Вениамин Божко и Молодая гвардия

ВЕНИАМИН БОЖКО И «МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ»


1. ЛЮБА И ВИТЯ

           Первая моя жена, Люба, рано осталась без родителей. Её отец, Григорий Скиба, во время войны – в тысяча девятьсот сорок втором году – где-то под Керчью пропал без вести. Мать, Александра Федотовна, во время оккупации умерла от рака молочной железы. Интересно, что её прооперировал немецкий хирург, удалил молочную железу. Однако операция запоздала, и женщина через год скончалась.
           Таким образом, Люба и её младший брат Виктор остались круглыми сиротами. Любе исполнилось в то время лишь четырнадцать лет, а брату и того меньше. Шла война, было голодно, и Федот Божко, дедушка Любы, решил её удочерить, дал свою фамилию и поселил в своём доме. Младшему брату повезло меньше – дед Федот его усыновить не захотел. Витя с тех пор подался в беспризорники, но выжил, сам впоследствии завёл семью, имел двоих детей – сына и дочь – но беспризорные замашки наблюдались у него всю жизнь. Он мог, например, приехать к вам ночью, до утра проговорить «за жизнь», а следующей ночью выйти за дверь – и исчезнуть, не сказав ни слова.      


2. ДЯДЯ ВЕНЯ

           Самым знаменитым родственником жены по праву считался родной брат её матери – Вениамин Федотович, по-домашнему его звали «дядя Веня». В тридцатые годы он сделал головокружительную карьеру в НКВД. За какие такие заслуги его продвигали по службе, боюсь и предполагать, но факт остаётся фактом: к началу пятидесятых годов он был уже подполковником, а это звание в «органах» приравнивалось к званию армейского генерала. Помнится по его же рассказам, что перед войной он служил в Львовской области, тогда только что вошедшей в состав Советского Союза.


3. С ФАДЕЕВЫМ В КРАСНОДОНЕ

           Однако я отвлёкся. Освобождение нашими войсками Краснодона Вениамин Федотович встретил в должности старшего офицера особого отдела одной из армий. Он сам позже рассказывал, что Берия по заданию Сталина подыскивал среди гэбэшников «надёжного мужика» для сопровождения писателя, Секретаря Союза Писателей СССР Александра Александровича Фадеева. Генералу от литературы Сталин поручил написать книгу о молодых подпольщиках Донбасса.
           Руководство определило два города, в которых точно действовало комсомольское подполье – Свердловск и Краснодон. Оба города только что освобождены от фашистов, и в обоих немцы замучили до смерти подростков и молодёжь постарше, сбросив их в шурфы местных шахт.
           В Свердловске немцы уничтожили всех членов подпольной организации, а также их родных. Свидетелей их деятельности по горячим следам отыскать не удалось.
           В Краснодоне ситуация оказалась иной. Остались в живых многие подпольщики. Родственники и соученики комсомольцев-героев могли и хотели рассказывать о героических действиях членов организации во время немецкой оккупации. Фадеев принял решение ехать именно в Краснодон.         
           Тем временем Берия лично утвердил кандидатуру офицера, призванного сопровождать Фадеева по Краснодону и окрестностям, организовывать встречи писателя с выжившими молодогвардейцами и родственниками их погибших товарищей. Этим офицером стал Вениамин Божко.
           Вениамин Федотович два раза приезжал к нам в гости, в Свердловск, и рассказывал о своей миссии в Краснодоне немало интересного, в основном курьёзные случаи, а также различные нестыковки во времени встреч, отчего Фадеев нервничал и ругал своего помощника-особиста, хотя Божко выкладывался как мог, чтобы угодить высокопоставленному писателю. Из этих баек я почти ничего не помню, кроме того, что Фадеев был не дурак выпить, и часто звал к себе в компанию Вениамина Федотовича. Но как только мои вопросы начинали касаться деятельности «Молодой Гвардии», то дядя Веня или отшучивался, или говорил:
           – Николай, оно тебе надо? Мне об этом говорить нельзя, а тебе такие знания ни к чему. «Органы» и сейчас сильны. Если ты станешь болтать, они быстро сообразят, от кого и когда ты получил эти сведения.
           – А что, там есть какие-то тайны? – интересовался я.
           – Да, Коля, есть. И немалые.
           Нужно заметить, что Вениамин Федотович крепко выпивал, употреблял горячительное в больших количествах, но даже в беспробудном состоянии умел держать язык за зубами.
           Но вернёмся в Краснодон военных лет. Пейзаж грязного, неухоженного городка скрашивала речка Каменка, извивавшаяся в скалистых берегах. Почти все мосты через неё, узкие и неустойчивые, находились в ужасном состоянии. Небольшие шахтёнки разбросаны по всей территории города. Имелось много неогороженных шурфов.      
           Поселили Фадеева в доме, где жила семья погибшего молодогвардейца Олега Кошевого. Фадеев много и подолгу беседовал с матерью Олега. Елена Николаевна рассказывала, а Фадеев записывал. Так и время шло.
           Фадеев уехал, а дядя Веня ещё долго занимался документами «Молодой гвардии». Он говорил, что многое открылось ему, и почти ничего из тех документов не вошло в роман Фадеева. Более того, многие персонажи романа показаны искажённо, не только мало похожи на прототипы, но иногда и прямо противоположны им. Вениамин Федотович говорил, что при нём Фадеев на подпитии жаловался на судьбу, что, мол, Сталин при встрече ему сказал: «Ты слушай, напиши так, как требует от тебя Коммунистическая партия!» Божко только рукой махал, когда я с восхищением высказывался о действующих лицах «Молодой гвардии». Он говорил:
           – Коля, не надо. Если бы ты знал столько, сколько я, ты бы сидел тихо, и книгу эту больше никогда бы не открывал.
           – Так что, – не отставал я, – и подвигов не было? Молодогвардейцы не сжигали биржу,  не совершали диверсий против немцев?
           – Успокойся, Коля. Всё это было, конечно.
           И дядя Веня замолкал. Никакой силой не удавалось его заставить продолжить разговор.
           Вениамин Федотович пострадал от новой власти. Он был человек Берии. В пятьдесят третьем году его изгнали из КГБ и отправили в маленький городок Петровское, что находится в самой глубинке Луганской области. Железнодорожная станция называется «Петровеньки». Божко горько шутил:
           – И засунули Веньку в Петровеньки.
           На местном аммонитном заводе Вениамин Федотович работал надзирателем и одновременно возглавлял местную партийную ячейку.
           То ли от пьянства, то ли от тоски, у него развился рак лёгкого.


4. ПОХОРОНЫ ДЯДИ ВЕНИ

           Божко умер осенью шестьдесят первого года.
           На «Победе», принадлежавшей нашему слесарю Василию Каганцеву, мы с семьёй ездили на похороны – я, Люба и дети: семилетний Вася и двухгодовалый Серёжа.          
           Хоронили Божко из клуба, открытый гроб стоял в большом холодном вестибюле. Могила его около сада. Помню, рядом росла дубовая роща.
           По пути назад в городе Антраците заблудились. Стоял туман. Трасса Ростов-на-Дону – Харьков тогда ещё построена не была. Перед Ровеньками расположен мост. Мы доехали до железнодорожных путей, переехали через них и повернули налево – думали, что над нами именно тот мост. Туман усилился. Мы поняли, что заблудились. Кое-как доехали до Антрацита, стали неотвязно ехать за каким-то автомобилем – думали, что он едет в нашу сторону. И приехали не в Ровеньки, а в Щётово, а этот посёлок совсем в другой стороне. Ужас! Развернулись, и еле доехали домой.

[Март 2015]