11. Место под солнцем спрятано в тени

Она вела его за собой вдоль кривых изогнутых улиц мимо людей, погрязших в отвращении к самим себе и миру вокруг, она исчезала в толпе и появлялась снова, как белый призрак с солнечным ореолом вокруг головы в шляпке-корзинке, и Джим не всегда успевал за этой маленькой хрупкой девушкой, ориентируясь порой только на стук её трости где-то среди прохожих.
-Не отставайте! — Крикнула она откуда-то издалека.
Джим остановился посреди улицы, пытаясь найти белый силуэт, и когда кремового цвета шляпка и волна рыжих волос промелькнули совсем рядом, он улыбнулся и торопливо направился к своей спасительнице, к этому ангелу во плоти, застрявшему в таком неблагодарном пыльном городе.
Циркач хотел бы протянуть к ней руки, но желание это вынуждено было остаться неудовлетворённым. Он был удивлён, что Агнесс не смотрит на него, не идёт навстречу, не помогает. Но и не отталкивает.
Какая же она странная, эта маленькая рыжая девушка.
-Эй, ты! Смотри, куда прёшь, червяк!
Вот чёрт.
Джим чувствует, как ему ставят подножку и ударяют в плечо. Он не смог удержать равновесие и с грохотом свалился на пыльную землю, больно ударяясь подбородком о какой-то камень. Пыль попадает в глаза и забивается в нос, парень сухо кашляет, зажмурившись. Он ощущает на себе взгляды зевак вокруг, он буквально видит затылком глаза, с ненавистью смотрящие на него, прожигающие всё его существо насквозь.
-А ты в курсе, — зазвучал грубый мужской голос над ним, — что таким, как ты, тут не место? У нас даже закон есть: «Калекам и уродам в нашем городе делать нечего. Каждого из них жители города имеют право забить камнями при встрече», не слышал такого?
-Я не сделал Вам ничего плохого, — пробормотал Джим и попытался встать, но нога, обутая в потёртый сапог, с силой ударила его подошвой по спине и навалилась на тело всей тяжестью.
Деваться было некуда, молодой человек вынужден был прижаться щекой к земле, ведь силы в нём от рождения было мало, а после изматывающего путешествия их не осталось и вовсе. А голос продолжал глумиться, и звук его раздражал слух, резал мозг, как режет острая бритва цирюльника.
-Ты, что же, щенок, идёшь против закона? Против власти? Может, ты какой-нибудь анархист, присланный к нам из страны-оккупанта вроде Великобритании?
-Я просто бродячий артист…
Он чувствовал, как нога в сапоге давит на спину, прижимая к земле как можно сильнее, и в груди из-за этого кончался запас кислорода. Всё существо Баттерфлая заполнялось паникой и отчаянием, никто ему не поможет, он будет раздавлен, как жалкий навозный жук, а тот, кто сделает это, ещё и станет считаться народным героем.
Как отвратительно.
И где же эта Мэри Агнесс? Почему она не помогла? Разве не стоит довести дело милосердия до конца? Джим сдержал болезненный скулёж, с яростью кусая сухие потрескавшиеся губы, как будто эта боль могла отвлечь его от другой.
-Бродячий арти-ист? — Насмешливо переспросил голос, усмехаясь. Джим почти видел ухмылку на лице того, кто угрожал ему. — И откуда же ты?
-Из «цирка живых фриков». Я… Меня… отпустили.
-М-м, циркач, значит? Интересно.
-Прошу Вас, я только…
Но договорить Баттерфлаю не дали.
Его бесцеремонно схватили за волосы и рывком подняли с земли. Джим чувствовал, как вырываются пряди грязных волос под чужими пальцами, ощутил боль под кожей головы и скривился, пытаясь подавить крик.
-Ну-ка, красавчик, посмотри на меня.
Ничего не оставалось. Попав в тупик, лучше остановиться, поэтому парень открыл глаза и уставился в лицо своему противнику.
Перед ним стоял складно сложенный молодой мужчина с тёмно-рыжими взлохмаченными волосами, загорелой кожей, отливающей цветом медного кувшина, и веснушками, созвездиями рассыпавшимися на его лице и голом торсе. Кого-то этот гигант напоминал, или Джиму просто показалось…
-Рики Скот Блант*, что это ты творишь, паршивая свинья?
Гигант вздрогнул и с опаской посмотрел в сторону, но Джима из рук не выпустил.
-Мэри? — Его голос стал мягче, в нём чувствовались нотки вины. — Мэри, д-дорогая, что ты тут делаешь?
-Нет, — она подлетела к нему, как будто её ноги плыли по воздуху, даже не пробиваясь через толпу людей, которые сами перед ней расступились, — это что ты тут делаешь, Рик?
Он отпустил Джима и поставил его на землю. Тихо, без лишнего шума. Девушка никак не среагировала, только подошла ближе к молодому мужчине.
-Кого ты снова задел? — Грозно спросила она, хмурясь. Агнесс была похожа на маленькую разъярённую львицу, отчитывающую огромного льва. — Кто на этот раз «помешал» тебе спокойно идти по улице?
Рик замялся, переступая с ноги на ногу и поскрипывая кожей сапог. Его огромные руки переплелись между собой, сцепляясь пальцами, а глаза уставились в землю. Здоровяк был смущён, может быть, его грызло чувство вины.
Джим внимательно смотрел за парой рыжих голов и откровенно не понимал, что происходит. Ему хотелось убежать, не оглядываясь на эти разбирательства, но чувство любопытства не позволяло этого сделать, и он просто стоял, точно каменный истукан, и смотрел, как маленькая Мэри задаёт взбучку огромному Рику.
-Мэри, я… — Попытался оправдаться здоровяк, но та нетерпеливо топнула крохотной ножкой.
-Кого ты ударил? — Настойчиво спросила девушка, подняв голову и, как показалось Джиму, ища взглядом Скота.
-Тут проходил один урод, я просто хотел, чтобы он проходил подальше от меня, Мэри, милая.
-Знаешь, что, дорогой мой Рик? Ты — худший урод на земле, потому что в твоей душе одна чернота и нет лучей солнца. Ты занял своё место в городе, но тебя не стали уважать за это. Ясно тебе? Не смей никого трогать, никогда не смей, или я уеду отсюда и никогда больше не вернусь! Никогда, слышишь?
Он молча слушал её, лицо его мрачнело с каждым сказанным ею словом, но он не вспылил, не поднял руки. Только сильнее сутулился, как будто бы пытаясь скрыться от правды, которую говорила девушка.
-Ты меня понял? — Спросила она, упирая тонкие ручки в бока.
-Да, Мэри.
Она тихо выдохнула, лицо её чуть расслабилось и разгладились морщинки на лбу. Протянув руки к его лицу и не сразу найдя его, Агнесс приподнялась на носки и мягко поцеловала Рика в кончик веснушчатого носа.
-Не трогай никого, Рики, и всё будет хорошо, — проговорила девушка и тепло улыбнулась.
Здоровяк ничего не ответил, но его губы непроизвольно дрогнули, как будто он сейчас заплачет. Не пытаясь больше заговорить с ней, Рик быстро зашагал прочь от девушки, и вскоре толпа зевак поглотила его целиком.
Агнесс, не заметив ухода молодого мужчины, повернулась к тем, кто окружал её, и громко произнесла:
-Джеймс?
Джим вздрогнул.
Она стояла прямо перед ним, но смотрела куда угодно, только не на него. Агнесс бегала взглядом по лица в толпе, приподнималась на носочки и покусывала тонкие губы, она отчаянно пыталась найти Баттерфлая и поминутно звала его, ласково произнося «Джеймс».
Джим медленно подошёл к ней почти вплотную и осторожно, стараясь не шуметь, чуть нагнулся, чтобы оказаться лицом к лицу с рыжей девушкой, и не смог сдержать шокированного выдоха.
Глаза Агнесс, скрытые под тенью шляпки-корзинки, были пусты. На её лице красовались два уродливых кривых шрама, давно заживших, но, возможно, всё ещё приносящих нестерпимую боль. Девушка была слепа.
-Агнесс… — Прошептал он, дрожа. — Я здесь, Агнесс…
Она улыбнулась и, протянув руки, коснулась его плеч.
-Я испугалась, Джеймс, — проговорила Мэри, и слова её музыкой зазвучали в сердце Джима. — Вы не отзывались, я подумала, что где-то потеряла Вас.
-Я Джим, Агнесс. — Он хотел бы взять её за руку, поцеловать нежное тонкое запястье, но не мог, и от осознания этого становилось неприятно больно. — Я — Джим.
-Пойдёмте скорее, я ещё успею приготовить ужин.
Девушка попыталась найти его руку, но не смогла, поэтому уцепилась пальцами за ремешок на его штанах и потянула Джима за собой. Он совсем не сопротивлялся и послушно последовал за маленькой слепой львицей.

___
*Рик, Рики - мощный, храбрый
*Скот - шотландец
*Блант - глупый
*Агнесс, Агнес, Агнесса - чистая, непорочная