Происхождение Мастера. Как Завьялов Гитлера ловил

   Будущий художник Герман Завьялов родился в семье сельских учителей в деревне Зарянка Тюменского района Омской области.
   Детство было трудное,голодное, бедное, трудовое. Окружающий мир – по северному суров и небогат красками. Но это в нашем сегодняшнем восприятии и расхожем представлении. В рассказах Завьялова он яркий, как печки, которые клал его дед и расписывал рыбами и водорослями, как родовой дом с расписными стенами и крышей. Дед  мальчика был художником-самоучкой, владел уважаемой в деревне профессией – расписывал печи. Рисовал и Герман в детстве постоянно.
   Впервые цветной карандаш Завьялов увидел в восемь лет. В школе на Черном Мысу (где директорствовали сначала его отец, потом - мать), когда началась война, писали на бересте, а чернила варили из чаги. Пёрышки и вставочки, правда, нашлись – остались от «старой» жизни. Герман считался  непревзойденным мастером по созданию «карикатур» про Гитлера. Поэтому, когда из-за какого-то стола в учительской извлекли  огрызок карандаша,он получил его по праву лучшего рисовальщика. Карандаш был красный и очень походил на веточку кедра с красной сердцевинкой. Герман долго ещё был уверен, что карандаши – это оструганные веточки разных деревьев. У каждого – свой цвет. Они ему даже снились – цветные деревья.
      Рисовал  он в детстве постоянно.

      А какие могут быть первые рисунки у мальчишки послевоенных лет?

   — Первые рисунки-карикатуры – как я Гитлера в заячьи петли ловил… – вспоминал художник. – Жили мы в Сибири, в Тюменской области, и рисовать начинал чагой на бересте. Рисовал заячьи петли, в которые всегда «попадался» Гитлер. Но это совсем не значит, что рисунки были черно-белые. Краски были под рукой (улыбается). Надо красную — клюкву раздавишь, надо голубую — голубику, ягод много — вот тебе и краски.

    Думал ли тогда Герман, что его первые опыты рисования станут профессией на всю жизнь?

  — Я как-то нашёл несколько своих детских рисунков, их и сейчас показать не стыдно. Дети все талантливы. Но потом нужен какой-то дополнительный толчок интереса. Таким толчком оказался минутный урок мастерства, который преподал нам в школе художник Кибрик. Член-корреспондент Академии Художеств, будущий Народный художник СССР.
   Мы часто переезжали — родители были учителями в интернатах детей народов Севера. И во всех школах меня заставляли рисовать школьную стенгазету (они везде назывались одинаково – «За учебу!»). В сорок седьмом году по северным рекам шёл пароход с членами правительства. Смотрели, как народ живёт, или что другое — не знаю.

   Но был на пароходе, среди партийного начальства и знаменитый Кибрик. Он пришёл в нашу школу в Сургуте, повесил на доску большой лист ватмана, взял кусок угля и, почти не отрывая руку от бумаги, в минуту нарисовал Ленина. Это произвело на нас сильное впечатление. Мы все хватали уголь, пробовали подражать. Нам захотелось стать художниками.
   Но после семилетки я поехал поступать в мореходку, в Ханты-Мансийское училище. Мы ведь на Северах почти всегда жили около большой воды, я и на веслах, и под парусом ходил. Поступить не удалось, опоздал на экзамены. Наученный этим опозданием, после десятилетки в Пензенское художественное училище я приехал за ме­сяц до экзаменов.

    P.S.Герман Завьялов  успешно окончил Пензенское художественное училище (1954-1960), Московский государственный художественный институт им. Сурикова (1960-1966) по мастерской профессора Д.К. Мочальского. Профессиональная карьера  у него, как говорится, на зависть всякому.
   До своих последних дней он  говорил, что не перестает удивляться и учиться. Постигать красоту мгновения, дарованного жизнью. И верно еще то, что художником становится тот, у кого душа болит, если он не воспроизведет для других ту красоту, тот свет природы, кото­рые сам видит.