Запах дождя. Глава 4

                Глава 4
               
            Когда Таня переступила порог дома, вернувшись из командировки, Полина Андреевна сразу догадалась, что с дочерью произошло что-то неординарное. По тому, как светились её глаза, как всё её существо  излучало переполнявшее её  счастье, впрочем которое она и не пыталась скрыть, сразу было видно, что это любовь, а что ещё ? Конечно, дочь влюблена.
        Таня смущаясь поделилась с матерью  той огромной переменой, которая произошла в её жизни, и в реальность которой она и сама пока верила с трудом. Этот сон наяву казался ей невероятным ещё долго. Через неделю она получила от Олега письмо, длинное нежное и по старомодному  трогательное. Потом ещё одно, ещё, он писал обо всём, что  происходило в его жизни и о том, как мечтает о встрече. Она невсегда успевала вовремя отвечать, но эгоистично каждое утро проверяла содержимое почтового ящика. В  конце марта он приехал неожиданно для неё, а может быть и для себя самого. Приехал вечером в пятницу дневным поездом, Когда она открыла дверь, то от внезапности его появления, от охватившей её радости еле устояла на ногах, тут же позвонила маме,  попросив оставить  Катюшу у себя до завтра. Они долго не могли прийти в себя от переполнявшей их нежности, тоски друг по другу, по ласкам и поцелуям,  это было продолжением ленинградского волшебного сна, сна настолько прекрасного, что желание было только одно - чтобы этот сон никогда не кончался.
         Теперь он ездил почти каждую неделю. На Первомайские праздники Таня решила познакомить его с мамой  и дочерью. Олег не возражал, воспринял всё вполне нормально, охотно  согласился для этого  пойти с Таней к Полине Андреевне в гости. Купил бутылку полусладкого шампанского, торт и огромный букет цветов. Таня была на седьмом небе от счастья. Олег был  подчёркнуто учтив с Полиной Андреевной, внимателен к Катюше, его ничуть  не смутил и неожиданный приход беременной  Марины с мужем. Держался он со всеми ровно, доброжелательно, что-то остроумно комментировал, галантно ухаживал за дамами. В общем, произвёл на Танину родню самое благоприятное впечатление.
         Под конец вечера  Олег предложил Тане поехать  в Центр посмотреть иллюминацию и салют. Катюша  оживилась, глазки заблестели и она вопросительно посмотрела на мать, Таня смутилась от того, что по выражению лица Олега поняла, это приглашение относится только к ней одной. Наступила неловкая, затянувшаяся  пауза, которую прервала находчивая Марина, предложив Катюше поехать с ней  и дядей Мишей в Сокольники, Таня с благодарностью посмотрела на сестру. Потом обсуждая этот щекотливый момент с Полиной Андреевной, она хотела как-то объяснить такое нечуткое поведение Олега  по отношению к её ребёнку, к Катюше, и Полина Андреевна не стала настраивать Таню против него,  решила просто не предавать значения этому эпизоду: может быть Олег растерялся, не подумал, детей никогда своих не было, не предполагал вообще ничего ... Да, просто не подумал. Так они и успокоили друг друга.

       В Питер она поехала в конце мая выкроив всего три дня. Они  много гуляли по городу, он восторженно рассказывал про каждое красивое здание, досконально знал кто и когда его заказал, кто был архитектором и в каком стиле  оно выполнено. Таня не переставала удивляться его осведомлённости, памяти и эрудиции. Её восхищало и поражало то, с какой любовью Олег показывал ей Питер, ведь это не был его родной город, но приехав сюда, он полностью растворился в этом мире петровского творения, проникся великолепием  этого необыкновенно красивого, богатого историей города.
      Он повёз её в Павловск -это настоящее чудо ландшафтного дизайна. Павловск пленил и поразил её, парк утопал  в огромных  кустах цветущей черёмухи, волны которой покрывали и мягко  окутывали своей прозрачной, воздушной белизной всё пространство вокруг. Куда только не направишь взгляд  везде виднелись шарообразные пьянящие облака, от этого дурманящего аромата царившего повсюду она едва не теряла сознание; сердце приятно щемило от восторга окружающего буйства природы и от переполняющего её сознания, что он рядом, что он чувствует то же, что и она, что их обволакивает эта черёмуховая всепоглощающая  сказка,  сказка  происходящая с ними.

        В июне он приезжал пару раз в Москву, потом они расстались: он должен был посетить как обычно свои родные места, навестить  родителей, которые жили в маленьком посёлке Тайга, что под Томском, а  она, доработав до отпуска, присоединиться к Полине Андреевне и Катюше, отдыхающих на даче под Харьковом у давнишней материнской  подруги Анны Степановны . 
          Лето промелькнуло быстро, как всё легкомысленное и приятное, отличаясь  от остальных времён года своим якобы  расслабленным, лицемерным  бездельем.
      В  середине августа Таня возвратилась из Харькова, отпуск закончился и она вышла на работу. Каникулы заканчивались и мама с Катюшей тоже должны были приехать  через неделю, поэтому  она торопилась привести квартиру в порядок к началу нового учебного года. Олег позвонил как всегда неожиданно и также неожиданно приехал. Вернее, заехал к ней  возвращаясь из своей Сибири по пути в Питер. Домашние дела пришлось отложить в сторону и те четыре дня, что он был, она полностью посвятила ему. Договорились, что в сентябре она оформит недогуленную неделю за переработку и приедет к нему как раз на его 35-летие.
         Так оно и случилось. Первый раз за время их знакомства она ехала к нему так надолго и вдобавок не просто по неожиданно выпавшему случаю, а запланировано и вполне осознано. Ей показалось, что наконец их отношения переросли в какую-то другую стадию. Он ждал её  и, когда она приехала, поняла это очень отчётливо, поняла насколько это серьёзно: Олег познакомил её с дальними родственниками своей умершей жены,  Морозовыми.Они приняли её очень радушно и совсем уж по - свойски попросили помочь с ремонтом. Один из дней они с Олегом провели у Морозовых с утра до вечера: клеили обои,  потом Таня мыла полы, помогала убирать со стола после ужина. Олег изрядно выпил и  по дороге домой пытался громко петь  «Славное море священный Байкал...». Это было настолько необычно, настолько удивительно! Для неё он предстал в каком-то ином, домашнем  свете, был совсем не похож на того  немного чопорного и  слишком изысканного Олега, к которому она уже привыкла. Это её смешило и она всю дорогу смеялась, пытаясь его утихомирить. Любила она его ещё сильней и чувствовала это каждой своей клеточкой.  Он уходил рано на работу или ехал заниматься в библиотеку, а она наводила порядок в квартире, убиралась, готовила ужин к его приходу, ходила по магазинам  и делала закупки к  приёму гостей, которые должны были прийти в субботу на его День рождения. Из приглашённых она пока знала только  чету Морозовых, а с ещё одной парой ей только предстояло  познакомиться. Таня старалась, очень старалась. Ей почему-то казалось, что все его друзья и родственники будут сравнивать её с его умершей женой Ингой, почему ей так казалось она объяснить не могла, но иногда  чувствовала, что и сам Олег  постоянно их сравнивает. Это было неприятно, хотя она и понимала, что избежать этого в принципе невозможно.
        В назначенный день она хлопотала с самого утра, приготовила разнообразные салаты, испекла хачапури и поставила мариноваться мясо. Возилась, возилась и вдруг почувствовала, как резко раздражает её запах уксусного маринада и чеснока, затошнило и она еле добежала до ванной. Олег ничего не заметил, он ещё раз решил пропылесосить палас на полу и свой гобеленовый диван, потом пытался один разложить складной пластмассовый стол.  Внезапно всё прошло и Таня, успокоенная пошла  укладывать волосы, когда попыталась покрасить лаком ногти, опять запах  вызвал тошноту.
         Гости пришли почти одновременно. Морозовы  обращались к ней как  к хозяйке и выпив принялись нахваливать приготовленные ею угощения, а также саму Таню, делать недвусмысленные намёки Олегу. Таню лесть всегда смущала, а в данном случае вся похвала казалась просто неуместной. Олег пропускал всё мимо ушей: не раздражался, просто не обращал внимания. Другая пара, муж с женой, оказались  немного моложе Тани, он  прежде работал вместе с Олегом. Его жена, симпатичная и бойкая, громко смеялась рассказывая,  как устала от пелёнок и распашонок, потому что она не работает и сидит в декретном отпуске со вторым ребёнком. И Олег, и Морозовы, и эта пара  разговаривали между собой как давно знающие, понимающие друг друга с полуслова близкие друзья,  и Таня  чувствовала себя немного не в своей тарелке, большей частью обслуживала, меняла блюда, приносила горячее, потом чай и в основном молчала. Потом  все стали танцевать, Олег поставил Глорию Гейнер и Тане, которая  просто обожала «Я буду жить», стало снова весело. «Всё же вечер удался, - подумалось ей,- и я  не такая уж чужая в его доме, всё образуется.»

          Когда приехала домой в Москву, поняла как трудно жить на два города, на два дома, как скучает и чувствует себя постоянно виноватой перед дочкой и перед матерью, что как-то надо решить этот вопрос. Олег похоже не понимал или не хотел понимать её проблемы. Потом оказалось, что плохое самочувствие в Питере было вестником её беременности. Когда Олег приехал в очередной раз, она ему сказала об этом и в ответ услышала: « М-м-м, мне осмыслить надо, м-м-м решай сама, но хорошенько  подумай...», - и уехал. Думать ей не пришлось,  токсикоз оказался настолько сильным, что встал вопрос о немедленной госпитализации, а о возможности оставить ребёнка  даже разговора не было.
        Олег позвонил через месяц как ни в чём не бывало и сообщил, что безумно соскучился, что его сбила машина, рука в гипсе, он совсем беспомощный и несчастный. Про Танино положение вообще не упоминалось, будто она ему ничего и не говорила. Услышав его жалобный, молящий голос, она всё  простила, забыла и для себя решила ехать его спасать. Полина Андреевна только тяжело вздохнула и поняла, что остановить дочь невозможно.
       На следующий день Таня пошла на приём к Быкову, чистосердечно всё ему рассказала, пообещав уволиться, если ей не оформят месяц за свой счёт. Он, видя её решительный настрой и горящие, немного безумные глаза, разрешил. В тот же вечер она уехала в Питер.
               
       Положение Олега не было столь катастрофичным, как ей представилось из  телефонного разговора, почему-то подумалось, что звонил он подшофе. Но она была рада ухаживать за ним,  готовить, убирать, то есть служить ему, быть с ним рядом,  ездить в библиотеку, подбирать книги, нужный материал по списку и привозить, чтобы он мог работать над своей диссертацией не выходя из дома, к тому же ещё надо было досдать какой-то экзамен в аспирантуре.  Про потерянного ребёнка, про её работу, про сложности в семье речи не было.  Новый год они встречали в Москве, приехав в промёрзлом вагоне добавочного допотопного состава. Всю дорогу он укрывал её своей необъятной дублёнкой,они сидели обнявшись необыкновенно  оба счастливые. Таня ничего не видела и не замечала, её всё устраивало и всё рисовалось в розовом свете.
        В таком же ритме пролетели и следующие два года: поезда, поездки в Репино, в Выборг, рассказы об архитектуре, о поэтах, походы в театр -это в Питере. А в Москве Олег появлялся всё реже и реже, много дел  и это понятно. Он занимается наукой. Таня разрывалась между двумя городами  и причиной её неприезда к нему было лишь плохое самочувствие или обострение болезни, о которой он разумеется и не догадывался.
        Однажды в  весенние каникулы Таня спросила разрешение приехать вместе с Катей, показать дочке Питер, девочке  наверняка такая поездка доставила бы удовольствие. К тому же где-то в глубине души Тане казалось, что это как-то поможет наладить контакт между ними, ведь столько времени они с Олегом уже вместе. Викуся вообще стала называть её не иначе как мадам Азарова. Тане это совсем не нравилось опять же из-за своего суеверия: зачем торопить события? Но все родственники и друзья всё равно были в курсе, что Таня связана с Питером  серьёзно.
       Олег вполне радушно согласился на приезд Катюши и десять дней Таня была на седьмом небе от счастья: они жили одной семьёй. Днём она с дочкой ходила по городу, в кафе и музеи ( правда, Олег ни разу к ним не присоединился), а вечерами ужинали втроём. Однажды он сказал Тане, что они приглашены к его друзьям в гости, Катю брать не стоит, девочка большая, посидит дома. Таня пришла в ужас- город чужой, целый вечер девочка будет одна сидеть в чужой квартире, но никакие её доводы не были услышаны : Катя осталась дома. «Ну ничего, -думала Таня,- всё образуется, Олег привыкнет к её девочке, а иначе и быть не может, они ведь так любят друг друга. Он такой необыкновенный, умный, тактичный...»

         Лето как обычно пролетело незаметно. Это ждать его приходится долго, ждать солнечной погоды, длинных дней, коротких ночей, ждать, когда можно скинуть с себя надоевшую тёплую одежду и облачиться, наконец, в пёстренькие, воздушные платьица, короткие шорты, скинуть тяжёлые сапоги и одеть лёгкие, открытые босоножки, рыжие плетёные сандалии, морщить нос от яркого света, носить тёмные очки  ощущая себя модной голливудской дивой, примерить соломенную шляпу с огромными полями или лихо завязанную на затылке нью-деревенскую косыночку, шлёпать по тёплым мокрым улицам под музыку грибного дождичка. Чуда этого ждёшь с октября по май и в Питере, и в Москве,  и в большей части нашей огромной страны. И вот оно наступает это чудо под названием ЛЕТО , проходит и исчезает, и  ты опять успокаиваешь себя тем, что через год это яркое , короткое, многообещающее чудо возвратиться вновь. Дожить бы скорее...
 
      Поздно вечером раздался резкий, почему-то неприятный звонок в дверь. Таня , уложившая Катюшу спать, ещё копошилась на кухне, готовила обязательный обед на завтра и немного еды впрок: варила суп, резала овощи на  винегрет и жарила котлеты, чтобы хватило дня на три. Ещё надо было разгрузить стиральную машину и развесить бельё на балконе. Часы показывали половину десятого. В дверь опять позвонили весьма настойчиво. А в наступившей ночной тишине каждый звук кажется набатом, тем более неожиданный- тревожным набатом. Она  поспешила к двери и глянув в глазок увидела стоящую Викушу.
--- Ого, что так поздно, случилось что-то ? - Вика молча прошла на кухню,  на Таню стараясь не смотреть.
--- У тебя выпить есть что-нибудь?
--- Господи, да что случилось? Вика, не томи, говори!
--- Давай сначала выпьем...
--- Ну ладно, если тебе так проще, у меня только немного коньяка есть, подойдёт?
--- Какая разница, это тебе скорее надо, ну и мне для храбрости. Я вот неделю уже мучаюсь, никак не могу тебе сказать, ох!- Вика не чокаясь выпила залпом,- этот гад женился.
      Таня сразу поняла и даже не переспросила; у неё как-то ослабели, обмякли руки, по спине пробежал холодок и очень  хотелось потерять сознание, упасть в обморок, как-то отключить мозг и ничего не чувствовать, не слышать, вообще не быть...
      Олег не звонил месяц, она думала, что он задерживается в Сибири, может что-то с родителями. Обычно он всегда приезжал на день- два  на обратном пути, другой дороги, как через Москву, ведь нет. А сейчас уже прошла половина  сентября, скоро его день рождения и вестей никаких... Она немного волновалась, конечно, но не особенно...
       Значит женился.
--- Мне Борис  звонил, они с женой и детьми на свадьбу в Томск ездили. Ой, прости, Танечка, дура я какая...
--- Викуш, не извиняйся, это я дура, чего- то не заметила, слепая дура  в розовых очках...