Пальто

В 1925-м году у Сергея Есенина был плохой период (чем он закончился, мы знаем; и уже неважно, суицид это был или нет - так или иначе, включилась программа смерти). Поэт оказался бездомным (из квартиры, которую он приобрел на паях с другом, этот друг - Анатолий Мариенгоф - вытеснил Есенина, женившись и родив ребенка). Он запутался в многочисленных женах и детях, скитался, много пил, ужасно выглядел: херувимская внешность стремительно портилась из-за возлияний, бриться было тяжело - с похмелья тряслись руки, вдобавок Есенин начал пользоваться косметикой. Он был гетеросексуальным мужчиной, но вот так проявлялся психоз. Есенин боялся своего зеркального двойника ("черного человека") и пытался изменить свой облик с помощью пудры и помады. У аддиктов и душевнобольных странные отношения с собственной внешностью: они как будто стремятся соорудить защитную маску, подчас просто гротескную. Декадентствующие поэтессы-кокаинистки красились как вампиры, пугая окружающих огромными ртами цвета запекшихся кровавых ран...
Когда в Баку Есенина представили наркомвоенмору Фрунзе, поэт именно так и выглядел: плохо выбритый, весь в рыжеватой щетине и порезах, зато напудренный и с накрашенными губами; в развалившихся ботинках, в рваном пальто и с засаленным галстуком на шее. Актер Шмага из "Без вины виноватых", да и только.
- Я слежу за вашим творчеством, Сергей Александрович, - не дрогнув, сказал ему Фрунзе. - Вы большой талант, берегите себя.
Он не сказал "Бросьте пить" или "Проспитесь и умойтесь, вы что, извращенец?", понимая, что даром расколдовывать словом не обладает и ничего, кроме обиды и пьяных слез или скандала, из этого не получится. Он не мог сделать спивающегося Есенина трезвенником, никак не мог. Поэтому сделал что мог: выразил уважение и поддержку.
- Правда? - недоверчиво переспросил Есенин. - А какие мои стихи вам нравятся?
- Про жеребенка, - улыбнулся Фрунзе. - "Милый, милый, смешной дуралей..." - и он прочитал стихотворение на память.
Есенин просиял. Они с Фрунзе поговорили еще немного, и Михаил Васильевич занялся другими гостями - это был официальный прием. Но по окончании приема Фрунзе сказал
 своему адъютанту Сиротинскому:
- Есенин-то совсем обносился, видно, все гонорары утекают к приятелям-собутыльникам. Вот деньги, купите этому солнцу русской поэзии, пожалуйста, хорошее пальто.
Пальто было куплено и вручено. А вскоре молодой, сорокалетний глава РККА, полный энергии и планов, скончался во время операции. В день торжественных похорон Фрунзе - он был вторым лицом в государстве после Сталина - Есенин страшно напился и ходил по Москве, рыдая и дергая себя за полу нового пальто со словами:
- Это он, он, Фрунзе, подарил мне пальто! Мне жалко, жалко его! Я плачу!
Видно, для Есенина этот эпизод - десять минут беседы и купленное пальто - имел значение. Участие и поддержка всегда имеют значение.
Возможно, и на наших похоронах будет плакать кто-то едва знакомый, кому мы что-то подарили и забыли об этом. Или сказали доброе слово и тоже забыли.