Кладбищенская романтика. Предостережение

Смерть— это переход для обычной души из жалких земных страданий в нечто новое, неизведанное и прекрасное.



Рукопись, названная "Предостережением". Найдена возле кровати покойного Аркадия Железнецкого. Публикуется вместе с "Кладбищенской романтикой" - мистическим произведением, читатели которого, согласно уже распространившиеся в узких кругах легенде,  погибают ровно через месяц после прочтения, сходя с ума и кончая с собой.

Публикуется как литература мистики. Конечно же, никто из образованных людей не будет верить в это.

Один из тех, кто активно выступал за публикацию, заболел серьезной болезнью. Однако, редакция уверена - это все лишь совпадение.   




Меня зовут Аркадий Железнецкий. Я пишу эти строки в смутной надежде на то, что их никто не прочтет. Я не могу поступить иначе, не выкладывая эти записи. С другой стороны, мне нужно предостеречь кого-то от лишнего прочтения «Кладбищенской романтики», насколько это возможно.

Давайте начнет все в хронологическом порядке.

Я любил очень сильно ходить по кладбищам, считая, что только там можно углубиться в философские мысли. Именно там можно отдохнуть от суеты повседневности. Конечно же, я не захожу на кладбище слишком далеко, ведь мне рассказывали, что там обитают бомжи. Я конечно же, не верю этим сплетням, но не хочу испытывать судьбу.

Одно из кладбищ было расположено от моего дома. Именно на него я хожу чаще всего.

Тот день прогулки по кладбищу никак не отличался от других. Я вышел после тяжелого рабочего дня. Сегодня была средина недели, и завтра мне нужно было рано вставать. Однако, кладбище от моего дома было совсем рядом. Я планировал погулять немного подольше, а затем планировал почитать роман мистики и ужасов. Меня все считают немного странным, но мне все равно не такие мелочи, ведь я исправно выполняю свои рабочие обязанности менеджера, и больше я никому ничего не должен.   

Уже темнело, и я обожал это время суток, считая, что именно темнота и приносит интригу. Когда я уже собирался идти домой,  я заметил нечто святящиеся под осенними листьями.  Я наклонился и увидел то, что перевернуло все мои планы на вечер. Я нашел старую тетрадь. Упавшая могильная плита похоронила ее навсегда, но со временем  край могильной плиты распался.

Я мог видеть кусок старой выцветшей бумаги. На обложке (о, если это можно назвать так) было указано 1859 год.

Дата написания? О, это некая шутка?

Я нагнулся для того, чтобы поднять немного эту могильную плиту. Я безумно хотел взять старую тетрадь. Несмотря на позднюю осень, могильная плита почему-то не была холодной и легко поддалась.

Это была обычная тетрадка, которая была исписана ровными и строгими записями. Было достаточно поздно, когда я понес эту тетрадь с собой. Резко потемнело или я не заметил течение времени, держа старую тетрадь в руках.  Деревья зашумели от ветра, когда я понес эту тетрадь домой. Я надеялся, что выцветшая бумага не распадется—   так сильно меня привлекли старые листы и так сильно дул ветер. Я хотел отказаться от дальнейшего намерения пройтись к старому склепу.

Стоп? Какой склеп? На моем кладбище не было никакого склепа…

В тот вечер на кладбище была мёртвая тишина, которая началась только тогда, когда я взял рукопись в руки. Соседний могильный крест заскрипел, и мне стало от этого немного жутко.

Я обошел старый могильный крест , затем еще один и пошел по тропинке, которая выходила на прямую и ровную дорогу возле моего дома.

Когда я пришел домой, я сел за стол и включил настольную лампу, чтобы ознакомиться с этими рукописями. Они были очень короткие, там было написано жуткие истории различных людей, которые соприкасались с другим миром. Я подумал, что боятся мне нечего. Ужасы...обычные кошмарные истории похожи на "черную кошку в черной комнате" .

И, все же, мне стало страшно. Правда страшно. Мне это показалось с первого взгляда просто детскими страшилками, затем я прочитал это второй раз, совсем по иному принимая это. Мне показалось, что прошлого немало времени. Я посмотрел на часы, на которых было два часа ночи. Пять часов я самозабвенно читал эти рукописи, не отвлекаясь ни на  что. Я очень хочу перечитать некоторые главы даже сейчас.               

Я понял, что герои отчасти очень похожи на меня, и от этого мне стало вдвойне жутко. В тоже время, я - состоятельный человек и хотел опубликовать эту запись с надписью «Автор неизвестен». Я ценю  такие рукописи.

Что со мной произошло? Сон окончательно у меня пропал. Я встал и пошел на работу, но в обеденный перерыв я пошел в издательство, а не на сам обед.  Даже они за деньги напечатает все, но, тем не менее,  один из его сотрудников еще долго смотрел на меня, когда увидел эти строки.

Я надеюсь, что они будут опубликованы в маленьком тираже. Безусловно, это не должны читать все.  После основных рукописей я прочел заключение, которое раньше не замечал. Оно было написано красной краской, но через миг я понял, что эта была кровь.  Лучше бы я это не делал. Я навеки потерял свой сон. Я не знаю, кто именно это писал, было ли это шуткой или нет, но после их прочтения у меня была бессонная ночь, затем я на все мои последние деньги ( у меня был с деньгами напряг всегда— так говорят все богатые люди) отнес эти рукописи  еще раз в издательство для большего тиража. Они напечатали их, это было неделю назад, а сегодня я узнал, что директор этого издательства умер. Он читал их три дня подряд без перерыва на еду и питье. Директор нашел эти рукописи очень интересными, и напечатал гораздо больше того, чем я заказывал. У меня были двойственные чувства,  когда я это узнал.

Надеюсь, это все несерьезно, это все шутки и "приколы", как говорит молодежь. Какой-то шутник так решил разнообразить свое время, я так надеюсь, что это правда…С другой стороны, мне самому мои предположения кажутся никчёмными и смехотворными. Директор увлекся этим и умер, что явно выходило за пределы любой, даже злой шутки садистского юмориста.

Убийство или совпадение?

Через два дня я понял, что мое самочувствие ухудшилось и мне самому осталось недолго. Это не шутки. Нечто останавливает меня от того, чтобы я сходил к врачу.

Я сохранил оригинал этих рукописей у себя. Я читаю ее снова и снова. Я чувствую, что становлюсь с героями одним целым, и мне от этого радостно и грустно одновременно. Я уволился с работы уже давно. Если я сплю, что, как я уже упоминал, бывает резко, мне снятся содержание этих рукописей во всех подробностях. Когда я проснулся в очередной раз, рукописи лежали на столе и светились фосфоресцирующим светом.

Еще прошло два дня. Я запомнил каждую строчку и каждую букву этой рукописи.
Мне осталось недолго. Я пожалел, что издал эти рукописи, что вообще их нашел, но ничего поделать с собой уже не могу. Я написал кровью на стене то, что было написано на последней странице этих рукописей. Я покачиваю жизнь суицидом, ведь жить мне незачем.

Нет... Я еще должен жить, ведь месяц еще не прошел. Я должен жить — именно так велено мне в самой рукописи.

Они напечатали и заключение на последней страницы. Это означало смерть тому, кто это прочтет...

Я только сейчас понял, что ОНИ ЕГО НАПЕЧАТАЛИ. Зачем? Зачем я все это писал сам? Мой почерк.

И затем я ЭТО  издал?

Зачем я это нашел?
   
Нет, я выполнил великую миссию.
   
Черт, я исчезаю.
   
Нет, еще рано. Еще время не пришло.
   
Зачем я нашел эти рукописи, увидев их в конце ноября?
   
Ноябрь  — самый мрачный месяц года.
   
Самайн. Великий месяц Самайн.
   
Прочтения этих рукописей довело меня до суицида. Я надеюсь, что это прочтет как можно меньше людей....
   
Странное название — «Кладбищенская романтика»
   
Но безумно интересное. Кстати, прошел ровно месяц, и теперь, согласно заключению, пора. Пора уйти навсегда, в мир тех рукописей, которые я прочитал и опубликовал некий высший бог мне подсказывал или дьявол или никто я сам виноват во всем зачем я гулял там