О болезни
Было это во второй половине 2003 года. У меня тогда часто побаливала поясница, иногда была аритмия. Относительно поясницы я полагал, что это даёт знать мой травматический радикулит, из-за которого мне в 1979 году дали инвалидность и списали на берег. А вот по поводу аритмии я обратился к врачу. Она послала меня на кардиограмму. Там ничего не выявили, всё было в норме. Когда я пришёл с кардиограммой на приём к терапевту, как она мне велела. Врач с глубокомысленным выражением на лице просмотрела кардиограмму, прочитала заключение кардиолога, написала что-то на бумажке и, подавая её мне, сказала:
— Вот вам рецепт. Попейте это лекарство. Если у вас есть с собой деньги, то я могу вам выписать импортное лекарство. Правда, оно довольно дорогое, но зато весьма эффективное. Если у вас есть с собой деньги, то я вам выпишу рецепт на это лекарство, и вы его купите в нашей аптеке тут же на первом этаже поликлиники.
— Но у меня хорошая кардиограмма. Зачем же пить лекарство? – недоуменно спросил я.
— Ну, знаете, кардиограмма не всегда показывает верную картину состояния сердца, – безапелляционно заявила она, и повторила ещё раз, что если у меня есть с собой деньги, то она выпишет мне рецепт на импортное лекарство, которое я должен буду приобрести в аптечном киоске поликлиники.
— Спасибо, доктор. Но денег у меня с собой нет. Я приду в следующий раз.
На этом моё лечение аритмии закончилось. Врач меня не осматривала и не выслушивала ни до кардиограммы, ни после неё. А я всё никак не мог понять, почему она навязывала мне импортное лекарство, которое нужно купить именно в самой поликлинике. Потом мне знающие люди объяснили почему. Они с аптекарем сбывали контрабандное лекарство. Как только пациент купит это лекарство, рецепт тут же уничтожается, а деньги делятся между врачом и аптекарем.
А поясницу я пытался лечить по рецептам народной медицины, правда, без каких-либо положительных результатов.
И вот как-то в августе или начале сентября мне приснился яркий сон.
Мы с женой в Севастополе стоим на площади, на Северной стороне спиной к катерному причалу. Вдруг к нам задним ходом движется бортовая грузовая машина с открытым задним бортом. А в кузове стоит шикарный открытый гроб обитый изнутри белым атласом. Машина подъехала близко к нам и остановилась. Подруга смотрит на неё и плачет, приговаривая:
— Господи! Скорей бы всё это кончилось!
А я усмехнулся и сказал:
— Это что, для меня? Рановато что-то.
На этом сон оборвался. Утром я проанализировал его и понял, что это мне серьёзное предупреждение о моём здоровье.
А в конце сентября я увидел во сне, что иду по какой-то дороге, а кругом холмы. Иду я с другом, но с кем конкретно – не знаю. Дорога идёт под уклон. Тут впереди слева у самой дороги на возвышении показался штабель свиных туш, разрубленных вдоль. От этого штабеля на дорогу спускается какой-то парень и говорит мне:
— Ну, всё. Моё дежурство кончилось, теперь твоя очередь.
И я поднимаюсь к этому штабелю, заступая на дежурство.
Второго октября меня положили на операцию в онкодиспансер в Симферополе.
Через месяц я вернулся домой с трубкой в животе. В декабре меня опять положили в больницу в Симферополе, но уже в седьмую, так как у меня начались осложнения. После второй операции к Новому году меня выписали домой, но пока с трубкой в животе.
Кстати, после первой операции у меня прошли и боли в пояснице, и аритмия исчезла, хотя я не воспользовался рецептами врача для лечения сердца, да и операции я перенёс хорошо, без осложнений.
Свидетельство о публикации №218082700913