Этюд Семья

Мне нравятся воскресные консультации. Они держат в тонусе, с одной стороны, а с другой, - дают возможность для импровизации. В пятницу договорился о встрече с мальчиком двенадцати лет. Обычно с подростками не работаю, но голос его отца из трубки настойчиво просил. Южнорусский акцент был узнаваем, но детали стерлись.

- Антон? – неуверенно  окрикнул я главу семейства, заходящего во двор общежития.

- Да,доктор.

- Вы изменились…не узнать.

- Три года прошло. Извините, что не предупредил, что нас будет четверо. Но моей супруге это крайне нужно.

- Ничего, думаю, что охрана всех пропустит. Я, правда, пропуск только на двоих выписывал... Где же мне вас принять? С грудным ребенком входить на территорию госпиталя запрещён… Предлагаю у себя в квартире. Начнём пока с сыном и вами, а супруга пусть погуляет. Не против?

- Что вы!? Я вам доверяю. Вы меня вылечили три года назад. Был, как наркоман, когда с альпрозолама слезал. Три месяца ломок. Принимал ваш препарат, посещал бассейн. Вот уже второй год ничего не пью. Хожу в церковь.

Невысокая мама азиатской внешности вместе с дочерью, наряженной во всё розовое и в такой же розовой коляске, остались мокнуть под дождём, а мы ушли на кухню пить чай и узнавать друг друга.

Ростилав выглядел насупленным и тревожным. Всем своим видом он подчеркивал, что чувствует себя лишним. Я незаметно присматривался к нему, задавая нейтральные вопросы. Затравленный взгляд, направленный чаще в пол, покусывание губ, подрагивание коленей и тихий, почти шепчущий голос. Папа перечислял его недостатки: «Теряет кроссовки, много времени за компьютером, бросает, где попало вещи, нецелеустремлён, грубит мачехе, не стремится к учёбе…». Странный список. Неужели это повод для того, что ребёнка привести к психиатру. Обычно таким словом лишь пугают детей, как например, милиционером. А здесь, вполне симпатичный белокурый мальчик с умными серыми глазами, затравленный жизнью.

- Она угрожала меня убить. Бросалась с ножом. Говорила, что её оправдают. Устраивает истерики, вскрывает вены.

- Это правда, Антон?

- Частично…- смущённо ответил он, увлекаясь чаинками в чашке.

- А что такое истерика, Ростислав?

- Это когда рыдают без причины, падают на пол и закатывают глаза.

- Ты молодец, правильно подметил.

- А ещё они дерутся…чуть ли не через день.

- Это из-за него всё происходит…-вмешивается папа.

- Скажи, а ты скучаешь по маме?

- Да. И если так будет продолжаться, то сбегу к ней.

- Она его на учёт поставила в детскую комнату милиции. Вы бы знали, доктор, чего мне стоило перевезти его через украинскую границу, устроить в школу, на секции, нанять репетиторов по русскому, английскому, математике…
Мы допили второй чайник и сменили роли. Ростислав ушёл нянчить четырёхмесячную сестрёнку, а Татьяна заняла его место.

- Вы знаете, доктор, я не могу себя сдержать. Мне кажется, что он всё делает наперекор. Вещи бросает, посуду не моет, гувернантку не слушает. Я устала делать ему замечания.

- И поэтому вы угрожали его жизни?

- А что тут такого?!

- Вы, понимаете, он ведь только начинает взрослеть и то, что он сейчас видит – это останется на всю жизнь. Вы должны быть образцом для него. А вы? Кстати, а вы любите его?

- Я? Не знаю. Как такого любить…

- А вы попытайтесь. Делайте ему добро и поверьте, он ответит взаимностью. А себя?

- Нет. Я часто плачу. Мне кажется, что я никому не нужна в этом мире. Мне плохо, доктор, очень. Я корю себя, что не работаю, мне страшно тратить деньги мужа. Мне кажется, что я этого недостойна.

- Вам надо полюбить себя, Татьяна. Лишь после этого любовь будет проецироваться на окружающих…И не лишайте его денег на карманные расходы, компьютера…этим вы ничего не добьётесь.

- Но он уже потерял четыре пары кроссовок… Мы тратим на него семьдесят тысяч в месяц…мы подсчитывали…

- Деньги нужны ему. Человек в этом возрасте формирует отношение к ним и переносит на взрослую модель. Раньше, когда вы давали ему тысячу в неделю, он был таким же. С отменой карманных, ведь ничего не изменилось…

Выписал всем троим относительно безобидные препараты, направленные на укрепление нервов, повышение умственной и физической работоспособности и, прежде всего, на достижение плацебо-эффекта. Татьяна согласилась с моим предположением о том, что у них на почве ревности происходит борьба за Кирилла, которая может закончиться кроваво, если не будет достигнуто «перемирие». Мы вышли на улицу. Шел дождь. Коляска промокла. Ростислав увлекся игрой на планшете с дворовыми мальчишками.

- Ах ты, сукин сын! – Татьяна вытащила из багажника коляски чехол и начала хлестать им пасынка, не обращая внимания на наши окрики. Она бегала по двору госпитальной общаги и старалась побольнее ударить его, – ты почему не накрыл коляску?

«Да уж, такой даме плацебо не поможет», - подумал про себя.

- Ростислав, тебе пару месяцев надо попить таблетки…чтобы лучше учился, - сказал вслух, чтобы разрядить накал страстей.

- А Татьяне выписали?

- Всем выписал.