Личное

Привет. Добрый вечер/день/ночь.

Пробегая кончиками пальцев по волосам, как творец шелестит страницами пустой тетради, загадывала в уме греющий образ и в омут с головой. Из будней испарилось все значимое, обесценилось, стерлось в пыль, остались лишь обрывки суетного, ветер нежно треплющий влажные волосы на затылке, запах безлюдных ночей, тепло заходящего солнца, улыбки незнакомцев в метро, последняя бутылка красного сухого с прилавка, стекающий по локтям сочный арбуз, смех из-за трепетных неловкостей, «спокойной ночи» шепотом в шею, «доброе утро» спросонья и многое другое, пустое, но такое важное.

Ты начал дышать. Сделал глоток обжигающего холодного, прислонился лбом к окну автобуса, уносящему тебя куда-то за горизонт. Ожил, наполнился, загорел.
В мгновение ока внутри что-то возродилось, обнулилось до исходной позиции, отмоталось к началу того самого школьного выступления, во время которого ты разве что рвано изъяснялся и неминуемо краснел до тона пунцового помидора.
И вот все началось сначала. В одно ощущение вкладывается миллион похожих, но до одури близких в одном – они все наполнены счастьем. Когда дышишь соленым морским воздухом, ступаешь по родному городу, слышишь смех близких, танцуешь под дождем на безлюдной площади, встречаешь кого-то родного из прошлого, печешь пирог по семейному рецепту, собираешь вещи в ожидании той самой поездки, наполняешься тишиной в обществе близкого друга, гладишь кота под боком после тяжелого дня, стоишь на пороге дома, где тебя ждут, выбираешь подарок тому, кому ну очень сильно хочется сделать приятное. В этом самом ощущении столько всего, чему так сложно дать разумное объяснение, но кроме банального «счастья» ничего на ум и не приходит.

Вот так и в улыбке такого значимого находишь множество отголосков испытанного, но приумноженного на сотни неизведанного. И совсем не знаешь, как к этому поступиться.
 
Я испытала это в одно мгновение. Секунду, длиною в часы, разбитую на отрезки. Первая взаимная улыбка, твое имя на ухо в попытке перекричать музыку, набрать номер телефона с отчетливым предчувствием чего-то настолько глобальных размеров, что, кажется, и сердце не выдержит. Безумный незнакомый знакомец крепко прижимает к себе и обещает, что теперь уже бояться нечего. И отчего-то ему так верится, что совсем неразумно, но внутри неминуемо правильно. Спустя череду временных отрезков сидишь где-то на окраине цивилизации в окружении тех, кто был только его, и чувствуешь их настолько своими, что не можешь найти ни одного разумного довода возразить происходящему.

Я протягиваю тебе свою руку, глажу по щеке и говорю о главном. По щелчку пальцев собираюсь в целое, дымлю в небосвод, спускаю по построенной когда-то крепости хлипкую веревочную лестницу. С тобой выходит так, будто ранним летним днем впервые пробуешь коснуться воды кончиками пальцев. С тобой выходит так, будто куда-то в детство с головой, только кружить, да так, чтобы подол платья в горошек хлестал по икрам, да хохотать куда-то в небосвод искренне нуждаясь в ванильном стаканчике. Хочется русыми кудрями до плеч, очки на нос и крутить педали в сторону реки, россыпью веснушек от лба к лодыжке и ресницей на счастье на левой ключице. Целоваться на пороге родительского дома давным-давно за полночь,  переминаться с ноги на ногу, трепетать от руки на талии и краснеть от совсем не опошленного.

Улыбаюсь прохожим прямо в десны, воплю внутренним на иной частоте и в каждом ударе сердца сбивчиво вырисовывается «лето», «любовь», «лето», «любовь». А на пороге уже топчется осень. Ты манишь шерстяным пальто, вязаными носками, горячим чаем вперемешку с домашней выпечкой. Ты как взросление, но такое уютное. Ты как истина чего-то убаюкивающе-прекрасного, дышишь в темечко, гладишь по плечу, защищаешь от холода.

И я не знаю как об этом, не доводилось, не сталкивалась. Переживала множество вариаций счастливого, но такого ни разу, будто с мороза да в ватное одеяло, будто из одиночества прямо в дом. Будто вот ради этого и стоило сражаться, держаться, верить и ждать.

Вот оно.

Мы сидим на крыше, поем надрывая голосовые связки и кажется, что безумством настоящего переживаемого можно было бы осветить города. Танцуем прямо на улице, срываем цветы с клумб, бежим, выплёвывая легкие, хохоча, как ненормальные, и искренне верим, как школьники с бутылкой шампанского прямо после выпускного, что вот сейчас то все и начинается.
И это дурманит, да так, что лишает дара речи.

Ты втираешься под кожу каждым своим прикосновением, даришь такое, о чем и не снилось, самое нежное и невинное. Оглядываю тебя с ног до головы, стараясь заметить поверхностное, но вижу лишь человека, рядом с которым неожиданно обретаешь целостность. Рядом с которым становишься сильной, значимой, дышащей полной грудью, готовой горы свернуть и перевернуть чертов мир с ног на голову. Рядом с которым ничерта не страшно.

Прошлое, настоящее, будущее, все смешалось и не дает покоя. Не дает покоя по-особенному, приятно орошая внутренности, убаюкивая, расцветая, разгораясь пламенем таких масштабов, что со страхом понимаешь, что до этого момента и не жил вовсе.

А была ли жизнь. Если собрать в кучку все то, что делало счастливой и настоящей, то это будто бы была пробная версия. Будто бы жизнь готовила, но не обещала. Будто бы сейчас все стало взаправду.

 Так каждый раз начинается. Хочется поделиться тобой, как чем-то образным, но по итогу снова скатываюсь в эту бездну неразумного и такого личного. В таком случае можно просто закусив нижнюю поделиться этим безумством свалившимся на мою дурную голову?