманят в ловушку такую.

У Давида и Сары.

Встреча с друзьями, что солнца свет,
Готов утверждать это снова и снова,
Появится повод, сомнений нет,
Случая мы не упустим такого.

Как кони, срывается время в галоп,
В рассказе придам ему скорость другую,
И больше, скомандую времени «стоп»,
Ведь на бумаге и это смогу я.

Еще и вернусь лет на сорок назад:
В Винницу, в дом Белогловских войду,
Там дети над книжками тихо сидят,
Им мама на кухне готовит еду.

Пока жена варит, хозяин Давид
Рассмотрит в пометках пару вопросов,
Он книгой второй вскоре нас удивит,
А тесть, в одобренье, пошмыгает носом.

У Сары заботы свои на примете,
Чутье не подводит хозяйку пока,
Картины маслом в особом цвете
Меняет на Нансена и Кармелюка.

Вкус Сары сполна одобряла Майюша,
На очередной шедевр являлась сразу,
И я там нередко внимательно слушал
Сочинения деток – стишки, рассказы.

Я душою кривил, как думал тогда,
Используя лишь слово прекрасно,
Хотя виделась, в основном, ерунда,
Ребят я нахваливал, конечно, авансом.

Понял, что неправ, спустя много лет,
Обнаружил в Израиле заблуждение,
Здесь Алик проходит, как лирик поэт,
Вызвал не меньшее его брат удивление,

Проявлен Мишей и другой талант –
Управленца, технаря лихого, горячего
Доклады научные от науки гигант
Европейцам читает и не иначе.

Братья давно уже детей своих
Поучают с ужасно строгим видом,
С утра и до вечера при них,
Бабушка Сара с дедом Давидом.

В хорошей квартире и ей и ему
Теперь так ей уютно и мило,
Жаль, никого лет пятнадцать тому
Эта умная мысль не осенила.

Марату и Маре

Мы сегодня споем и станцуем,
Он пришел этот день необычный,
Так отметим свадьбу золотую
В компании нашей отличной.

В ней война объявляется скуке,
Мы наряды лучшие надели,
С России, Америки дети и внуки
Зря ли на свадьбу летели.

В перезвоне изящных бокалов
Пусть годы и дальше летят
Сольного вальса начала,
Звуки уже приятно звучат.

«Созвучия»

Марат и Мария, Анатолий и Майя
Имена и такие в Израиль привозим,
Как звучала в России Коломойская Хая,
Так здесь звучит Василий Рогозин.

Изе

К тебе я редко приезжаю,
А говорить с тобой приятно,
Не зря тебя я уважаю,
Ты даже мыслишь аккуратно.

Электрик самый осторожный,
Стальные нервы – провода,
С таким ходить в разведку можно,
С таким не скучно никогда.

В советской жил и ты системе,
Нет, в ней не каждый взятки брал,
Тебя я вспоминаю с теми,
Кто пошлости не одобрял..

Мне четко помнится Лисица,
Костенко, Снисарь – господин,
Со счета в «Первых» мне б не сбиться,
Был главный инженер – один.

Не восседал на первом троне,
Но много важного вершил,
Когда его мы звали Леней,
Он недовольно бровь кривил.

Он на величье основанье
Имел: Бог ум прекрасный дал,
Им он с трибуны на собраньях,
Нередко многих удивлял.

Его не все подряд любили,
Не всем он был в окошке свет,
А мы с ним семьями дружили
На протяженье многих лет.

Я в разных с ним бывал кругах
Порою даже выпивали,
Стоял он прочно на ногах –
Его мы пьяным не видали.

Боготворили Леню дамы:
Романсы славно напевал,
Стихи Ахматовой, Хайяма
Им с выражением читал.

Так заводил он их супругов,
И я б ум росту предпочел,
Красавицу жену от друга
Малышка Леня ведь увел.

Зажег звезду на небосклоне
Он Базе, как ей повезло,
В руках коротких прочно Леня
Судьбы удерживал весло.

Крутые спуски ли, пороги –
А ветер всюду в спину дул,
Он в роли Главного немногим
До полста лет не дотянул.

Его хранили талисманы?
Его вела Змеи заря?
Нет, почитали Гендельмана,
Мы все на фабрике не зря

И не боялись перегрузки,
Стояли прочною стеной
Еврей, украинец и русский –
Семьей держались мы одной.

Вещей немного в гардеробе:
Дышалось лучше налегке,
Не вспомню я упреков Цопе,
И сплетен о Засаднюке?

Не знал я женщин благородней –
Достойны самых лучших слов,
Пред ними шляпу и сегодня
Снять с трепетом в душе готов.

Раиса, Эдви, Валентина,
Тамара – видятся во снах,
Березка стройная Галина,
Запутаешься в именах.

Все сестры мне, мужчины братья,
Могу ли не сестрой считать
Кнопульку Веру, что в объятьях
Мы все боялись потерять.

Мне в память ветров дуновенья
Картины тех времен несут,
Свежи их краски, откровенья,
Чисты, как капельки в росу.

А все ново, я в сказке, вроде,
И что вокруг произошло???
Мы в Беер-Шеве и в Аждоде,
А Сашу к немцам занесло,

Лесник подался дальше, в Штаты,
И Якова сломал бедлам.
Изя, а мы чем виноваты,
Во всем, что заварилось там?

Паралич власти! Так и было.
Вся нечисть поднялась со дна,
Вес обрела, голос и силу,
Сплелась с милицией она.

Вместе в разрухе обвиняли
Евреев больше всех и злей.
К погромам снова призывали,
Газетных помнишь тон статей?

Меня трясло, как от чумы:
Вот-вот наступит час расправы,
Иначе бросили бы мы,
Сотрудников у переправы?

Как в дни войны они молчали,
Лишь безразличие в очах,
В таком молчанье нас сжигали
Фашисты в газовых печах.

И что – списали все бесследно?
Угрозы вспоминать не смей,
В обидах жить, конечно, вредно,
Молчать о них о них еще вредней,

Про «кровь в маце» уже забыли?
Расчет, конечно, на слепцов,
Нам дело Дрейфуса слепили
И бред «Сионских мудрецов».

А мы верны своей морали,
На ней стоит весь мой народ,
И наши предки отмечали –
Кто сеет зло, тот зло пожнет.

Майская гроза

Солнце спряталось за тучи,
Дуб взъерошился могучий,
Птицы разлетелись прочь,
Словно наступила ночь.
Что с березкой нежной сталось,
Напряглась как будто парус.
Шквальный ветер листья рвет,
В трубах воет, нет ревет,
И, взорвавшейся гранатой,
Грома грянули раскаты,
А мгновение спустя,
Шум послышался дождя.
Льет как будто из ведра:
Майских гроз пришла пора.